И все-таки это было освящение языческого идола

Я не являюсь читателем Вашей газеты и о полемике, идущей на ее страницах узнал случайно. Мне вовсе не хотелось бы вступать в эту дискуссию, но в своем письме архимандрит Савватий задел мою честь, а честь, как известно, — никому. К сожалению, я не могу, как в старое доброе время, вызвать о. Савватия на поединок, да и сан не позволяет. Поэтому я вынужден объяснить свою позицию, к чему далее следуют пункты:

1. Действительно мой дед по отцовской линии был евреем. Я не считаю этот факт своей родословной позорным. Мой дед был достойным человеком, фронтовиком, память о нем для меня священна. Но даже если бы он и не был таковым, то я все равно не стал бы от него отказываться, и всегда относился бы к нему с должным почтением. Пятая заповедь Закона Божия предписывает чтить своих предков независимо от их достоинств или национальности.

Я никогда ни от кого не скрывал свое происхождение и свою фамилию ношу с гордостью. Люди, отказывающиеся от своих корней в угоду коньюктуре, всегда вызывали у меня отвращение. Еврейский народ не хуже и не лучше других народов земли. Когда мне слишком настойчиво и в оскорбительной форме начинают напоминать о моих еврейских корнях, то я действительно могу прибегнуть к обвинению в антисемитизме, чтобы осадить нахала. Обычно действует. Рекомендую представителям других народов действовать также, уверяю, что порядка будет больше.

Все до одного, мои предки по материнской линии, были славянами. Свою родословную я знаю до XVIII в. Род моей матери — старинное чебоксарское семейство, в котором были и купцы, и чиновники и священники. Мой предок, Алексий Иванов, более сорока лет, в XIX в., прослужил настоятелем Казанской церкви г. Цивильска. Так что священническое служение для меня дело не случайное, а укорененное в семейных традициях.

2. Теперь о моем, якобы, «католичестве». Согласитесь, что с уважением относиться к католической культуре и исповедовать католицизм — вещи разные. Я никогда не служил в католическом храме, не причащался у католических священников, не поминал Папу за Божественной Литургией. Если у архимандрита есть такие факты, то пусть предоставит. Своим студентам в училище я говорил о почтении к постановке богословского образования у католиков. Курс сравнительного богословия предусматривает изучение студентами догматов католицизма такими, какие они есть на самом деле, а не разного рода мифов, которыми пестрят полемические издания. Кстати, письмо, о котором говорит архимандрит, написано его духовным чадом, нынешним иеромонахом Тихоном (Першевым), да и подписали его не все студенты.

Длинные волосы носить мужчинам запрещает апостол Павел: «муж аще власы растит, безчестие ему есть» (1 Кор. 11, 14). В 21 правиле VI Вселенского собора говорится: «Оказавшиеся виновными в преступлениях, противных правилам и за сие подвергнутые совершенному и всегдашнему извержению из своего чина и в состоянии мирян изгнанные, аще приходя добровольно в раскаяние, отвергают грех, за который лишились благодати, и от оного совершенно устраняют себя, да стригутся по образу клира, аще же самопроизвольно не пожелают того, да растят власы подобно мирянам, яко предпочедшие обращение в мире жизни небесной».

Только монашество в древней Церкви могло носить длинные волосы и то не все монашество, а лишь один его род — «пустынники», причем разрешение на ношение пустынниками длинных волос было сопряжено с одним жестким условием — ни в коем случае не покидать пустыни и не посещать городов. 42 правило VI Вселенского собора в этом отношении очень категорично и гласит следующее: «О именуемых пустынниках, которые в черных одеждах и с отращенными власами обходят грады, обращаяся посреди мирских мужей и жен, и бесславят обет свой повелеваем: аще восхотят, прияти образ прочих монашествующих, то определяти их в монастырь и причисляти к братиям. Аще же не пожелают сего, то совсем изгоняти их из градов, и жити им в пустынях, и именование себе составили». Думаю, что здесь вопрос исчерпан.

Наверное, греческие фелони, которые одевал наш архимандрит, будучи в Иерусалиме, тоже до боли напоминали ему униатские. Как только он, бедный, смог в них совершать Литургию?

В юности я несколько лет посвятил старообрядчеству, до сих пор уверен в его правоте. Следуя этой традиции я ношу не «сутану», как утверждает архимандрит, а русский кафтан, обрезной по талии, с запахом на левую сторону, с положенными по обычаю восемью пуговицами. «Красный подклад и красный кант на рукавах» — плоды воспаленной фантазии о.Савватия.

3. Всенощное бдение в Успенском храме начиналось в 15.00, а заканчивалось не ранее 17.30, что вполне соответствует обычной приходской практике в РПЦ. Пишу начиналось, т.к. 22 мая, в праздник святителя Николая, архимандрит Савватий вместе с иеромонахом Тихоном (Першевым), заручившись поддержкой милиции, взломали двери нашего храма, двери алтаря, и повесили свои замки. Теперь наш приход вынужден молиться под дождем у закрытых дверей.

