Пора уже нам знать свою историю

За последние месяцы я с интересом прислушивался к разным высказываниям по поводу хода церковных дел, как в разговорах, так и в печати. Я чувствую озабоченность многих в нашей Церкви, и уверен, что и другие верующие ее разделяют.

Несомненно то, что любые перемены вызывают стресс, а, отчасти, и чувство дезориентации, тем более когда дело касается Святой Церкви — столпа и утверждения Истины.

Желаю поделиться некоторыми своими мыслями по этому вопросу. Кроме того, хотелось бы разъяснить недоуменные вопросы некоторых наших читателей, направивших письма в редакцию.

Во-первых, нет сомнения, что происходит настоящая перемена в отношении Русской Православной Церкви Заграницей к Русской Православной Церкви в России — Московскому Патриархату.

Однако, эта перемена является абсолютно естественным последствием фундаментальных перемен в общественной и церковной жизни в России за последние пятнадцать лет

В течение того времени, когда Церковь в России была порабощена, и находилась под почти полным контролем богоборческой советской власти, не имея возможности открыто говорить о настоящем положении, и, даже, в действительности, умалчивая о преследовании Церкви от рук коммунистических властей-безусловно, на Русскую Православную Церковь Заграницей легла обязанность открыто высказываться-быть единственным свободным голосом Русской Церкви, неуклонно свидетельствуя о подвигах Новомучеников и Исповедников Российских.

Сейчас обстановка в корне изменилась. Русская Церковь свободна в своей деятельности — издается духовная литература, открываются семинарии, мужские и женские монастыри, строятся и реставрируются церкви, открываются церковные школы, и т. д. Церковь теперь открыто говорит о тяжелых временах гонений от советской власти. Строятся большие храмы, посвященные Новомученикам и Исповедникам Российским, во всех храмах имеются их иконы, и особенно, иконы свв. Царственных Мучеников Николая II и его Семьи.

Как можно говорить, что ничего не изменилось? Это не «потемкинские деревни» для одурачивания туристов, не просто «золочение куполов». Это действительно религиозное возрождение огромной важности.

И мы должны задаться вопросом — хотим ли мы быть частью этого потрясающего духовного возрождения или нет?

Конечно же, можно говорить о многих проблемах в жизни современной России, включая и церковную жизнь. И такие проблемы неизбежны, принимая во внимание последствия восьмидесяти лет коммунистического ига.

Кое-кто укажет на личные грехи некоторых клириков Московского Патриархата, распространяя это на всю Русскую Церковь. Но ведь так поступать не по-христиански, а если по справедливости присмотреться к истории Зарубежной Церкви, то найдем клириков с не менее тяжкими личными грехами.

Говорят, что мы должны «требовать» покаяния со стороны духовенства и мирян Московского Патриархата. Можно задать вопрос — где в Священном Писании, или изречениях Господа нашего Иисуса Христа, или вообще в учении Церкви говорится, что мы, христиане, имеем право требовать покаяния от кого бы то ни было, кроме самих себя?

Возвращаясь к самой сути дела, видим, что некоторые обвиняют нынешнее руководство Русской Зарубежной Церкви в «сдаче своих исторических позиций» и «принятии нового курса». Однако, это просто проявление своего полного незнания исторического пути Русской Зарубежной Церкви. Этот путь не определяется выступлениями некоторыми представителями нашей Церкви со времен «холодной войны», когда Русская Церковь на Родине была порабощена богоборческой властью. Он ясно определен в основополагающих документах нашей Церкви, в соборных посланиях нашего Собора Епископов, а так же и в таких документах как «Завещание» митрополита Анастасия.

Положение о Русской Зарубежной Церкви, ее Устав, в первом параграфе говорит:

«Русская Православная Церковь за границей есть неразрывная часть поместной Российской Православной Церкви, временно самоуправляющаяся на соборных началах до упразднения в России безбожной власти, в соответствии с Постановлением Святейшего Патриарха, Священного Синода и Высшего Церковного Совета Российской Церкви от 7/20 ноября 1920 г. за No 362».

