 |
| Православие и современность | Татьяна Сила-Новицкая | 13.05.2008 |
Еще при жизни святителя Николая епископ Сергий много ездил по приходам, сумел войти в курс всех церковных дел. Он удивительно быстро освоил японский язык, хорошо изучил характер и обычаи японского народа. Поэтому после смерти святителя Николая, когда в феврале 1912 года он был назначен на место начальника Российской Духовной Миссии, он был хорошо подготовлен к этому служению.
Положение Японской Православной Церкви в это время было достаточно устойчивым. За 1912 год было крещено 1009 человек. Церковь состояла из более 35 тысяч верующих (около 20% всех христиан в Японии в то время). На 1 января 1913 года в составе Миссии было трое русских: епископ Японский Сергий, священник на Южном Сахалине Николай Кузьмин и диакон Димитрий Львовский, из японцев — 34 священника, 6 диаконов, 1 иеродиакон, 3 иподиакона, 97 катехизаторов, 15 помощников их, 9 учителей церковного пения.
С точки зрения особенностей состояния церковного дела история Японской Православной Церкви после блаженной кончины ее основателя святого равноапостольного Николая распадается на три периода. Первый охватывает 1912 — 1945 годы. Он проходил при митрополите Сергии Тихомирове (1871 — 1945 гг.), бывшего в то время главой Миссии. Второй период охватывает четверть века с 1945 года — года начала американской оккупации Японии, до 1970 года — года дарования Японской Православной Церкви автономии и прославления архиепископа Николая Японского в лике равноапостольных святителей. Третий период — это строительство автономной Церкви под омофором Святейшего Патриарха Алексия II. Этот период начинается с 1970 года и продолжается в наши дни.
В данной статье мы расскажем об эпохе митрополита Сергия Тихомирова — 1912 — 1945 годы. Этот период церковной истории характеризовался чередой испытаний, обрушивавшихся на Миссию.
После революции 1917 г. в России Японская Миссия утратила ту постоянную финансовую помощь, которую оказывали Русская Православная Церковь и Миссионерское общество. Прекратились также и щедрые пожертвования от православных из России. С весны 1918 года Миссия стала существовать только на пожертвования своих прихожан. Из-за резкого сокращения средств пришлось закрыть семинарию, женскую школу, сократить проповедническую деятельность.
1 сентября 1923 года в районе Канто, центром которого является г. Токио, произошло сильнейшее землетрясение. Не пощадило оно и кафедральный собор Воскресения Христова («Николай-до»). Сохранились подробные воспоминания митрополита Сергия о страшных событиях той осени.(см. Сергий, архиепископ Японский. Освящение Воскресенского кафедрального собора в Тоокёо. С историческим предисловием. 1930). Землетрясения, следовавшие одно за другим, разрушили собор, миссийские здания, а страшнейший пожар, начавшийся через короткое время после первых толчков, довершил ужасное дело. Сгорел собор, сгорели дотла семинария, женское училище, деревянные дома служащих, оба миссийских дома, третий этаж библиотеки с 11 тыс. томов и миссийским архивом. «Поистине, огонь произвел такое «полное изъятие церковных ценностей», перед которым бледнеют пресловутые «изъятия» в России… Постоял… Поплакал…. Но: «Господь дал. Господь и взял. Господь же даст и вторично» — записал архиепископ Сергий. И далее записал он: «Все я потерял: иконы, книги, труды, одежду, обувь, дома, библиотеку, школу, Собор… Но не потерял одного: веры в Бога……. Я повторял без ропота, но с благодарным сердцем: «наказуя, наказал мя Господь, смерти же не предал мя"… Архиепископ Сергий решил в этот скорбный час: «вперед — свои силы и труды, пока хранит меня Бог, только для Бога, для ближних; только для проповеди, для возрождения… и материального, и, прежде всего, — духовного"…(Сергий, архиепископ Японский. Освящение Воскресенского кафедрального собора в Тоокёо, с.9).
Архиепископ Сергий пишет в своих воспоминаниях и о том, что многие японцы очень достойно вели себя в обстановке смертельной опасности. Одна женщина из парикмахерской с особой любовью напоила незнакомых иностранных миссионеров последней водой, которая еще оставалась у нее в графине. Другой случайно встретившийся на улице японец купил для Владыки красного вина, так как у того был страшно истомленный вид. Архиепископ радовался, что «миллионы таких некрещеных, прекрасных в душе, по сердцу христиан, переполняют сейчас милую Японию». (там же, с. 11).
Надо было восстанавливать собор, восстанавливать в труднейших условиях, ведь было уничтожено три четверти столицы Японии, погибли в «трусе великом и пожаре» сотни тысяч людей. Те, кто остались в живых, зачастую были лишены всего самого необходимого.
