 |
| Вера-Эском | Михаил Сизов | 20.05.2008 |
«Последняя капля»
Намедни возвращается мой сын-старшеклассник из школы и заявляет:— Нас сегодня биологичка просвещала, что мы произошли от обезьяны.
— От какой ещё обезьяны? — настораживаюсь я.
— От насекомоядной такой обезьянки. Называется она «плезиадацис».
— Смотри-ка! — удивляюсь. — Даже имя «предка» откуда-то узнали…
— Ну, название придумали те, кто кости обезьянки откопал. По костям и определили, что это предок всех приматов, в том числе человека. Так нам учительница объяснила.
— И ты ей что-то возразил? — заподозрил я неладное.
— Конечно! Поднял руку и при всём классе сказал, что человек произошёл от человека. А обезьяна — это только гипотеза.
— И она тебе пару влепила? Рассказывай, не стесняйся, за эту двойку ругать не буду.
— Да нет же! — едва скрывая торжество, ответил сын. — Учительница согласилась, что написанное в учебнике — гипотеза. Но если б я не встрял… Она ведь так уверенно говорила про обезьяну, будто иначе быть не может.
— А что значит «человек произошёл от человека»? Ты что имел в виду?
— Ну, пап, не буду же я при всех говорить, что человека Бог сотворил. Я и так в классе как партизан…
Сын достал из портфеля учебник биологии, показал на картинке плезиадациса. Очень похож на мышь — с узкой мордочкой, маленькими лапками и длинным лысым хвостом. Почему именно это ископаемое животное выбрали в предки? Не понять…
Листая школьное пособие с красочными картинками «эволюционного отбора», пожалел я, что в конце нынешней зимы в Москве не купил для самообразования сына другой — альтернативный — учебник биологии, выпущенный впервые в нашей стране. А ведь была такая возможность…
* * *
Объёмистая книга «Общая биология. 10−11 классы», помню, сразу бросилась мне в глаза. На столиках перед входом в конференц-зал лежали разные солидные, сугубо научные издания, и тут же — обыкновенный учебник средней школы. Как он сюда затесался? Был перерыв в научной конференции, и в холле перед книжным развалом собралось множество людей. Едва протолкнувшись к прилавку, расспрашиваю продавщицу, та меня отбривает: «Вы лучше с автором учебника поговорите, с Сергеем Юрьевичем Вертьяновым. Вон он стоит…»Неподалёку на мраморной лестнице стояли двое. Один, в элегантном пиджаке, при галстуке, размахивал уже знакомым мне учебником перед носом другого — одетого попроще. Кто из них автор, я сразу догадался. Тот, что в пиджаке, с некоторой занудной медлительностью выговаривал:
— Ваш учебник, как многие знают, стал последней каплей для академиков. Именно после его издания было написано Президенту Путину «письмо десяти академиков» против клерикализации школы. И вы после этого надеетесь, что по вашему учебнику станут учиться в государственных школах?
— Я делаю, что от меня зависит, — пожал плечами Вертьянов. — Сегодня, при Фурсенко, это невозможно. А дальше… может, придёт другой министр образования.
— То есть, получается, наука зависит от министров? — закинул каверзный вопрос «критик» (так я мысленно окрестил человека в пиджаке).
— Государственное образование — да, от них.
— Но нигде в мире наука не зависит от власть предержащих! — рассмеялся «критик». — В Китае правят коммунисты, в США — капиталисты, но там и там придерживаются эволюционной теории. То же самое и в России. А в вашем учебнике эволюция опровергается. При чём же здесь министры?
— Я понял вашу идею, — кивнул Вертьянов. — Расскажу такой момент. Когда я собирался идти в Министерство образования, чтобы завизировать учебник, «знающие люди» мне подсказали, что без денег в конвертиках там ничего не делается. Я пришёл к человеку высокого уровня, которого знал, поскольку прежде он был учёным, и спросил его открытым текстом: «Сколько и кому я должен принести, чтобы учебник приняли? Скажите, и я пойду искать деньги». Он ответил: «Знаете, от вас никто никаких денег не возьмёт, потому что Фурсенко категорически против. При нём ваш учебник ни под каким видом не пройдёт. Если кто вам возьмётся помогать, то сам из министерства вылетит». Это к слову о министрах. А что касается Китая и Америки… У нас при коммунистах эволюционизм вообще религией был. Вспомните Лысенко, запрет генетики. Капиталистический либерализм и коммунистический атеизм в этом вопросе очень солидарны. Только к науке это никакого отношения не имеет.