По мнению музыкальной общественности, церковный хор Успенской церкви — лучший в Чебоксарах. Кассета с записью этого хора пользуется большой популярностью у православных христиан г. Чебоксар. В репертуар хора входит не только многоголосие, но и знаменный распев и греческий иссон. Эта запись была первой в Чувашии.

4. Теперь о язычестве. Вы совершенно правы — это идол. Статуя, установленная на западном берегу так называемого Чебоксарского залива, изначально задумывалась как изображение, выполненное в традициях ритуальной скульптуры, и носила название «Мать-Покровительница». Божество с таким именем известно в чувашской языческой религии, и оно почиталось язычниками в числе так называемых «великих богов». Крещение чувашей во все времена шло с трудом, и даже в начале ХХ в. значительная часть чувашей не была крещена, и церковная статистика учитывала сотни язычников. Катехизация же чувашского населения вообще находится в зачаточном состоянии, так как до сих пор в сознании чувашей значительное место занимает наследие их языческой религии. Актуализация этих верований, связанная с открытием т.н. монумента Матери Покровительнице может крайне негативно отразиться на и без того непрочном христианском сознании чувашей.

Сегодняшние попытки оспорить языческое содержание статуи отличаются чрезвычайной наивностью. Так, в последнее время появилась новая версия названия изваяния — «Памятник Матери», в котором уже не упоминается «Покровительница». Однако в Чебоксарах, на «холме Славы» уже стоит аллегорическое изображение матери, которая благословляет коленопреклоненного воина на борьбу с врагом, и наличие «второй Матери» у Чебоксарского залива создает некоторую двусмысленность относительно «матерей».

Истина же состоит в том, что новое изваяние, на открытии которого присутствовал владыка Варнава и другие клирики епархии, есть действительно идол чувашского национального божества. Изваяние представляет собой женскую фигуру в традиционной чувашской одежде (что лишний раз доказывает отсутствие христианского универсализма в этом изображении и сосредоточенность на узком чувашском смысле кумира), с распростертыми руками, воздвигнутой на колонне или столбе, на котором высечена формула языческого благословения: «Благословенны дети мои, живущие в мире и любви». То есть благословение простирается только на чувашей, а не на русских, мордву, марийцев или татар, которых в Чувашии немало.

В том, что данная статуя является кумиром, отдавал себе отчет и главный вдохновитель этого проекта президент Чувашии Н. Федоров. На открытии монумента он сказал дословно следующее: «Начиная с библейского золотого тельца, люди поклонялись идолам. И хотя Господь говорит: „не сотвори себе кумира“, надеюсь, Бог меня простит, если я скажу, что есть один кумир на этом свете, которому можно и нужно поклоняться — это Мать». Сравнение этой новопостроенной «Матери» с золотым тельцом прозвучало, как видим, из уст самого заказчика монумента.

Не удивительно, что президент Федоров сам отпускает себе грехи, в том числе и нарушение второй заповеди, но присутствие митрополита Варнавы на открытии кумира «Матери Покровительнице» не просто «снимало», а как бы санкционировало это нарушение при том, что Св. Писание говорит: не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в водах ниже земли, не поклоняйся им и не служи им" (Исх.20, 4−5;Втор.5, 8−9).

У подножия кумира, перед столбом, на котором он стоит, клириками епархии был кощунственно пропет тропарь Пасхи, что фактически уравняло радость по поводу построения кумира и светлый праздник Христова Воскресения — праздник победы истинного Бога над смертью и грехом, сделав их в сознании чувашей равновеликими и достойными равного поклонения. Но в Св. Писании сказано: не делайте себе кумиров и изваяний, и столбов не ставьте у себя, и камней с изображениями не кладите в земле вашей, чтобы кланяться пред ними; ибо Я Господь, Бог ваш (Лев.26, 1).

Помимо этого, было совершено освящение так называемой «новой лестницы», которая, в действительности, плавно переходит в пьедестал и столб, установленного не нем, на высоте нескольких десятков метров, кумира. Это освящение однозначно было воспринято присутствовавшими зрителями, как освящение подножия идола.

Чувашская интеллигенция, близкая к кругам президента Федорова, уже открыто говорит о том, что президент имеет целью соединить чувашское язычество и православие (!), и утверждает, что православие это высшая ступень язычества (!).Столь чудовищный синкретизм верований, который втолковывается в головы студенческой молодежи, подкрепляется и освящается именно тем фактом, что на открытии монумента Матери Покровительнице присутствовал владыка Варнава.

