 |
| Фонд стратегической культуры | Андрей Геращенко | 05.05.2010 |
Суровые годы Великой Отечественной войны выдвинули целую плеяду по-настоящему ярких, сильных личностей, которые, как это не раз бывало в русской истории, возглавили общенародную борьбу с захватчиками. Такой яркой, наверное, ещё пока не оценённой в полной мере личностью был известный партизанский командир батька Минай. Его судьба уникальна по масштабу происходивших с ним событий и страшных испытаний, выпавших на его долю.
Минай Филиппович Шмырёв родился 23 декабря 1891 года в деревне Пунищи Велижского уезда (сейчас это территория Витебской области — А.Г.). В семье Шмырёва было 13 человек. Жилось трудно, поэтому с малых лет Минай помогал старшим, присматривал за лошадьми в имении помещика Родзянки. Эта любовь к лошадям осталась у него на всю жизнь. В 8 лет М. Шмырёв поступил в церковно-приходскую школу, где закончил три класса. Эта школа была единственным образовательным учреждением в его судьбе — всему остальному Шмырёва научила жизнь.
В 1913 году Шмырёва призвали в армию и зачислили в артиллерию, где молодому солдату пригодились его знания повадок и нрава лошадей, которые использовались для перевозки пушек. Вскоре началась и Первая мировая война. 23-летний М. Шмырёв оказался на русско-германском фронте. Этот период его службы малоизвестен — сам Шмырёв был человеком скромным, а в советский период многие события Первой мировой, считавшейся империалистической, были преданы забвению. Однако уже одно то, что за годы войны молодой парень за проявленную в боях храбрость был награждён двумя медалями, а самое главное — стал полным Георгиевским кавалером, получив три Георгиевских креста, — высшую солдатскую награду, говорит о многом.
Думаю, что подвиги легендарного батьки Миная в годы Первой мировой войны ещё ждут своих исследователей. Георгиевские кресты однажды спасли Шмырёву жизнь. Было это в Румынии, где тогда стоял русско-германский фронт. Прибежавший офицер принялся избивать солдат. Все сносили побои молча. Замахнулся он и на Шмырёва. Полный Георгиевский кавалер этого не стерпел и заехал офицеру в ухо. Офицер упал на землю без сознания, а из ушей и носа у него пошла кровь. Шмырёва арестовали и хотели отдать под трибунал и расстрелять — офицера пришлось комиссовать после полученной травмы (у него была разорвана барабанная перепонка). 23 дня сидел Шмырёв в качестве «смертника». Тогда и поседел. Но нельзя было судить, а тем более расстреливать людей, имеющих правительственные боевые награды. А лишить Георгиевских крестов мог только лично император Николай II. Но подавать прошение побоялись — офицер сам был неправ, попытавшись избить полного Георгиевского кавалера. В итоге М. Шмырёва отпустили, разжаловав в рядовые.
Февральскую революцию М. Шмырёв встретил там же — на румынском фронте. В феврале 1917 года артиллеристы за боевые заслуги избрали Миная членом солдатского комитета.
С 1918 года в Красной Армии. Бывшие «царские» награды, в том числе и Георгиевские кресты, пришлось сдать новой власти. Их дальнейшая судьба неизвестна. М. Шмырёв участвовал в Гражданской войне 1918−1920 годов в боях против белогвардейских войск генералов Краснова и Юденича. И здесь молодой Шмырёв демонстрирует храбрость, военную доблесть и. скромность, которая всегда была его природной чертой. Как-то во время боя Шмырёв со своим товарищем ещё по Первой мировой Шубиным спасли от белых орудие. Обоих представили к ордену боевого Красного знамени. Но штаб красных разбомбили, и все бумаги были утрачены. Шубин всё же подал прошение о представлении к награждению орденом и его наградили. А Шмырёв не стал ничего просить и о нём, как это часто бывает, просто позабыли.