— Вы так думаете? Что же, во всём мире образовательные учреждения набиты глупыми людьми? Но они отнюдь не глупы, раз не пускают клерикалов в государственные школы.
— Извините, что встреваю, — не выдержал я, обратившись к «критику», который уже несколько раз на меня поглядывал, как бы приглашая в свидетели. — А вы в курсе, что в Германии действуют государственные конфессиональные школы? Там, помимо Закона Божьего, изучают естественные науки с критикой дарвинизма. И государство это финансирует.
— Хм-м, при чём здесь Германия? — «критик» засунул учебник в свой портфель и обернулся ко мне: — Я тоже могу разные примеры привести. В прошлом году в США, в городе Довер штата Пенсильвания, по суду было запрещено преподавание религиозных концепций в курсе естественных наук в государственных школах. И наложен за это огромный денежный штраф.
— Ну, видно, Фурсенко и получил инструкции оттуда, из Пенсильвании, — отшутился я.
— Постойте, а Пенсильвания-то здесь при чём? — улыбнулся Вертьянов. — В Америке много штатов, и в некоторых сравнительно недавно под запретом было совсем иное, а именно — преподавание эволюционизма! Например, в 1925 году в штате Теннесси учителя биологии оштрафовали на 100 долларов за преподавание по запрещённой в штате книге Дарвина «Происхождение видов». Этот запрет действовал вплоть до 1967 года. А восемь лет назад в штате Канзас из учебных программ изъяли все упоминания о дарвиновской теории эволюции. В 2001 году это решение отменили, но в 2005 году совет по образованию его снова восстановил. Того же самого добивались ещё в четырёх штатах, в том числе в той же Пенсильвании. Не везде удачно. Но процесс пошёл. В 2004 году, ссылаясь на канзасский опыт, министр образования Сербии запретил в школах преподавать теорию эволюции Дарвина. Как ненаучную. А вы говорите, министры везде одинаковые. Постепенно в мире начинают понимать, что дарвинизм уже стал пережитком.
— Скажите, это действительно так, что ваш учебник стал «последней каплей» для десяти академиков, написавших известное письмо? — обратился я к Вертьянову.
— Да, я читал об этом в интернете. Но кто их знает…
Завещание академика
Перерыв в научной конференции заканчивался, и мне пришлось оттеснить оппонента от Сергея Юрьевича, чтобы задать ему вопросы.— Если кратко, в чём особенность вашего учебника?
— Там обычный материал по биологии, предусмотренный школьной программой. С одной лишь разницей. Если в нынешних учебниках теория эволюции даётся без всякого доказательства, мол, вот такие-то органы у разных видов животных существуют и они морфологически совпадают, то мы делаем сноску: да, такие органы существуют, но это ни о чём не говорит. И перечисляем проблемы, из-за которых нельзя делать вывод, что эти органы имеют отношение к межвидовой эволюции. Например, можно предположить, что рыбы произошли из каких-то простых форм, но есть такая проблема: предков рыб, переходных ступеней, нигде не нашли, их нет. Также мы дополнили учебник научными сведениями, в частности теми данными, что наработаны Институтом общей генетики под руководством академика Алтухова. Там исследовали группы генов, без участия которых невозможна эволюция одного вида животных в другой. И эти гены оказались мономорфны, их функция — сохранять типологию вида, а не изменять. Из чего получается, что переход одного вида животных в другой принципиально невозможен.
— Вы по образованию генетик?
— Я закончил факультет молекулярной и биологической физики Московского физико-технического института. Это на стыке наук, мои коллеги, например, занимаются биофизикой, молекулярной генетикой. Сам же я, оставшись в институте, исследовал проблему происхождения жизни. После защиты кандидатской вышла моя книга, которая так и называлась: «Происхождение жизни».
— Вы там по-прежнему работаете?