Обратите внимание на слова: «временно самоуправляющаяся на соборных началах до упразднения в России безбожной власти.»

Этот параграф — самый основной из всего устава Зарубежной Церкви, определяющий сущность и условия ее существования — утверждает, что наша Зарубежная Церковь не является совершенно независимой организацией, а является только «частью» Русской Православной Церкви, и ее самоуправление только временное впредь до упразднения безбожной власти в России.

Задаю прямой вопрос: принимаете ли вы данное выше определение как основной принцип самостоятельного существования Зарубежной Церкви?

При положительном ответе, как можно опротестовывать действия Зарубежной Церкви в соответствии с ее собственным уставом, когда она признает бесспорный факт упразднения безбожной власти в России и предпринимает шаги к восстановлению прерванной связи с Русской Церковью, составной частью которой Зарубежная Церковь всегда себя считала?

Теперь посмотрим на одно из наиболее важных соборных посланий Русской Зарубежной Церкви об отношениях между Зарубежной Церковью и порабощенной Русской Церковью. Это — послание Собора Епископов 1933 года, на 23 страницах, было ответом на послание митрополита Сергия (Страгородского), написанное им немного раньше в том же году. Послание Зарубежного Собора епископов подписано митрополитом Антонием, архиепископом Анастасием, и всеми епископами Зарубежной Церкви.

Там мы читаем:

«Отсюда видно, что органы Заграничного Церковного Управления отнюдь не стремились к присвоению себе автокефальных прав, в чем пытается обвинять их Митрополит Сергий. Вся заграничная церковная организация считала и считает себя доныне учреждением чрезвычайным и временным, которое немедленно должно упраздниться по восстановлении нормальной общей и церковной жизни в России.»

Обратите внимание на слова, которые указывают на то, что «вся заграничная церковная организация считала и считает себя доныне учреждением чрезвычайным и временным, которое немедленно должно упраздниться по восстановлении нормальной общей и церковной жизни в России».

Не будем играть словами, утверждая, что современная общественная и церковная жизнь в России протекает не в «нормальном» русле — не об этом разговор. Однако, из соборного послания Зарубежной Церкви, откуда взята вышеприведенная цитата, ясно, что Зарубежная Церковь считала именно упразднение богоборческой безбожной власти критерием восстановления «нормальной» общественной и церковной жизни. Есть и такие, которые утверждают, что поскольку правительство Российской Федерации состоит из людей, работавших раньше в советском государственном аппарате, то, следовательно, ничего не изменилось. Вспомним из истории, что если даже те же самые люди работали при двух разных режимах, значение имеют не индивидуальные личности, а государственная идеология.

Новое советское правительство удержало вначале много бывших государственных служащих и чиновников прежнего царского правительства, а в Красной армии служило много генералов и старших офицеров императорской армии. Значило ли присутствие старых кадров в правительственном и военном аппаратах, что в действительности не было никакой разницы между режимами до и после революции?

Я уверен, что после крещения Руси приближенные и само окружение Великого Князя Владимира остались теми же как и до крещения. Значит ли это, что их служба великому князю и государству уже как христиан ничего не меняло, и новое христианское государство в самом деле оставалось языческим?

Таким образом, присутствие в составе нового Российского правительства бывших чиновников-коммунистов не значит, что правительство остается по-прежнему коммунистическим. Новое правительство в корне отлично. По отношению к Церкви оно не только не старается ее уничтожить или насаждать воинствующий атеизм среди населения, но всячески способствует Церкви мирно и продуктивно развиваться. Вот что и подразумевается, когда соборное послание Зарубежной Церкви говорит о «восстановлении нормальной церковной и общественной жизни в России».

Обратимся еще к одyому основному документу — «Завещанию» митрополита Анастасия, где заключительный абзац говорит следующее:

«Что касается Московской Патриархии и ея иерархов, то посколько они находятся в тесном, деятельном и доброжелательном союзе с советской властью, открыто исповедающей свое полное безбожие и стремящейся насадить атеизм во всем русском народе, то с ними Зарубежная Церковь, храня свою чистоту, не должна иметь никакого канонического, молитвенного и даже простого бытового общения, предоставляя в то же время каждого из окончательному суду Собора будущей свободной Русской Церкви».

