 |
| Русский вестник | 10.02.2004 |
Как известно, чеченские бандиты отрезали Евгению голову за отказ снять с себя крест.
17 декабря 2003 г. на пресс-конференции в Храме Христа Спасителя Председатель Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами протоиерей Димитрий Смирнов отметил, что он верует и исповедует, что Евгений Родионов «совершил христианский подвиг, достойный канонизации», и выражает надежду, «что скоро, как только мы получим дополнительные сведения, она состоится». На официальном сайте отдела священник Константин Татаринцев утверждает, что прославление возможно по формуле: «воин-мученик Евгений (Родионов) и иже с ним пострадавшие воины Андрей, Игорь и Александр». Далее сообщается, что все материалы переданы в комиссию по канонизации. Решение комиссии, как следует из комментариев секретаря комиссии священника Максима Максимова, было отрицательным. Ниже приводятся некоторые из аргументов отца секретаря.
«Надо определенно заявить, что эпоха новомучеников и исповедников российских, как бы мы ее не растягивали, уже закончилась. Мы можем провести границу по 1970-м, в крайнем случае, 1980-м годам, когда в мир иной отошли последние исповедники, вышедшие из лагерей. Когда Евгения Родионова причисляют к новомученикам и исповедникам российским, происходит очевидный подлог. Современная история России — это совершенной иной период».
«Сегодня может быть такая ситуация, что человека захватили религиозные экстремисты и требуют от него отречения от Христа или угрожают смертью. Но встает проблема, как сегодня собрать реальные доказательства?»
«Канонизация — это не раздача награждений всем пострадавшим. Канонизация — это призыв Церкви обратить очи сердца к тому, кто верил во Христа и до конца сохранил эту веру. Изучая жизнь и смерть Евгения Родионова, мы вправе потребовать определенные доказательства, что все было именно так. Но оказалось, что основной источник в этом случае — средства массовой информации. Нет нужды говорить, что современные СМИ нельзя рассматривать как серьезный и заслуживающий доверия источник информации. Но и при анализе публикаций выяснилось, что все сводится к рассказам одного человека — матери Евгения Родионова».
«Было принято решение о встрече с Любовью Васильевной Родионовой трех членов комиссии — архимандрита Алексия (Поликарпова), наместника Данилова монастыря, игумена Дамаскина (Орловского), известного исследователя, автора многих книг по новомученикам, и меня как секретаря Комиссии. Наша встреча состоялась 26 июля 2002 года и продолжалась более двух часов… Нашей задачей было узнать, что она за человек, понять, насколько ее рассказ достоверен и убедителен с церковной точки зрения.
К сожалению, в данном случае говорить о церковности не приходится. Я связывался со священником, который служит в храме рядом с домом Родионовых. Любовь Васильевна в храм не ходит, а люди, которые приезжают на могилу Евгения, сами служат панихиды и в храм к священнику никогда не обращаются. Что кроме сектантства можно в этом увидеть?» «В нашем разговоре с Любовью Васильевной выяснилось, что ее встреча с Хайхороевым продолжалась не более семи минут, и он ничего не говорил ей о конкретных обстоятельствах гибели Евгения. Те диалоги, которые появляются в газетах, типические, они взяты из рассказов других русских солдат, побывавших в плену. Любовь Васильевна честно призналась нам, что доказать ничего нельзя».
«Пленок с казнями и издевательствами над пленными воинами у нее много, и на одной из них, как она считает, снят ее сын. Но и это доказать невозможно, потому что убиваемый солдат снят со спины, и у нее самой нет полной уверенности в том, что это ее сын».
«Добавлю, что никаких сведений о том, что Евгений или кто-либо из погибших вместе с ним воинов вел сознательную церковную жизни, нет, и фактов, подтверждающих их мученическую — в церковном смысле этого слова — кончину, Синодальной комиссией по канонизации не обнаружено».
«Подчеркну: Православная Церковь никогда не причисляла к лику святых тех, кто был убит на войне».
«Русский Вестник» в последующих номерах опубликует комментарии к этому решению комиссии.
10 февраля 2004 г.
