 |
| РПМонитор | Ярослав Бутаков | 16.05.2008 |
СВИНОЛЮДИ В ПОЛИТИКЕ
Празднование очередной годовщины Победы вновь отозвалось в Прибалтике провокациями властей и местных наци. Латвийское правительство в буквальном смысле подложило нормальным людям «свинью» на 9 мая. Вернее, на 8 мая, объявив этот день, официально именующийся в Латвии «днем памяти жертв Второй мировой войны», еще и «днем победы над пластиковыми пакетами», а символом его сделав «свиночеловека». Правда, в последний момент латвийские власти все-таки перенесли праздник своего хрюкающего тотема на неделю позже. Но над Днем Победы они успели поглумиться изрядно.Эстонский премьер Андрус Ансип не преминул публично откреститься от участия в любых мероприятиях, посвященных годовщине окончания Второй мировой, мотивировав это тем, что дата — некруглая. Впрочем, от участия в митинге эстонских ветеранов СС, где с приветственным словом выступили многие эстонские парламентарии и вице-мэр Таллина Томас Аас, Ансип тоже воздержался.
В современной Прибалтике подняты на щит и объявлены героями те, кто воевал на стороне Гитлера. Хотя таких среди эстонцев, латышей и литовцев было не больше, чем сражавшихся в рядах Красной армии. 16-я Литовская стрелковая дивизия, 8-й Эстонский и 130-й Латышский стрелковые корпуса вписали немало славных страниц в боевые летописи Великой Отечественной. В 1944 году они сражались в Прибалтике против немцев и своих соотечественников, одевших форму вермахта.
Что побудило многих прибалтов уйти на Восток вместе с Красной армией и потом биться за освобождение своих республик от гитлеровцев — понятно. Это была не только ненависть к бесчеловечной идеологии и практике нацизма (о ней до 1941 года мало кто в Прибалтике знал), и не только коммунистические убеждения (это было очень редким явлением в Прибалтике). Самое главное — осознание того, что в составе Советского Союза народам Прибалтики было гарантировано национально-государственное существование, тогда как для гитлеровской Германии была неприемлема даже номинальная государственность Литвы, Латвии и Эстонии. Не менее важно было то, что при советском строе были обеспечены социальные права средним и беднейшим слоям населения, в их же интересах были проведены аграрная реформа и национализация промышленности. А демократии в Прибалтике перед приходом советских войск не было никакой: там почти все годы независимости правили диктаторские однопартийные режимы фашистской направленности.
После окончания войны ветераны прибалтийских советских соединений получили еще одно доказательство правоты своей жизненной позиции: раскрытые планы нацистского руководства в отношении стран Балтии. Эти планы должны были в полной мере реализоваться в случае победы Германии над СССР.
Мотивы, двигавшие прибалтийскими пособниками Гитлера, в общем, понятны. Многим не по душе пришлись социалистические преобразования, раскулачивания, потеря теплых чиновных местечек. Другие, приветствуя немецкие войска, искренне верили в то, что немцы пришли помочь восстановить независимость Прибалтики. Но спустя годы такая оценка должна была измениться под гнетом неопровержимых фактов. Тем не менее, до сих пор прибалтийские ветераны СС собираются на ежегодные марши и митинги, и многие в нынешней Балтии продолжают считать, что Германия несла их странам освобождение от советского гнета. Не желая видеть, что лишь благодаря победе СССР они вообще сохранились как нации и имеют теперь свои государства.
ФАШИСТСКАЯ «СВОБОДА»
Немецкие оккупанты довольно быстро пресекли опыты прибалтийских политиков по созданию «временных правительств» Литвы, Латвии и Эстонии. «Непонятливых» ожидали интернирование, домашний арест, упрямых и непокорных — концлагеря.Из письма «Фронта литовских активистов» Гитлеру и Браухичу (сентябрь 1941 года):
«После вступления немецкой армии в Литву был объявлен обязательным курс русского рубля: 1 рейхсмарка = 10 рублям… Каждый собственник марок, а такими являются только немецкие солдаты или люди гражданской немецкой администрации, может приобрести любой продукт литовского производства почти даром. Такой курс рубля не что иное, как наложение контрибуции на Литву…
Литовцам в Литве нельзя иметь ни одной газеты на литовском языке. С начала войны немецкая цензура не разрешила выпуск ни одной литовской книги в Литве (даже научный словарь литовского языка, отпечатанный перед войной, не мог показаться на книжном рынке). В радиофонах Литвы все более вытесняется литовский язык. В самом святом месте для всех литовцев на горе Гедимина в Вильнюсе снят литовский национальный флаг. Не разрешается праздновать литовские народные праздники… В Литве никто не понимает этих действий немецкой гражданской власти иначе, как действия по остановке культурного и экономического развития литовского народа».