Этот документ ясно и недвусмысленно формулирует условия для восстановления канонического, молитвенного, и даже нормального общения с Московским Патриархатом и его иерархами, а именно, когда они не будут более находиться в «тесном, деятельном и доброжелательном союзе с советской властью, исповедающей свое полное безбожие и стремящейся насадить атеизм во всем русском народе». Вне всякого сомнения то, что иерархи Московского Патриархата больше не находятся «в тесном, деятельном и доброжелательном союзе с советской властью, открыто исповедающей свое полное безбожие и стремящейся насадить атеизм во всем русском народе».

Советской власти больше нет. Нет больше режима открыто исповедающего свое безбожие и пытающегося насадить атеизм во всем русском народе — совсем напротив!

Задаю прямой вопрос: принимаете ли вы формулировку митрополита Анастасия как обязательный критерий, которым Зарубежная Церковь должна руководствоваться, решая, когда именно необходимо восстановить каноническое, молитвенное, и даже нормальное общение с иерархами Московского патриархата?

Если да, то как можно опротестовывать действия Зарубежной Церкви в соответствии с ее основными принципами выраженными в «Завещании» митрополита Анастасия, принимая во внимание тот факт, что иерархи Московского Патриархата больше не находятся в близких, активных и доброжелательных отношениях с советской властью, которая открыто признавала свое безбожие и старалась насадить атеизм в русском народе — когда Зарубежная Церковь предпринимает шаги к восстановлению прерванной связи с Русской Церковью, составной частью которой Зарубежная Церковь всегда себя считала?

Шаги, ныне предпринимаемые Зарубежной Церковью, абсолютно последовательны в исторической перспективе, как изложено в основных документах и фактически диктуются ими.

Некоторые из современных критиков утверждают, что доказательством того, что курс Русской Зарубежной Церкви изменился, является употребление в недавних официальных сообщениях и посланиях патриаршего титула нынешнего возглавителя Русской Церкви.

Говорят, так в прежнее время не писали.

Опять здесь проявляется незнание исторических документов нашей Церкви.

В октябре 1945 г., Блаженнейший Митрополит Анастасий написал пространное Послание, обращенное к Русскому Православному народу.

В нем многократно упоминается Патриарх Алексий I (Симанский).

Начинается Послание Митрополита Анастасия следующими словами: «Новый возглавитель Русской Церкви Патриарх Алексий…» (стр. 213, в Юбилейном Сборнике трудов Митрополита Анастасия по случаю 50-летия его священнослужения, Джорданвилль, 1948).

В том же послании, на странице 221, читаем: «Поскольку нынешний глава Русской Церкви подражает примеру…». И опять, на странице 225, «Зависимость нового возглавителя Русской Церкви…», и дальше, на той-же странице, «… между Зарубежными епископами и нынешним главой Русской Церкви…».

Таким-же точно образом выражался и Архиерейский Собор Русской Православной Церкви Заграницей в Мюнхене, в 1946 г., Соборное Послание которого включает следующие слова: «Высшее Церковное Управление в России в лице нынешнего главы Русской Церкви Патриарха Алексия…».

В другом Послании 1945 года, Митрополит Анастасий называет Патриарха Алексия «новым Кормчим Русской Церкви».

Без всяких оговорок, мудрый Первосвятитель Зарубежной Церкви называет Патриарха Алексия — Патриархом, и, при том, Главой или Кормчим именно Русской Церкви-а не Московского Патриархата.

Если так позволяли себе выражаться мудрейшие наши архипастыри почти 60 лет назад, когда вся Церковная администрация в Советском Союзе находилась под полным контролем безбожной власти, то кто может возражать против употребления таких выражений сейчас, когда Церковь в России свободна.

Кстати, в мюнхенском Соборном Послании 1946 г. находится четко выраженное определение о том, когда можно будет войти в каноническое общение с Московской Патриархатом, а именно, что это невозможно «… пока высшая Церковная власть в России находится в противоестественном союзе с безбожной властью и пока вся Русская Церковь лишена присущей Ей по Ея Божественной природе истинной свободы».

