Труд | Михаил Сердюков, Виктория Сердюкова | 20.07.2004 |
— Всякое бывает. В нашей обители более 350 сестер, и у каждой свой путь к Богу. Только основная причина в том, что люди, почувствовав любовь Божью, хотят ответить любовью Господу. Ну, а через Бога и к окружающим, потому что, хотя монастырь — закрытое учреждение, но сюда со всего света тянутся люди черпать духовный ресурс. Будущие инокини непременно живут в монастыре до пострига 3 — 4 года кандидатками.
— Все выдерживают испытание?
— Не все. У нас очень напряженный ритм жизни, войти в него непросто. Подъем в 5 утра. И — молитвы, послушания, снова молитвы… Монашество — это тяжкий крест: жесткий режим, добровольное отсечение своей воли. Легко сказать «хочу в монастырь», но всегда ли это для человека истинный путь — вот вопрос.
— А как управляетесь с гостями?
— Ежедневно принимаем до тысячи человек. Все без отказа получают питание. С началом летнего сезона непрерывно работают полевые кухни. Кроме того, принимаем обездоленных людей и каждому выдаем еще и с собой еды. Продукты в основном свои. Есть хлеборобный скит — Архангельский — там на 200 га земли пшеница, рожь, ячмень, картошка, овощи.
— И сестры все обрабатывают своими руками?
— Есть и техника монастырская, тракторы, комбайны. На уборку урожая выезжаем едва ли не всей общиной. Так же и на посадках. На монастырском подворье еще 50 га земли. Правда, почва закислена, но мы доведем ее до нормы и сделаем большой огород. Там же скотный двор на 20 коров — так что молочными продуктами обеспечены вдоволь.
— Но ведь и на строительство и другие нужды необходимы средства.
— Господь и сейчас посылает нам Мантуровых-Мотовиловых (известные в дореволюционной России дивеевские благодетели. — Авт.). Как и раньше, такие люди помогают восстанавливать обитель. Их имена выбиваются на памятных досках — на колокольне. Мы за них молимся… Сегодня перед вами благоукрашенная обитель. А я помню церкви без куполов, крестов и даже дверей. Теперь же хотим на Казанской церкви золотить купола. Только при сугубой помощи Царицы Небесной можно такое осуществить. Ведь площадь золочения — более 300 квадратных метров… А золотить будет наша бригада из четырех монастырских сестер.
— Стараетесь удивить народ к юбилею?
— Порадовать. Вот и Богородичную канавку хотелось бы завершить к 250-летию батюшки Серафима. Царица Небесная явилась преподобному старцу и указала ему обнести место общины канавкой и валом. При этом было строго указано, что работать должны только сестры общины. Поэтому и сейчас восстановлением канавки занимаются только они.
— Глубока ли канавка?
— Как и заповедовал батюшка Серафим — три аршина вглубь и вширь (2 м 15 см. — Авт.). Для укрепления вала преподобный велел насадить крыжовник. Глину с канавки батюшка благословлял брать на исцеление. Многие избавлялись от недугов травой и цветами с этого святого места. Все здесь возносят молитву Царице Небесной. Надо прочитать 150 раз — и душу вашу антихрист не одолеет.
— Монастырь известен случаями чудодейственного исцеления. Вы могли бы рассказать о чем-то, происшедшем на ваших глазах?
— Чудеса здесь привычны. Могу привести такой пример. Вдруг стали поступать нам телеграммы из Одессы. Один капитан дальнего плавания интересовался: готовы ли мы принять в качестве гуманитарной помощи японский автомобиль «Тойоту»? У нас была старенькая «девятка», подаренная, кстати, семейством Голицыных, — и этому средству передвижения были радехоньки. Ну, мы ответили, что примем неожиданный дар. Поехал наш представитель в Одессу, получил роскошную автомашину. А летом появился у нас и сам моряк с супругой и сыном. Рассказал, что так решил отблагодарить батюшку Серафима за спасение своей семьи.
— Что же случилось?
— Однажды капитан вернулся с моря, а его никто не встретил на берегу. На причале не было ни любимой супруги, ни взрослого сына, тоже моряка. Он помчался домой и там застал ужасную картину: жена и сын без сознания, в состоянии клинической смерти. Оказалось, что в то утро супруга решила сварить варенье. А квартира с кондиционерами — все окна и двери закрыты наглухо. И так случилось, что хозяйка чем-то отвлеклась, ушла с кухни, варенье залило конфорки на газовой плите, — и все в квартире угорели. Четверо суток их не могли реанимировать, врачи в бессилье опустили руки. И вот тогда капитан призвал на помощь Бога. Так-то в церковь ходил иногда, ставил свечки, но без особого чувства. А тут взмолился: «Боже, сотвори чудо! Мне этих смертей не пережить». Случилось короткое забытье. И он почувствовал, как плеча касается какой-то старец и говорит: «Все будет хорошо». Моряк очнулся, побежал в церковь. Там уже спрашивает, кому ставить свечку, наверное, святителю Николаю? И вдруг видит икону, на ней лик знакомого старца. Спросил: «Кто это?» Ему отвечают: «Серафим Саровский». «А кто он? — спросил капитан. — Откуда?» Ему и разъяснили: из Сарова, мол. В то время это место называлось Арзамас-16. Кто-то подсказал, что неподалеку от закрытого города женский монастырь, которому попечительствовал преподобный Серафим, — Дивеевская обитель.
Они очнулись. Правда, еще два месяца лежали в больнице, но выздоровели. Капитан построил в порту часовню в честь святителя Николая — покровителя мореплавателей. А для монастыря Серафима Саровского купил автомобиль. Каждый год с тех пор эта семья приезжает в Дивеево. Перед поездкой звонят и спрашивают: что вам, матушка, привезти? Да ничего, отвечаю, не надо. Но подарки привозят всегда. Всю дорогу постятся, а когда приезжают, приступают к таинствам исповеди и причастия.
И вот мы с сестрами думали, почему капитану явился именно преподобный Серафим? Но однажды позвонили, что выезжают из Одессы, а нет их и нет. Мы заволновались. Потом приехали, я спросила, что случилось. Тут и выяснилось, что заезжали в Курск, на могилу отца главы семейства. Так вот в чем дело: оказывается: капитан сам родом из Курска, поэтому батюшка Серафим и помог своему земляку!..
Приобрести веру — самое главное. Понимаете? Он же сказал, обращаясь к Господу: сохрани им жизнь, и я уверую в тебя. Сотвори чудо! И был услышан.