И всё же будущий легендарный партизанский командир вскоре получил свой орден. В 1920 году М. Шмырёв тяжело переболел тифом и его, демобилизовав, отправили из действующей армии домой. В том же году Минай вступает в партию большевиков. Дома было неспокойно — окрестные леса наводнили кулацкие и эсеровские банды, убивавшие сельских активистов. Особенно бесчинствовала шайка Жигалова. Из обреза был убит его отец, затем погибли два дяди, брат. Именно тогда, после смерти отца, Миная и стали называть «батькой», потому что на его плечи легла вся ответственность за происходящее. Не на того нарвались бандиты. Для борьбы с ними Минай организовал из местных жителей партизанский отряд. Шмырёва, в то время уже весьма авторитетного в округе человека, бандиты хотели переманить на свою сторону. Он отказался, тогда убили его родного младшего брата Михаила. Минай тяжело перенес эту смерть и ответил тем, что уничтожил шайку Жигалова. За полную ликвидацию банд на территории Суражской волости в феврале 1923 года Шмырёва наградили орденом боевого Красного Знамени. Вручение происходило на площади в Витебске при большом скоплении народа. В дополнение к ордену Шмырёв получил в подарок красивого коня.
С 1923 года М.Ф. Шмырёв — заведующий волостным земельным отделом, затем — председатель колхоза, директор льнозавода, картонной фабрики. В декабре 1934 года на республиканском съезде Советов Шмырёва избирают членом Центрального Исполнительного Комитета БССР. И тут пришла новая беда — по всему Советскому Союзу покатилась волна политических репрессий. Как-то собрались арестовать секретаря Суражского райкома партии Чундерова, которого Шмырёв хорошо знал и которому безусловно доверял. Вышестоящее начальство собрало партийное собрание и принялось доказывать, что Чундеров — враг народа. Как и положено было в таких случаях, люди один за другим поднимались и клеймили «врага народа». Дошла очередь до Шмырёва, и тут Минай Филиппович неожиданно для всех, без тени смущения заявил, что знает Чундерова как честного коммуниста. Присутствующие даже принялись аплодировать. После собрания Шмырёв шепнул Чундерову «Беги!», и тот успел скрыться. А через пару лет Чундерова реабилитировали.
В 1940 году умерла первая жена Миная Прасковья. На попечении вдовца оказалось четверо малолетних детей. Младшему, Мише, было 2 года, Зине — 7, Сережке — 11, Лизе — 13 лет. Минай поднимался рано утром, готовил завтрак, отправлял старших в школу, а сам спешил на картонную фабрику, директорствовать. Дела там с каждым днем шли все лучше.
Началась Великая Отечественная война. Шмырёв в первые дни войны попытался переправить детей на Большую землю с работницами картонной фабрики, которую он возглавлял. Но грузовик, на котором они ехали, не прошел — на пути колонны был высажен вражеский десант. Пришлось вернуться. И батька Минай спрятал детей в глухой лесной деревне Пуничи у своей матери, которой в то время было уже за 100 лет.
С 5 по 11 июля немцы отражали контрудар Красной армии под Витебском. Но всё же 11 июля город пал. 9 июля 1941 года был создан партизанский отряд из рабочих и служащих картонной фабрики им. В.В. Воровского в Пудоти под Суражем, за несколько дней до немецкой оккупации. Будущие партизаны раздобыли оружие и заготовили немного продуктов. В ночь с 13 на 14 июля личный состав отряда численностью около 20 человек на фабричной машине прибыл в лес и расположился в районе хутора Самохвалиха. Здесь 25 июля отряд провёл свою первую боевую операцию. На берегу реки Туровка разведкой было обнаружено вражеское конное подразделение, немцы отдыхали. Бой был быстрым и носил односторонний характер. Партизаны ушли без потерь, в то время как противник потерял 30 человек убитыми и ранеными.
К началу августа в отряде батьки Миная насчитывалось уже 50, а к середине сентября — свыше 100 человек. В течение августа — сентября в районе интенсивного движения гитлеровских войск на дорогах Сураж — Усвяты, Сураж — Велиж и Усвяты — Велиж отрядом Миная было уничтожено 8 автомашин, взорвано 4 моста, выведена из строя телефонная станция поселка Пудоть, в боях было убито до 70 гитлеровцев.