В информации, прозвучавшей по всероссийскому радио на следующей день после открытия монумента, было сказано, что в Чебоксарах был открыт монумент Матери Покровительнице (прозвучало именно это название), с именем которой население Чувашии связывает свои надежды на лучшее будущее, и на открытии присутствовал митрополит Варнава. Опровержения на эту информацию не последовало, следовательно, владыка Варнава знал, что в действительности открывается языческий идол, с именем которого чувашское население связывает свои надежды на будущее, а не с именем Христа или Божией Матери. Он не возвысил своего голоса и не разъяснил своему стаду, что идолы язычников — дело рук человеческих, подобны им будут делающие их и всякий, кто надеется на них (Пс. 134, 15,18), но, как пастух лихой, повел народ навстречу кумиру. Более того, владыка Варнава не только присутствовал вместе с другими клириками на церемонии открытия кумира, но и совершал в тени идола священнодействие, фактически санкционируя и легитимизируя возрождение чувашского язычества.

15-е правило Двукратного собора гласит: «Ибо отделяющиеся от общения с предстоятелем, ради некия ереси, осужденныя святыми соборами или отцами, когда, то есть, он проповедует ересь всенародно, и учит оной открыто в церкви, таковые аще и оградят себя от общения с глаголемым епископом, прежде соборного рассмотрения, не токмо не подлежат положенной правилами епитимии, но и достойны чести, подобающей православным. Ибо они осудили не епископов, а лжеепископов и лжеучителей, и не расколом пресекли единство Церкви, но потщились охранити Церковь от расколов и разделений». Так что мы не раскольники, а защитники Православия от религиозного синкретизма.

С уважением, священник Андрей Берман.

P. S. О языческой символике монумента «Матери-Покровительницы» в г. Чебоксарах.

В проекте монумента «Матери-Покровительницы» говорится о том, что «форма постамента, идущая из далеких времен, вернее, ее конусообразная модель, связана с древнейшими космогоническими представлениями о модели Мироздания». Рассмотрим, что же представляют из себя древнейшие космогонические представления чувашского народа.

Одним из важнейших актов творения в чувашских языческих мифах предстает создание космической опоры. В результате образуются два мира — верхний и нижний, и на этой основе развивается система парных противопоставлений, с помощью которых описывается вся структура космоса. Так, различаются горизонтальная (земная твердь) и вертикальная (Ама ту «Мать-гора» и Ама йывaз «Мать-дерево») космические опоры. Согласно представлениям чувашей, они покоятся на мировом океане (вспомним, что монумент Матери-Покровительницы окружают фонтаны и расположен он на берегу Залива). Мифическая первогора Ама ту и растущее на ее вершине мировое дерево Ама йывaз как воплощение высшей сакральности имеют божественные черты.

«Мать-гора» воспринимается как образ мира, модель Вселенной, в ней отражены все основные элементы космического устройства. Она находится в центре мира, на «пупе земли» (зeр кгвапи cинче), где пересекаются все оси мира. Здесь нужно отметить, что рассматриваемый монумент так же располагается на холме. На вершине «Матери-горы», как ее продолжение, находится мировое деревоАма йывaз — «Мать-дерево». Ама йывaз является центральным элементом вертикальной космической модели, соединяя верхний (небесный), средний (земной) и нижний (преисподний) миры.

Земное подобие вышеописанной модели мира представляло собой киреметище. Оно состояло из сориентированной по сторонам света четырехугольной ограды с воротами по трем сторонам (монумент имеет на трех сторонах ниши, символизирующие небосвод); в центре находилось жертвенное дерево (Ама йывaз — «Мать-дерево») (у подножия монумента имеется специальный стол для цветов, весьма напоминающий алтарь).

Мировое дерево Ама йывaз по функции тождественно горе Ама ту, практически являясь ее продолжением по вертикали, поэтому эти два объекта описываются вместе. Их описания встречаются в культовых текстах, использовавшихся чувашскими знахарями и шаманами — юмаc. Одним из основных ритуалов юмаc было принесение для священнодействия ковша с водой и обнесение ковшом с водой того, над кем совершается культовое действие. Святой водой был трижды обнесен и окроплен монумент «Матери» во время освящения.

Время установки и открытия монументы примерно совпадают с чувашскими языческими праздниками Мaн кун и Калaм.

Таким образом, можно с полным основанием утверждать, что скульптура «Матери — Покровительницы» представляет собой антропоморфное изображение Матери-дерева (Ама йывaз). Постамент представляет собой Мать-гору (Ама ту), стоящую на «пупе земли», посреди фонтанов, символизирующих воды мирового океана. Всю архитектурную композицию можно охарактеризовать так же как воспроизведенное при помощи изобразительных средств современного монументального искусства старинное чувашское святилище — киремет карти. Священнослужители, участвовавшие в освящении монумента, выполнили функции чувашских шаманов — юмаc, что совершенно недопустимо с точки зрения православной веры.