Кому ты должен, Ваня? Часть 2

О проблемах межнациональных отношений в современной России

Именно волна собственного национализма и русофобии в постсоветских государствах в 90-х годах стала одной из причин роста национализма в России. Есть и серьезные проблемы цивилизационной совместимости, без учета которых просто невозможно разобраться в данной проблеме объективно.

Из христианского — в основе — понятия о значении гордыни проистекают и многие другие культурные установки, порождающие конфликтные ситуации. К примеру, сейчас много говорят о нетерпимости русских.

Однако на самом деле большое количество конфликтов на этой почве возникают из-за низкого уровня терпимости как раз у приезжих. В быту это выглядит так: слова и формы поведения, которые большинством русских не расцениваются как оскорбительные, оказываются нестерпимыми для тех же кавказцев или других приезжих с повышенным уровнем гордости и своим взглядом на жизнь. Приезжие не хотят терпеть того, что русский готов потерпеть. На практике огромное количество конфликтов начинаются именно на этой почве.

В этом можно усмотреть причину для неуважения к русским. Мол, вот какие они — им в лицо плюют, а они утираются. Другое дело гордые дети гор — они знают, как за себя постоять! Однако такое поведение русских корнями уходит именно в христианскую традицию. А, главное, именно терпение стало залогом многих побед — не только военных — русских. Если бы не терпение, то не было бы у русских и такой огромной страны.

Там, где другие народы больше не могли терпеть и проигрывали, русские терпели, неся тактические потери, но в итоге одерживая победу.

Недаром Александр Суворов говорил: «Терпение в бою это победа». Он знал свое дело и одержал для России побед куда больше всех вместе взятых хитрых, ловких и «продвинутых».

Другая, еще более важная сторона этого вопроса: если русские перестанут терпеть и в массовом порядке станут такими же гордыми, как южане, то есть примут новую систему ценностей, характерную для приезжих, российским властям ох как трудно станет управлять этой огромной страной. А процесс идет. Те же группировки неонацистов чаще всего исповедуют антихристианскую идеологию, нетерпимость, ратуют за пересмотр базовой системы ценностей русских и, по сути, в значительной степени берут на вооружение приемы и мировоззрение своих врагов из этнических диаспор и ОПГ. Гордость становится на первое место. Проблема еще более усугубляется тем, что власть хотела бы поощрять в русских терпение, но не готова заставить смирить свою гордость приезжих — в соответствии с традициями и нормами места пребывания. К тому же это противоречит еще одной базовой установке русских: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят».

Еще одно последствие христианской традиции — слабое стремление русских к объединению по этническому признаку. Люди традиционно привыкли группироваться по взглядам, по системе ценностей. Одновременно это и признак имперского мышления: в Российской империи русские всегда оставались становым хребтом всего государственного проекта, подтверждать свой статус не было потребности. Все понимали: без русских России не будет. Остальные народы вливались в империю вынужденно или добровольно, признавая первенство русских в большом государственном проекте.

По этим же причинам вызывает непонимание и неприязнь обязательное и очень сильное стремление приезжих группироваться в закрытые, внутренне сплоченные и, зачастую, агрессивно действующие национальные диаспоры, для которых их внутренние законы гораздо важнее законов российских, а тем более, каких-то там местных традиций. Есть и еще один важный момент: у многих народов достаточно высокие неписанные нормы морали и этики, но распространяются они только на членов своего этноконфессионального сообщества. Это тоже факт, который нельзя не учитывать при серьезном анализе. В отношении представителей других народов зачастую действует презумпция, если не вседозволенности, то, по крайней мере, оправдания средств целью. Такой подход серьезным образом отличается от христианского «нет ни эллина, ни иудея».

Мигранты едут в Россию за более сытой жизнью.

Всем ясно, что в случае кризисной ситуации вытягивать Россию вновь придется прежде всего русским.

Так почему же в этой ситуации местное население всегда оказывается виноватым? Причем вина его состоит, похоже, в том, что оно вообще еще существует. Странно, что федеральная власть делает вид, будто не замечает, как коррупционные схемы этнических группировок буквально разлагают низшее и среднее звено российского чиновничества и силовых структур — ведь на этом базисе стоит вся государственная машина. Кремль выстраивает «вертикаль власти», но ей трудно будет устоять, если у самого корня она будет гнить, что и происходит.

Это также не прибавляет любви к приезжим. Их тотальное стремление все решать деньгами опять входит в противоречие и с христианскими корнями русского мировоззрения и даже со светской культурной традицией русских, у которых традиционно деньги не являлись единственным и абсолютным мерилом успеха. На Востоке же торговля, базар, финансовая сфера всегда были в почете и оттого развивались, зачастую, гораздо эффективнее науки, техники, производства.