Ясно должно быть каждому, что выраженный здесь критерий сейчас уже исчерпан.

Мне хотелось бы прокомментировать и другие материалы.

«Обращение мирян» от 27 июня 2004 г. говорит о необходимости созыва Всезарубежного собора с участием епископата, клириков, и мирян, прежде чем будут приняты какие-либо решения о конкретных мероприятиях по примирению с Московским Патриархатом. Обращение говорит, что этот вопрос должен быть решен «соборно» представителями всех частей нашей Церкви в целях достижения духовного единства. Там сказано: «С Божьей помощью такое единство направляло нашу Церковь втечение десятилетий среди многих нехристианских и неправославных искушений и испытаний.»

Хочется отметить, что за многие десятилетия своего существования наша Зарубежная Церковь никогда не имела «духовного единства» по многим вопросам.

Как всем известно, и в первые годы в Зарубежной Церкви были глубокие разногласия по поводу восстановления династии Романовых в России. Будущий митрополит Анастасий и многие другие епископы были против взглядов митрополита Антония по этому вопросу. Позже, среди епископата имели место разногласия по поводу прославления святого праведного Иоанна Кронштадского, когда митрополит Анастасий занял принципиальную позицию, что поскольку Зарубежная Церковь является лишь временной частью Русской Церкви, то она не имеет права прославлять святых сама по себе. Затем, были разногласия среди нашего епископата по поводу прославления Новомучеников и Исповедников Российских, включая Царственных Мучеников. Не было единства среди наших иерархов и по вопросу установления евхаристического общения с группой греческих старостильников, возглавляемой митрополитом Киприаном, и старостильных Церквей в Болгарии и Румынии.

Не было единства по вопросу открытия приходов Зарубежной Церкви в России. Это решение прямо противоречило Положению о Русской Зарубежной Церкви, которое во втором параграфе ясно определяет каноническую территорию Зарубежной Церкви как территорию «находящуюся за пределами России»:

«Русская Православная Церковь заграницей состоит из находящихся за пределами России и руководимых законным священноначалием епархий с их приходами, церковными общинами, духовными миссиями и монастырями с принадлежащими им святынями».

Несмотря на это, Собор в 1990 г. принял решение открыть приходы в России — решение несомненно связанное со многими и долгими последствиями.

Задам прямой вопрос: созывался ли Всезарубежный собор с участием епископата, клириков и мирян для решения всех этих важных вопросов, при наличии разногласий среди иерархов, клириков и пасомых? Почему не было протестов в нарушении соборности, когда, к примеру, было принято решение открыть приходы в России, не испрашивая мнения клириков и мирян?

В четвертых, что касается процесса переговоров с Московским Патриархатом — мне ясно, что некоторым непонятен этот процесс, иначе бы не возникали вопросы по сохранению конфиденциальности рабочих документов, пока они не приняты обеими сторонами.

Церковные власти обеих сторон приняли решение поручить проведение переговоров комиссиям, назначенным каждой стороной. Комиссии проводят как отдельные, так и совместные совещания для обсуждения разных вопросов и предложения взаимоприемлемых решений. Сами же комиссии являются только инструментом своих Соборов Епископов и не имеют права принимать окончательные решения самостоятельно.

Следовательно, рабочие документы и проекты, подготовленные каждой стороной по отдельности и совместно должны оставаться конфиденциальными пока не будут рассмотрены и одобрены Собором Епископов каждой из сторон, которые только и имеют полномочия принимать окончательные решения.

Распространять неутвержденные документы было бы нелепо. Имеет ли право прессекретарь президента опубликовывать черновой вариант речи президента до того как этот вариант был рассмотрен и утвержден президентом?

Конечно же нет.

К сожалению, некоторым людям непонятна разница между «секретностью» и «конфиденциальностью».

По правде говоря, количество доступной информации о текущих переговорах между комиссиями Московского Патриархата и Зарубежной Церкви беспрецедентно. До и после первой встречи комиссий был сделан ряд официальных заявлений об их работе, опубликованы совместные заявления, а на синодальном сайте была помещена длинная статья одного из участников. Основные направления совместной работы были объявлены и никакого секрета тут нет.

