Дом милосердия в Минске — уникальный опыт социального служения Церкви

Интервью c руководителем дома милосердия в Минске протоиереем Феодором Повным

— Отец Феодор, как сегодня существует Дом Милосердия. Какие проекты сейчас реализуются. Как сейчас функционирует, служит людям Дом Милосердия?
— Милостью Божией за этот год проделана огромная работа, но я придерживаюсь всегда такого принципа: спешат только любители. А так как дело задумано серьезное, и в архитектурном и в функциональном наполнении, поэтому и подходы, естественно, по всем направлениям, которые предполагаются, и которые уже реально осуществляются, равнозначно серьезные. К сожалению, только спустя год на Пасху мы получили официальный юридический статус Дома Милосердия. Целый год шла отработка устава и его адаптации к законодательству Республики, потому что сам опыт такого социального центра, не только в рамках Православной Церкви, но, прежде всего, в адаптации к государству, это первый опыт — опыт такого масштаба. Внешне это все очень активно и искренне приветствуется, но, когда дело доходит до конкретных бумаг и уставных положений, здесь у многих это вызывает некую настороженность, потому что Церковь в данной ситуации оказалась впереди многих процессов, даже государственного строительства. Вы знаете, что Святейший Патриарх подарил стоматологический кабинет. Восемь месяцев мы искали специалиста, который бы достойно работал на этих стоматологических креслах. Приходили доценты, доктора наук и искренне отказывались, потому что сама техника очень высокого уровня, и она дает очень большой эффект в работе. Сейчас специалисты найдены, заработал стоматологический кабинет. За это время у нас на базе Дома Милосердия развернулась во всей полноте радиационная лаборатория, которая создана нашим приходом. Почему мы сделали акцент на эту лабораторию? Потому что Беларусь получила 75% только территориальных последствий чернобыльской аварии. И сегодня на тех территориях, которые официально признаны зараженными, находящимися под повышенным радиационным излучением, проживает 500 тысяч детей. Благодаря этой лаборатории за этот год обследовано 160 тысяч детей. Институтом радиационной безопасности разработан пектин — добавка на основе яблочных отходов, которая выводит радиануклеиды из организма, то есть мы ведем не просто обследование детей и фиксация фактов их заражения, но и оказываем реальную помощь. Начались активные семинарские занятия для людей, проживающих в чернобыльских зонах: о том, как себя вести по отношению к продуктам питания, как быть внимательными по отношению к мясу диких животных и так далее, потому что приборы показывают нам наличие большого заражения там, где люди едят мясо диких животных. И, к сожалению, некоторые дети просто «светятся», у некоторых это вызывают развитие дебилизма. Это страшные вещи, поэтому мы на это обратили особое внимание. И эта лаборатория реально функционирует.
Совершенно естественна для нас жизнь воскресной школы — в этот год также у нас обучается более двухсот детей. Мы реально открыли несколько кабинетов: кабинет по слухопротезированию, по реальной подборке слуховых аппаратов, по лечению болезней слуха. Начал работать кабинет по лечению грибковых заболеваний. Также работает массажный кабинет, приобретено такое оборудование, которое позволяет нам заниматься вытяжкой позвоночника, физиотерапевтическое оборудование «послезавтрашнего» дня. Уже пришла лаборатория, которая даст нам возможность самостоятельно заниматься дезинфекцией всех приборов. В этот приезд в Москву мы договорились об отправке к нам в Дом Милосердия ванны для подводного массажа. Сейчас на подходе стоматологический микроскоп. То есть у нас получается лучший в Республике стоматологический кабинет.