Это свойство удачно встраивается в экономическую специфику России 90-х годов прошлого века, да и в современную ситуацию, когда деньги стали главным критерием статуса, а торговля дает самые быстрые и большие деньги. Наукоемкие и высокотехнологичные отрасли экономики, сфера научных исследований, да и просто промышленное производство в одночасье оказались невостребованными — вот там русские занимали командные позиции. Именно на этих отраслях в свое время зиждилась мощь России.

Никто не будет отрицать: у русских вполне достаточно отрицательных качеств. Чего стоит одно лишь пьянство, действительно получившее со временем массовое распространение среди русских и наносящее колоссальный вред. Речь не идет о чьем-то превосходстве. Мы говорим о том, что каждый народ имеет право на свой уклад жизни, свои традиции — если они не выходят за рамки законодательства, свое мировоззрение, свою историю и вправе рассчитывать на уважение. К тому же Россия, как исторический феномен, ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем невозможна без русских.

Окончательный отказ русских от своей самоидентификации — чего, похоже, от них постоянно добиваются — скорее всего, приведет к краху всего государственного проекта.

В этом смысле русофобы ведут себя, как бактерии, которые медленно убивают организм, в котором сами живут, не понимая, что его смерть будет означать и гибель их собственную. Еще: не ясен смысл постоянного обвинительного уклона в адрес русских, которые, якобы, являются жутко нетерпимыми, отчего и проистекают все беды. Русских уже много веков постоянно хотят перевоспитать, переделать. Можно подумать, что мигранты — это какие-то выпускники курсов толерантности, прибывающие в варварскую Россию. Чаще всего с ними на эту тему вообще никто не работает, а выход видят лишь в том, чтобы любыми способами заставить русских смириться с невиданной волной миграции. И это называется продуманной политикой?

Космополитические заявления насчет того, что «все народы одинаковые, а есть хорошие и плохие люди», возможно, звучат романтически, но не отражают реальности и ведут к ошибкам. С таким же успехом можно утверждать, что все люди мира думают одинаково, имеют одинаковую систему ценностей, одинаковые взгляды на жизнь, но одни придерживаются этих взглядов, а другие — нет. Это отголоски фальшивого интернационализма советской пропаганды и признаки глобалистского взгляда американского толка на вещи, напрямую подрывающего основы национальных суверенитетов.

В чем-то все народы — как и все люди — действительно одинаковы или очень похожи. Но в чем-то они невероятно разные.

«Хороший» человек в рамках одной культуры и традиции может быть совсем не таким уж и хорошим в рамках другой.

Среди русских наоборот, все значительнее становится прослойка людей, возвращающихся к православной традиции. Они более склонны и к терпению, и к повиновению властям, и ответственному поведению в жизни. Но для них особая роль русских и православия в российской истории — краеугольная идея мировоззрения. Они готовы терпеть многое, но вытеснение русского православия с его исконной территории другими конфессиями слишком долго выносить не станут. Опять же неясно, понимают ли наши руководители, многие из которых публично демонстрируют свою приверженность православию, что именно к вытеснению и ослаблению русского православия неизбежно ведут сегодняшние миграционные процессы. Если эти люди действительно верят в Бога, то им бы стоило задуматься над тем, что они скажут по этому поводу, представ пред Страшным судом.

Властям и элите неплохо бы понять: православная часть общества потенциально могла бы составить костяк стабильного и ответственного среднего класса в умеренно либеральной России.

Ведь так оно когда-то и было. А среди революционеров, разваливших Российскую империю, не случайно было огромное количество представителей нацменьшинств.

В общем, куда не кинь, всюду клин. Ирония судьбы может заключаться в том, что борьба за либеральный рынок у нас способна привести к тоталитарному управлению. Пусть и вполне интернационалистскому по форме, как это было в советское время.

Однозначные сторонники массовой миграции — пожалуй, лишь сами мигранты и небольшая группа тех, кто делает на них деньги. Почти вся «ткань» современного российского общества в разной степени сопротивляется этому явлению. Сопротивление это имеет серьезные объективные и субъективные причины, базируясь на традиционных архетипах мировоззрения, которые, в свою очередь, лежат в фундаменте всего российского государственного проекта. Упорное нежелание понимать это, однобокая оценка, поверхностный анализ, попытка свести все к примитивным ксенофобским темам в западной трактовке могут привести к постепенному росту напряженности и гражданскому конфликту. При этом заинтересованные элиты и нацменьшинства окажутся на одной стороне, а подавляющее большинство населения — на другой.

Размеры России таковы, что, независимо от того, что мы собирались изначально строить, все равно получится империя. Но империю нельзя построить, не имея в голове идеологии и имперского мышления, которое не может не опираться на какой-то базовый элемент строительства. Базовым элементом, на который можно опереться без критических рисков, в России по-прежнему остается русский народ. И никакой альтернативы ему пока не видно.

Сергей Михеев, заместитель генерального директора Центра политических технологий

http://stoletie.ru/obschestvo/komu_ti_dolzhen_vanya_chast₂_2008−06−04.htm