 |
| РПМонитор | Александр Елисеев | 12.08.2008 |
МОЧЬ И ХОТЕТЬ
Сегодня не вызывает сомнений тот факт, что наши элитарии хотят вписаться в современный миропорядок на равных. Делаются даже весьма оптимистические оценки, согласно которым нынешний российский истеблишмент задумывается о мировом лидерстве. Тема эта не нова. Еще в 2000-м году в «Независимой газете» была опубликована весьма интересная статья А. Игнатьева, генерального директором информационного аналитического агентства при Управлении делами президента РФ. Автор призвал к тому, чтобы «Россия стала одним из лидеров „Нового мирового порядка“, обеспечив своему народу и своей элите достойное место в дальнейшей истории человечества». Итак, субъективный запрос на лидерство — налицо. Сложнее обстоит дело с объективными предпосылками, ведь мы пока еще не достигли уровня развития даже и советской экономики. Но в данном случае интересно не то, сможет ли РФ, в нынешнем формате, пробиться в лидеры, а то захочет ли она этого. Так вот, очень даже вероятно, что захочет (или даже уже захотела). А коли появится желание, то и усилие будет приложено соответствующее.Здесь, конечно же, надо прояснить, о каком виде мирового лидерства идет речь. Понятно, что имеется в виду лидерство, достигнутое в условиях нынешнего глобализирующегося мира. Оно подразумевает становление России в качестве ведущей капиталистической, торгово-рыночной державы. И в этой оптике центр Запада должен переместиться из Вашингтона в Москву.
Сегодня разговор (серьезный) может идти лишь о таком варианте мирового лидерства. Все остальное является не более чем благими пожеланиями отдельных талантливых аналитиков и публицистов. Они разрабатывают свои, альтернативные мировые проекты, однако же вопрос об их реализации может быть поставлен лет через двадцать, а то и больше. А в плане «реал-политик» котируются лишь устремления нынешних элитариев, ориентированных на встраивание в западную систему.
Еще раз подчеркну, что меня сейчас не очень-то интересует вопрос о том, сможет ли Россия туда встроиться — на правах равноправного члена или даже лидера. (Я лично уверен, что нет — слишком уж разными путями шли Россия и Запад на протяжении многих сотен лет.) Сейчас гораздо интереснее рассмотреть — чем могут окончиться попытки стать «новой Америкой».
ЛИБЕРАЛЬНЫЙ ПОЛИЦЕНТРИЗМ
А окончатся они тем, что по системе национальной государственности будет нанесен еще один мощный удар — возможно даже последний, сокрушающий. Собственно говоря, пресловутый западный путь ведет к той пропасти, на дне которой могут найти свою смерть нынешние национальные государства — как западные, так и «незападные». Запад ставит во главу угла преобладание рынка, а рынку, как известно, до лампочки разного рода национальные суверенитеты. Главное — выгода, конъюнктура. И чем более рыночным становится мир, тем более тесными, для рынка, становятся национальные государства с их «архаичными» ограничителями.Понятно, что встраивание разных государств в глобальный мир, а точнее, глобальный Запад, только усиливает процесс отмирания национальных государств. Втягивание в рыночную игру новых геостратегических игроков создает внутри Запада некую четко выраженную полицентричность, а такая полицентричность делает неизбежным выстраивание некоего наднационального регулирующего центра — пресловутого «мирового правительства». Примерно такой сценарий рисует Фарид Закария, главный редактор Newsweek International. Он выдвигает модель «более нового мирового порядка», который «будет отличаться тем, что в нем будут существовать центры силы, которые не будут являться национальными государствами, где власть находится во многих местах и во многих руках. Это и региональные организации (Европейский союз, Лига Арабских государств), и организации „функциональные“ (например, Всемирная Организация Здравоохранения, Шанхайская Организация Сотрудничества), а также ТНК и крупнейшие медийные холдинги (Би-би-си, Си-эн-эн)». Но при этом весь мир «идет Американским путем»". (Н. Куркин. Мир без США. — «Русский журнал», N2, 2008).