После первой своей рабочей встречи, комиссия Зарубежной церкви доложила Архиерейскому Синоду о ходе работы и представила список тем для обсуждения, и предложила подход к ним. Были тогда получены указания от Первоиерарха и Преосвященных членов Архиерейского Синода и их благословение на продолжение работы.

После первой совместной встречи председатель и секретарь комиссии Русской Зарубежной Церкви подробно доложили Архиерейскому Синоду о ходе дел в Москве, зачитали все рабочие документы. Документы, проработанные на первой совместной встрече, были со вниманием рассмотрены членами архиерейского синода и ничего противного принципиальной позиции РПЦЗ в них найдено не было.

В официальном заявлении, помещенном на синодальном сайте, было сказано, что «Архиерейский Синод одобрил документы, составленные на совместных заседаниях двух комиссий, отметив их соответствие с принципиальными позициями Русской Православной Церкви Заграницей. Архиерейский Синод выразил благодарность комиссии по переговорам с Московским Патриархатом, пожелав двум комиссиям и в дальнейшем трудиться на благо Церкви в духе братской любви, придерживаясь истины и неповрежденного православного исповедания веры».

Итак, Архиерейский Синод согласовывает и направляет деятельность нашей комиссии, а информация о ее деятельности помещается на синодальном сайте. Было бы совершенно не этично заранее опубликовывать рабочие документы в одностороннем порядке, до того как они были согласованы на совместных заседаниях, или до их рассмотрения и утверждения Высшей Церковной Властью — Архиерейскими Синодами обеих сторон.

Повторю — главная проблема в том, что многие члены Русской Зарубежной Церкви просто плохо знакомы с историей своей Церкви.

Для примера, они не вполне понимают оценку деятельности Заместителя Местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Сергия (Страгородского) со стороны Русской Зарубежной Церкви. Кто из наших прихожан (и даже духовенства) знаком с посланием собора Зарубежной церкви 1933 года? Там мы читаем:

«Мы вполне отдаем себе отчет в чрезвычайных трудностях положения Митрополита Сергия, фактически возглавляющего ныне Русскую Церковь, и сознаем всю тяжесть лежащей на нем ответственности за судьбу последней. Никто не возьмет на себя, поэтому, смелости обвинять его за самую попытку войти в переговоры с советской властью, чтобы создать легальное положение для Русской Церкви. Заместитель Местоблюстителя Патриаршего Престола не без основания говорит в своей вышеупомянутой декларации, что только „кабинетные мечтатели могут думать, что такое огромное общество, как наша Православная Церковь со всею ея организацией, может существовать в государстве спокойно, закрывшись от власти“. Пока Церковь существует на земле она остается тесно связанной с судьбами человеческого общества и не может быть предоставлена вне пространства и времени. Для нея невозможно стоять вне всякого соприкосновения с такой могущественной огранизацией общества, как государство, иначе ей пришлось бы уйти из мира.»

Здесь митрополиты Антоний и Анастасий со всеми епископами Зарубежной церкви признают митрополита Сергия «фактически главой Русской церкви», шесть лет после его «Декларации» 1927 года, и выражают сочувствие к его положению, благоприятно приводя выдержки из его «Декларации». Мало кто, однако, об этом знает.

На пастырском совещании в Наяке говорилось о книге про митрополита Сергия «Страж Дома Господня», изданной Сретенским монастырем в Москве. Выступавшие считали, что книга, дающая весьма положительную оценку личности митрополита Сергия, доказывает возрождение «сергианства».

Держу в руках другую книгу, также изданную в монастыре — не в Сретенском, а в Свято-Троицком, в Джорданвилле: «Мотивы моей жизни» приснопамятного «Аввы» Зарубежной церкви архиепископа Виталия (Максименко).

В очерке «Наш долг перед матерью-церковью» мы читаем:

«Мы хотим указать на наш прямой долг, великий долг перед Матерью-Русской Церковью и будем говорить о сем со всею любовью и преданностью Ей, с глубоким преклонением перед подвигом Патриарха Сергия, но и с полным послушанием Христовой и церковной Правде, глубоко веря, что „велика есть Истина и (все) премогает“».

