Будда на Кавказе и «Христос» в Сибири. Религиозные ланшафт современной России примерно такой же, как в Древнем Риме эпохи упадка

Понятия «деструктивный культ», «тоталитарная секта» и т. п. отсутствуют в российском законодательстве. Более того, в законе нет даже слов «культ» (в значении «организация», «группа») и «секта». Разные люди, даже ученые-религиоведы, применяют эти термины очень по-разному. Что уж говорить о журналистах или практиках-антисектантах. Закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» на сегодняшний день запрещает религиозным организациям вполне конкретный список деяний, каковые и могут быть основанием для их ликвидации.

Это, во-первых, обычная противоправная деятельность (мошенничество, сексуальные преступления и т. д.), связанная с религиозной активностью. Во-вторых, это экстремистская деятельность, которая включает не только терроризм, подготовку мятежа или массовые беспорядки, но и возбуждение национальной и религиозной розни и пропаганду превосходства или неполноценности по признаку религиозной принадлежности.

В-третьих, это специфические нарушения: принуждение к разрушению семьи, использование в религиозной практике гипноза и психоактивных веществ, понуждение к самоубийству, к отказу от медицинской помощи или от исполнения гражданских обязанностей, воспрепятствование получению обязательного образования и иные противоправные действия.

Борцы с «сектантством» (или антикультисты в западной терминологии) тоже ссылаются на эти пункты закона, но чаще говорят о «духовной экспансии», об угрозе национальной идентичности и других, не имеющих строгого определения деяниях. Подобные обвинения выдвигают против самых разных религиозных и парарелигиозных групп (например, поклонников Рерихов). Списки таких групп с каждой конференцией антикультистов удлиняются, их официально публикует Миссионерский отдел Московской патриархии и даже иногда используют государственные чиновники. На последней такой конференции в черный список попали бахаи, поклонники Даниила Андреева, мормоны, мессианские евреи, целый ряд пятидесятнических церквей, неоязыческих движений и так далее. Но на практике случаев реального преследования так называемых тоталитарных сект очень мало. С 1998 г. тянется в Москве процесс о ликвидации городской организации «Свидетелей Иеговы», обвиненных прокуратурой в религиозной нетерпимости и — специфическое иеговистское «правонарушение» — в отказе от переливания крови. Но до сих пор суд раз за разом выносил постановление, что претензии прокуратуры не основаны на конкретных правовых нормах. В Костроме тщетно пытались лишить регистрации местных пятидесятников якобы за использование гипноза. В подавляющем же большинстве конфликтов властей с религиозными организациями содержательные обвинения не предъявлялись, речь шла всего лишь о формальных нарушениях.

Наши сведения о новых религиях чаще всего курьезны. То расскажут, что в Царицынском парке водят свои хороводы язычники, а в ночь на Ивана Купалу творят и вовсе что-то несусветное. Или наткнешься в книжном магазине на аляповатую брошюрку про лесную деву Анастасию, которая умеет говорить с растениями. Или узнаешь из новостей про огромную статую Будды во французской горной деревушке, которую власти постановили разрушить. Откуда взялся бетонный Будда во Французских Альпах? Оказывается, местные адепты воздвигли. А сайентологи «промыли мозги» очередной голливудской звезде — нашли, что промывать. Бывает, такие сообщения звучат не курьезно, а зловеще — канадские раэлиты то ли собираются, то ли уже клонировали человека (см. «Журнал» N1, 2003 г.). Неоязычники призывают расправиться с инородцами. Порой курьез оборачивается трагедией. Члены культа «Врата рая» отправились в космическое путешествие, оставив свои бездыханные тела на шикарной вилле в Сан-Диего, «тамплиеры» из «Храма Солнца» сожгли себя заживо в тихой Швейцарии. В России массовых самоубийств, слава Богу, не происходит. Но и у нас трагедий хватает. То окажется, что у коллеги племянница ушла в какую-то Церковь Христа, и та в себя прийти не может от горя. Но ведь Христа же — не Муна? Все равно культ. То услышишь про подростков-сатанистов, зарезавших приятеля.

Распространением новых религиозных движений обеспокоены многие. В телевизоре периодически появляются профессиональные борцы с «сектами» и рассказывают, что в стране катастрофически растет число ритуальных убийств, совершенных сатанистами, а сектанты заполонили страну и проникли во власть, и все это результат всемирного оккультного заговора. Но как-то не очень верится — убивают действительно много, но совсем не ритуально, а на сектантов нынешние руководители государства мало похожи.

