 |
| Наша страна | Николай Казанцев | 01.11.2003 |
УВЛЕЧЕНИЕ ПУТИНЫМ
После встречи с Путиным некоторые иерархи Зарубежной Церкви отозвались о нем восторженно. Мол, он благоговейно поцеловал икону, значит он радеет о пользе Церкви. Весьма субъективные впечатления людей не сознающих, что Путин им просто подыгрывал. Ведь в интервью телекомпании Си-Эн-Эн, на вопрос верит ли он в Бога, кагебист-аншеф ответил, что «верит в человека». Забывают эти иерархи и о заявлении Путина, что «бывших кагебешников не бывает» и о том факте, что более 50-ти процентов высших постов в правительстве РФ теперь занимают соратники Путина по КГБ. Президент РФ, (а не России, как его ошибочно величают наши иерархи, ставя знак равенства между теперешним обрубком, именующимся РФ и нашей великой державой), ведет хитрую игру, направленную на то, чтобы отобрать у Зарубежной Церкви и имущество и независимость. С тем, чтобы обрести — в центрах нашего рассеяния -рычаги воздействия как на русскую эмиграцию, так и на политику самых различных стран.
И при всех этих неоспоримых фактах иные наши архиереи оказывают полное доверие Путину! Спрашивается, если в данное время страховые компании любой нормальной страны отказываются страховать направляющуюся в РФ из заграницы мало-мальски ценную машину, то почему мы должны оказывать доверие ее президенту в вопросах куда более важных, чем какой-то остов машины? В вопросах духовных, церковных, нравственных…
МОЛИТВА ВО ГРАБЕЖ
Допустим даже, что в своей личной жизни Путин действительно верующий. Это ровным счетом ничего не меняет. Вспомним об истории иконы Нечаянная Радость. Перед ней благоговейно молился разбойник, каждый раз как собирался идти на грабеж, на очередное «скверное делание». Или, скажем, в теперешней Коломбии киллеры усердно молятся Богоматери прежде чем отправиться убивать по заказу. Даже специальную церковь Ей построили…
С ПОЗИЦИИ СЛАБОСТИ…
Есть важное правило: если хочешь заключать договор или мир, то нельзя это делать когда ты в ущербном положении. К примеру, Портсмутский мир с Японией не оказался для нас унизительным, потому что Япония уже была ослаблена, а мы могли воевать дальше. Или возьмем гитлеровскую Германию. Ей можно было надеяться на перемирие до высадки союзников в Нормандии. А когда оная удалась, то уже было поздно: ее шансы были подорваны. Ни для кого не секрет, что в настоящее время наша Зарубежная Церковь ослаблена. Уже много лет у нас нет крупных церковных авторитетов. Архиереи у нас сейчас либо старые, либо больные, либо просто хорошие монахи — но не более.
Слабость нашего положения хорошо видна и потому, что — как никогда — иссяк источник кандидатов во епископы. А последнее поставление нового епископа прошло в условиях очередного скандала — и до и во время самой хиротонии.
Ну, а наши Архиерейские Соборы… Что-то постановили, а потом оказалось, что не так выразились! Бывает и что новый Собор отменяет постановления прошлого. Появилась слишком частая практика подписывать постановления не читая, или не вникая в них. Подписать, а потом взять свою подпись обратно! Какое доверие может быть к таким архиереям, если нет четкой линии?
Вот еще пример. Епископ Кирилл Сан-францисский в интервью редактируемому о. Петром Перекрестовым бюллетеню «Благовестник», от 30 сентября, признается: «Раньше я боялся общения (с Москвой) и даже хотел изолированности, но изменил мой взгляд». А какая гарантия, что Владыка Кирилл через некоторое время вновь не изменит свое мнение?
Всюду неустойчивость… Безусловно, большая ответственность за это лежит на престарелом митрополите Виталии, совершенно не подготовившем себе смену. Но, с другой стороны, и сцены насилия над старцем, бывшем Первоиерархе, останутся несмываемым позором.
Вошел в практику и легкий способ разделываться с инакомыслящими: «Уходите!» Или еще проще: «Запретим в служении, лишим сана!»
К тому же, очень важные, существенные вопросы решаются самым легким путем: подсчетом голосов. Сколько архиереев за, сколько против — и готово! То есть западный демократический метод, вместо исконно-русской православной соборности, взамен достижения единомыслия. Когда ставился вопрос о канонизации Царственных Мучеников, были архиереи колеблющиеся и даже архиереи противники прославления. Но тогда не решили большинством голосов, а отложили вопрос до того момента, когда было достигнуто единомыслие.
Все это вместе взятое ставит нашу Церковь на положение слабой стороны, тогда как архиереи Патриархии великолепно «подкованы» и хорошо знают чего хотят добиться. Они-то не меняют так просто взгляды на судьбоносные темы.
ЧЕМ ПОСЛУЖИТЬ РОДИНЕ?