«…с глубоким преклонением перед подвигом Патриарха Сергия…»!!!

Поистине, может ли быть более ярко выраженное «сергианство»?

А это напечатано нашим монастырем в книге, выдержавшей два издания, при архиепископе Аверкии, во время митрополита Анастасия, и с одобрения духовного цензора Зарубежной церкви протопресвитера Михаила Помазанского.

Приведу другой почти неизвестный факт: 26 — 27 октября 1943 г., наши зарубежные архиереи в Северной Америке архиепископ Виталий, епископ Иероним, и епископ Иоасаф приняли участие в Архиерейском Соборе Северной Америки, где обсуждалось избрание митрополита Сергия на Российский Патриарший Престол. Была принята резолюция, признавшая избрание и указавшая, чтобы Патриарх Московский Сергий поминался за богослужениями, не отменяя притом, поминовение митрополитов Анастасия и местного Феофила. Следуя этому соборному решению, митрополит Феофил издал указ от 11 ноября 1943 г. о поминовении всех трех иерархов во всех приходах Северной Америки. По смерти Патриарха Сергия (15 мая 1944 г.) митрополит Феофил издал другой указ о поминовении Местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Алексия (Симанского) во всех приходах. Этот указ был подтвержден 31 мая Собором Епископов Северной Америки с участием архиепископа Виталия (Максименко), который подписал резолюцию. Таким образом, поминовение с 1943 г. Патриарха Московского и митрополита Анастасия вместе за богослужениями во всех приходах Северной Америки (включая и соборные храмы Сан Франциско и Лос Анджелеса) является неоспоримым историческим фактом. И так продолжалось до Кливландского собора 1946 г. Многим ли членам Зарубежной церкви известен этот факт?

А кто знает о подобном же указе по епархии No 650 от 24 августа 1945 г. святителя Шанхайского и Сан Францисского Иоанна о поминовении Патриарха Московского и всея Руси Алексия I за всеми богослужениями?

Мудрые архипастыри Русской Зарубежной Церкви осторожно критиковали Заместителя Местоблюстителя Патриаршего Престола Митрополита Сергия, сознавая те тяжелые обстоятельства, в которых он находился.

Например, Архиепископ Харбинский и Манджурский Мефодий, в заключении своей пространной статьи «По поводу признания Московской Церковной властью Советской власти» пишет:

«Касаясь вопроса признания Церковию советской безбожной власти, мы всячески старались не называть имени Заместителя и говорим о Московской Церковной Власти, имея в виду, что действия Заместителя могут быть вынуждены давлением находящегося при нем агента Г. П.У. чекиста Тучкова, своего рода советского обер-прокурора; пусть будет от нас далече всякая мысль о какой-то критике Заместителя, подневольного узника тиранической власти; тем более мы не имели намерения бросить камнем в страждущую свою Матерь Российскую Церковь, как нас винят иные. Мы рассматривали самый факт признания, и долг нашей Архиерейской совести было ответить на вопрос, волнующий верующие души. Все, что в настоящей статье могло бы быть поставлено нам в вину, если только что-либо может быть поставлено нам в вину, относится собственно не к Заместителю, а к тем, кто здесь говорит и действует его именем».

Теперь должно быть ясно, что Зарубежная Церковь, в лице своих выдающихся архипастырей, никогда так повально не осуждала митрополита (позже Патриарха) Сергия, как это многим представляется.

Мне некоторые указывают на мою книгу о Московском Патриархате, изданную в 1994 г., и обвиняют в том, что ныне я выражаю взгляды диаметрично противоположные ранее высказанным мною мнениям. Ответ находится в самом заглавии книги и эпиграфом к ней, которые относятся к учению Господа нашего Иисуса Христа о том, что дерево познается по плодам его. В 1994 г. плоды дерева Московского Патриархата было еще трудно распознать. Десятилетием позже плоды стали ясно видимы — и, без сомнения, эти плоды добрые и даже более того. Господь сказал, что дерево злое не может приносить плодов добрых — следовательно, дерево тоже должно быть добрым.