В течение только августа — сентября 1941 года партизаны батьки Миная провели 27 боёв, уничтожили более 100 гитлеровцев и их пособников, 14 автомашин, 18 цистерн с горючим, 8 мостов. 12 сентября 1941 года отряд, разбившись на 3 группы, стремительной ночной атакой ворвался в посёлок Сураж, разгромил районную управу и казарму немецких солдат.
Фашисты заочно приговорили Миная Шмырева к смертной казни. «Ставки» за его голову день ото дня повышались: давали 10, 20, 50 тыс. немецких марок.
Партизаны устраивали засады на направлении Сураж — Усвяты — Велиж, в результате чего немецкие оккупанты объявили район деятельности отряда «зоной партизан» и неоднократно, но безуспешно пытались ликвидировать её.
Тогда фашисты решили действовать по-другому — захватить семью М. Шмырёва в заложники. Деревню Пунище окружили каратели. Согнали жителей к дому матери Миная. Офицер и несколько солдат вошли в дом. Приказали через переводчика одеться Лизе, Сереже и сестре Миная — Анне. В это время сюда подъехала еще одна группа фашистов, которые привезли Зину, Мишу и тещу Миная из Храпаков. Очевидцы рассказывали, что в Храпаках, когда искали Мишу, ему поначалу как-то удалось убежать. Он, испуганный, бегал между согнанными людьми и просил: «Тети, схавайте меня». Женщины плакали, но боялись, потому что у всех были и свои дети.
Всех пойманных усадили на повозку. Немецкий офицер обратился к крестьянам:
— Этот ваш бандит Минай убил много солдат великой германской армии. Поймать его пока нам не удалось. Мы забираем с собой заложниками детей и родственников бандита. Сдастся в плен Минай — отпустим всех, а нет — казним всех до единого.
Их доставили в Сураж, где после предыдущего нападения партизан находился мощный гарнизон. Держали узников в голоде и холоде, давали по краюхе хлеба и немного воды. Били и пугали детей. Дети сначала кричали, плакали, потом перестали. Старшим детям говорили, что отца уже поймали и повесили, а младшему, Мише, было хуже всего — ему всё время устраивали «очные ставки» с пойманными партизанами в надежде, что Миша узнает и выдаст тем самым отца.
Узнав о поимке детей, М. Шмырёв был в отчаянии — всего за пару дней до этого он хотел вывезти их в лес, но воспротивились бабушки. Батька Минай терялся — идти на штурм Суража, как предлагали партизаны, он не хотел — Сураж им было не взять, но именно на это и рассчитывали фашисты. Что ему оставалось? Поначалу он хотел сдаться немцам один в обмен на жизнь детей, затем решил покончить с собой, надеясь, что немцы не станут убивать детей. Вот как об этом вспоминал сам Минай: «Что я тогда думал?.. Детки мои дорогие, родные мои. Ну, как вам передать, как поведать про боль мою? А что делать, что придумать? В бой рвутся мои хлопцы, готовы головы за вас положить. Но как вести мне их на танки, на дзоты, под немецкие пушки? Перебьют. Не простят мне этого их дети, матери, жены, родная земля не простит. Да, страшные были дни, а того хуже — ночи. Чудилось: встают из могилы, тянут ко мне ручонки. Какой уж тут сон. Задремлю на минутку и все их голоса слышу: „Отомсти, батька, фашистам за наши муки, за смерть нашу“. И я мстил! Я шел в самое пекло, под пули, но меня уже и пули вражьи не брали..» Многое решила записка старшей дочери Лизы, переданная Шмырёву: «Папа, за нас не волнуйся, никого не слушай, к немцам не иди. Если тебя убьют, то мы бессильны и за тебя не отомстим. А если нас убьют, папа, то ты за нас отомстишь». В феврале всех четверых детей батьки Минная, сестру его жены и свекровь немцы расстреляли. У него больше не осталось родных. Записку Лизы Минай всю войну носил в кармане у сердца.
