Pусские мусульманки

Почему московские девушки принимают ислам?

— А-аллах акбар! — заунывно неслось по тихим московским переулкам. Правоверных звали на вечерний намаз. Людмила плотнее закутала платок на голове и прибавила шагу: не опоздать бы…

Любовь по-русски

Зульфией Людмила стала недавно, когда пришла учиться в исламский университет.
— Смотрю на список группы, а рядом с моей фамилией — «Зульфия». Так и получила имя. Зато дочек назвала по-правильному, по-арабски, уже сама: старшую — Амина, в честь матери Мохаммеда — да благословит его Аллах! А младшую — Айша, в честь его жены.
К Аллаху Зульфия-Людмила взывает каждый раз, когда упоминает Пророка: так положено. Как и творить намаз по пять раз в день, носить платок на голове и платье до пят. Исламские обряды Люда соблюдает строго. А всего пять лет назад она была простой столичной девчонкой: училась на парикмахера, увлекалась конным спортом…
Смотрю на фотографии тех лет. Вот Люда верхом на красавце жеребце. Высокая, стройная, с копной густых каштановых волос, она несомненно нравилась многим мужчинам. Недоумеваю: с такой-то внешностью — и в 18 лет замуж, сидеть дома, воспитывать детей?..
— На все воля Аллаха, — скромно опускает глаза нынешняя Зульфия.
Судьбу Люды решила встреча с Тахиром. Солидный, на двадцать лет старше ее, он уже имел солидный жизненный опыт. В том числе два неудачных брака. Первый раз его женили родители — совсем еще юным, по договоренности с родственниками невесты. Девочку подобрали что надо: сама невинность, из приличной татарской семьи (отец Тахира — узбек, мама — татарка), где исправно соблюдались заветы Пророка. Но ранний брак отчего-то не заладился, как и вторая женитьба Тахира.
Зато Люду он оценил сразу. Ей новый знакомый тоже понравился. Импонировали внимание и солидное ухаживание взрослого мужчины с горячими черными глазами. Люда и Тахир стали встречаться. Мама Людочки лишь вздохнула, узнав об увлечении дочки: уж больно велика разница в возрасте. Папа был настроен решительно против: какой брак в 17 лет?! Родители жениха также были не в восторге от русской невесты: слишком молода, не мусульманка, обычаев не знает. «Не успеешь оглянуться, как она тебя бросит», — уверяли они сына. Но Тахир проявил настойчивость и, когда Людмиле исполнилось 18, сделал ей предложение. Родственникам пришлось смириться…
— Меня больше волновало, что скажет бабушка, чем папа или мама, — вспоминает Зульфия, — она верующая, православная…
Люда тоже была христианкой: ее крестили. Но с церковью отношения не сложились.
— Я была в храме всего два раза. Первый раз пришла за святой водой. Простояла службу, подошла к батюшке. Он сразу: «Была ли ты, дочь моя, на исповеди?» Я: «Нет, а что для этого нужно?» Батюшка сует такой огромный талмуд, где все расписано: что можно кушать, как себя вести, как молиться и т. д. Посмотрела я — и раздумала исповедаться. Второй раз меня пригласили на крещение ребенка, и я случайно стала свидетельницей шокирующего случая. Одна женщина хотела креститься, но у нее не хватало денег. Так ей отказали! Выходит, пока человека не искупают в воде, он не имеет права верить в Бога? А если я не схожу на исповедь, то Бог не узнает о моих грехах?..