Это писали те, кто в июне 1941 года стрелял в спину советским воинам и помогал немцам оккупировать Литву, о чем авторы письма не забыли упомянуть как о своей великой заслуге. Комментарии излишни.
Если Советский Союз никогда не подвергал сомнению существование литовской, латвийской, эстонской государственности, то акты немецкой администрации говорили о назначении рейхскомиссаров и гауляйтеров в области «бывших государств» Литвы, Латвии и Эстонии. То есть вопрос об окончательной ликвидации прибалтийской государственности был для немцев решен. Вся Прибалтика вместе с Белоруссией вошла в рейхскомиссариат Остланд и получила единообразное административное устройство.
Из протокола секретного совещания в ставке Гитлера 16 июля 1941 года:
«Во вступительном слове фюрер подчеркнул, что хочет высказать несколько принципиальных соображений… Важнее всего, чтобы мы не выдавали нашу цель всему миру… Мы не хотим без необходимости и раньше времени наживать себе врагов. Поэтому надо делать вид, будто мы осуществляем какой-то мандат. Но нам самим должно быть ясно, что из этих областей мы уже не уйдем никогда…
Фюрер подчеркивает, что территорией Германии должна стать вся Прибалтика…
В заключение принимается решение именовать Прибалтику — Остланд».
На основании решений Гитлера, высказанных на данном совещании, министр «восточных территорий» рейха, уроженец Риги Альфред Розенберг спустя уже пять дней направил такую инструкцию рейхскомиссару Остланда:
«Цель деятельности рейхскомиссариата Эстонии, Латвии, Литвы и Белоруссии заключается в формировании здесь рейхспротектората, а затем в превращении этой территории в часть великогерманского рейха путем привлечения к сотрудничеству полноценных с расовой точки зрения элементов и мер по переселению. Балтийское море должно стать внутренним северным морем под владычеством Германии…
Рейхскомиссариат Остланд должен препятствовать любым поползновениям на создание эстонского, латышского и литовского государств, независимых от Германии…
Что касается культурной жизни, то необходимо с порога пресекать попытки создания собственных эстонских, латышских, литовских и белорусских университетов и вузов. Не нужно возражать против открытия ремесленных училищ и небольших технических учебных заведений».
ОБЪЕКТ ОНЕМЕЧИВАНИЯ
С течением времени лучшие земли Остланда должны были отойти ветеранам вермахта. Подобно тому, как древний Рим выводил колонии ветеранов в покоренные страны, чем обеспечивал их покорность и последующую романизацию, немецкие ветеранские колонии должны были стать оплотом онемечивания Балтии.Из меморандума «Прибалтийские земли — бойцам Восточного фронта», подготовленного министром «восточных территорий», 1 июня 1943 года:
«Будет естественно, если из среды фронтовиков, сражающихся против большевизма, пойдет на имя фюрера просьба о создании в Прибалтике настоящей солдатской области, заселение, хозяйственное освоение и управление которой было бы доверено тем, кто проявил себя в ходе вооруженной борьбы против большевизма…
Для поселенцев в сельской местности следует создавать поместья размером около 1000 га и крестьянские дворы с размером угодий примерно 60 га, причем в обоих случаях одна треть представляет собой пашню, а две трети — лес.
Латышским, эстонским, литовским сельским хозяевам придется расстаться со своими земельными наделами, но в случае их политической благонадежности они не должны быть просто согнаны, а переселены в другие районы. Горожан, у которых будут отобраны дома и предприятия для передачи фронтовикам, следует высылать как можно дальше в восточные районы».
Прибалты интересовали оккупационную администрацию только как личный состав полицейских и жандармских формирований, позволяющих освободить ценные в боевом отношении немецкие кадры от несения охранной службы в тылу. Всего за годы войны немцы создали 41 латышский, 26 эстонских и 23 литовских полицейских батальона.
