Информационная война как высшая форма высшей нервной деятельности

Термин «информационная война» в наше время особенно часто муссируется СМИ, политиками и частными лицами как наимоднейший термин времени (так же как «чёрный пиар», «национальный менталитет» и пр.). И, как правило, без малейшего понимания того, что процесс этот, вообще говоря, происходит с тех пор как происходит высшая нервная деятельность. Проще говоря — работа мозга.
Когда первый шаман племени кроманьонцев, сидя в засаде на мамонта, издал крик, от которого подопытный мамонт сделал неверный шаг в сторону и угодил в яму с кольями — впервые ещё случайный прецедент успешной информационной войны был оценен массами.
Когда дальний потомок шамана сумел создать в своём, ещё очень примитивном, сознании первую, несовершенную модель мира, наполненного пока не богами, а всего лишь духами — и вложить эту модель в головы соплеменников вместе с представлением о себе как их посреднике — возник первый прецедент целенаправленной информационной войны. И первой ее целью был не только достойный кусок жареного мяса при делёжке в свете первобытного костра. Скорее, этот кусок был подкреплением более важного достижения — установления общественной иерархии, основанной на идее, а не на грубой силе. Возможно, именно этим общество людей впервые начало коренным образом отличаться от сообщества зверей.
Следующий шаг был сделан с появлением письменности.
Овладевающий сознанием информационный пакет теперь мог быть оторван от непосредственного создателя, возможность его тиражирования и многократной передачи породила возможность религиозного (и морально-политического) воспитания самых широких масс населения без непосредственного участия автора-создателя этого пакета. А возможность сохранять набор инфопакетов открыла широчайшую дорогу к дальнейшим модернизациям таковых.
Последовавшие за этим события трудно переоценить.
Множественные формы политеизма за относительно короткий исторический срок трансформировались в идею единого Бога (монотеизм) — именно эта идея при внедрении в массовое сознание наилучшим образом обеспечивала иерархичность социальной структуры древних монархий, а значит, и порядок, без которого невозможно было дальнейшее развитие.
Иудаизм как реализация идеи монотеизма обладал известными существенными недостатками, не позволявшими ему стать общечеловеческой религией. Идея иудаизма была радикально преобразована с возникновением христианства, провозгласившего единство людей в духе — в Боге. Христианство в конечном счёте породило ту самую цивилизацию, в лоне которой нам довелось сегодня существовать. И именно с точки зрения христианства как первоисточника европейской цивилизации надо оценивать и анализировать современные социальные проблемы.

Почему же термин, описывающий совершенно традиционную технику, стал настолько актуальным в наше время?
Регулярно, на всём протяжении своей истории человечество раз за разом попадало в одну и ту же ситуацию, сначала изобретая и совершенствуя уже изобретённое, а после с энтузиазмом внедряя его в жизнь.
Осознание того, что под влиянием той или иной технологии изменились социальные отношения, и вот настал он — очередной период исторического развития, происходит почти всегда как констатация свершившегося факта. Задним числом.
Как верно заметил в своей статье Алексей Жаров, мы живём в информационный век.
Предыстория этого века весьма занимательна.
В первую очередь за всё происходящее можно поблагодарить малоизвестных математиков, которые, ковыряясь в своих ни к чему не привязанных абстракциях, подарили благодарному человечеству одно занятное уравнение.
До поры до времени человечество его просто не замечало.
В начале 20го века, порывшись в залежах математических теорий, формулу нашёл Шредингер. И с гениальной простотой заметил, что это — то самое, что описывает принцип наименьшего пути в терминах дифференциального исчисления.
Из одной формулы, позже названной именем второоткрывателя (формула Шредингера) выросла самая красивая и наиболее абстрактная на данный момент физическая теория — квантовая механика.
Прошло совсем немного времени, и практическим результатом абстрактной модели стала возможность промышленного производства полупроводниковых приборов в огромных количествах и совершенно невообразимых комбинациях.
Человечество получило очередную технологию из разряда упоминавшихся выше.
Возможность обрабатывать информацию на станках, так же как веком раньше возможность обрабатывать на станках металл, породила новый вид промышленности.
И если приметой промышленного века было достижение тем или иным сообществом тех или иных целей посредством сонмищ колоссальных, поражающих воображение механизмов из лучших марок стали, приметой века информационного является достижение тех же самых целей посредством синтеза и направления потоков информации.

Вся история человечества по сути — поиск наиболее экономичных средств.

Но нас с вами, дорогой читатель, история интересует постольку, поскольку у нас есть свои собственные цели.
Почему нас волнует извечный русский вопрос «Что делать»? Потому что у нас есть дети, и текущее развитие событий отнюдь не внушают уверенность в завтрашнем дне — в их светлом будущем.
Последняя российская империя была настолько хорошо приспособлена к веку промышленному, что не смогла найти ни одного приемлемого пути для трансформации себя в систему, способную эффективно бороться с синтезированным информационным воздействием извне.
Сейчас уже просто смешно вспоминать аргументы апологетов демократии начала 90х годов. Вполне серьёзно, и даже гневно, личности с горящими глазами вопрошали — почему в стране отсутствует безработица и проституция? Ведь это — не что иное, как признак свободы.
Судьба этих личностей в течение последующих 10 лет была весьма нелицеприятна, но ничего другого по логике ожидать было нельзя. Апологеты демократии начала 90х представляли из себя, как это не прискорбно, всего-навсего результат информационной интервенции в его наиболее худшей форме. Мозги, подготовленные несовершенной советской бумажной системой для намного более совершенной западной электронно-цифровой системы обработки мозгов.
Как верно отметил Алексей Жаров, за прошедшие с тех пор годы средний житель России приобрёл определённый иммунитет к информационному потоку. Здесь надо отметить, что уровень образования и развития среднего советского человека заметно превосходит уровень типичного западного человека. Но было бы неприкрытым идеализмом полагать, что естественная защитная реакция может решить проблему в целом.
Любое общество имеет потребность в организации сверху, и эта организация происходит посредством внушения тех или иных идей. То есть — общество испытывает потребность во внушаемых идеях, подразумевающих ту или иную организацию.
Очевидно, что кто-то их будет внушать, так или иначе.
Казалось бы — в наше время вопрос кто определяется мощью средств и объёмом информационного потока.
Признак темных времён? Отнюдь. Так было всегда.
Первый шаман всего лишь обладал намного более громким и звучным голосом по сравнению с соплеменниками. И это заметил даже мамонт.

История человечества знала массу случаев, когда идея находила своих сторонников, не будучи транслированной тысячами глоток и рупоров.
История знала случаи, когда идея расползалась тихим сапом по умам, только потому, что именно эта идея была нужна.
И высшей формой информационной войны является не контроль всех каналов массовой информации — ибо все каналы проконтролировать просто невозможно.
Высшей формой информационной войны является идея, поражающей умы вне зависимости от канала передачи и вызывающая самогенерацию каналов передачи.
Именно рождение такой идеи является первичной задачей и определяет конечный успех любой информационной войны.

19 декабря 2003 г.