Стала работать гостиница, которая в рамках не только Дома Милосердия, уже приносит реальные плоды своей деятельности. Для нас стало совершенно нормальным, рядовым явлением проведение самых разных мероприятий общественного, церковного, культурного порядка. Мы провели и в этом году фестиваль православных песнопений. Прослушивание всех хоров проходило в Доме Милосердия в зимнем саду. У нас состоялось на базе Дома Милосердия собрание духовенства Минской епархии, на котором присутствовало более трехсот священников, также у нас проводилось заседание Синода Белорусской Православной Церкви. У нас останавливался во время своего посещения Белоруссии с официальным визитом глава Украинской Православной Церкви Блаженнейший Митрополит Владимир, а также глава Польской Православной Церкви. Трапезная, естественно, стала тем местом, где питаются и сотрудники Дома, и те, кто нам помогают, то есть мы всех кормим бесплатно. У нас появились уже первые посетители, то есть первые насельники. Ведь Дом Милосердия не мыслится, как дом для престарелых, как богадельня, в негативном смысле этого слова. Он мыслится, как реабилитационный центр, чтобы оказывалась максимальная помощь людям, которые не только будут находиться в самом Доме Милосердия, но и вне Дома. Даже те, кто будут находиться в самом Доме, должны будут через него, через пребывание там получать не только физическую, но и духовную, и интеллектуальную, и моральную и всякую прочую поддержку. Вот у нас есть мальчик, который потерял руки и ноги, заслонив собою от взрыва двух мальчиков. Сегодня он оказался на периферии жизни, на периферии общества и, может быть, во многом благодаря Дому Милосердия он сегодня возвращается к жизни. На встрече с ним, я ему сказал: «Алеша, ты для меня никогда не будешь инвалидом, запомни это. Ты для меня будешь таким же, как все остальные и к тебе у меня будут требования такие же, но я тебе сделаю только одно: создам условия, отличные от других». Это вроде бы у нас получилось, и сейчас мы ставим перед собой задачу его обучить, чтобы он имел определенные возможности, приобрел соответственные навыки для того, чтобы реально работать в нашем человеческом обществе. Потому что, к сожалению, это не те вопросы, которые активно сегодня решались бы в нашем обществе по отношению к людям, имеющим те или иные физические недостатки. Далее мы кабинет за кабинетом, комнату за комнатой, потихонечку, в меру наших сил и возможностей начинаем наполнять жизнью. Не все удается так быстро. Как хотелось бы, потому что Дом сегодня живет только пожертвованиями прихожан. Мы ставим задачу активно двигать наши программы, которые могли бы помогать нам в поддержке этих социальных инициатив, которые так необходимы Церкви. Я вижу еще одну задачу Дома на сегодняшний день — помогать нашему духовенству. Как это не странно звучит, но сегодня один из самых социально незащищенных слоев населения — это наше духовенство. И вот здесь мы хотим показать опыт заботы о наших батюшках, об их семьях, потому что они имеют не только дух, но и имеют плоть и есть проблемы по состоянию здоровья, по другим вопросам. Поэтому постоянная забота должна быть и со стороны Церкви в том числе. Это самая общая характеристика жизни Дома сегодня. В зале Дома устраиваются праздничные свадебные трапезы после венчаний. В самом приходе у нас образовалось уже 12 семей, то есть 12 пар молодых людей венчались из нашего прихода, и уже 7, как я образно говорю, «приходских» детей. Так что жизнь набирает обороты, я не говорю о тех, так сказать, массовых праздниках, которые мы проводим. В перспективе у нас открытие кабинета рентгена для стоматологии, открытие операционной по глазным заболеваниям. Мы ставим задачу не создавать нечто параллельное традиционной медицине или работать в областях, где есть уже какие-то серьезные наработки, мы хотим делать то, что мало развито или вообще не существует у нас, но в чем есть очень острая необходимость. Самое главное, чтобы все эти наши начинания и инициативы были в соответствии с каноническими правилами Церкви, потому что сегодня очень активно пытается внедриться в жизнь нетрадиционная медицина. Есть даже подобные люди, которые пытаются и к нам попасть на работу, но, слава Богу, мы быстро разбираемся, «отделяем зерна от плевел».
— Отец Феодор, такой Дом, очевидно, требует больших средств на поддержание социальных программ, как удается выживать в современных условиях?
— Стараемся использовать все возможности. Первый шаг к реальной помощи Дому — это создание Фонда, который организован по инициативе Минского горисполкома и нашего прихода, благотворительного фонда, который должен аккумулировать средства для развития наших программ и инициатив. К сожалению, есть печальные моменты — это, совершенно для нас неожиданный, налог на землю. Но, слава Богу, сейчас этот налог вроде бы откатывается назад. Представьте себе, за этот участок земли получается, как бы задним ходом, мы должны были выплатить 114 миллионов белорусских рублей. Это более 50 тысяч долларов, что для нас нереально. Получается совершенно объективное противоречие: как я могу помогать другим, если я не могу элементарно выполнить свои обязательства перед государством, когда оно накладывает на меня такое бремя. Я откровенно говорил, что такая практика даже в сталинское время не применялась. Но сейчас, когда это дошло до главы государства, началась отработка в обратном направлении такого непродуманного закона, потому что он коснулся не только Дома Милосердия, но он коснулся и всех других приходов. Но нас это задело с особой силой, потому что мы имеем большие площади.
