 |
| Православие.Ru | Иеромонах Тихон (Васильев) | 05.08.2008 |
 |
| Святитель Игнатий Мариупольский |
Более двух с половиной тысяч лет назад на берегах Черного моря поселились греки. Древняя Греция — это колыбель современной культуры, родина философии и науки, искусства и архитектуры. У греков учился Древний Рим, и ими восхищалась Новая Европа.
На греческом языке возвещали миру Благую весть святые апостолы — ученики Иисуса Христа. И именно преображенная христианством греческая культура с максимальной полнотой смогла выразить христианское учение в богословии святых отцов и в иконописи.
Древние греки основали по берегам Черного моря несколько полисов — городов-государств с демократическим управлением. Нынешний Крымский полуостров именовался тогда Тавридой по имени воинственных таврских племен, а Крымом он стал лишь две тысячи лет спустя, когда его в Х??? веке по Рождестве Христовом завоевали татары. Столицей своей завоеватели сделали Эски Крым, что значит «старый ров».
Предки мариупольских греков до переселения в Приазовье жили в Крыму две с половиной тысячи лет.
Волна за волной в течение столетий обрушивались на греческие колонии в Крыму агрессивные захватчики, но самым губительным оказалось многовековое влияние на крымских греков татар и турок. Прежние гордые сыны Эллады, поселившиеся давно в этом благословенном уголке, были теперь «народцем подавленным, униженным, усвоившим нравы и обычаи, одежду и язык новых властителей Крыма — сперва татар, овладевших еще в Х??? веке северной частью полуострова, а затем и турок, занявших после покорения Византии в ХV веке его южную часть».
В течение XVIII века было несколько русско-турецких войн, в результате которых в конце столетия Крым был присоединен к России.
Именно в этот исторический момент происходит переселение большей части греков- христиан из Крыма на территорию Российской империи.
«Зачем из Крыма изгнали греков?» — спрашивает Анатолий Герасимчук еще в заголовке своей статьи[1]. И далее развернуто поясняет свой вопрос:
«Зачем в 1778 году, когда российские войска контролировали положение в Крыму, когда реалистически мыслящие политики понимали, что присоединение Крымского ханства к Российской империи предрешено (оно состоялось через пять лет), — зачем было выселять с полуострова все христианское население, которое дружески встретило единоверные российские войска и могло стать опорой будущей российской администрации?»
Автор статьи предлагает следующий ответ на свои вопросы:
«Этим выводом Крым ставился в экономическую зависимость от России, и, таким образом, мечта о покорении Крыма становилась для правителей России еще ближе.
Кроме того, этим выводом преследовались еще сразу две цели. С одновременным подрывом экономики ханства осуществлялось заселение земель Запорожской Сечи — вместо выселяемых на Кубань и ушедших за Дунай казаков. А второй, может быть, даже более важной, целью было показать всей просвещенной Европе жестокость мусульманского населения Крыма по отношению к православным народам Крыма и переселение преподнести как благородную миссию по спасению христиан от „магометанского ига“ и „убережения их от мстивого ятагана“».
Вроде бы логично, что для скорейшего присоединения Крыма в интересах России было ослабить экономику ханства путем увода из него основных налогоплательщиков — христиан. С марксистской точки зрения этим можно, конечно, объяснить активную поддержку русским правительством идеи переселения. Но это «экономическое» марксистское объяснение мотивации российского правительства, предложенное А. Герасимчуком, будет слишком плоским, слишком безжизненным, далеким от культурных реалий того времени. А культурные реалии состояли в том, что просвещенные европейцы, к которым, несомненно, относилась и Екатерина II, были очарованы со времен эпохи Возрождения Древней Грецией, которую почитали колыбелью европейской культуры и искусств. С таким же пиететом они относились и к современным им грекам — наследникам Древней Греции, живым носителям греческого языка. Казалось, и на них распространяется отблеск славы их древних и великих предков. Возрождение древнего греческого народа и его культуры — вот дело, достойное просвещенной императрицы. Письма святителя Игнатия Екатерине с просьбами о спасении греческого народа попали на благоприятную почву.
Итак, именно в идее спасения греков как народа от окончательной ассимиляции в татарском большинстве нужно видеть смысл как усилий российского правительства, так и жертв, которые понесли сами греки при переселении, покидая родные места в цветущем Крыму. Ведь к этому времени большинство греков были уже татароговорящими.
