Чисто женское преступление

«Ресторанная террористка» рассказала о своей заказчице

«В этом кафе я раз 20 нажимала на кнопку, но бомба не сработала», — заявила на первом допросе Зарема Мужихоева, пытавшаяся устроить теракт в самом центре Москвы (Ъ сообщил о ее аресте 11 июля). Ее показания помогли составить фоторобот женщины, организовавшей взрывы на Тверской и в Тушине. Оперативники дали ей прозвище «черная Фатима».

Сок, подавляющий волю

На допросе в Моспрокуратуре Зарема Мужихоева рассказала, что прилетела в Москву 3 июля из Назрани. По ее словам, в аэропорту ее встретила чеченка, которая назвалась Любой. По описанию Мужихоевой, это была женщина лет 40, ростом около 170 см, волосы светлые, крашеные, корни волос черные, нос с горбинкой. Именно такое описание пособницы смертниц дали свидетели теракта в Тушине. Зарема Мужихоева о взрывах на фестивале «Крылья» ничего не слышала, но подтвердила, что фоторобот, составленный со слов свидетелей теракта в Тушине, похож на встречавшую ее женщину.

Эта женщина, которую оперативники уже назвали «черной Фатимой», отвезла Мужихоеву в какой-то старый частный дом в Подмосковье, где девушка в течение недели находилась одна. Люба навещала ее, привозила продукты, а за день до теракта, 8 июля, повезла ее в Москву, как говорят оперативники, на рекогносцировку. Из рассказа девушки следует, что Люба приехала за ней на «Волге». Они поехали по какому-то шоссе и минут через 20 въехали в Москву, потом еще около часа добирались через пробки на Тверскую. Объекты для теракта Люба выбрала на Пушкинской площади — рестораны «Елки-палки» и «Макдональдс». Когда они побывали в обоих заведениях, Люба сказала, что взрыв должен произойти в том ресторане, где будет больше людей.

Как рассказывает Мужихоева, всю неделю Люба поила ее апельсиновым соком, от которого у нее кружилась и болела голова. Оперативники предполагают, что напиток содержал какой-то опиат, подавляющий волю. Сейчас кровь задержанной отправлена на анализ. Возможно, с помощью наркотиков организаторы терактов готовят смертниц к последнему решительному шагу. Но Зарема Мужихоева, по ее собственному утверждению, в этом не нуждалась.

Читала ваххабитские книги и стирала

Она давно решила стать шахидкой и совершенно осознанно прилетела в Москву. На примере судьбы Мужихоевой можно понять, как из обычных девушек получаются смертницы. Боевики вербуют их среди самой обездоленной части населения Чечни. Как правило, это женщины 20−35 лет, вынужденные растить детей без мужа, их близкие родственники либо погибли, либо пропали без вести. Таким женщинам в Чечне живется тяжелее всего. Их не берут на работу, у них нет жилья, а единственным источником существования является помощь дальних родственников. По словам Мужихоевой, после того, как ее дом в Бамуте был разрушен в результате бомбардировки, а муж и отец погибли, она вместе с дочерью была вынуждена переехать к двоюродной тетке в станицу Ассиновскую, где жила фактически на положении прислуги. Затем на нее вышли боевики. Они увезли Мужихоеву в Бамут и поселили ее в семье ваххабитов, где она по их требованию читала ваххабитские книги и, как и прежде, стирала и готовила, но уже не для родственников, а для бандитов, спускавшихся на отдых с гор. В этом доме не было ни телевизора, ни радио, а единственным источником информации для нее служили хозяева дома и соседи. Они же рассказывали Мужихоевой только о зверствах русских солдат и притеснениях со стороны новой чеченской власти.

1 июля за ней приехал неизвестный, который сказал Зареме Мужихоевой, что ее час пробил. Так она оказалась в Москве. При этом ее дочь осталась в семье ваххабитов фактически на положении заложницы.

Шахидку подвела пружина

Но стать шахидкой Зарема Мужихоева не смогла. В назначенный для теракта день ее преследовали сплошные неудачи. Люба заехала за ней около двух часов дня. Она дала ей свой сок, после чего вручила рюкзак с бомбой и объяснила, как привести ее в действие. В четыре часа дня наставница высадила Мужихоеву возле Кремля, у храма Василия Блаженного. Приказала поймать такси и ехать к «Макдональдсу» на Пушкинской. За 100 рублей террористку согласился подвести какой-то частник — его сейчас ищет милиция. Но смертница плохо знала город и вместо Пушкинской площади остановила машину в начале Тверской, напротив Центрального телеграфа. Она поняла, что ошиблась, но спросить дорогу у прохожих не решилась и наугад пошла по Тверской. Так, не торопясь, она через полчаса дошла до ресторана «Елки-палки» на Пушкинской площади. Однако в ресторан войти не решилась. Возле входа в него стояли сотрудники ЧОП «Радон». Из-за их красочной черной формы и необычных переговорных устройств она приняла их за спецназ ФСБ. Испугавшись «чекистов», Мужихоева хотела пойти к «Макдональдсу», но у подземного перехода снова столкнулась с «радоновцем». Развернувшись, девушка пошла дальше по Тверской. Несколько часов она бродила, выискивая новый объект для теракта, периодически возвращалась на Пушкинскую, где снова натыкалась на «радоновцев». В десять вечера она вошла в небольшое Mon Cafe, там села за столик, нажала на кнопку бомбы, но взрыва не последовало. Террористка вышла из кафе, поправила тумблер, зашла снова и еще несколько раз нажала на спуск, но эффект был тем же. В этот момент к ней подошла официантка и предложила сделать заказ — тут террористка окончательно сорвалась. Она вскочила и на смеси русского и чеченского стала кричать, что сейчас всех взорвет. До конца ее речь разобрал только сидевший через столик от нее чеченец Зураб Дадаев, который, сказав, что она позорит свой народ, буквально выставил шахидку на улицу. Задержали Мужихоеву через полчаса, когда она добралась до другого ресторана — «Имбирь».

При обезвреживании оставленной после задержания шахидки на улице бомбы погиб взрывотехник ФСБ майор Георгий Трофимов. Как предполагают его коллеги, у приводящего в действие механизма бомбы залипла пружина. Это обстоятельство спасло жизни посетителей Mon Cafe и сотрудников милиции, поймавших Зарему Мужихоеву, но не Георгия Трофимова. Как только он подошел к бомбе, пружина распрямилась. Похороны офицера пройдут сегодня. Ъ расскажет о них.