— Нет, сейчас живу в Дивеево, куда еще в 94-м приезжал восстанавливать монастырь. Но продолжаю заниматься научными исследованиями, читаю курс «Современное естествознание». А с учебником вот так получилось. В Дивеево попросили меня написать брошюру. В местной общеобразовательной школе детей просто дезориентировали, вбивая им на уроках, что человек произошел от обезьяны. Я отмахивался за недостатком времени, но пришлось делать. Потом эта брошюрка дошла до Троице-Сергиевой лавры, там поддержали, получили благословение Святейшего и поручили подготовить учебник биологии, в котором бы имелся научный, выверенный взгляд на дарвинизм и теорию эволюции. Конечно, взяться за это предложили не мне одному, а чтобы я подключил учёных — докторов наук, академиков, специалистов по разным областям. Сегодня же нет ни одного учёного, даже академика, который бы вам всю биологию написал. В 2005 году в соавторстве с несколькими профессорами вышло пробное издание. В МГУ учебник понравился и мне сказали: поезжайте к Алтухову, он об эволюции знает всё. Отправляясь к нему, я, естественно, думал, что он эволюционист…
— Вы надеялись пригласить его в соавторы?
— Да одного его одобрения было б достаточно! Он же директор Института общей генетики имени Вавилова, самый большой в нашей стране специалист по вопросам происхождения видов, 30 лет непосредственно этим занимался. Лауреат Государственной премии, академик РАН и зарубежных академий, уважаемый в мире генетик… Ну вот, осенью 2006-го пришёл я к Алтухову. Встретил он меня неформально. И оказалось, что с эволюционистами он борется ещё с 70-х годов. Хотя я не правильно выразился — боролись-то с ним, а он просто наукой занимался.
— А как получилось, что вы не знали об этом — что он не эволюционист?
— В научных журналах преподносили так, будто Алтухов спорит с теорией Дарвина, но у него, мол, есть своя собственная эволюционная гипотеза. И ни слова, что эта «гипотеза» заключается в том, что никакой эволюции не было. Пришёл он к этому выводу не умозрительно, а научным путём. И такой вот парадокс. В науке не было человека, который смог бы сказать: «Алтухов неправ», — ведь он специалист по видообразованию, за ним целый институт, глубочайшие исследования. Но и публично признать его научные выводы боялись. Его не критиковали, а просто замалчивали.
Несколько раз я приходил к Юрию Петровичу, беседы наши записывал на диктофон — чтобы потом использовать в работе над учебником. Записи эти сохранились, их вполне можно издать. Это было б хорошей памятью учёному, ушедшему из жизни год тому назад.
— О чём вы говорили?
— Первое же наше обсуждение академик Алтухов начал такими словами. Материалистический взгляд на проблему происхождения жизни несостоятелен. Ясно, что все эти коацерваты (накопления в растворах), электрические разряды и то, что там синтезировалось, — случайные процессы. Тогда как жизнь — это явление глубоко детерминированное и осмысленное. Сотворение — это не селекция. Селекционер не может из земли создать, скажем, овцу или рыбу. Мы должны признать, что кто-то создал мир. Попытка трактовать его как стохастический (случайный, вероятностный) мир не проходит. В 60-е годы прошлого столетия полемизировали математики — просчитывали вероятность возникновения чего-то осмысленного на статистической основе. Выяснили, что она практически нулевая.
А вот что Алтухов говорил об эволюции в природе. Мы никогда не встречаем переходный генотип. Вот, например, кижуч — он всегда будет один и тот же в любой части ареала: на Камчатке, на Северном Сахалине, где угодно. Травяная лягушка остаётся точно такой же лягушкой в любой части ареала независимо от природных условий. Между тем внутривидовая изменчивость возможна, но она не имеет ничего общего с межвидовой изменчивостью. За внутривидовую и межвидовую изменчивость отвечают совсем разные группы генов. Внутривидовая связана с явлением генетического полиморфизма, а межвидовая — с моноформной частью генома, которая не даёт обычного полиморфизма. Вид представляет собой отдельную особь, которая не может превратиться в другую особь, вид — неизменен.