Возродить отатарившихся крымских греков, подавленных господствующим, но малокультурным азиатским народом, и сделать их опять достойными сынами Эллады поставил себе задачей митрополит Готфейский и Кефайский Игнатий.
Современники характеризуют его как мужа честного, богобоязненного, доброго нрава, скромного по внешнему виду и поведению, целомудренного, бдительного, ведущего себя прилично ангельскому образу, благочестивого, опытного в ведении церковных дел и отличавшегося богатыми природными способностями.
«Это был человек высокого ума, замечательный по энергии и по способности к самопожертвованию ради служения своей идее», — так писала о митрополите Игнатии его правнучатая племянница Е. Гозадинова. А вот мнение свободного от родственных пристрастий историка Г. Тимошевского: «Это был человек энергичный, самостоятельный, властный; политик, хорошо понимавший дела Крыма и России; патриот в самом строгом смысле; он решил, пользуясь общим положением дел, спасти паству не только как христиан, но и как греков, в возрождение и будущность которых он, очевидно, верил, — это была основная идея его жизни"[2].
А. Герасимчук, однако, противореча упомянутым свидетельствам, называет святителя Игнатия лишь послушным орудием и «жертвой политики российского правительства», «стрелочником, который во всем виноват». Далее в своей статье он рисует яркие образы счастливой жизни греков в благодатном Крыму, противопоставляя им трудности переселения, эпидемии, неустроенность быта в первые годы на новом месте. Наконец, автор делает вывод из всего сказанного о «стремлении Екатерины и ее фаворитов захватывать все больше и больше территорий, принося неисчислимые страдания населявшим те территории народам».
Вывод автора однозначен: переселение крымских греков в Приазовье было и остается трагедией в истории этого народа. Оно, во-первых, с точки зрения Герасимчука, было насильственной акцией российского правительства по отношению к грекам. Во-вторых, оно не несло ничего позитивного для греков, и лучше всего было бы для этого народа, если бы этого переселения и вовсе не было бы:
«Трагедия греческих переселенцев так и осталась трагедией в памяти потомков тех переселенцев. Но некоторые конъюнктурщики от политики превращают ее сегодня в фарс, пытаясь одну из акций в захватнической политике царской России представить этакой заботой самодержавия о православных в ханском Крыму».
Позволим себе не согласиться с предвзятыми выводами украинского журналиста.
По поводу «насильственности переселения»
О каком насилии со стороны русских военных может идти речь, если агитация за переселение среди греков проходила в течение нескольких месяцев в глубочайшей тайне от татар? Сохранились воспоминания сына И.А. Гозадинова, племянника святителя Игнатия, о том, как призывали греков к переселению:«Дядя налагает на него очень трудную миссию: он должен обойти — тайком, конечно, — города и те села Крымского полуострова, в которых жили — разбросанно между татарами — христиане. Таких было семь городов и 25 деревень. Он снабжает племянника воззванием от своего лица к своей духовной пастве, приглашая перейти в подданство России. В этом воззвании он самым наглядным образом объяснял, какое было их тогдашнее положение: постоянная опасность жизни, сомнительность состояния, невозможность открыто исповедовать свою веру. В параллель к этому он указывает на ожидающую их в России благодать: неприкосновенность собственности, полная безопасность жизни и доброго имени, совершеннейшая свобода в отправлении религиозных обрядов — процессий, крестных ходов, благовеста для призыва верующих в церковь.
Отец мой, конечно, не мог собирать людей в церквах, чтобы там познакомить их с воззванием их духовного пастыря: это было слишком рискованно. Он собирал их небольшими группами в каких-нибудь уединенных местах, читал им воззвание и от себя уже дополнял и разъяснял, смотря по степени понимания слушателей. Вероятно, красноречие его было убедительным, так как все вручали ему письменные соглашения на переход в подданство России"[3].
Следует также отметить, что переселение крымских греков в Россию 1778−1780 годов под предводительством святителя Игнатия — это не единственное переселение греков.
После окончания Кавказской войны в 1864 году и ухода в Турцию адыгейцев Черноморское побережье полностью обезлюдило. И потому сюда, кроме русских, чехов и эстонцев (в районе Сочи), по инициативе командования Черноморского флота из Крыма на добровольных началах были переселены и греки. Одновременно из Турции и Греции на новые земли переселились, в основном с черноморского побережья Турции, греки, которые именовались понтийскими, по древнему названию Черного моря «Понт Эвксинский».
