Белая стена спасения

Но еще сильнее я ощущаю этот запах, когда слышу сладкие речи о «Церкви торжествующей» и вижу ролики, главными героями в которых являются золотые купола. Я тут же переключаю телевизор на другой канал.

Церквофобам, которые кричат: «Клерикализм наступает!» — и интересуется диаметром поповского живота, неплохо бы для начала присмотреться к здоровью собственного тела и духа. Не исключено, что уже пора спасать и то, и другое. А там, глядишь, выяснится, что Церковь, которую они так поносят, не самое плохое средство для этого спасения. Но тем, кто возглашает о торжестве Церкви и заливает наши души сладким ядом куполофилии, стоило бы сделать то же самое. Заглянуть под собственные ребра. Что там? Торжество церкви? Или позор, катастрофа и полное разложение, как в легких курильщика? Только честно?

Я вот недавно заглянул. Наверное, полгода не заглядывал, все некогда было, а тут случилось кой-чего, и не мог не заглянуть. Если бы я в подробностях рассказал вам, что я там увидел, вы бы не стали читать дальше ни одной строчки. Вы морщитесь? Зря. Сделайте себе духовную кардиограмму — только настоящую, без поблажек — и вам тоже резко поплохеет. Лень, гордость, жадность, гнев, сластолюбие, равнодушие… Что? Вы не видите в себе этой отравы? Ни капельки? Ну, тогда ваше дело совсем плохо. Тогда вам в реанимацию. Диагноз страшный — «торжествующий христианин». Можете уже не подняться.

Возможно, я чего-то не понимаю, но мне кажется, что выражение «торжествующая Церковь» — это вообще оксюморон. То есть такое словосочетание, в котором одно слово полностью противоречит другому. Например, «христианская мечеть». Или «святой самоубийца». Или «постное мясо». По-моему, Церковь не может быть торжествующей в принципе. Если, конечно, мы говорим о той, что в ребрах, а не в бревнах. То есть о настоящей. Вы когда-нибудь видели ликующий хоспис? Или торжествующую «Скорую помощь»? Наверное, только в каких-нибудь не в меру юмористических телепередачах. Водитель неотложки, вместо того, чтобы ехать по вызову, вдруг останавливает машину возле высокой трибуны и кричит: «Баста, карапузики! Айда радоваться».

Если же кто-то называет себя «христианином» и гордится этим — то я не понимаю такого человека. Чем тут гордиться? Чего торжествовать? Церковь — это еще не победа. Церковь — это испытание. Тебе что, уже забронировано место в раю? Это ты сам так решил?

Недавно я был в Крыму, в Бахчисарае. Там находится древний Свято-Успенский монастырь, построенный еще греками. За последние десять лет местным монахам приходилось уже несколько раз выдерживать самую настоящую осаду крымских татар. Может быть, поэтому обитатели этого монастыря лучше других чувствуют тонкую грань, отделяющую торжество от катастрофы, и понимают, что чрезмерное увлечение первым — прямой путь ко второму. Каждый раз монахам удавалось отбиться от осады, но чувствовали ли они при этом торжество своей веры? Этот вопрос я задал монаху Игорю — высокому, крепкому человеку — и услышал от него твердое: «Нет». Потому что есть одна вещь, которая важнее спасения монастырских стен. Это спасение души. Чтобы не забывать об этом, монахи имеют одну напоминалку, оставленную ими еще христианами первых веков. Когда идешь по монастырской тропе на вершине горы, проходишь каменные ворота. На одной стене длинного прохода нарисованы мучения грешников в аду. Знаете, что изображено на другой стене? Нет, не торжество Церкви. И даже не райские кущи. На противоположной стене не нарисовано НИЧЕГО. Она абсолютно белого цвета.

— Краски не хватило? — спрашиваю монаха Игоря.

— Почему не хватило? На этой стене нарисован рай. Разве ты не видишь?

— Нет. Тут нет ни эдемского сада, ни торжествующих праведников. Даже апостола Петра с ключами от райских ворот не видать.

— Может, вам еще турецкий пятизвездочный отель нарисовать? — улыбнулся монах.- Чтобы человек встал на путь, ведущий к спасению, ему не нужно видеть райское блаженство и торжество веры. В мире нет и не может быть такого художника, который смог бы их в точности изобразить. Чтобы попасть в рай, человеку нужно видеть свои грехи. А для этого — достаточно просто белой стены. Тот, кто смотрит на эту стену и не видит своих грехов, — тот уже идет по дороге в ад.

Священник Григорий Королев из Ярославской области тоже может много интересного рассказать про торжество Православной Церкви. Он, кстати, бывший врач «Скорой помощи». Я был у него в гостях год назад. Могу кратко пересказать.

— Петровское, Опалиха, Выдра, Березники, Теперское, — отец Григорий перечисляет деревни, которые еще двадцать лет назад находились в радиусе десяти километров от его храма. Теперь их нет.- Артюково, Окулово, Горки, Ильинское, Зиновское…

Всего двадцать две мертвые деревни. В живых осталось семь. Восьмое — село Горинское, куда Григория Королева шесть лет назад направили в командировку. Здесь заболел священник, надо было его подменить. А когда командировка закончилась, местные старушки отказались гостя отпускать. Написали в епархию депешу и добились своего. А потом еще уговорили возглавить местный подыхающий колхоз. Потому что больше некому. За последние пятнадцать лет в «Колосе» сменилось семь директоров, последним главой хозяйства была бывшая директор сельского клуба. В тот день, когда собрание пайщиков «рукоположило» священника в председатели, в бухгалтерии не было даже пятисот рублей, чтобы отправить машину с надоенным молоком на молокозавод.

Новоявленному менеджеру в рясе пришлось сразу же предпринять ряд очень непопулярных, но спасительных мер. Люди роптали. Некоторые даже грозились в знак протеста принять ислам. Зато с тех пор хозяйство потихоньку поднялось и сейчас демонстрирует устойчивые темпы развития. Считает ли отец Григорий, что таким образом Церковь восторжествовала? Нет, не считает. Разговор на эту тему у нас зашел, когда мы находились под сводами Троицкого храма, в котором он служит. Я стоял, пораженный красотой иконостаса. Недавно злоумышленники проникли в церковь и украли из него несколько икон, но иконостас все равно ослепительно красив.

— Зрелое барокко, — уловил мое впечатление священник.- Этот храм был построен в конце восемнадцатого века. А финансировали строительство местные крестьяне. Просто скинулись, помимо десятины, на стройматериалы и своими руками построили церковь. Вы можете себе представить такое сегодня? Я нет. А вот когда это станет возможно, тогда я скажу что-нибудь на тему торжествующего Православия.

— Разве спасение в бревнах?

— Нет, но если у человека есть храм в ребрах, то этот храм неизбежно воплотится и в бревнах. Причем в самых разных бревнах. Роскошные храмы, хорошие дома, крепкие семьи, успешные предприятия — это все производные от духовного усилия людей. Каковы усилия, таковы и плоды. Но первичными должны быть именно усилия. Насаждать веру одними куполами и колоколами — все равно что украшать красивыми люстрами дом, в котором нет электричества. Наступит ночь, и они просто потонут во тьме. А ночь уже наступает. Сумерки. Девятый час вечера, а может, уже и позже.

http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=5376&Itemid=4