Страсти Христовы

Большими шагами он входит в комнату, в потертых синих джинсах, кожаных сандалиях и рубашке навыпуск с закатанными рукавами. Седеющая борода и кепка, и только по этим знаменитым глазам можно догадаться, что перед вами Мел Гибсон. Но только до того момента, пока он не начинает вдохновенно говорить. «Я должен был сделать это кино, — говорит Гибсон. — Я не мог не сделать его». «Его» — это «Страсти Христовы», фильм о последних 12 часах жизни Иисуса Христа перед Распятием на Кресте.
Обладатель наград Американской Киноакадемии, режиссер «Храброго Сердца» и других фильмов говорит, что идея фильма созревала в его голове на протяжении последних 10 лет.

Хотя уже в 20 лет Гибсон уже был успешным актером, к 35 годам он понял, что его жизнь расстроилась. После долгих лет участия в голливудских баталиях, где удар ножом в спину и стрельба из укрытия стали художественной формой, Гибсон сказал себе: «Я попал в плохое место. Действительно безнадежное место».

Гибсон далеко отошел от своих благочестивых римско-католических корней; его ранний «кризис среднего возраста» заставил его пересмотреть свою веру. Он размышлял над смыслом пасхальных Статий («стояниями Креста»), которые католики используют, чтобы отмечать часы Страстей Христовых. «Я упал на колени, — сказал Гибсон. — Я понял, что Его раны могут излечить мои раны».

Невозмутимо отвечает он на вопрос, почему он снял фильм о Страстях Христовых. Гибсон полагает, что Бог позвал его, чтобы он сделал это кино. Все, что было в его карьере раньше, и 25 миллионов долларов его собственных денег, которые он потратил на фильм, все было подготовкой. «Это — Божие кино, — сказал он после показа в редакции „Focus on the Family“ в августе. — Всем руководил Святой Дух. Я только направлял движение».

Гибсон надеется, что фильм приведет каждого, кто увидит его, к спасительной вере во Христа. По его словам, многие из тех, кто участвовал в съемках фильма в Италии, пришли к вере прямо во время съемок.

Он полагает, что зрители, увидевшие фильм, будут вынуждены принять решение относительно Христа после того, как выйдут из кинотеатра; они не смогут просто так выкинуть увиденное из головы: «Я надеюсь, что у них [у зрителей] будет много вопросов после этого фильма».

Многих могут смутить выразительные сцены насилия в фильме. Фильм начинается фрагментом из Исайи (53:3−5): «Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его. Но Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни; а мы думали, [что] Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего [было] на Нем, и ранами Его мы исцелились».

Бичевание римскими солдатами является, вероятно, даже более яркой и душераздирающей сценой, чем непосредственно Распятие на Кресте. Гибсон не оставил за кадром ни одной детали. Актер Джим Кавизел, сам набожный христианин, играет Иисуса; он почти неузнаваем к концу сцены бичевания. Зритель видит, как плоть с его спины и кровь брызгами летят через весь внутренний двор под садистский смех римских солдат. Снимать Распятие на Кресте было нелегко, но фраза «спасенный Его кровью» становится особенно яркой. Решение показывать такое насилие было преднамеренным, утверждает Гибсон. Он хочет, чтобы зрители видели то, что Иисус перенес ради них: «Иногда я только отходил немного подальше».

Весь прошлый год «Страсти Христовы» вызвали множество споров и нападок на Гибсона. Это может раздражать, но не может остановить его. «Это все от лукавого, — говорит Гибсон. — Он не хочет, чтобы люди увидели мой фильм».

Перевод «Портала-Credo.Ru»