***
Зимой 1941−1942 года отряд батьки Миная вступил в полосу беспрерывных боев с карателями. Пришлось прибегнуть к тактике расчленения сил на небольшие группы, что позволяло маневрировать и легче уходить из-под ударов превосходящих сил противника. В декабре фашистам удалось напасть на след одной из групп, в которой находился штаб отряда. Партизаны были окружены на Островской даче. В неравном бою группа была разгромлена, чудом удалось уйти только самому Шмырёву и двум партизанам. Окружили их в штабелях дров. Обоих партизан убили. А немцы все стреляют, не успокаиваются. Шмырёв пробил в штабелях лазейку и пополз, благо снег хороший был, глубокий. Полз часа два, тихонечко-тихонечко. А выполз к туше лошади. Ее волки грызли, увидели Миная, отскочили. Он сел, отдышался. Темно уже стало, а немцы все стреляют, хотя никого не осталось. Пока дошло, что они между собой, из-за штабелей-то не видят, и палят, своих за партизан приняли. Позднее и немцы, и жители гадали: все видели, что батьку Миная окружили, а куда делся, никто сказать не может. Исчез в деревне и все. Потом Минай тяжело болел, его долго выхаживали где-то на хуторе у знакомых.
8 апреля 1942 года по указанию Центрального Комитета Коммунистической Партии Белоруссии отряд М.Ф. Шмырёва объединился с партизанскими отрядами Суражского района — А.П. Дика, Д.Ф. Райцева и М.Ф. Бирюлина, образовав 1-ю Белорусскую партизанскую бригаду под командованием Миная Филипповича Шмырёва. К этому времени партизаны освободили территорию 15-ти сельских советов в Суражском, Миховском и Витебском районах, образовав первый на Витебщине Суражский партизанский край. На освобождённой партизанами территории была восстановлена Советская власть, которая сохранялась вплоть до прихода Красной Армии.
1-я Белорусская партизанская бригада Батьки Миная создала на участке Усвяты — Тарасенки, вошедшие в историю Великой Отечественной войны, «Суражские (Витебские) ворота», — 40-километровый участок вдоль берега Западной Двины, через который можно было свободно переходить из оккупированной немецко-фашистскими войсками Белоруссии на освобожденную и контролируемую Красной Армией территорию. Через «Суражские ворота» на Большую землю уходили мирные жители, новобранцы, перегонялся скот, вывозилось зерно, здесь же партизаны получали оружие, проходили армейские диверсионно-разведывательные группы. Эти «ворота» просуществовали около шести месяцев, до конца сентября 1942 года. Через «Суражские ворота» в Красную армию были мобилизованы 5000 местных жителей. Это уникальный для всей Второй мировой войны случай.
В сентябре 1942 года Шмырёва вместе с другими известными партизанами и подпольщиками вызвали в Москву. Там и произошла встреча батьки Миная со Сталиным. Сталину понравился легендарный командир, и он наградил его платиновым клинком. На клинке было выгравировано: «Подарок М. Шмыреву от И.В.Сталина».
С октября 1942 года М.Ф. Шмырёв — в Центральном штабе партизанского движения, где непосредственно разрабатывает планы дальнейшей партизанской борьбы в Белоруссии.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 августа 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство Шмырёву Минаю Филипповичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». А всего за годы войны батька Минай был награждён 4 орденами Ленина, орденом Красного Знамени, Отечественной войны 1-й степени, многими медалями.
После войны Минай Филиппович работал в витебском облисполкоме, был депутатом Верховного Совета БССР, делегатом съездов. Он стал первым почетным гражданином города Витебска.
Скончался 3 сентября 1964 года. Похоронен на воинском кладбище «Успенская горка» в Витебске. В память о его расстрелянной семье на территории Суражской средней школы установлен обелиск с бронзовыми барельефами Лизы, Зины, Сережи и Миши Шмырёвых. Удостоен звания «Почётный гражданин города Витебска». В Витебске существует музей М. Ф. Шмырёва, его именем названа улица, школа, лицей. Имя Шмырёва осталось в литературе, в искусстве. По пьесе Алеся Кучера «Заложники» артист Звездочетов в театре Якуба Коласа сыграл роль батьки Миная. Посвящали Минаю Шмырёву стихи, песни. Написал картину известный витебский художник Петр Аявич. В городском парке-музее — скульптурный бюст Миная Шмырёва работы Заира Азгура. О Минае Филипповиче сняты документальный фильм и художественный фильм «Батька».