Арабское ученье — свет

Три года назад Люда решила пойти на курсы арабского языка и ислама при мечети. Этническим мусульманам, по ее словам, проще: они впитывают веру с молоком матери. Но если ты уже взрослый человек и живешь в чужой семье, то хочется понять, почему следует поступать именно так, а не иначе. Осознавать, а не просто верить. Через месяц после начала учебы Людмила приняла ислам.
— Раньше я думала, что женщины-мусульманки — это тетки, закутанные в черную одежду с прорезями для глаз. Но все обстоит иначе.
Есть, конечно, определенные запреты: не обнажать при посторонних аурат — части тела, не предназначенные чужому взгляду (открывать можно лицо, кисти рук и стопы ног), не есть свинину, не пить вино. В другом, по словам Зульфии, никаких серьезных ограничений нет.
— В вашей семье женщины едят отдельно от мужчин?
— Если к мужу пришли гости, зачем мне быть с ними? — удивляется Зульфия. — У них свои, мужские разговоры. Да и не всякой девушке или замужней женщине захочется сидеть рядом с незнакомым человеком. Уж лучше я в это время пойду в другую комнату, попью чаю, посплетничаю с подружками. Когда мы обедаем семьей, без посторонних, то, разумеется, все едим за одним столом.
— Закрытое платье приходится носить постоянно? — обращаю внимание на длинное одеяние собеседницы.
— Нет, конечно, — кокетливо улыбается Зульфия. — Только на занятия и в мечеть. Для женщин-мусульманок красивой одежды мало: в Москве всего один модный магазин. Может быть, мы сами займемся своей одеждой, будем шить по мусульманской моде, чтобы выглядеть красиво и ходить с гордо поднятой головой.
Четыре года назад Люда произнесла по-арабски священную шахаду: «Нет Бога, кроме Аллаха, а Мохаммед — пророк его» и стала мусульманкой. Муж и родители восприняли ее поступок как должное. Была еще причина: родились дети, возникла необходимость определиться с верой.
— Если воспитывать детей христианами, то отец получится как бы не с семьей, — рассуждала Зульфия, — если же мусульманами, то «за бортом» окажусь я сама…
Я не мог удержаться, чтобы не спросить о событиях на Дубровке (разговор происходил до взрыва у «Националя» — авт.).
— Было страшно, — нервно теребит она рукав платья. — Не за себя — за мужа. Он темноволосый, внешность очень характерная. Боялась милиции, скинхедов…
— Там было много женщин-шахидок…
— Я не понимаю, почему они назывались мусульманками, — в голосе Зульфии появляется металл. — Аллах запрещает убивать себя. Самое ценное, что есть у человека, — жизнь, и никто, кроме Всевышнего, не имеет права отобрать ее. Правильно говорят: «Есть ислам без мусульман и мусульмане без ислама».

Переселение славянских душ

— Салям алейкум! — здоровается, входя в класс, Амина Саидова.
Несколько лет назад девушку звали Елена Гладышева. В судьбе Лены много общего с судьбой Зульфии: та же любовь к человеку иной национальности и веры, такое же раннее замужество и принятие ислама. Ради семьи Лена пожертвовала карьерой юриста.
— Я училась в институте. Прошла отбор на профпригодность, получила направление на учебу в юридической академии с последующим распределением в прокуратуру. Из более чем ста человек взяли всего четверых…
Но прокурорским работником Лене не суждено было стать. Ее жених Кадир, таджик по национальности, в принципе не имел ничего против учебы и работы будущей супруги, однако все сложилось по-другому.
— На день рождения мне подарили Коран. Я открыла первую страницу, начала читать — и не могла оторваться. Взяла книгу о жизни и деяниях пророка Мохаммеда, прочла от корки до корки. И поняла, как мне жить дальше. Попросила Кадира отвести в мечеть. Помню, очень волновалась — даже не могла войти внутрь, но поборола свою робость, а потом ощутила такое спокойствие, такую уверенность в себе…
Через полтора года Лена произнесла священную шахаду и стала мусульманкой. Муфтий провел и обряд никях — бракосочетания по-исламски. Так вместе с верой Лена получила супруга. Расписались, как положено, и в загсе, устроили торжество для родственников и друзей. Русские гости долго чесали в затылке: странная какая-то свадьба — без водки… Потом было знакомство с родителями мужа, рождение дочери, сына. О прокурорской карьере пришлось забыть. Теперь Амина мечтает, чтобы после университета ей разрешили нести свет ислама людям — разъяснять веру русским девушкам…
— Мне подружки завидуют, — говорит Амина. — Муж не пьет, не курит, все деньги в дом. А я думаю: «И у вас могло быть так же…»
…Почему благополучные русские девушки, выросшие в исконно православных семьях и живущие не где-нибудь на Кавказе, а в Москве, безоговорочно принимают ислам? Идут при этом против воли родителей, традиций своего народа, его исторических корней…
…Своего русского имени Аминат просила не называть: родители и друзья не знают, что она стала мусульманкой. Аминат из новообращенных: приняла ислам два месяца назад. В отличие от однокурсниц, она не замужем и к новой вере пришла исключительно сама, через собственные духовные поиски.
— Я увлекалась философией, читала Блаватскую, Кастанеду, но не могла найти ответы на вопросы: для чего человек существует? В чем смысл жизни? И только поговорив с муфтием, поняла, что истина — в исламе…
Аминат приходится труднее, чем ее однокашницам: она учится в Тимирязевской сельхозакадемии, работает в больнице санитаркой, три вечера в неделю зубрит арабский и Коран в исламском университете. Когда девушка говорит об исламе, в ее глазах загорается фанатичный огонь. И это единственное, что мне не нравится в женщинах-мусульманках.