— Отец Феодор, хотел бы, чтобы вы рассказали о вашей судьбе: как вы пришли в храм, как стали священнослужителем. Я знаю, что ваша мать трагически погибла, как это повлияло на ваш духовный путь, расскажите об этом.
— Я родился и вырос в семье священника, поэтому с детства путь для меня был в какой-то мере ясен. Но самое важное и, наверное, самое яркое воспоминание из детства, из жизни нашей семьи, что нас никогда не заставляли, не принуждали в вере, мы всегда видели пример жизни по вере. Это была лучшая форма воспитания. У меня погибла трагически мать. Это случилось в 1994 году в городе Гомеле, когда неизвестные лица ворвались ночью в дом и стали мучить и пытать родителей. Тогда еще сказал отец, что первая фраза: «Ну, что, делали добрые дела людям? Сейчас будете за них отвечать!» Это самая страшная форма издевательства, отец чудом остался жив, а мать удушили, что подтвердила медицинская экспертиза. Она, можно считать с христианской точки зрения, мученица за веру, потому что с ее уст не сходила молитва. Отец, год спустя, принял монашество. Сегодня он архимандрит Феодосий, он духовник Жировицкого монастыря и Минских духовных школ. Для нас сегодня он, как и прежде, кладезь того опыта, который не даст никакая книга. Я говорю и своей дочери и тем, кто меня вопрошает: «Мы можем иметь многие знания, можем быть гораздо умнее наших родителей, но нам всегда не будет доставать самого главного: опыта их жизни». А что касается моего решения посвятить свою жизнь пастырской деятельности, посвятить свою жизнь служению Богу, то это решение созревало постепенно, по настоящему. После школы я поступил в художественный ВУЗ. По завершении учебы отслужил армию. И, можно сказать, армия дала мне уже окончательное решение того, что я хочу, и куда я пойду дальше. Поэтому я очень благодарен армии, тем офицерам, которые были рядом со мной. В этом смысли, я очень часто рекомендую нашим молодым людям, которые пытаются принять какие-то важные решения в жизни, все-таки, служить в армии. Это школа настоящих мужчин и школа принятия серьезных решений. Далее — Троице-Сергиева Лавра, Московские Духовные школы. Постепенно учеба стала совмещаться с послушанием в Отделе внешних церковных сношений. И, естественно, привлечение ко многим вопросам деятельности отдела. Тогда возглавлял ОВЦС владыка Филарет. Мне пришлось быть его личным секретарем. Затем было мое рукоположение. Восемь месяцев я служил клириком Минского Свято-Духова кафедрального собора. Затем определением Синода — восьмилетнее послушание в храме- памятнике русской славы града Лейпцига в Германии. Вот там и созрела идея этого социального центра. Это было время перестройки, время бурных политических, экономических, социальных перемен и процессов. И, естественно, я не мог оставаться в стороне, я видел, как формируются программы и как строится работа по оказанию помощи людям в государствах, уже духовно опустошенных. Во мне родилась вот это идея строительства Дома Милосердия в Минске. Был конкретный момент, когда она окончательно сформировалась, как решение. Когда мы занимались вывозом детей на лечение и реабилитацию, организовав его при центральном госпитале западной группы войск в Германии, в местечке Белиц под Берлином, на базе нашего главного госпиталя. Туда каждый месяц привозили дети из Беларуси. Приезжало обычно 35 — 40 детей. И вот однажды, мама уговорила доктора, чтобы он написал заниженный диагноз. Ребенка нельзя было никуда вывозить, у него был нулевой иммунитет. Но, тем не менее, ее, а это была девочка, привезли. И она умерла. Умерла уже даже не в военной клинике, а в обычной в Берлине. Это был, конечно, шокирующий момент. Плюс к этому, я, в канун этого случая, побывал в Минске, посетил один из домов для престарелых и увидел страшнейшую ситуацию с пожилыми людьми, с ветеранами войны с теми людьми, которые дали жизнь новым поколениям, сохранили нашу страну. Они оказались не просто выброшенными за борт истории, жизни, а оказались еще и презренными. И вот, в сочетании такого сплава впечатлений от этой умершей девочки, от увиденного в доме для престарелых, я принял решение, что необходимо у себя дома сделать нечто, что могло бы перевернуть отношение к человеку. Чтобы мы не где-то в Европе или еще в каких-то странах искали чего-то, а, чтобы мы это находили у себя: необходимые условия, хороший уровень медицинского обслуживания. Вот так состоялся Дом Милосердия, который из идеи превратился в реалии.