В России наблюдается замечательное духовное возрождение, чему я сам свидетель.

После завершения совместных заседаний наших комиссий я остался на несколько дней в Москве с проживанием в Сретенском монастыре. В субботу 28 июня всенощная началась в 6 часов вечера и продолжалась до 9:30 вечера. Затем меня пригласили на небольшую трапезу с братией, после которой я отправился в свою келью немного отдохнуть. В полночь сотни прихожан собрались у Сретенского монастыря, откуда они вместе с братией поехали автобусами в храм Христа Спасителя, где находилась Тихвинская икона Божией Матери. Сретенскому монастырю, как и другим московским монастырям и приходам, было выделено время для служения молебнов и акафистов перед иконой. По графику, Сретенскому монастырю было дано время от часу до пяти утра воскресным утром. Всю ночь напролет тысячи людей вливались в громадный храм, молодые и старые, и двумя быстро движущимися рядами подходили прикладываться к иконе. Три часа утра — четыре — прикладывались без остановки. Это было потрясающее зрелище — прикладывались к иконе беспрерывно четверо суток. Мы уехали из собора около пяти утра, вернулись в монастырь около 5:30 к утренним молитвам и правилу ко св. Причащению. Ранняя литургия начинается в 7:00 утра, поздняя в 10:00. К четырем часам дня опять подъехали автобусы. Братия и прихожане Сретенского монастыря (и я как гость) поехали в храм Христа Спасителя, где собрались 1.200 человек духовенства, чтобы молиться на прощальном молебне с акафистом, обойти с крестным ходом храм Христа Спасителя, затем пройти крестным ходом по кремлевской набережной ко храму Василия Блаженного и через Красную площадь к собору Казанской Божией Матери. Более 250.000 человек приняли участие в этом крестном ходе, который длился четыре часа.

Неужели же все клирики, учавствовавшие в крестном ходе были «чекисты в рясах»? Не думаю! Если читающие эти строки имели бы возможность быть там, я уверен они были бы растроганы до слез, как и я.

Другой пример.

В день Царственных Мучеников (4/17 июля), в Екатеринбурге, всенощная совершалась в громадном Храме-на-Крови, построенном на месте убиения Царственных Мучеников. Это была не та всенощная как мы привыкли, а действительно всенощное бдение длилось всю ночь и литургия закончилась к пяти часам утра. Затем архиепископ, 50 священников и около 7.000 молящихся направились крестным ходом, пешком, повторяя путь, по которому тела Царственных Мучеников были отвезены к Ганиной яме для их уничтожения. Путь длинной в 18 километров (около 12 миль) крестный ход проходит за четыре с половиной часа и заканчивает молебном и акафистом у поклонного креста при монастыре Царственных Мучеников у Ганиной ямы.

У кого из нас в эмиграции найдется достаточно ревности и сил проделать все это?

Неужели такое ревностное служение Царю-мученику и его Семье может радовать «чекистов в рясах»?

Окончательная реальность видна: Русский народ уже высказался. Для него существует только одна Русская Церковь — та, которую возглавляет Московский Патриарх.

В течение восьмидесяти лет, наш духовный взгляд был обращен на Россию и на ее верующий народ, и теперь, когда цепи коммунизма сброшены, мы не можем повернуться к народу спиной после всех пережитых им страданий, и когда он открыто исповедает свою веру и восстанавливает то, что было уничтожено. Мы должны быть с русским народом и телом и душой, в молитвенном общении с ним и с Русской Церковью на родине. Это именно тот момент, который с нетерпением ждали наши наставники Первоиерархи Зарубежной церкви и ее великие духовные руководители — быть едины с верующими русскими людьми на Святой Руси.

Выбор прост.

Хотите ли вы быть вместе с верующим русским народом и Русской Церковью?

Или нет…

С любовию и уважением ко всем, кто любит нашу Церковь.

протоиерей Александр Лебедев

5 августа 2004 г.
Белл Каньон, Калифорния