Нет ничего нового под Солнцем

Новые верования возникали во все времена. Не так давно на конференции Американской академии религии социолог Родни Старк из Сиэтла разыграл аудиторию, рассказав, как некий молодой гуру завлекал в свои сети простаков. Он требовал от них отречения от близких, пугал неминуемым концом света и вдобавок поносил респектабельную традиционную религию — и власти, естественно, поступили с ним по всей строгости закона. Наверняка во Франции, переполошилась либеральная аудитория, у них там Национальное собрание приняло драконовский закон по сектам. Нет, гуру звали Иисусом.

Новые религиозные движения, зарегистрированные Минюстом в РФ на 1 января 2003 г. Число организаций
Общество сознания Кришны (вайшнавы) 97
Церковь Божьей Матери державная (бывший Богородичный центр) 29
Церковь Христа 24
Языческие верования 19
Церковь последнего завета (Виссариона) 16
Ассоциация «Церквей объединения» (Муна) 10
Сайентологическая церковь 1
«Духовное единство» (толстовцы) 1
«Живая этика» (рериховцы) 1

Почитаешь в работе Франца Кюмона «Восточные религии в римском язычестве», как восточные культы заполонили Римскую империю, и поразишься — до чего похоже. Они ворвались в культуру, траченную, как молью, философским скептицизмом, когда жить стало скучно и безнадежно, и предложили сразу все: связную картину мира, мощные техники достижения экстаза, а главное — веру в блаженное бессмертие. Знаменитый историк религии Кюмон выпустил свой классический труд в 1909 г., и для того чтобы сделать религиозную эклектику поздней Античности понятнее своим читателям, нарисовал, как теперь выясняется, пророческую картину. «Предположим, что в современной Европе верующие покинули бы христианские храмы, чтобы припасть к стопам Аллаха или Брахмы, следовать наставлениям Конфуция или Будды, соглашаться с максимами синто; представим себе огромную мешанину из всех народов мира, в гуще которой арабские муллы, китайские ученые, японские бонзы, тибетские ламы и индусские пандиты одновременно проповедовали бы фатализм и предопределение, культ предков и обожествленного правителя, пессимизм и освобождение через уничтожение… Эта картина, которая, возможно, станет реальностью в будущем (курсив мой — Б.Ф.), дает нам достаточно точное представление о том религиозном хаосе, в котором барахтался Древний мир до Константина». Стала. Барахтаемся. Через 17 веков после.

Между наукой и мифом

Да, все очень похоже. По-прежнему во главе угла потребность в убедительной картине мира — научный позитивизм, наследовавший греческому скепсису, свою убедительность потерял. Нам по-прежнему не хватает ярких экстатических переживаний, выталкивающих за пределы обыденности. А традиционная вера — дело трудоемкое, Царство Небесное, как известно, силою берется, к тому же отпугивает обрядовая сторона — по мнению многих, слишком пышная и старомодная. Новые религии куда доступнее. Есть у них еще одна, весьма привлекательная для современного сознания черта. Начать с того, что волна новых религий, накатившая на нас в 60-е годы, поднялась в мире, так сказать, «расколдованном». Пусть цитадель рационализма, современная наука, не способна ответить на последние вопросы бытия, но отказываться от нее никто не собирается. Напротив, ответы ищут с помощью религии и науки — так возникают новые «научные мифы». Нынешний мировоззренческий хаос будет посильнее античного, хотя бы потому, что объемы обрушивающейся на нас информации на порядок выше. Но возникает иллюзия, что ею можно с пользой распорядиться. В эллинистические времена самостоятельным религиозным творчеством занимались гностики, создавая причудливые смеси из христианства, греческой философии и египетской магии, но их сдерживало понимание человеческой ограниченности. Современным творцам это чувство незнакомо, и под рукой у них весь религиозный арсенал мира. Вот и творят.

