 |
| Православная газета г. Екатеринбург | Митрополит Ташкентский и Узбекистанский Викентий (Морарь) | 01.04.2004 |
Дорогие братья и сестры!
Я сразу хотел бы обратить Ваше внимание на то, что сам термин «толерантность», в последнее время невероятно популярный, далеко не однозначен. Латинское слово tolerantis, как нам известно, буквально означает терпение, выносливость. И в иностранных языках, связаных латинским, в частности — в английском, это слово бытует с давних пор, в том числе и в обыденной речи, как в наиболее распространенном значении терпеливость, так и в нескольких других, в целом касающихся разного рода допустимых, приемлемых, не вызывающих нарушения отклонений.
Так, в области финансов толерантность означает допустимое отклонение от стандартного размера и веса монеты, не влияющее на ее платежную стоимость; в технике оно аналогично понятию допуск. Следовательно, прежде чем вести разговор о воспитании толерантного сознания, формирования терпения к допустимым отклонениям, мы в первую очередь должны определить, что мы считаем нормой человеческого бытия.
Для нас, православных людей, составляющих большинство населения нашего Отечества, да и для представителей других традиционных для России конфессий, нормой является духовно-нравственная жизнь по закону, данному нам Творцом, дела добра, взаимопомощи, благотворительности. И терпимо мы можем относиться лишь к тому, кто по немощи своей или по отсутствию возможностей не смог пока достигнуть высот нравственной жизни. Мы не можем быть терпимы к делам зла, к проповеди разврата, к жестокости насилия, ко всему, что разрушает образ Божий в человеке. Его Святейшество, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II так говорит об этом: «Нужно учить нашу паству не оставаться равнодушной, когда рядом совершается грех и преступление. Нужно смело и активно противостоять злу всюду и всегда. Мы не можем молчать, когда растлевают наших детей, когда пропагандируют блуд и пьянство, когда узаконивают воровство и обман. Каждый христианин обязан противостоять всякой агрессии зла, должен громко и активно проповедовать добро».
Здесь, самое время, коснуться проблем с толерантностью нашего современного общества в области морали. К сожалению, о толерантности больше всего, и громче всего говорят проповедники так называемой «светской духовности», которые, до недавнего времени, были совершенно иными ораторами и проповедниками. Это не может не бросаться в глаза. Так вот, с точки зрения «светской духовности», толерантность в области общественной морали, означает, в первую очередь, сознательное размывание понятия нормы, устранение нравственных критериев, разрушение народных и религиозных традиций, в конченом итоге — равенство добра и зла. В результате защищается и пропагандируется право на безобразие, на кощунство, на аморальное поведение, и, следовательно, как вторая составляющая этого права — безопасность от негативного осуждения со стороны общества.
Мы вполне можем понять — но не в коем случае не принять! — склонность и даже желание человека грешить, разрушать себя. Этого, если можно так выразиться, права морального и часто физического самоубийства, действительно, никто ни у кого отнять не может. Но общество не должно лишать себя возможности решительно реагировать на вторгнувшуюся агрессию, на нетерпимое отношение к вековым нравственным нормам. Эта нетерпимость оборачивается нетерпимостью к нам, православным, к представителям других традиционных для России конфессий, как к носителям традиционной морали и нравственности, которая, по крайней мере, последнюю тысячу лет была свойственна большинству нашего народа.
Примечателен довольно конкретный и легко обозначаемый антицерковный настрой большинства акций, которые проводятся апологетами движения «светской духовности», прикрывающимися при этом призывами к толерантности. Почему именно на кощунстве, останавливаем мы свой взор, в первую очередь? Ответ прост, всякое кощунство, безусловно задевает и оскорбляет религиозные чувства верующих, а значит оно, уже не толерантно по отношению к ним, так как религиозная культура, как в общем, так и в индивидуальном порядке и содержании, представляется нам ценностью, которая заслуживает, как минимум, уважения.
Мы сталкиваемся здесь с сознательной политикой двойных стандартов. В итоге от нас, представителей традиционных конфессий, требуют толерантности, терпимости к любому явлению окружающей жизни, стремятся запретить нам критику тех тенденций, которые мы считаем опасными и вредными. Одновременно, к позиции традиционных конфессий, в особенности Русской Православной Церкви, к религиозным чувствам миллионов людей не проявляется никакого уважения, более того они становятся объектом критики, клеветы и шельмования. При этом деятельность сторонников такой «однобокой» толерантности воскрешает в памяти времена государственного атеизма и богоборчества, когда тем, кто находился под покровительством властей, было позволено все, а религиозные объединения не только не могли высказать свое мнение, но и ответить на обвинения в свой адрес.
