 |
| Комсомольская правда | Владимир Ворсобин | 20.02.2004 |
Я единственный сын у родителей. Мой отец, Михаил Александрович, уроженец Петербурга, происходил из древнего рода Ридигеров. Наш род дал России знаменитых военачальников и юристов. Среди них герой Отечественной войны 1812 года генерал-адъютант граф Федор Васильевич Ридигер, имя которого было увековечено на одной из памятных досок в храме Христа Спасителя. Военный министр царского правительства 1905 — 1909 годов Александр Ридигер, о мужестве которого во времена русско-турецкой войны 1877 — 1878 годов ходили легенды, также был родственником моего деда. Мой дед по отцовской линии был известным судьей в Петербурге, прадед был тоже юристом — все они выпускники знаменитого училища правоведения. Поэтому судьба моего отца была предрешена. Он поступил в Императорское училище правоведения в Петербурге. Тут грянула февральская революция 1917 года, за ней — октябрьский переворот. Спасение отец нашел в иммиграции, куда вынужден был отправиться со своими родителями, братьями и сестрами. Они поселились в Эстонии, в Таллине, где через несколько лет мой будущий отец сочетался законным браком с моей будущей матерью — Еленой Иосифовной Писаревой, уроженкой Ревеля (впоследствии Таллина).
О детстве
В шесть лет я разливал крещенскую воду в храме — это было первым моим послушанием — и твердо знал: стану священником и никем иным! К девяти годам я знал Литургию наизусть. В крохотной пристройке возле нашего дома мне удалось обустроить некое подобие церкви. Во всяком случае, мне точно казалось, что это «дом Божий», и никакой несерьезности по отношению к своей затее я не признавал. Даже икона там была у меня — почти настоящая. Свечи горели, ладаном пахло…
Хлеб убирал, картошку окучивал, в лес за грибами бегал. Позже увлекался мотогонками. Но мотоцикл был нашей семье не по бюджету, поэтому сам не гонял, зато болел на знаменитой таллинской трассе. Еще занимался греблей, даже разряд получил юношеский в спортобществе «Калев"… Любил играть в шахматы. Мяч гонял с ребятами. Правда, я в детстве часто болел ангиной, она дала осложнение на сердце, так что особо не побегаешь.
Говорят, когда я был мальчиком, валаамские старцы предсказали мою судьбу. Как-то раз игумен Харитон попросил меня подержать свою митру и говорит: «Подержи покуда, Алешенька. Вырастешь и сам такую же будешь носить!»
О войне
С первых дней гитлеровской оккупации, когда на территории Эстонии появились концентрационные лагеря, мой отец посчитал своим христианским долгом регулярно их посещать. Немцы тому не препятствовали. В качестве мальчика-прислужника отец брал меня. Столько непереносимого горя, физических и душевных страданий, человеческих драм и трагедий, сосредоточенных на одном пятачке земли, я больше никогда не видел. Людей из России — военнопленных Красной Армии и рабочую силу из мирных городов и деревень — доставляли в Эстонию в гораздо худших условиях, нежели убойную скотину. Их практически не кормили, поили тухлой или ржавой водой… Несчастные из средней полосы России впервые увидели море и почему-то решили, что их в нем непременно утопят. Мы старались им хоть как-то помочь: собирали продукты, одежду, лекарства. В бараке нам выделяли комнату или просто огораживали закуток. Туда помещали привозной престол и совершали богослужения.
О ремонте и счастливом знакомстве
Назначили меня настоятелем Успенского собора в Тарту. Здание было в ужасающем состоянии, грибок превращал в труху деревянные полы. Тогда я решился на отчаянный шаг, сел в поезд и поехал в Москву. Пошел прямиком в патриаршую резиденцию. Узнав о моей беде, Патриарх распорядился выделить необходимые деньги. Таким образом, один из старейших храмов Эстонии был спасен. Не знаю, что именно запомнил обо мне Патриарх, но что-то, видимо, ему понравилось. Через два года он призвал меня на архиерейское служение.
О компьютере и техническом прогрессе
Десять лет своего патриаршего служения я против персонального компьютера возражал. Мне предлагали установить его в рабочем кабинете, обучить азам… Только как-то руки не доходили, да и, откровенно говоря, не лежала душа: в мои годы трудно менять привычки. Но жизнь заставила. Когда в Москве было 120 священнослужителей, я помнил их всех визуально и по именам. Сегодня их 995 — всех не запомнишь… Иной раз возникает вопрос — нажал кнопку, и пожалуйста: на экране тут же появляется фото нужного в данный момент лица, вся хронология прохождения им службы и другие необходимые сведения. Удобно! Ведь мы не против научных и технических открытий в принципе. Важно, чтобы прогресс работал во благо человека и не использовался для отчуждения людей от Бога. А мне известно, что, например, тот же Интернет очень часто служит целям безнравственным, а то и преступным.
О телевидении
Телевизор стало опасно включать — опасно для нормальной человеческой психики! Даже такой появился критерий у журналистов: чем ужаснее новость, тем больше зрителей она соберет. Прикрываются ставшей притчей во языцех «свободой слова», а у самих в голове одна прямая, как гвоздь, мысль: рейтинг, не упустить свой изменчивый рейтинг! Иначе рекламодатель больших денег не даст, а как без них за «свободу слова» бороться? Помню, по всем программам новостей очень подробно давались материалы о взрывах газа в жилых домах. С утра до вечера, и так несколько дней. К чему это привело? Люди стали спрашивать у властей: а у нас будут взрывы? Люди настроены на беду, они ее ждут! Надо больше давать информации с положительным зарядом эмоций, зачем же стрессы плодить? Свои же вокруг люди — родные!
О Путине
Я симпатизирую Владимиру Путину. Владимир Владимирович — человек глубоко порядочный, честный. Он не стесняется своей веры, потому что крещен в детстве. И супруга его, Людмила Александровна, искренне верует. И девочки их, дочери, я знаю, крещеные. Прекрасная православная семья!
О хобби
Я отдыхаю в Переделкине. Там у меня есть домашние животные: куры, козы, коровы, кошки. И мой любимец — Чижик. Это собачонка такая, пекинес, ему почти десять лет.
С детства бегал по грибы, и на всю жизнь для меня это, пожалуй, самое любимое занятие. Идеально рыжики собирать в сухую погоду и не мыть. Дальше укладывать в ведро, шляпками вниз. Обязательно рядами. Каждый ряд — посолить. Накрывать все чистой тряпицей, сверху накрыть большой тарелкой или крышкой и придавить гнетом. Два-три дня — и пожалуйте к столу: грибы готовы!
19 февраля 2004 г.
