 |
| Архангельский епархиальный вестник | Валентина Музыкина | 20.07.2004 |
Эта встреча произошла в протезно-ортопедическом отделении одного из медицинских учреждений Архангельска. Пока мы шли по коридорам, встречали на пути то одноногого старика на костылях, то девочку-подростка без ноги в инвалидной каляске, то мальчонку, бойко шагающего на протезе… Но увидев Галину, я в первый миг просто опешила: на диване сидело пол-женщины. Потому что ног не было почти совсем.
Галина Вайгачева приехала сюда на лечение из Нарьян-Мара. Четыре года назад она приняла православное крещение, а до этого, через родителей, была староверкой. Поражает сила ее упования на Бога, помогающая преодолевать все необычайные жизненные трудности.
Вот рассказ Галины Григорьевны:
— Можно сказать, что я дважды возвращалась с того света.
В 1982 году я рожала четвертого ребенка. Пока «скорая» ехала, родила сама дома здоровенькую дочку. Машина забрала меня в больницу, на живот мне врачи, как положено, положили холодную грелку, но кровотечение не унималось. Когда весь тюфяк пропитался кровью, я выползла из палаты с просьбой о помощи. И всю ночь мне ставили капельницы, подняли солдат из воинской части — они сдавали кровь, которую вливали мне, а я все равно истекала кровью. Потеряла шесть литров (это при том, что в человеке около пяти литров крови).
Последнее, что я помню — четыре капельницы, в руках и ногах. Я поняла, что умираю, и стала умолять врача сделать хоть что-нибудь. Как я могла умереть, когда у меня оставалось четверо детей, младшая из которых только что родилась!
Меня стало трясти: агония. Предсмертные судороги были настолько сильными, что вылетели все капельницы, с такой силой билось мое тело. И в последний момент я закричала (потом мне сказали, что крик был слышен по всей больнице): «Господи Иисусе Христе, если Ты есть, спаси меня!»
Потом я почувствовала, что стало легко и светло, и я поднялась. Мне показалось, что я как будто в метро, как в тоннеле. С двух сторон лился свет. И я видела лица людей — знакомых, незнакомых… Я оказалась в этом тоннеле, впереди была какая-то дверь. Я коснулась ее руками и полетела обратно.
Потом очнулась на старом месте, на мое лицо было наброшена простыня. Я откинула ее и вновь увидела больничное помещение, окно… В этот момент в дверь заглянула медсестра и, увидев меня, дико закричала: «Она живая, живая!»
Меня срочно оперировали: оказалось, во время родов у меня лопнула матка, из-за этого я истекла кровью и умерла…
Через много лет я читала рассказы людей, побывавших в состоянии клинической смерти, и поняла, что со мной произошло то же самое. Господь, услышав мое предсмертное моление, дал возможность вернуться. Кстати, мне потом говорили, что многие больные, услышав мой крик, а потом узнав, что я ожила, уверовали. А ведь время тогда было атеистическое. Свой крестик я при осмотрах врачей прятала под подушку…
А потом, в 1997 году, снова испытание, во время которого я выжила тоже чудом. Я обварила ноги кипятком. И «лечение» было таким, что я заживо чуть не сгнила. Отняли сперва одну ногу, потом другую, гнойные язвы пошли и выше. Перенесла четыре операции по пересадке кожи. Температура под сорок держалась месяц, большую часть времени я находилась без сознания. Врачи вызвали родственников с тем, чтобы те забрали меня из больницы — «не жилец».
Старенькая мать забрала меня к себе в деревню Каменка. Я осознавала, что умираю, но понимала и то, что умирать мне нельзя: мужа уже нет, дети не взрослые. Сын Гриша признан психически больным, и его забрали в психушку, потому что опекать его некому. И я поняла: надо бороться со смертью. Мне помогали все знакомые, советовали различные методы народной медицины, всей деревней приносили простыни и пододеяльники на бинты. Через одну газету я обратилась к добрым людям, чтобы они подсказали, как избавиться мне от ран и язв, и пришло около пятидесяти писем и посылок. И, конечно, я молилась, уповая на милость Божию, зная, что Он не оставляет. И выжила, хотя ноги, конечно, уже не вернуть. Надо было осваивать инвалидную коляску, протезы.
Но обрушилось еще одно горе: Гришу мне не хотели отдавать. В психбольнице он заболел туберкулезом, и его поместили в спецдиспансер, это далеко отсюда, на станции Чибирь Краснобаковского района. Я так боялась, что сын умрет там, что безногая отправилась за ним. Дорога была очень тяжелой, со множеством пересадок в поездах, давкой… Но то, что я увидела, добравшись до места, повергло меня в ужас: барак времен Великой Отечественной и рядом кладбище для умерших от чахотки… Я увезла сына с собой, лечила народными средствами, и через некоторое время снимок показал, что легкие чистые, остался лишь рубец.
Но сына у меня забрали все равно, сославшись на то, что инвалид 1-й группы не сможет ухаживать за психбольным. Но он нормальный, спокойный парень, наоборот, мы помогаем друг другу — он мои «ноги». Гришу отправили далеко, на Рязанщину. Как мне добраться туда, чтобы хоть увидеть сына? Звоню ему по телефону, он говорит, что плохо ему там, просит забрать домой… И я все равно поеду к нему, вот только с силами соберусь!
— Галина, вы верите, что Господь вам помогает?
— Конечно. Иначе как бы я сама справилась со всеми этими трудностями?
Эта спокойная уверенность в помощи Божией удивительна. А ведь могла бы озлобиться, разувериться, возроптать. Вспоминается библейский Иов Многострадальный, который тоже много претерпел, но вопреки всему остался верным Богу.
15 июля 2004 г.