— Отец Феодор, к нам не сайт приходит очень много вопросов от людей, которые столкнулись в своей жизни с горем, со страданием. Вы перенесли тяжелейшее горе — трагически погибла ваша мама. Как вы пережили это горе, и как нужно христианину относиться к страданиям, которые Господь посылает?
— Вы знаете, если бы не было веры, если бы не было не просто разговоров о мире загробном, а реальной уверенности в бытии этого мира, я думаю можно сойти с ума от той несправедливости, которая произошла. Ведь она же не нанесла вреда ни одному человеку. Я знаю нашу матушку, которая мухи не обидела. И вот, когда это произошло, а произошло это очень интересно, в том смысле, что я в эту ночь был на литургии на Гробе Господнем в Иерусалиме. Какая-то неведомая сила меня повела на Голгофу. Началась литургия, а меня кто-то повел на Голгофу. Я стоял у Голгофы, я молился о своих родителях, и у меня, непонятно почему, текли слезы. А под утро, когда закончилась уже литургия, я вернулся, поисповедовавшись, вновь к кувуклии. И мы выходили из храма Иерусалимского, а на камне помазания лежали два цветочка. И матушка монахиня, как сейчас помню, говорит мне: «Батюшка, возьмите эти цветочки, вам они пригодятся». Совершенно необычные обстоятельства, а потом звонок из Минска и информация о том, что произошло, что нет матери, что она погибла или умерла, мы не знали деталей. Но митрополит Минский Филарет, который возглавлял нашу делегацию, распорядился, чтобы мы отслужили панихиду в храме, в нашей Миссии. На следующую ночь была заказана литургия на гробе Господнем о упокоении ее души. Владыка очень интересные слова сказал: «Мы сегодня совершаем память пророчицы Анны, а будем молиться о мученице Марии». Затем я приехал в Гомель, прошли, фактически, сутки, была жара, насильственная смерть. Потом, по распоряжению владыки, мы повезли ее в Жировицы, а это более пятисот километров, и там была вновь литургия, ее похоронили на монастырском кладбище. Так вот, до последнего момента никто не ощутил запаха трупного разложения, хотя прошло трое суток, жара и насильственная смерть. То есть этот тоже как-то внутренне выстраивало, хотя по началу было как-то просто по-человечески больно, особенно нашему родителю, который подвергся страшным пыткам, издевательствам, избиениям, но милостью Божьей остался жив. Мы очень часто забываем главное — смерть, это всегда, какая бы она ни была, это рождение в вечность. И, когда начинаешь молиться, ощущаешь реальную духовную связь с умершим. Это трудно выразить словами, это можно пережить и приобрести тот духовный опыт, который позволяет говорить об этом с уверенностью. Поэтому, к тем, кто убивается скорбью, неутешен об ушедших, я могу сказать только одно, сам пережив этот опыт, не просто образно чего-то пожелать, а я могу сказать, что на первое место здесь всегда надо ставить молитву. Молитву об ушедшей душе. Потому что больше всего наши почившие родственники нуждаются именно в этом. И, молясь за них, мы очень здорово им помогаем.
— Какие наиболее яркие события произошли в Белорусской Православной Церкви в последнее время?
— Пожалуй, самое последнее наиболее яркое событие это то, что нашу Белорусскую землю посетила стопа святого апостола Андрея Первозванного. Тот поток людей, неиссякаемый, в полном смысле этого слова, который продолжался денно и нощно к мощам, свидетельствует о живой вере нашего белорусского народа. Мне посчастливилось сопровождать мощи, лететь в Великий Новгород за ними, дальше сопровождать их в Москву, вот, когда мы из Великого Новгорода подлетали к Минску, мы весь город облетели над кольцевой дорогой на высоте 400 м. Так сказать, благословили весь город этой святой стопой апостола Андрея. То, что эта великая святыня посетила Беларусь — это, действительно, выдающееся, особое событие.
С протоиереем Феодором Повным беседовал Дмитрий Сафонов.