О пропорциях

Привезли икону. Хорошо. Для тех, кто верует, это существенно. Может быть, даже очень существенно. Перевезут икону по принадлежности в монастырь славного города Тихвина, по случаю чего музей оттуда срочно выкидывают (кстати, никто не потрудился сказать, куда именно), а монастырь реставрируют. Вся эта информация сущностно важна для малой части российского населения — для активно верующих. Если отреставрируют пристойно, то это вне всякого сомнения хорошо — последний раз, когда я там был, отражение стен в воде большого пруда было уже несколько деформированное. Эта толика информации важна для очень малой части соотечественников — которой не безразлично, как именно поступают с полуруинами.

По данным опроса ФОМ, большинство россиян причисляют себя к верующим. К православным — две трети участников опроса (60%), к другим религиям и конфессиям — 6% респондентов. Не считают себя верующими треть опрошенных (30%).

Причисляют — это одно, являются — несколько иное, и по данным других опросов, к причастию хотя бы раз в месяц ходят чуть более 1% тех, кто причисляет.

Интуитивно ощущая наличие некоего высшего разума, но не признавая между ним и собой посредников, тем более посредничества православной церкви с ее унылой благостью, я должен причислить себя к трети неверующих. Даже если это в самом деле только треть, то и треть имеет законное право апеллировать к Конституции, согласно которой Россия — светское государство. Даже если я в меньшинстве, то от имени меньшинства я категорически протестую против того, что на государственном канале ТВ меня излишне настойчиво принуждают выслушивать утверждение: Россия — православное государство.

У мусульман, иудеев, католиков, буддистов и прочих по этому поводу свое мнение — пусть они его и высказывают. У меня — свое, хотя отнюдь не оригинальное. Государство, может, и рядилось в православные ризы, но страна так никогда и не вышла из состояния придавленного язычества, не смогла вполне влиться в христианскую семью народов.

Нет, я, разумеется, понимаю, что от отчаянья верховная власть хватается за соломинку. В состоянии морального убожества, которое во всей красе проступило на поверхность, как только ушел большой страх, в ситуации, когда обыденная, бытовая совестливость выживает с трудом, у власти теплится надежда — а вдруг поможет?

Не поможет. Или православие, или удвоение ВВП. Или объятия РПЦ, или реформа образования. Ежели ведется религиозная пропаганда, то на каком основании низведена едва ли не до преступления пропаганда атеизма, бывшие преподаватели которого с таким рвением ударились в религиозность?

Заигрались, господа. Вот, нашел на сайте екатеринбургской епархии. По мнению заместителя начальника главного управления Минюста по Москве Владимира Жбанкова, сегодня в России образовался «вакуум идеологии», сообщает «Интерфакс». «Сейчас стало модно быть верующим и доказывать правильность своей веры. Появилась новая тенденция, которую не замечают власти — религиозные организации стали размножаться делением».

По словам Жбанкова, нет ни одной страны мира, где закон, как у нас, уравнивал бы в правах все религии. Он напомнил, что практически везде существует понятие традиционных религий. Зам. начальника управления юстиции полагает, что российский закон о свободе совести составлен так, что речь «идет о сближении вер, а это уже само по себе богохульство».

Кроме того, документ не способствует сближению внутри самой Церкви. «Отсутствуют признаки обязательной иерархической пирамиды внутри церквей, кроме православной. Нет ответственности перед государством, нет ответственности за деятельность поместных приходов. В результате каждый из них сохраняет самостоятельность».

В интервью газете «Известия» Жбанков также обратил внимание, что сегодня «идет раскол во всех сложившихся религиозных организациях — будь то иудеи или мусульмане». «Никто не хочет подчиняться, сохраняя единство веры. Каждый желает быть Папой Римским», — добавил он.

Он подчеркнул также, что «из одной крайности, когда все кроме православия считалось сектантством, теперь мы впали в другую крайность и совсем не признаем факт существования сект». Жбанков убежден, что государство должно «определиться с первенствующими религиями и не бояться отнести многие из существующих ныне религиозных течений к разряду сект». При этом он отметил, что «секта — не значит плохая. Это просто необщепризнанное новообразование, объединяющее небольшое количество людей».

Интересно, конечно, где господин Жбанков, юрист, судя по должности, нашел понятие традиционных религий в законодательстве — говорит, что «практически везде». Трогательно также выглядит апелляция к богохульству и стремление помочь иерархиям додавить даже слабейшие попытки добиться демократического построения общин.

Когда президент стоит со свечой в церкви на пасхальной или рождественской службе — это его личное дело. Публичный политик номер один, демонстрируемый на телеэкране со свечой в руке, — это уже визуальная пропаганда, не самая счастливая для страны, в которой сосуществуют верующие различных конфессий и — не забудьте нас, грешных, — атеисты.

Президент не обязан быть теологом, и то, что, выступая на форуме народов Кавказа, он счел религии и конфессии синонимами, вполне простительно. Но по крайней мере неосторожно говорить подряд и то, что «не нужно забывать, что государство отделено от церкви», и то, что он согласен с тем, что «государство должно найти формы поддержки духовных лидеров традиционных конфессий», да еще пояснил, что «имеет в виду и решение в области собственности».

Коготок увяз — всей птичке пропасть. Это с какой же стати, государство должно такое делать? Вот уж где референдум точно не помешал бы, а то ведь вскоре прозелиты реституции церковных земельных владений станут ловить всякого на улице и требовать креститься справа налево, чтобы отличить православного от богомерзкого ляха или, страшно помыслить, от атеиста.

В заключение, для тех, кто забыл, позволю себе процитировать Закон Российской Федерации о свободе совести: «Статья 3. Право на свободу совести и свободу вероисповедания. 1. В Российской Федерации гарантируются свобода совести и свобода вероисповедания, в том числе право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать и менять, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними».

Хорошая статья, вот только патриархия, воюя с католиками, не желает ее замечать, и как бы не умножились те, кто считает вандализм законным действием в соответствии с убеждением.

28 июня 2004 г.