«Когда было открыто это явление (генетического мономорфизма видов. — Ред.), стало понятно, что дарвинизм можно закрыть и не возвращаться больше к этой идее, родившейся у Дарвина и приведшей современную науку в тупик, — рассказывал академик. — Мне тогда было 34 года. Я по наивности решил, что сейчас все начнут нам аплодировать, дадут Нобелевскую премию… А потом увидел, как со всех сторон на нас набросились. На Юрия Григорьевича Рычкова, с которым мы работали, нападали меньше. Я был главным автором — на меня и нападали. Тогда я понял, что никаких премий нам не дадут, но надо нам дальше работать, чтобы укрепить это открытие… Первый был вопрос — о генетической нестабильности популяционных (воспроизводящих себя в течение большого числа поколений) систем, которые в силу своей нестабильности считались оптимальными структурами для эволюционной изменчивости. Мы же показали, что эти структуры стабильны. Таким образом, был нанесён удар по главным силам неодарвинизма. Второе — мы открыли гены, которые кодируют видовые признаки. До нас этого не было известно…»
Рассказывал он и о том, как замалчивали их работу: «Мы десятки кандидатов наук подготовили, десять докторов наук — и как будто мы не существуем. Хотя в целом те, кто к науке более или менее имеет отношение, к нам хорошо относятся. После того как началась перестройка, лёд немного тронулся. Поняла Академия наук, что ей нужны и такие члены, которые работают и выдают какую-то продукцию. В 90-м году меня в членкоры избрали, а в 97-м — в академики…» Почему замалчивали? «Люди всю жизнь посвятили эволюционизму, а тут вдруг получается, что они не правы. Ну, как это признать, что в России опровергнут Дарвин?!. Тем не менее всё опубликовано. Я надеюсь, что со временем это постепенно будет признано. Главное то, что нам Господь позволил выговорить — сказать ключевые вещи. Это мы сделали. Добросовестно. Ну и теперь надо просто ждать…»
— И что же, Алтухов согласился участвовать в составлении учебника?
— Я предложил, чтобы это издание вышло под его редакцией. Он ответил: «Ну, главное не навредить. Если не навредит, то я готов». Имелось в виду, что жёсткое отношение эволюционистов к Юрию Петровичу перекинется и на нас. Почти год мы напряжённо работали. Алтухов организовал группу профессоров, и второе издание было дополнено многими научными данными. За 3−4 часа беседы Алтухов давал такое количество материала, что «переваривать» нам приходилось неделями. Очень помог нам в этой работе В.М.Глазер, авторитетный генетик, автор учебных пособий для вузов. У меня не было ни отпусков, ни выходных. Но дело стоило того…
Спор о «10»
…Молча стоявший доселе рядом наш «критик» вновь перехватил нить разговора, напомнив о «письме 10». Мол, кроме Алтухова, есть другие академики, а они стеной стоят за «эволюцию». Вертьянов, как мог, отбивался:— Помилуйте, а кто эти десять академиков? Гинзбург? Да он же о дарвинизме слышал лет 70 назад в школе, а потом занимался астрофизикой и биологии вообще не касался. И остальные девять академиков — они ж не специалисты, как Алтухов. Представьте, математик откроет теорему, к нему придут десять человек, которые в математике ничего не соображают, и будут громить его: твоя теорема не верна!
«Критик», иронично улыбнувшись, заметил:
— А вот и ошибаетесь! Там не только Гинзбург. Свою подпись под письмом поставил и Вечтомов. Что на это скажете?
— Ну, академик Инге-Вечтомов — единственный генетик среди них, — с сомнением произнёс Сергей Юрьевич. — Только он чистый генетик, эволюцией видов не занимался. К тому же атеист убеждённый. Конечно, человек он уважаемый — старый блокадник, много пережил вместе со страной. Но жил-то он, когда коммунистическая идеология довлела над всем.