Знали ли прибалтийские полицаи и эсесовцы, сжигавшие русские и белорусские деревни, уничтожавшие их жителей, что в случае победы Германии им, скорее всего, не придется вернуться в родные края? Весьма возможно, что да, и что именно поэтому они с таким остервенением расчищали себе новое «жизненное пространство», где они и их потомки должны были жить после онемечивания Прибалтики.
Из меморандума министра «восточных территорий» от 2 апреля 1941 года:
«В целях осуществления великогерманской политики прибалтийские государства — Эстония, Латвия, Литва — должны стать объектами германской колонизации».
Из протокола «Совещания по вопросам онемечивания в прибалтийских странах»:
«Большая часть населения не годится для онемечивания… Нежелательные в расовом отношении части населения должны быть высланы в Западную Сибирь. Проверка расового состава населения должна быть изображена не как расовый отбор, а замаскирована под гигиеническое обследование или нечто в этом роде, чтобы не вызывать беспокойство среди населения».
Понятное дело, что высылка в Западную Сибирь могла состояться только после окончательного уничтожения СССР. А до достижения победы прибалты были нужны гитлеровцам как недалекие слуги, готовые служить хозяевам из одной лишь ненависти к предпоследним «обидчикам», то есть большевикам и русским.
Какая-то часть эстонцев, латышей, литовцев после победы вермахта была бы оставлена в Прибалтике в качестве батраков на мызах немецких колонистов, большинство же было бы переселено на земли, очищенные от русских и белорусов, частично силами самих же прибалтийских карателей. Никакая прибалтийская государственность после этого стала бы невозможной в веках. Видимо, об этой утраченной перспективе сожалеют теперь потомки балтийских легионеров СС.
ИСТИННЫЕ МАСШТАБЫ РЕПРЕССИЙ
Прибалтийские политики любят рассказывать о «массовых репрессиях», учиненных «советскими оккупантами» в 1940—1941 и 1944−1956 гг. Но, говоря о «десятках тысяч» арестованных и депортированных, они умалчивают о терроре, который вели в Прибалтике пособники нацистов как в годы немецкой оккупации, так и позднее.Эстонские официальные лица упрямо повторяют цифру «10 тысяч» депортированных из республики в ходе операции НКВД в ночь на 14 июня 1941 года. Но уже к ноябрю 1941 года боевики из эстонской военизированной организации «Омякайтсе», с благословения своих немецких хозяев, арестовали 41 135 человек, из которых расстреляли без суда 7357.
В Латвии летом и осенью 1941 года местные полицаи арестовали, по неполным данным, 7194 человека, не сочувствовавшего новым хозяевам.
В Литве, согласно донесению бригаденфюрера СС Штальекера, на 31 октября 1941 года было уничтожено 80 311 евреев, 860 коммунистов. Как отмечалось в донесении, «население самостоятельно, без указания с немецкой стороны прибегало к самым жестоким мерам против большевиков и евреев».
После войны «лесные братья» развернули широкомасштабную террористическую войну против советской власти и сочувствовавшего ей населения. В Эстонии с 1946 по 1956 год «борцы за независимость» убили 891 человека. Среди их жертв — военные, милиционеры, работники советских органов, представители интеллигенции, крестьяне, получившие землю в ходе аграрной реформы.
Латвийские «лесные братья» уничтожили в 1944—1952 гг. более 2 тысяч представителей советской власти и работников ее силовых ведомств.
Их литовские «коллеги» убили с 1944 по 1956 год свыше 2,5 тысяч человек…
Никем пока не подсчитано количество жертв, павших в 1941—1944 гг. от рук прибалтийских карателей в России и Белоруссии. О выставлении серьезного счета за эту кровь стоит подумать, когда в Прибалтике вновь начинают раздаваться голоса о предъявлении России финансовых претензий за «годы оккупации».
Необходимо помнить также и о том, что все депортированные из Прибалтики, даже служившие в частях вермахта, в итоге были полностью амнистированы и получили возможность вернуться на родину. Ничего подобного им не было бы дано, если бы нацистам удалось победить СССР. Тогда все, что осталось бы от прибалтийских народов, сейчас доживало бы свой жалкий век где-нибудь в Зауралье, куда их направила бы творческая фантазия Розенберга…
Быть может, самая большая ошибка советского руководства после войны состояла в том, что оно недостаточно последовательно и жестко проводило денацификацию западных территорий СССР. За неоцененную врагом и непонятную ему гуманность приходится теперь расплачиваться нам, потомкам слишком великодушных победителей…
