Душа — младенец бессмертия

Вспомнилась мне история, рассказанная ныне покойным священником Дмитрием Дудко. Был у него один знакомый. Современный молодой человек. Жил легко, весело, пил, гулял, развратничал, легко предавал друзей и изменял любимым, о родителях вспоминал, когда нужны были деньги, словом, проводил время в своё удовольствие. Знал, что есть Бог, но не задумывался ни о рае, ни об аде, ни о Страшном суде, а о своих грехах тем более. Какие могут быть грехи, когда все так живут. Он их просто не замечал. Жил по принципу: бери от жизни всё, пока молодой. Старость придёт, тогда и в церковь можно будет почаще захаживать. В 30 лет от такой жизни не выдержало сердце, умер. Отвезли его в морг, наутро пришли, чтобы везти хоронить, а он ожил.

Неисповедимы пути Господни. Поудивлялись врачи, забрали воскресшего в больницу, подлечили и выписали. Конечно, разрушенное сердце не восстановишь, но жить можно. Круто поменял 30-летний человек свою жизнь: перестал, пить, курить, блудить. Стал ходить в церковь, исповедоваться и причащаться. Друзья-товарищи приставали к нему с расспросами: мол, видел ли что-нибудь там? Может, тебе что-то сказали? Долго он ничего не говорил, но однажды сказал: «Не спрашивайте вы меня ни о чём, ничего не скажу. Мне дали год на покаяние». Через год он умер.

Для каждого из нас наступит конец земной жизни. Для богатого и бедного, президента и дворника, грешника и праведника. И никто не знает своего срока. Внезапно может наступить тот день и час, которого мы не ожидаем и о котором не думаем. Готовы ли мы предстать перед Господом сегодня? Ведь там уже ничего изменить и поправить нельзя.

Как назвать человека, который, понимая, что происходит, спокойно и легкомысленно относится к своим страстям, извиняет их, утверждает их в себе и осознаёт как «неизбежное» зло, против которого «не стоит» и «нельзя» бороться. «Я не святой, — успокаиваем мы себя. — Никого не убил, не ограбил. Я в миру живу, как все, как все…».

Однажды к праведному Антонию Муромскому пришли две женщины. Одна сокрушалась о своём одном великом грехе, другая сказала, что у неё никаких больших грехов нет. Так, по мелочи. Старец попросил первую женщину пойти и принести ему большой камень, а другую — набрать кучу мелких камешков. Когда женщины возвратились, он сказал им: «А теперь отнесите эти камни назад и положите их точно в то место, где взяли». Женщина с большим камнем легко нашла то место, откуда его взяла, другая же тщетно кружилась, ища гнёзда для своих маленьких камешков, и не найдя, вернулась с полным подолом камней. Антоний объяснил им, что это значит. Первая женщина, помнившая свой грех, болела этим грехом, переживала и сняла его со своей души. У второй мелкие камешки выражали многочисленные грехи, к которым она привыкла, считала их обыденным делом и не каялась в них. Она не помнила своих мелких грехов, вспышек страстей, и они, как болотная тина, застилали её душу и сделали её неспособной даже к покаянию.

Как часто мы плачем и скорбим о наших утратах, горестях, обидах, болезнях, но забываем сокрушаться о своих грехах. А ведь грех, каким бы он привлекательным ни был, несёт смерть. С каждого будет спрошено не за то, что сделал Ельцин или Путин, начальник или сосед, а за собственное делание или неделание. Вдумаемся в мудрые слова святого Иоанна Лествичника: «Покаяние — это наше возвращение к Богу, обновление нашего крещения… И достигается это через достойную жизнь, через войну с грехами, которые мы совершили в прошлом. Покаяние — это очищение нашей совести. Покаяние — это готовность, без слова ропота и в преображении любовью, понести всякую печаль и всякую боль».

Собственный нераскаянный грех застилает глаза, делает нас равнодушным ко злу. А зло наглеет и торжествует. Разве не с нашего молчаливого согласия создана система тотальной коррупции и разграбления государства, при которой честным трудом не наживёшь «палат каменных», а чтобы заниматься политикой, надо служить не интересам страны, а группе олигархов или чиновничье-финансовому клану, встраиваться в ряды «единороссов».

Разве не на наших с вами глазах выросло поколение молодых людей, уста которых произносят не молитвы, а сквернословие. Брошенные дети, детиубийцы, дети-алкоголики, дети-наркоманы, дети- проститутки — это плоды нашей нераскаянной греховной жизни.

Трудно найти в истории России время, когда бы культ наживы, торгашества, ростовщичества, пошлости и похабщины так откровенно не пропагандировался бы и не поддерживался власть предержащими. Бездуховный продажный мир побеждает, опираясь на животную, греховную нашу основу, теснит правду, честь, добро, семью, долг, веру. В этом участвуют правительство, депутаты, сенаторы, журналисты, литераторы и артисты. Каждый из нас вносит лепту в этот постыдный процесс.

Сеющие ветер пожнут бурю. Поразительно, но даже горькие примеры нашей земной жизни не могут заставить нас задуматься о единственно важном — своей вечной участи. Ведь смерть — это совсем не гроб, не могила в земле. Это рождение в жизнь вечную, к которому мы обычно не готовимся, но которое требует подготовки нашей в течение всей земной жизни.

Свет Преображения, Божий свет не ушёл с земли, Его надо искать и собирать. И великая награда для собравшего, великое счастье для нашедшего! Ради этой радости и счастья можно себя во многом ограничить, можно себя многого лишить.

«Душа — младенец бессмертия, беззащитный и жалкий в условиях окружающего нас мира, — говорил архиепископ Иоанн Сан-Францисский (Шаховской). — Как нужно прижимать к груди своей, к сердцу своему — свою душу, как нужно любить её, предназначенную для вечной жизни. О, как нужно счищать даже малейшее пятнышко с неё».

http://www.rusdom.org/node/332