Митрополит Лавр сказал Путину, что Зарубежной Церкви важно служить родине и культуре. Но давайте подумаем как и чем именно мы, паства митрополита Лавра, можем это делать? Служить в виде примера мы уже давно не можем: подчас в наших рядах наблюдаются методы и психология весьма схожие с имеющимися на «той» стороне.
Раньше мы служили книгами. Общепризнано, что большой заслугой Зарубежной Церкви было издание богослужебных и богословских книг, молитвенников, учебников Закона Божья. Тогда всего этого на родине не было и Зарубежная Церковь заполняла вакуум. Но сейчас за один год в РФ издается больше церковных книг, чем нам удалось выпустить за 70 лет! И теперь мы у них вагонами закупаем, они нас снабжают.
Служить культуре? Какие такие у нас есть светочи, без которых культура в России не двинется вперед? Да там сколько угодно деятелей культуры — и куда посильнее наших теперь…
Повлиять на направление Московской Патриархии? Да ведь наша дюжина иерархов бесследно растворится в массе 150 тамошних архиереев…
Так что выходит, что «служить родине», сиречь Путину, Зарубежная Церковь будет только своим разбросанным по всему миру имуществом, за которым Москва охотится уже давно.
Миллионная масса наших прихожан будет содействовать во всем мире политике Путина, а наша иерархия будет служить ему своим молчанием.
Это недопустимо!
Сейчас, пока мы свободны, Московской Патриархии все же приходится примериваться на нас. Зарубежная Церковь все еще остается архетипом. И вот только пока мы свободны, пока независимы, мы можем действительно служить.
ЗАРУБЕЖНАЯ ЦЕРКОВЬ ПОТЕРЯЕТ СВОЮ СОЛЬ
Одним из последних крупных авторитетов Зарубежной Церкви являлся архиепископ Антоний Женевский (Бартошевич). В сентябре 1993 года, собираясь совершить архиерейскую хиротонию, он получил от духовного лица, посвящаемого во епископы, черновик его «Слова». Владыка Антоний не только его одобрил, но и распорядился немедленно разослать текст всем преосвященным Зарубежной Церкви. Вот, что там было сказано:
«Если кто нам укажет на тот или иной расцвет в России; там открыли храм, или отремонтировали монастырь, или начались уроки Закона Божья, — так это не заслуга Патриархии, но отдельных энтузиастов или жертвенных, идейных, ревностных пастырей и церковных деятелей, которые, конечно, заслуживают и восхищение и радость нашу. „Так помогите же Патриархии“, могут нам еще сказать. И на это имеется ясный ответ, основанный на опыте: наша лучшая помощь официальной Церкви заключается уже в том, что мы существуем!
Ибо она все время вынуждена считаться с нами, оглядываться на нас и то ли копировать нас, то ли сдерживать себя, сокращать степень своих беззаконий из опасения реакции с нашей стороны. Примеров этому мы видим множество. Зарубежная Церковь — как бы спасительный тормоз в ее слепом и безрассудном скольжении вниз…
Но это — пока мы существуем.
Исчезни мы, вольись мы в бесформенную массу официальной Церкви, мы потеряем всю нашу соль, всю нашу силу, и возможность быть таким тормозом. И руки у официальной Церкви полностью развяжутся. И не только в области экуменизма, но и во многих других беззакониях. Кто может знать, по какой покатой плоскости она покатится и тогда уже без тормозов? Куда она заведет и себя и православие в России?»
ОКАЖЕМСЯ ЛИ МЫ НАИВНЕЕ ЕВЛОГИАН?
Совершенно аналогичное сказали 10 лет спустя, в мае сего года евлогиане. Когда была попытка со стороны верхушки Патриархии наложить на них руку, суля всяческие блага единения, видные деятели парижского экзархата сообщили в прессе, что — узнав о происходящем -со всех концов России им стали писать: «Именно будучи независимы от Патриархии вы нам ценны; если сольетесь с Москвой то уже не сможете давать нам то положительное, что от вас сейчас получаем». И евлогиане не объединились, хотя всегда находились с Патриархией в теснейших отношениях…
ЗНАЧИТ БУДЕМ ПОЧИТАТЬ И СТАЛИНСКИХ ПАТРИАРХОВ?
Стремящиеся к слиянию наши иерархи совершенно замалчивают тот факт, что вопросы о сергианстве, экуменизме, модернизме и многие другие, нас разделяющие, остаются открытыми. (Не говоря уже о торговле сигаретами…).
В частности, непонятна такая вещь: как мы будем относиться к бывшим советским патриархам; к первым, поставленным по приказу Сталина?
Ведь после свержения Лжедмитрия, его ставленник, патриарх Игнатий, был лишен сана святителя…
Если же теперь Зарубежная Церковь подчинится Московской Патриархии, она тем самым признает законными всех предшественников Алексия Второго — ставленников Сталина, которых все эти десятилетия не признавала! Стало быть — перечеркнет весь наш зарубежный путь!