Сам Закария уверен, что США сумеют и здесь сохранить свою ведущую роль, но это не более чем иллюзия. Ведущая роль США подходит для моноцентрического мира, а в мире полицентрическом и одновременно — глобально западном — необходим уже наднациональный сверхцентр. И когда какая-то страна идет по этому самому американскому пути, то она, тем самым готовит отмену своего национального суверенитета и появление «мирового правительства». Если же страна убыстряет свой ход по глобальному пути, то она убыстряет и свое падение в пропасть.
ВЕСТЕРНИЗАЦИЯ И МОДЕРНИЗАЦИЯ
И в данном плане необходимо распрощаться с широко распространенным мифом о том, что можно встроиться в Запад и сохранить свою самобытность. Это опаснейшее заблуждение — Запад является грандиозным ассимилятором, в противном случае он никогда бы не вел столь упорную и разноплановую экспансию. Используя его политико-экономические технологии, разные незападные страны становятся периферией Запада — и не обязательно только в хозяйственном, но и в идейно-политическом плане. И здесь весьма показателен пример самобытных Индии и Японии, которые, при всей своей специфике, представляют почти точные копии с партийно-парламентских демократий, являющихся чисто западным изобретением. (Особняком стоит Китай, который до сих пор отказывается от импорта капитализма.) Сегодня в России также говорят о самобытности и суверенности, но копируется-то все равно западная модель. Зачастую, правда, утверждают, что российское руководство всего лишь использует формы партийно-парламетской демократии с тем, чтобы быстрее проникнуть в западный элитный клуб. Однако это, по сути, ничего не меняет. «Форма» неизбежно перестроит «содержание» по своему образу. Нельзя кататься на лыжах по траве, для этого нужен снег. Социально-политические технологии — слишком серьезная вещь для того, чтобы использовать их в качестве гайки или молотка.Иное дело — сама техника. Вот ее можно уже импортировать, приглашая специалистов. Собственно говоря, именно так поступил Сталин, сумевший модернизировать Россию без всякого встраивания в глобальный Запад. Гиганты отечественной индустрии вступали в строй в результате поставок отсутствующих в Союзе технологий. Иностранные фирмы заключили сотни типовых договоров с советской стороной. В 1944 году, когда речь зашла об американском автомагнате Генри Форде, Сталин воскликнул: «Да храни его Господь!» Еще бы — знаменитый завод АЗЛК (в 1930-х гг. — КИМ) был точной копией фордовского сборочного завода! «Западники» продавали советской стороне пакеты и лицензии, присылали специалистов по надзору, принимали у себя стажеров из СССР. Более чем солидным был вклад в индустриализацию западных «спецов». В 1933 году их насчитывалось 6550 человек только в тяжелой промышленности. А общее количество иностранных специалистов тогда составляло 20 тысяч.
Конечно, помощь Запада была небескорыстной, за нее приходилось платить твердой валютой, полученной от продаж за границу хлеба, отнятого у крестьян. И тем не менее, защита государственных интересов во взаимоотношениях с «западниками» (в отличие от нынешнего времени) проводилась тогда неукоснительно. Никакого участия во владении советскими предприятиями иностранный капитал не принимал и был должен строго выполнять довольно-таки жесткие наши условия — предоставлять подробные технические характеристики, использовать советские стандарты и т. д.
Возразят, что цена индустриализации была слишком уж высока. Но здесь важен сам факт — модернизация вполне себе возможна без какой-либо вестернизации. У Сталина, положим, особо денег не было, но сейчас-то их вполне достаточно. Но самое главное — у страны есть все возможности базироваться на собственных технологиях. Нужно только всерьез захотеть провести модернизацию по-своему, с опорой на собственные силы. А вот это уже — самая трудная задача. Пока что наши элитарии стремглав бросаются навстречу Западу, надеясь занять там достойное место. В известном плане это усиливает страну — все-таки для разговора на равных нужно ее, так или иначе, укреплять. Однако через некоторое время минусы глобализации станут перевешивать плюсы активной внешней политики на западном направлении.