В Токио осталась несгоревшей деревянная Богоявленская церковь, там продолжались службы. Постепенно жизнь налаживалась, приходили пожертвования со всей Японии. 20 октября 1923 года состоялся экстренный Собор Японской Православной Церкви, на котором постановили возрождать собор.
В 1924−27 годах архиепископ Сергий предпринял подомовый объезд всех православных Японии. Сам он писал об этом: «Принимали меня, как Ангела Божия, я обильно учил. Утешал. Благодать Божия возродила сердца православных, убедившихся, что и сердце Церкви — миссия… не парализовано, а живет.»
С 1926 года начали сбор пожертвований на ремонт Собора, который вели с сентября 1927 года, а 15 декабря 1929 года состоялось уже торжество освящения восстановленного Собора. Со всей Японии съехались православные и, по словам архиепископа, вместо поздравления плакали слезами радости. Прибыли на освящение из Харбина епископ Нестор (Анисимов) и архимандрит Ювеналий, другие русские священнослужители. Все радовались и язычники радовались: «опять раздался звон Николая» (там же, с. 15).
Обратимся вновь к проникновенным словам воспоминаний архиепископа Сергия Тихомирова: «Пережил и наш собор и «трус» 1 сентября 1923 года, потеряв колокольню, и «огнь» вечера того же дня, пожравший его совершенно. Пережил улюлюканье врагов: «посмотрите, как-то восстановитесь без России». Слышал полунасмешки безразличных: «пока еще не поздно, полуразвалины взрываем динамитом бесплатно: после — платить будете». Скорбь, слезы, почти стоны полуотчаяния, и… надежды, скрытые где-то на дне сердца, надежды на что-то неопределенное»; не то на богатого американца, не то на щедрого японца-язычника….
Но прошли циклоны… Разъяснела душа… Поняла. Что только Сам Триумфатор-Христос может воскресить, и только через нас самих пострадавших, Воскресенский собор. И поняв, душа начала работать с верою во Христа и Его помощь. И не постыдилась. Собор был в два года воскрешен силою Воскресшего Христа. С таким настроением сердце молилось во время полу-пасхальной службы. И когда по окончании службы архиепископ, обращаясь к молящимся (по-японски) приветствовал их: «Христос Воскресе!», все ответили: «Воистину Воскресе». А на второй его привет: «Братья, сестры! Силою Христовою и наш Собор воскресе!», уже прогремело могучее «Воистину Собор воскресе». (там же, с. 17).
Восстановление собора послужило оживлению церковной жизни во всех, даже отдаленных, приходах Японской Православной Церкви, дало всем почувствовать силу единения ее чад. Восстановление собора стало делом личной веры и чести каждого православного японца.
Предстоятель Японской Православной Церкви архиепископ Сергий видел основную задачу в это время в укреплении духовных устоев Японии при абсолютном воздержании от политики. Он сказал: «Ложечка соли дает вкус пище. Фунт соли предотвращает пищу от гниения. 40 000 православных, 300 000 всех христиан в Японии — не ложечка ли это соли? Да, только ложечка на 70 000 000 населения» Потому архиепископ призывал своих пасомых умножить усилия, идя путем Христовым. Именно в усилении проповеди православия и умножении таким образом рядов христиан был залог успеха дальнейших миссионерских трудов.
Архиепископ Сергий твердо придерживался ориентации только на Московскую Патриархию, так как считал, что перенесение на японскую почву тех политических смут, которые в то время поразили Церковь в России, вызвав к жизни «беженскую» Церковь, «был бы смертельным ядом, и убил бы в японцах всякую веру в «православие» как «беспримесное ученье Господа Христа"…(там же, с.27).
В 20-е годы в Японской Православной Церкви оседло живущих, посещающих церковь, говеющих, несущих все церковные расходы было только около 16 тысяч человек, каждый год Церковь прирастала на 250−300 человек. Всего же по статистике православных японцев, рассеянных всюду, было около 39 тысяч. (там же, с.31).
К сожалению, период спокойного церковного строительства был недолгим. Уже с начала 30-х годов ХХ века милитаристские, шовинистические настроения стали овладевать все большим числом японских политиков. Все более к худшему изменялась и идеологическая атмосфера в стране. Волны духовной чумы докатились и до Японии. Готовясь к агрессивной войне, наиболее воинствующие элементы осуществили военный переворот. Почти 15 лет японские милитаристы управляли страной, дух самого крайнего агрессивного шовинизма с его жестокостью и безумием поразил Японию. В духовном плане это привело к религиозному экстремизму, когда целенаправленно создавалось новое учение государственного синтоизма с культом императора, где главную роль играло понятие «хакко — итиу» (восемь углов под одной крышей). Япония, по замыслу ее идеологов, должна была собрать под своей эгидой всю Азию, подобно крыше многосемейного дома. Начались сначала скрытые, а потом и откровенные гонения на инакомыслящих. Православная Церковь также стала подвергаться различным ограничениям со стороны государства. Христианство все чаще осуждалось как религия врагов японского народа. Стали попадаться расклеенные на видных местах листовки с призывом убивать верующих во Христа.
