Мой дом — моя церковь

В домике жительницы Борисоглебского района более полувека действовала церковь

Только что построенный и открытый храм Космы и Дамиана в центре села Третьяки выиграл конкуренцию у малюсенького домика на окраине, где живет 80-летняя Мария Ивановна ПЕРЕГУДОВА. Теперь хата перестала быть церковью и стала обычным домиком пенсионерки. А до того с 1952 года ее однокомнатный домик собирал под своей крышей верующих крупного села, потому что все три сельских храма были разрушены еще в 30-е годы.

Сейчас у бабушки стало спокойнее, раз в неделю заходит социальный работник — приносит продукты, сообщает последние новости, а инокиня (промежуточный сан между послушницей и монашкой) Мария Ивановна, кляня в душе свои больные ноги, из-за которых далеко от дома не ходит, вслушивается в звон колоколов нового храма, обосновавшегося в километре отсюда. Одной ей не скучно — со стен глядят лики святых. Всего в доме почти полторы сотни икон — новых и старых, ценных и не очень, крохотных и громадных. Так что круг общения велик.

— Полвека у меня здесь была домашняя церковь, а теперь остался церковный музей, — улыбается хозяйка. — Многие из этих икон я купила у соседей или в других селах. Что-то нашла, что-то выпросила. У каждой иконы своя история. Я сама делаю им оклады из фольги, реставрирую. Хочу, чтобы все они пережили меня…

Семья Перегудовых была в меру религиозной. Отец Иван Федорович воевал солдатом еще во время первой мировой. Когда уходил на войну, захватил из дома маленькую иконку. Она его, как верят в семье, и спасла.

А когда в мае 1943 года двадцатилетняя Мария уходила на фронт, отец только и сказал ей, протягивая образок: «Бери. Она спасла меня — спасет и тебя». И Мария, прошедшая в составе гвардейской части Польшу, Румынию и Германию, вернулась домой цела и невредима.

— Политруки нас обыскивали, отбирали кресты и иконки — они ведь на фронте были почти у всех, а мы их прятали, перекладывая с места на место. Отцовская меня и спасла, — считает Мария Ивановна.

Может, поэтому, а может, и нет, но по возвращении с фронта девчонка прямо-таки ударилась в религию. А после того как познакомилась с монашкой, и вовсе, кроме как о Боге, ни о чем не думала. Подруги зовут погулять, а она отнекивается: не хочу, мол. А когда люди стали интересоваться, что такое приключилось с Марией, она так и сказала матери, чтобы та всем говорила, что дочки нет дома. Боялась, что Бог не простит за молодое веселье… Так и осталась одна.

Все больше общалась со стариками, молилась с ними. Те удивлялись: «Ты такая молодая, а поди же к Богу-то поближе нас будешь…».

В 1952 году Мария познакомилась с инокиней Марфой, слепой от рождения, а значит, по поверью, близкой к Богу. И с тех пор они не расставались — Марфа умерла в прошлом году.

Собранию икон в доме Марии Ивановны позавидует любая церковь

В доме Перегудовой все эти годы проходили службы. Храма в селе не было, и люди шли в ее хату.

Когда для церкви было построено новое здание, баба Маша внесла свою лепту в его обустройство. Она передала туда 12 своих икон, главная из которых — Матерь Божия Скоропослушница — имеет свою любопытную историю…

В соседнем селе в 30-е годы, как водится, разрушили церковь. Иконы привезли в тракторную бригаду и свалили в сарае. Там они лежали долгие годы… Мария Ивановна, прослышав про это, пошла на разведку. Громадной иконе Скоропослушницы была уготована участь стать корытом для скота. Под покровом ночи хозяйка домашней церкви, положив икону на голову, несла ее в дом километра три… А вес у той иконы килограммов двадцать.

— Я несла ее, а она — меня, — вспоминает Мария Ивановна.

И вот когда храм готовили к открытию, баба Маня решила сделать царский подарок…
Мы были в храме. Мимо этой иконы точно не пройдешь — остановишься. Вернее, она остановит тебя сама. А пенсионерка Перегудова проведывает ее по праздникам. А в будни молится в своем пустом домике, в одночасье заскучавшем по прихожанам…

2 декабря 2003 г.