Переселенцы из Греции именовали себя эллинами.
Большое переселение греков было и в 1877—1878 годах во время и после окончания русско-турецкой войны за освобождение Болгарии. Еще большее переселение — после окончания войны на Балканах в 1912—1913 годах[4].
О стремлении греков к России говорят также следующие факты. Еще за десять лет до переселения, в 1769 и 1770 годах, когда русская армия под командованием князя Долгорукого взяла перекопские укрепления и заняла близлежащие города, греки деятельно помогали русским, вступая в их ряды и передавая «самовернейшие сведения», так как они были вхожи к «первейшим крымским начальникам». Сотрудничали крымские греки и с запорожцами, нередко вступали в запорожское войско. В 1775 году из греков- волонтеров (добровольцев) был сформирован греческий батальон, который помогал русским войскам еще в русско-турецкой войне 1768−1774 годов. Батальон был приписан к Черноморскому флоту. Он как морская пехота участвовал в обороне Крыма и Севастополя в 1854 году.
О «пагубности переселения для греков»
Переселение народа — это эпохальное событие в его истории, которое может быть оценено только лишь в исторической перспективе. А поэтому посмотрим, что же стало с потомками тех крымских греков? Сохранили ли они свою веру, язык и самобытную культуру или давно уже умерли как народ?Современная греческая диаспора Приазовья весьма многочисленна. По итогам переписи 2001 года, она насчитывает 91,5 тысяч человек, а по оценкам Федерации греческих обществ Украины, — даже до 200 тысяч человек.
Живым эллинизмом называют деятельность греческой диаспоры. Она представлена 102 обществами греков. Греческое национальное меньшинство имеет самые широкие возможности. Открываются греческие школы, действует свой гуманитарный университет, медицинские и культурные центры, выходят свои газеты, например «Эллины Украины"[5].
В целях сохранения языка в Мариуполе подготовлены и уже вышли в свет русско-румейско-новогреческий, украинско-румейско-урумский словари. Готовы к изданию справочные книги, содержащие собрание слов всех пяти говоров румейского диалекта.
На этом языке говорят, пишут произведения художественной литературы, стихи. Новогреческий язык изучают около шести тысяч школьников Украины[6].
Наконец, в лоне Русской Православной Церкви приазовские греки остаются верными православными христианами, сохраняя в чистоте свою святую веру.
Митрополит Игнатий был последним святителем с титулом Готфейский и Кефайский. Благодарные жители Мариуполя помнят об основателе прекрасного приморского города в честь Пресвятой Девы Марии. Православные помнят труды и заботы о спасении пасомых, его любовь и незлобие к тем, которые, как некогда и евреи в пустыне, не всегда были благодарны к полагавшему душу за них.
Как великий пророк Моисей выслушивал от выведенных им из рабства многие упреки в тяжелые и голодные дни, так и «второй Моисей», как именует в песнопениях Церковь святителя Игнатия, претерпел много несправедливых обвинений и откровенной клеветы от тех, о ком он заботился.
Но, движимый любовью, он искал прославления имени Божия, и никакие искушения не могли привести в отчаяние души, радовавшейся о совершившемся чуде милосердия Божия и спасения ближних. Ибо «любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает…» (1 Кор. 13: 4−8).
Митрополит Игнатий вел свой народ к жизни. Многие из соплеменников митрополита, приняв татарские условия, конечно, смогли стать преуспевающими в торговле и промыслах. Но они потеряли духовную Родину — Православие. Отрекаясь от Православия, они не задумывались о своей дальнейшей судьбе. Святитель Игнатий, прекрасно понимая, что тот, кто отрекается от веры православной, отрекается от Бога, отрекается от жизни, хотел спасти свой народ от духовной смерти. И Господь дал святителю возможность исполнить чаемое.
[2] Яруцкий Л. Мариупольская старина. М., 1991. С. 24.
[3] Там же. С. 28.
[4] Греки в истории Новороссийска от древности до наших дней. http://www.eol.nross.ru/diaspora/Istoria/grekiVis.htm
[5] «Греческое национальное меньшинство в Украине имеет самые широкие возможности» — Елена Проценко-Пичаджи. http://gfs.com.ua/news.php?id=15 351
[6] Зорина Елена. «Мега юрты» — большой праздник // Крымские известия. 2005. 13 октября. http://www-ki.rada.crimea.ua/nomera/190/prazdnik.html
http://www.pravoslavie.ru/put/80 804 111 737
