Как казаки согласие искали

Сегодня исполняется 10 лет общественной организации Кавказское линейное казачество (КЛК). Она была создана в 160-ю годовщину образования Кавказского линейного казачьего войска, которое начало действовать с 1 января 1833 года по высочайшему указу императора Николая I. Сегодня мы публикуем интервью человека, стоявшего у истоков не только этой организации, но и возрождения всего ставропольского казачества. Корреспондент «СП» беседует с заместителем председателя Совета старейшин при полномочном представителе президента РФ в ЮФО, председателем суда чести Терского казачьего войска, потомственным казаком Петром ФЕДОСОВЫМ.
— Петр Стефанович, десять лет назад инициатором создания КЛК выступил Ставропольский краевой союз казаков. Чем же была вызвана такая необходимость?
— Основной причиной послужила существующая на тот момент раздробленность казаков. На территории Ставропольского края действовали две казачьих организации: Ставропольский краевой союз казаков и Терское казачье войско. На первом Большом казачьем круге, проходившем в Ставрополе в конце сентября 1990 года, все казаки, проживающие в Ставропольском крае и Карачаево-Черкесии, входившей в состав Ставрополья, решили создать единую краевую общественную казачью организацию. Позже Терское казачье войско стало действовать на территории Северной Осетии, а затем постепенно терские казачьи станицы, располагавшиеся на территории края, стали переходить в ТКВ. Уставы казачьих кругов позволяли выполнять такие действия.
Подобно терцам и кубанцы «неофициально» сочувствовали Кубанскому казачьему войску, Союзу казачьих войск России и зарубежья. В этом ничего удивительного не было. В советское время территория Ставропольского края не раз перекраивалась. В результате казачьи станицы много раз переходили в то или иное административное образование. Перед развалом СССР на территории Ставропольского края проживали и кубанцы, и терцы. Совет атаманов краевого Союза казаков неоднократно на своих заседаниях рассматривал вопрос единства действий казачьих организаций края, но договоренности соблюдались лишь на советах атаманов и заседаниях правления. На деле же оказалось совсем по другому, тем более Карачаево-Черкесия в 1992 году стала самостоятельной республикой, и казаки этой территории тяготели в большей степени к Кубанскому казачьему войску.

В мае 1993 года в Ставрополе осуществлена попытка создания единой казачьей организации Юга России, которая оказалась неудачной из-за разногласий казаков-донцов.

Вот тогда-то и возникла идея объединения казаков, проживающих на территориях Ставропольского края, Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии-Алании, Ингушетии, Чечни и Дагестана.

— Но была ведь и историческая подоплека такого решения?

— Известно, что на этих территориях с 1777 по 1860 год существовала Кавказская казачья линия. С 1833 по 1860-й Кавказское линейное казачье войско и казаки, как терцы, так и кубанцы, носили единое название — линейцы. Эта идея и легла в основу создания новой общественной казачьей организации. За короткое время был создан организационный комитет, разработаны необходимые документы для проведения казачьего круга.

Первый Большой казачий круг состоялся 10 июля 1993 года в Новопавловске. Он утвердил название казачьей организации, устав, избрал атамана, утвердил Совет атаманов и правление, суд чести. Таким образом, на большей территории Северного Кавказа стала действовать общественно-политическая организация — Кавказское линейное казачество с центром в Ставрополе.

— Удалось ли с созданием организации преодолеть существовавшую разобщенность в казачьей среде?

— С первых дней руководство КЛК столкнулось с еще более значительными проблемами. В основном они порождались амбициями отдельных атаманов, которые постоянно доказывали рядовым казакам бесполезность существования КЛК. Трудно было понять такую метаморфозу в их сознании, ведь идея создания КЛК была поддержана всеми.

На Кавказское линейное казачество многие народы Северного Кавказа возлагали большие надежды, думая, что эта организация сможет решать не только общественно-политические, но межнациональные проблемы. Не случайно атаман КЛК вошел в состав руководящего органа Конгресса народов Кавказа и стал одним из его вице-президентов. Вот это и не понравилось многим казакам-радикалам. Они постоянно критиковали атамана, упрекая его в соглашательстве, в потакании горским народам и даже предательстве интересов казачества. Доказательства необходимости сотрудничества казачества и народов Кавказа, совместных действий, направленных на борьбу с национализмом, шовинизмом, религиозным фанатизмом, не приводили к положительному результату. Большинство постоянно требовало адекватных мер в ответ на насильственные действия экстремистов Чечни, Ингушетии по отношению к казакам и другим народам. Известно, что в этих республиках царил геноцид. Убийства, выселения к этому времени там приобрели массовый характер. В таких условиях, разумеется, трудно было доказывать необходимость каких-либо позитивных действий, так как на Советах атаманов КЛК практически всегда присутствовали беженцы, вынужденные переселенцы, люди, потерявшие своих родных, близких.

— Пытались ли казаки сотрудничать с властью, чтобы решить проблемы Северного Кавказа?

— После каждого Совета атаманов предложения по урегулированию ситуации направлялись президенту, в Государственную Думу, правительство РФ. Руководство неоднократно встречалось с видными политиками и пыталось привлечь их внимание к огнедышащей территории Северного Кавказа. Но, по всей видимости, у тех существовали совсем другие умозаключения относительно этой территории. Чувствовалось, что существуют какие-то невидимые рычаги, которые с каждым днем направляют и президента, и председателя правительства РФ совсем по другому пути. Конфронтация и напряженность росли с каждым днем.

По-видимому, деятельность казаков, особенно атаманов войск, отделов, округов, направленная в большей степени на разобщенность, чем на единство, была на руку экстремистам, националистам, ряду политиков, и это давало свои плоды. На словах многие из них горячо поддерживали казачество, а на деле, нелегально, делали все, чтобы разобщить казаков, создать в обществе негативный их образ.

— Были ли попытки договориться, повернуть диалог среди казачества в конструктивное русло?

— Решать проблему, безусловно, надо было. Руководство организации решило дать согласие на проведение очередного Большого казачьего круга, который прошел в Пятигорске 1 июня 1996 года. На этом круге атаман КЛК подвергся незаслуженной и унизительной критике, а затем последовала его отставка.

«Радетели» проведения этого казачьего круга так были довольны отставкой атамана, что даже забыли рассмотреть второй вопрос повестки дня, а именно: о дальнейшей судьбе этой общественно-политической организации. Таким образом, Кавказское линейное казачество де-юре продолжает существовать, на круге оно упразднено не было.

— Петр Стефанович, можно ли сегодня, в десятилетний юбилей, подвести какие-то итоги?

— Создание Кавказского линейного казачества явилось своевременным, злободневным и необходимым. Его деятельность была направлена на устранение конфронтации в межнациональных отношениях. За сравнительно короткий срок КЛК и его руководство завоевали популярность и уважение среди большинства народов Северного Кавказа, руководства субъектов Федерации, общественно-политических партий. Но, к сожалению, негативные действия отдельных атаманов оставили казачество вдалеке от политических дорог.

— Из нашего разговора вырисовывается довольно безрадостная картина. Дрязги, раздоры, в каком же состоянии сегодня казачество, как оценивать роль Терского казачьего войска?

— Кавказское линейное казачество стало прообразом нынешнего Терского войска, которое объ-единило казачество. К сожалению, в его состав не входят казаки Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии, которые входили в КЛК. Есть и другой «цементирующий» фактор. С момента образования федеральных округов функции координации действий казаков отданы полномочным представителям президента РФ. В Южном федеральном округе эта работа также ведется довольно успешно. Так что пессимистическим настроениям относительно казачества предаваться не стоит.
Ставропольская правда