Внутри Церкви исподволь стали выявляться нестроения, непослушание некоторых воле митрополита Сергия. Зазвучали предложения об установлении независимости Японской Церкви, об избрании ее предстоятеля из японцев.
Митрополит Сергий, следуя принципам миссионерства св. Николая Японского приучал свою паству к самостоятельному церковному строительству. Уже в 1927 году он писал, что признание в той или иной форме юридической автономности можно было бы принять от Русской Православной Матери-Церкви «как дар, коего достойна Японская Православная Церковь». (Доклад архиепископа Сергия от 31 октября 1927 года. Цитируется по «Пример Церковного законопослушания», ЖМП, 1951 г., N7, с.46). Далее архиепископ Сергий пишет о Японской Церкви: «Она, конечно, не взрослый сын, отдельно от отца устраивающий свое хозяйство. Но она и не ребенок, которого еще и еще нужно поддерживать, ведя за руку. Японская Православная Церковь — тот юноша, которому было бы стыдно быть водимым за руку, но который мыслит себя не иначе, как под крылом отеческого дома и даже — на груди матери в минуты особой скорби» (там же). Но признавая, что «Японская Православная Церковь по своему иностранно-подданному составу христиан и священно-церковно служителей, и по особенностям расы, из коей составлена, и даже по географической отдаленности была уже давно внутренно самостоятельной de facto» (там же), архиепископ Сергий подчеркивал, что речь не идет о полной независимости (автокефальности) и вопрос о предоставлении автономии должен быть решен на Поместном Соборе или будущим Патриархом Русской Православной Церкви. К сожалению, дальнейшие события не дали осуществиться этому при жизни архиепископа Сергия: 4 сентября 1940 г. в связи с новым государственным законом о том, что только японцы могут возглавлять религиозные организации в стране, Митрополит Японский Сергий был смещен с поста начальника Русской Духовной Миссии. После бурных волнений среди верующих в 1941 году во главе Японской Церкви стал епископ Николай (Оно). Это был первый православный епископ из японцев, но поставленный в условиях давления на верующих со стороны полицейского государства. Поэтому его недолгое руководство было омрачено религиозными нестроениями и расколами в среде верующих.
Митрополит Сергий сначала жил в своей квартире, а потом поселился в миссийском доме, где беспрепятственно совершал богослужения в домовом храме до 1944 года. В годы Второй мировой войны митрополит Сергий очень бедствовал, временами даже голодал, выжил только благодаря пожертвованиям оставшихся ему верными японских христиан и русских верующих. Но даже в таких условиях он не дрогнул, остался твердым и фактически пять лет, будучи лишен возможности реально руководить Миссией, хранил ее своей горячей постоянной молитвой и продолжал окормлять оставшихся ему верными пасомых. По-видимому, к 1944 году он решился вернуться на Родину, так как в октябре 1944 года получил документы о советском гражданстве. Но здоровье его ухудшилось, и он лег в больницу, а возвращение домой был вынужден отложить.
В 1945 году японские власти арестовали митрополита Сергия по ложному обвинению в шпионаже в пользу СССР. Сорок дней он подвергался жестоким пыткам в японских застенках. Но за отсутствием доказательств вины был выпущен на свободу. 10 августа 1945 года при невыясненных обстоятельствах митрополит Сергий неожиданно скончался. По некоторым сведениям, он был отравлен.
Многие японские православные верующие чтут сегодня память митрополита Сергия, считают, что его неустанное миссионерское служение в течение 37 лет в Японии являет собой пример живой ревности о проповеди православия. Его жизненный подвиг почитается как мученический и исследуется сейчас с тем, чтобы, если на то будет Божия Воля, прославить его в лике святых.
Таким образом, с блаженной кончиной митрополита Сергия завершился целый период церковной истории японского православия.
Хотя численный рост Церкви в этот период несколько замедлился, продолжалось ее внутреннее укрепление, закалка в горниле труднейших испытаний первой половины ХХ века. Церковь не только выстояла, но вышла из этих испытаний уже сложившейся религиозной организацией со статусом юридического лица, она стала всеми признанной частью религиозного мира Японии.
Публикацию подготовила Татьяна Сила-Новицкая
http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=4932&Itemid=300