Спор продолжался, а я вспомнил, где в последний раз слышал фамилию этого академика. Ещё до «письма 10», в мае 2006 года, Инге-Вечтомов, заведующий кафедрой генетики и селекции Санкт-Петербургского университета, дал пресс-конференцию в агентстве «Росбалт» и весьма эмоционально обрушился на противников теории эволюции. Сразу заявив, что он атеист, академик предупредил общественность: «Сегодня происходит реставрация связи между Церковью и государственной властью». При этом академик зачем-то вспомнил: «У меня в роду было много священников, а последнего моего предка-священника, деда, исторгли из лона Православной Церкви за то, что он служил панихиду по невинноубиенным 9 января». Речь академика была резка, «кровавое воскресенье» как-то перемешалось с рассуждениями о «ненаучных» антиэволюционистах. Причём «кровавое воскресенье» он подал как преступление царя и попов, хотя давно известно, что это была вооружённая провокация революционеров. И деда-священника, конечно, не могли запретить в служении за панихиду, это абсурд. Скорее, прещения последовали из-за того, что революционно настроенный батюшка превратил панихиду в митинг, где вместо проповеди звучали политические лозунги. Но академика, похоже, не волновали такие подробности…
— Я думаю, престарелых академиков просто подставили, — продолжал между тем Вертьянов. — Вы заметили, как безграмотно составлено это самое «письмо 10»? Например, такой пассаж: «Современная биология видит в вирусах СПИДа и птичьего гриппа результаты эволюции. А „теория сотворения“ рассматривает эти вирусы как Божью кару и может предложить в качестве средств борьбы с ними лишь молитвы». Во-первых, не «вирусы СПИДа», а «вирусы ВИЧ». Во-вторых, тут всё поставлено с ног на голову. Каким боком «теория сотворения» может иметь отношение к эволюции вирусов? «Теория сотворения», как и следует из её названия, противостоит межвидовой эволюции, когда из рыбы рождается черепаха или там ещё что-то. А эволюция вируса, который приспосабливается к новым условиям, — это микроэволюция, которую никто никогда не отрицал! Автор, составивший «письмо 10», этак невзначай смешал понятия о двух разных эволюциях — межвидовой и внутривидовой. Сразу видно, что писал не биолог.
— Вы цепляетесь за слова, — не согласился оппонент Вертьянова.
— Почему же? Вот из таких вольных или невольных передёргиваний и состоит общий хор эволюционистов. Почитайте публикации в прессе. Журналисты обращаются к именитым учёным с вопросами, и те не отказываются, говорят на самые разные темы, в том числе об эволюции, хотя почти никто из них не занимается этой темой. Изредка звучат компетентные ответы. Например, академик РАН В.А.Шувалов, директор Института фундаментальных проблем биологии, не побоялся сказать: «Ни жизнь, ни первая клетка так просто сами появиться не могли». Но всё это теряется в массе других интервью, в которых попросту исповедуется мировоззрение, воспитанное на дарвинизме.
— Какая-то мемориальность во всём этом есть, — вставил я реплику. — Кстати, в следующем году будет 200 лет со дня рождения Чарльза Дарвина. То-то начнётся…
— Дарвину никто не поклоняется, — начал назидательно выговаривать «критик». — Наука всегда пересматривает свои знания. Была дарвинская теория, на смену ей пришла СТЭ — «синтетическая теория эволюции», которой сейчас большинство биологов придерживается. СТЭ тоже дала трещину, я это признаю. Но на смену ей придёт что-то другое. Потому что ни один учёный не может быть пророком…
«Ну да! Дарвинизм давно уже стал религией, и Дарвин — пророк её», — хотел я возразить, но «критик», откланявшись, уже спешил в конференц-зал, поскольку перерыв закончился. Чтобы не задерживать Вертьянова, задаю последний вопрос:
— Каким тиражом учебник напечатан? Каковы шансы, что его увидят в школах?
— Брошюра, которая раньше вышла, разошлось тиражом 40 тысяч экземпляров. А вот учебник — пока 15 тысяч. Уже третий раз мы бьёмся с Минобразования и Академией образования. Часть учебника, которая для 10-го класса, они согласны пропустить: мол, всё грамотно, нас устраивает. Но в этой части как раз нет критики эволюции. А вторую часть — категорически отставили, не объяснив конкретно, что там не так. Никаких научных опровержений, только общие слова в рецензии: представлен «субъективный» взгляд. В чём же заключается «субъективность»? Не поясняют.
Очень странная рецензия была из Российской Академии образования. Мол, в учебнике Вертьянова раскритикованы так называемые доказательства эволюции — палеонтологические, морфологические и другие. Мол, Вертьянов пишет, что они не доказывают эволюцию. И рецензент соглашается: да, это давно известно науке, что не доказывают. Но дальше он пишет: между тем вкупе с ходом размышления самого Чарльза Дарвина они являются мощнейшим доказательством реальности эволюции. Вы что-нибудь понимаете?! Выходит, что «доказательства эволюции» сами по себе доказательствами не являются, — и это признаётся в рецензии РАО. Но вот Дарвин размышлял — и то, что не было доказательством, вдруг стало им! Что на это сказать?! Тысячи лет множество людей тоже размышляло, что мир Богом сотворён. Чем же их «размышление» хуже дарвинского?