Процесс творчества

Подручный материал по-прежнему берут в основном из древних религий Востока. Но под влиянием Запада индуизм и буддизм претерпели заметные изменения. Например, такое новое религиозное движение, как «Трансцедентальная медитация», предельно упростило и стандартизировало индийскую йогу, придав ей облик продукта массового потребления. Словно в насмешку над этим аббревиатура движения «ТМ» совпадает со всем известной аббревиатурой торговой марки. Товар расходится неплохо. В ходу и оккультное наследие. Несмотря на разговоры о глубокой древности, в нынешнем виде оккультизм сформировался среди элитарных слоев Франции, Англии и Америки XIX в. В 70-х годах XX в. он впервые стал частью массовой культуры и блуждающих в ней «научных мифов». Один из них, повествующий о том, что космос населен разумными существами, готовыми прийти на помощь, нашел себе подтверждение в «видениях» летающих тарелочек. Так возникли уфологические культы вроде раэлитов или «Врат рая» из Калифорнии.

Вдохновение черпают и в древнем язычестве, возрождая его весьма вольно. Например, Викка, творение британца Джеральда Гарднера, изначально была настолько свободной интерпретацией кельтского мифа, что нынешние ее поклонники чувствуют себя вправе дополнять кельтское наследие всем, чем ни лень. Главное, чтобы сохранялась идея Великой Богини, отождествляемой с матерью-природой. Слишком долго женское начало уступало воинственному диктату мужчин. Насчет мужской воинственности «викканки», может быть, правы. Ею как раз отличается российское славянское язычество, которое воскрешает по преимуществу богов-мужчин — Перуна и Ярилу.

Психология тоже строительный материал новых религий. Здесь есть элемент исторического возмездия. Как известно, отец современной психологии Зигмунд Фрейд обозвал религию «иллюзией», утверждая, что его психоанализ строго научный метод. Но строгий метод быстро выродился в очередной миф. Поэтому основателю сайентологии Рону Хаббарду ничего не стоило включить его в собственную религию, возникшую на почве научной фантастики. Новые мистики не пренебрегают и христианством. Основатель Церкви объединения Сан Мен Мун считает, что Иисус допустил лишь одну ошибку — не создал семьи, то есть не продолжил свое дело на родовом уровне. Мун берется компенсировать эту оплошность, создавая «истинную семью» и помогая создавать ее другим.

«Христы» и «Богородицы»

Все эти веяния так или иначе проникали в советскую Россию, становясь частью религиозного подполья. Один из духовных лидеров американской контркультуры, основатель Эселенского института Майкл Мерфи, так вспоминал о своих приключениях в стране большевиков в самом начале 80-х: «В Советском Союзе происходит культурное пробуждение во многом подобное тому, что было в Америке в 60-е годы, хотя оно и гораздо тише. Развивающаяся субкультура в этой стране увлечена эзотерическими религиями, альтернативными методами целительства и парапсихологией». Крах коммунистической идеологии сделал тайное явным — мировоззренческий вакуум стал стремительно заполняться новыми верованиями. Наибольший успех сопутствовал тем из них, что были хорошо организованы на Западе (Церковь объединения Сан Мен Муна, сайентология Рона Хаббарда, Международное общество сознания Кришны). Но даже на вершине популярности эти организации в России были невелики: численность мунитов не превышала 800 человек, кришнаитов — 3000. Новая религиозность, как и всякий эксперимент, явление маргинальное. Доля людей, которых она интересует, в любом обществе составляет меньшинство и в большинство никогда не превратится.

Наряду с западным экспортом в стране стали появляться и религии собственного «производства». И тут проснулась генетическая память. Наиболее заметные движения — Богородичный центр Иоанна Береславского, Церковь последнего завета Виссариона — перетолковывают православие. То есть возобновляют традицию русских дореволюционных сект, практически уничтоженных советской властью. Духовные танцы «богородичников» напоминают о хлыстовских радениях, а объявивший себя спасителем сибиряк Виссарион — о самозваных «христах» из народа. Мария Цвигун, она же Мария Деви Христос, становящаяся год от года «все румяней и белее», — чем не хлыстовская «богородица», с завистью воспетая немощными декадентами Серебряного века. Хотя интеллигентская прививка налицо, результат — синтез оккультных домыслов и деревенского кликушества. Да и Иоанн с Виссарионом далеко ушли от простодушной веры хлыстов и духоборов.

Появлялись и другие. Кто-то черпал из наследия отечественного ориентализма (учение супругов Рерихов — «Живая этика»), кто-то, в отличие от космополитичных западных неоязычников, с непомерной национальной удалью пытался реконструировать древние славянские верования. Возникали и вовсе оригинальные новоделы, например уральские «бажовцы», в учении которых переплелись фольклорные мотивы из рассказов их земляка Бажова и теософские взгляды. Во второй половине 90-х гг. процесс распространения новых религий приостановился. Время активных перемен в жизни страны подошло к концу, а вместе с ним убавился и интерес к духовным экспериментам. По оценкам экспертов, число сторонников новых религий в России колеблется вокруг 200−250 тыс. человек.