РОССКАЗНИ ОБ АВТОНОМИИ
Если, как утверждают сторонники объединения, Московская Патриархия нам дарует «широкую автономию», то, во-первых, она может в любой момент ее и отобрать. А во-вторых — еще важнее — возникает полная аналогия с недоброй памяти Унией 16 века на юго-западе России.
Тогда обряд оставили, управление тоже. Вот только маленькая деталь: поминайте римского папу! И теперь то же самое: ничего не тронем, только признайте патриарха. Уму непостижимо, как на столь примитивный прием в наше время могли клюнуть иные иерархи! Мы же все-таки культурнее тех крестьян, которых тогда удалось обмануть…
Между той «унией» и нынешней предполагаемой «автономией» уж больно много параллелей. Вот, например, в Брокгаузе и Эфроне читаем, что в Риме, не имея возможности полностью захватить эту часть России, пришли к решению действовать постепенно, по этапам. Сперва даровать автономию, а потом идти дальше. Конечно, с самого же начала при условии поминовения папы.
Это может и у нас оказаться главным, а может и единственным условием: поминать московского патриарха. Но и может быть, что этого не будет, во всяком случае поначалу: чтобы не «отпугивать». Такой прием существовал недавно в римо-католичестве: вместо имени папы произносилось нечто невнятное, вроде «Великого Архиерея Вселенныя Церкви».
Кстати, в Брокгаузе и Эфроне написано также, что уния стала возможной «вследствие разнобоя у себя и всяких неустройств» и что «и из православных иные оказались сами не чужды идеи унии». Та же картина, что и в Зарубежной Церкви в наши дни!
И уж совсем наивно думать, что Москва долго оставит на своих местах наших архиереев и настоятелей наших порою великолепных, геополитически ценных для нее храмов во всех странах мира, и не заменит их своими верными людьми…
ПОЛОЖЕНИЕ ПРОТИВНИКОВ СОГЛАШАТЕЛЬСТВА
В интервью, которое архиепископ Марк Берлинский (Арндт), в марте 1997 года дал московскому профессору Евгению Верещагину, этот немец по духу и по национальности и самый рьяный соглашатель, высказал такие мысли:"…Конечно какая-то часть пастырей и паствы отколется… Но одно дело если отколются два-три прихода. А другое — если 200−300. Это надо избежать всеми силами! Не знаю возможно ли это? Иначе какая польза? Разделение нельзя уврачевать новым разделением".
Судя по его действиям, такая опасность для архиепископа Марка ныне отпала? Или ему уже теперь безразлично, что его объединительная прыть породит еще новое разделение?
Часть несогласных с линией архиепископа Марка, как известно, покинула возглавляемый митрополитом Лавром Синод. Это было крупной ошибкой, так как противостоять соглашательскому курсу нельзя извне, а только находясь внутри. Теперь они не в счет: они оказались вне. Но если слияние состоится, то они окажутся правы! Синод все время уверял, что ничего не происходит — и тут заискивающая встреча с Путиным! — тем самым властелином, кто распорядился силой отобрать у Зарубежной Церкви ее имущество в Хевроне и Иерихоне, кто вернул сталинский гимн, красное знамя и красные звезды, кто назвал Царскую Россию «тюрьмой народов»!
Если объединение состоится, придется таких инакомыслящих морально реабилитировать. Но поскольку они за время своего ухода уже успели изрядно поделиться между собою, друг друга не признавая, их удельный вес делается малозначительным.
Значит, единственная наша надежда сейчас на благоразумие тех, кто находясь в недрах возглавляемой митрополитом Лавром Зарубежной Церкви в настоящее время противостоит этому пагубному стремлению -убеждая, объясняя, отрезвляя.
ТАК КТО ЖЕ СТАНЕТ РАСКОЛЬНИКОМ ?
Сторонники объединения с Московской Патриархией запугивают верующих утверждением, что если те не пойдут за иерархами-соглашателями, то окажутся «раскольниками». На самом же деле, положение как раз обратное. Мы никуда не уходим. Мы остаемся на месте, указанном нам митрополитами Антонием, Анастасием и Филаретом. Мы остаемся в Зарубежной Церкви! Это соглашатели-то переходят к Москве, это они окажутся раскольниками!
Мы обращаемся к нашим пастырям с сыновней, но весьма решительной просьбой: не идти на самоликвидацию Зарубежной Церкви, не подписывать никаких соглашений с верхушкой Московской Патриархией. Такой шаг будет чреват, в первую очередь, разделением Зарубежной Церкви на соглашателей и верных традициям. Уже есть священники, которые провозглашают с амвона, что они ни в коем случае не пойдут по пути измены принципам Зарубежной Церкви. Уже есть епархиальные структуры заявившие своему архиерею, что он волен объединяться сам, без них. Могут «отколоться», как выражался архиепископ Марк, 200 и больше приходов. И если хоть один епископ выступит за сохранение независимости Зарубежной Церкви, все сознательные ее чада станут под его омофор.
Ваши Высокопреосвященства, Ваши Преосвященства, духовные отцы: не предавайте нас, Вашу паству!
Православные: скажите нашим иерархам, что вы думаете!