Самым последним примером такого рода может быть реакция средств массовой информации на решение Законодательных собраний Москвы и Московской области, Красноярского края, Республики Мордовия, Республики Тыва, Курской, Костромской областей и других субъектов Российской Федерации принять законодательные акты об освобождении религиозных организаций от уплаты налога на имущество. Сразу же в ряде средств массовой информации сразу начали высказываться опасения, что это решение станет основой для злоупотреблений, для неуплаты налогов и так далее. С такими заявлениями выступили и некоторые представители научной общественности.
При этом сознательно замалчивается тот факт, что до 1 января 2004 года, до введения в действие новой редакции Налогового кодекса Российской Федерации, уже действовал порядок налоговых льгот для имущества религиозных организаций. И никаких злоупотреблений, никаких проблем в связи с этим у государственных органов не было на протяжении предшествующих десятилетий. Теперь, благодаря вышеупомянутым законодательным актам на территории только части субъектов Российской Федерации, находящиеся там религиозные организации восстановили — а точнее сохранили — те экономические условия своей деятельности, которые они имели до 1 января 2004 года. Дополнительных, новых льгот религиозным организациям не предоставлено. Чем же тогда вызвана «обеспокоенность» «неограниченными налоговыми льготами», предположения, что «появление такого закона может повлечь за собой создание различных предприятий, невключенных в основную уставную деятельность»? Ведь, повторюсь, на протяжении десятилетий ничего подобного не происходило! Мы видим здесь только тенденциозный и явно не толерантный подход к серьезной проблеме.
Мы не унываем. Мы лишь просим терпимее относиться к тем нравственным и духовным святыням, которые у нас есть, не нанося публичных оскорблений и унижений церковному народу — носителю православного сознания. Права на дискуссию, на несогласие с растлением в области нравственности, Церковь не могли лишить никакие гонения, а, уж тем более, неконкурентноспособная псевдокультура светской духовности, которая, во многих случаях, выступает как контр-культура. При этом традиционные культурологические и этические установки Православия обладают непреходящей стабильностью. Христос у нас всегда останется Христом, а дьявол — дьяволом. Правда будет правдой. А ложь, так и останется ложью. Различить их довольно легко, если иметь такое стремление.
В целом терпимость, уважение к чужой культуре и религии, с Евангельских времен было присуще Православию, и в особенности, Православию Русскому. И самым ярким подтверждением тому служит гигантская территория, которой Господь всех нас благословил, на которой в мире и согласии уживались сотни народов со своей культурой, верованиями и традициями. Православные миссионеры, в отличие от миссионеров западных, никогда не имели целью уничтожить, или деформировать светскую культуру и быт коренного населения тех народов, на землях которых проповедовалось ими Слово Божие. В качестве культурно-бытовой толерантности приведу пример просветителей зырян — святителя Стефана Пермского и алеутов — святителя Иннокентия Московского. И тот и другой, не просто тщательно изучили, и полюбили быт местного населения, но и перевели Священное Писание на национальные языки, укрепив, и развив местную филологическую культуру. Заведя богослужение на зырянском и алеутском языках они привнесли высокую греческую, еврейскую и славянскую поэтику в туземную культуру таким образом, что последняя лишь обогатилась от этого вливания, ничего не потеряв. Примечательно, что после продажи Аляски Соединенным Штатам, лишь в пределах православных приходов, алеутскому населению было позволено правительством и протестантскими властями нового штата, говорить на своем языке, обучать ему своих детей, носить национальную одежду. Т о есть только здесь была проявлена определенная толерантность. На прочих территориях произошла стремительная и насильственная американизация и унификация местной культуры и уже через пятьдесят лет подавляющее число населения Аляски и Алеутских островов мало чем отличалось от старателей и рыбаков английского происхождения.
К сожалению, сегодня мы видим, как нечто подобное происходит в нашем Отечестве. Слишком многое работает на разжигание самых низменных инстинктов. Реклама, фильмы, средства массовой информации навязывают нашим соотечественникам западные стереотипы, так называемые «жизненные идеалы». В результате человек постепенно теряет свое достоинство, помрачает заложенный в его природу Богочеловеческий образ. Вновь предпринимается попытка создать нового «человека», который живет в атмосфере вседозволенности, без понятия греха, человека, который живет по голосу своих инстинктов. Участники нашей конференции, по моему мнению, должны дать однозначный ответ на вопрос: должны ли мы быть терпимы, толерантны к такому нравственному уничтожению нашего народа?