Сектоборцы, вперед

По мере распространения в России новые религии быстро обрели себе врага — «антикультовое движение». Оно собрало под свои знамена родственников молодых людей, «ушедших в секты», и тех, к кому они обращались за помощью, — психиатров, священников и просто активных общественников. Последние, как и следовало ожидать, быстро стали профессионалами. В возникновении движения нет ничего удивительного: радикальные религиозные поиски во все времена вызывали подозрения своей непредсказуемостью и максимализмом. Подобное движение сложилось и на Западе, но российское отличалось от него тем, что заручилось официальной поддержкой руководства традиционных религий (на Западе борцы с сектами находят общий язык лишь с фундаменталистами и атеистами — крайности сходятся). Получив такую помощь, антикультисты взялись за дело. Больше всего досталось кришнаитам и сайентологам. Первых обвинили во всех смертных грехах, включая ритуальное убийство священника в далекой Эвенкии. Вскоре, правда, выяснилось, что убийца, Руслан Любецкий, не в себе, и к кришнаизму не имеет никакого отношения. Сайентологам вменили связь с ЦРУ, что выглядело крайне нелепо, — Рон Хаббард всегда относился к спецслужбам с подозрением.

Ясно, что в своей битве с «сектантским заговором» движение опирается на мифотворчество, ничем не уступающее сектантскому. Срабатывает иррациональная потребность списать то, что тебя пугает, на происки таинственных и могущественных сил. Сектоборцы никак не могут поверить, что люди исповедуют взгляды, настолько отличные от их собственных, по своей воле. Нет, их принуждают к этому обманом, «зомбируют», «промывают мозги"… Увы, самые большие глупости люди делают как раз по собственной воле. И, очевидно, нужно не гоняться за невидимым «внешним врагом», а пытаться распознать этого «врага» внутри себя. Судя по западному опыту, неприятностей можно ожидать от спиритуальных групп, осуждающих материю. Покинуть материальный плен для них — спасение. Именно к таким принадлежали и «Врата рая», и «Храм Солнца». Вызывают тревогу и группы, напряженно ожидающие конца света, — сгорая от нетерпения, они могут попытаться устроить его сами. Именно это проделала «Аум Синрикё», совершив теракт в токийском метро. Неприятностей можно ожидать и от воинственных неоязычников. Хотя в последнее время шовинистические настроения в их среде пошли на убыль, многие отходят от национального экстремизма (в прошлогоднем «Битцевском обращении» прямо говорится об осуждении любых форм проявления нацизма и национал-шовинизма), все больше увлекаясь этнографическими играми и здоровым образом жизни.

Дьяволиада

Особый вред наносит «сатанистский миф». Ничего хорошего в сатанизме нет, это ясно любому нормальному человеку. В своем западном варианте (Церковь Сатаны Шандора ЛаВея), подхваченном горсткой отечественных Печориных, — это вызов миру, который не оценил тебя по заслугам. Прибежище подростков и маргиналов, у которых сложности с социализацией. Вот и остается уповать на черную магию. Самые активные из них держат сайты в Интернете, на которых вывешивают свои демонические проклятия в адрес убогого мира.

Но согласно мифу, созданному борцами с культами и подхваченному желтой прессой, в страшные секты дьяволопоклонников вовлечены тьмы и тьмы. Там совершают кровавые посвящения, сулящие колдовское могущество, творят черные мессы и расправляются с отступниками. Этими инфернальными бандами руководят загадочные субъекты под надзором сил зла, окопавшихся за бугром. Вот эту желтую прессу и читают ребята со столичных окраин, на нее есть спрос и в российской глубинке. Мальчишек томит скука, мучает пубертатная жестокость и одолевает желание выпендриться под мажоров. Пока элита при свечах творит заклинания, эти в подвалах режут петухов и кошек. А самые крутые — и друг друга. Безудержная жестокость может стать пропуском в мир криминала. Магическая подпитка кажется нелишней, и миф порождает кровавую реальность. Тексты же лавеистов на сайтах вроде «Черного света», толкующие о некромантии, гримуарах и ключах Соломона, несчастные не читают. Непонятно и скучно.