* * *
Простившись с Вертьяновым, я снова подошёл к столику и взял в руки учебник. Стандартного вида, с «биологическими» картинками на обложке — жираф, лебедь, божия коровка… А в центре — выступающий из-за леса православный храм. Напечатан этот учебник был в сентябре 2006 года, и в октябре академик Алтухов уже держал его в руках. Как рассказывал Вертьянов, академик, перечитав учебник, сказал: «Всё написано верно, ошибок нет. Теперь можно сказать, что не зря жизнь прожил». Через несколько дней, 27 октября, Юрий Петрович Алтухов ушёл из жизни. Так получилось, что пособие для обычной общеобразовательной школы стало завещанием именитого учёного.Открываю книгу. На первой странице фотография Алтухова и его предисловие: «Глубокоуважаемые читатели! Перед вами — первый учебник биологии, не стеснённый материалистическими рамками. Мы возвращаемся к Богу, на протяжении столетия вычеркнутому из нашей жизни. Минувший атеистический век крайне пагубно отразился на развитии биологии, ряда естественных наук и самого человека. В угоду вседовлеющему материализму положения гипотезы эволюции возводились в догматы, противоречащие научным фактам. Господа Бога заменил в умах поколений „всемогущий“ естественный отбор. Ответственность за эту подмену в значительной степени лежит и на учёных. Ведь одна из обязанностей науки — свидетельствовать о правде; ответственность учёного выше, чем врача: последствия его деяний могут затрагивать судьбы миллионов…»
Смелые и честные слова.
Послесловие
Но вернусь к другому учебнику, «Основы общей биологии. 9 класс», по которому сейчас учатся мой сын и десятки тысяч школьников в России. Теме происхождения жизни и дарвинской теории эволюции в нём отдано 57 страниц — это почти четверть (!) всего учебника. О достижениях генетики, опровергающих естественный отбор, там, конечно, ни слова. Зато видное место занимает красочная картинка «эволюционной лестницы», в начале которой сидит некий зверёк — плезиадацис. От плезиадациса происходят обезьяны, от обезьян — человек… Просто и ясно.Я всё же решил поинтересоваться своим «предком»: что это за зверь такой, «плезиадацис»? Заглянул в БСЭ, в другие энциклопедии и… ничего не нашёл. Заинтригованный, стал искать в интернете. Электронные поисковики обнаружили только шесть упоминаний о «плезиадацисе», причём на тех страницах, где попросту был пересказ этого самого учебника, составленного профессором И.Н.Пономарёвой. Даже картинки с «плезиадацисом» оттуда скопировали. Поражённый (неужели Пономарёва взяла и выдумала этого «предка»?!), обратился я к последнему средству — открыл англоязычную Википедию. Это самая большая интернет-энциклопедия, в которой более двух миллионов статей. И только там выяснилось, что учебник попросту переврал название ископаемого зверька — зовут его плезиадапис.
Дальше — больше. На картинке в Википедии плезиадапис совсем не похож на мышь, как в учебнике, а нарисован с длинными лапами. «Он был похож на белку, — говорится в статье, — чаще обитал на нижних ветках деревьев, имел когти. Судя по строению зубов, был родственен приматам». Там же делается допущение: возможно (!), предшествовал приматам. Между тем на схеме «эволюционной лестницы» Википедия поместила этого насекомоядного зверька вместе со всеми «плезиадапитами» на соседнюю с приматами «ветку» — а не в начало цепочки «эволюции человека». В Википедии даны и научные ссылки — на палеонтологические журналы Колумбийского, Мичиганского и других авторитетных американских университетов.
Вот так. Вся эта история с ископаемым плезиадаписом, которого «по зубам» определили нам в родственники, вилами на воде писана. Но американские учёные всё же оговариваются: «возможно». А у нас — прямиком в предки, и никаких гвоздей! И штамп на это: «Допущено Министерством образования Российской Федерации». Ничего, что название «предка» переврали, зато идеологически всё выверено.
Бедная наша школа…