На уровне межрелигиозных отношений позиция Православной Церкви может быть выражена словами святителя Филарета, Митрополита Московского, по поводу инославных, и православного отношения к ним: «Знай же, что, держась слов Писания, никакую Церковь, верующую, что Иисус есть Христос, не дерзну я назвать ложной… Изъявленное мною справедливое уважение к мнению Восточной Церкви никак не составляет моего суда и осуждения западных христиан и Западной Церкви. По самим законам церковным я предаю частную Западную Церковь суду Церкви Вселенской, а души христианские суду или наипаче милосердию Божию». А почитаемый нами святитель Игнатий Брянчанинов говорил, что ересь: это «немощь, нуждающаяся в благоразумном соболезновании. Эта немощь только умножается и свирепеет, когда против нее действуют с безрассудной ревностью, выражающейся жестким обличением».
Этой позицией видных деятелей нашей Церкви, канонизированных в лике святых, мы стремимся руководствоваться и ныне в своей повседневной практике межконфессионных отношений.
Говоря же о политической составляющей в реализации принципов толерантности, мы должны иметь в виду, прежде всего, отношение к Православию, Церкви и верующим, к традиционным конфессиям со стороны государственных органов. Этому вопросу и посвящена наша конференция. К сожалению, практика жизни являет целый спектр проблем в этих взаимоотношениях. Здесь мы слишком часто сталкиваемся о отголосками традиций богоборческого, атеистического государства. Приведу лишь несколько таких проблем.
Во-первых, это вопросы возвращения церковного имущества, жизненно необходимого нашим верующим, поскольку без надлежащей инфраструктуры, собственности, трудно наладить ту духовную жизнь, которая могла бы питать и обогащать своими плодами общество и Государство. До революции в Екатеринбурге на 45 тысяч населения, было более пятидесяти храмов, многие из них вмещали по шесть-восемь тысяч человек, сейчас у нас около сорока приходов, из них некоторые лишь зарегистрированы, и не имеют вообще помещений, а многие имеют очень маленькие, приспособленные помещения, это на полуторамиллионное население.
Немаловажной проблемой этого же, политического аспекта толерантных отношений, является формируемое ныне налоговое законодательство. Это касается и так называемой проблемы насильственного введения ИНН, а теперь и персонального кода, и налогообложения имущества и земельных участков религиозных организаций с устранением налоговых льгот, которые они имели в предыдущие десятилетия. Со стороны государственных органов мы часто не видим понимания важности этой острой социальной проблемы, а так же той угрозы свободе и правам человека, которая стоит за этим элементом глобализации.
И здесь мы подходим к такой важнейшей составляющей формирования толерантного сознания, как обладание объективной и полной информацией. Большая часть нетолерантного отношения к Православию, Церкви, верующим, складывается из-за незнания нашей жизни, нашего мировоззрения, наших святынь. В условиях, когда церковно-государственные, церковно-общественные отношения все более и более развиваются и расширяются, нам хотелось бы, чтобы мы были более понятны государственным органам, и к нам было бы более уважительное, терпимое отношение. Однако, в сознании многих, в том числе и руководящих работников, сохраняются с доперестроечных времен искусственно созданные богоборческой идеологией стереотипы оценки представителей Церкви как людей необразованных, не способных осмыслить современную картину мира. И это происходит в тот момент, когда среди священнослужителей и мирян неуклонно растет число людей с высшим светским образованием и даже учеными степенями.
Интересно, что в светских академических и университетских курсах практически отсутствует такая дисциплина как Церковное право. То есть представители властных структур, широкая научная общественность не представляют по каким законам уже на протяжении двух тысячелетий живет Православная Церковь. Какая правовая система может сравниться с такой традицией, разве что Римское право, функционирующее лишь фрагментарно, в виде отдельных фундаментальных оснований и принципов? Церковное же право осуществляет себя в конкретной жизни, и нам бы хотелось понимания, со стороны юристов и правоведов. Вполне логично, чтобы плоскость правового, юридического регулирования происходящий в обществе процессов лежала не только в пределах достижений сугубо светской юридической науки, но и науки церковной.
Завершая свое выступление, я бы хотел призвать присутствующих не просто к декларации терпимости, но к изучении наших богатств и сокровищ, как в рамках духовной составляющей, нравственной, бытовой, так и культурной, богословской и философской, интеллектуальной, к освоению всего того, что сохранила Православная Церковь. Творения святых отцов, книги православных философов Ильина, Бердяева, Франка, Лосского, Вышеславцева, Зеньковского, Булгакова ждут вашего внимания. Только на этом богословском и философском фундаменте мы сможем, наконец, осмыслить катастрофу всеобщей нетерпимости, захлестнувшую нашу страну в начале прошлого ХХ века, а затем — обрести пути к установлению гармонии в обществе через вхождение в традиционную православную культуру и мирного сосуществования с ней.
1 апреля 2004 г.
