Язык — речь — слово в духовной литературе (размышления педагога-словесника). Часть 3

Анализ качеств речи, выраженных словами типа доброречие, краснословие показал, что в древнерусском языке XVII века было не только около 20-ти синонимов слову риторика, но положительным качествам речи противостоят отрицательные, причем в количестве корне й ничуть не меньшем, чем положительные. Все эти слова, конечно, показывают требования к речи и они систематизируются следующим образом:

1) благо / зло (благословие, доброречие / злословие, злоязычие, пагубословие. срамословие);

2) красота — некрасота (красноречие, златоустие / нелепословие, гнилословие);

3) правдословие, истиннословие / лжесловие, плетословие, кривоглаголагие, блядословие;

4) Способность к речи / бессловесие, безгласие (многовещание оценивается и как способность к речи, и как дурное многоглаголание);

5) «Краткословие, потребное везде (Максим Грек) / многоречие, велегласие, велеречие, долгословесье;

6) Содержательность речи / пустота речи (суемыслие и суесловие, празднословие, тщесловие);

7) Согласие, советъ / прекословие, супротивословие;

8) Восхваление / хула (славословие / вредословие, кощюнословие, грубословие);

9) Громкость / неблагозвучие (многогласие / негладкогласие);

10) Сладость словесная / грубость (сладкогласие, сладкоязычие / пагубословие, жестословие);

11) Остроумие (остроязычство) / косноязычие, косноглаголание. [20]

Духовная литература и педагогика XIX века продолжают развивать традиции, заложенные святоотческой литературой. Выше мы писали о той поразительной цельности и преемственности идей, которыми наполняется наша духовная литература. В данном случае представляется важным не просто перечень авторов (их много и они весьма разнородны стилистически), а анализ проблем, которые ставятся духовными писателями в отношении человеческого и Божественного Слова.

Эти проблемы, которые точнее назвать антиномиями слова, можно показать, обращаясь к классическим авторам духовной словесности:

1. Антиномия уединения / общения. С одной стороны, православная этика речи рекомендует уединение, ибо собеседование с Богом возможно только в сердечном уединении. Этого сердечного уединения и следует держаться даже в обществе, творя повсеместно молитву Иисусову. С другой стороны, «общительность является обязательной добродетелью христианина» [21] - в подтверждение этой мысли приводятся слова апостола Павла к Тимофею, «чтобы они (богатые — авт.) благодетельствовали, богатели добрыми делами, были щедры и общительны» (1 Тим. 6, 18). Антиномия подтверждается словами Исаака Сирина: «Будь дружен со всеми, а мыслью пребывай один».

2. Антиномия молчания / доброречия. Молчание требуется для того, чтобы формировать духовную сосредоточенность, устремленность к Божественному, но молчание не должно перейти в «молчаливость, соединенную с ограниченностью — скудостью душевного содержания и нелюдимостью». [22] Проявление же доброты как основного качества христианина непременно требует доброречия как ответственного и нравственного отношения в слове к своему собеседнику или аудитории.

3. Антиномия бесстрастия / чувствования. Духовная этика речи, по-видимому требует нормализации жизни чувства с запретом на умышленное возбуждение ложных страстей в человеке (чем особенно грешит современная речевая действительность, стремящаяся всячески воздействовать на страстную сторону души). История слов «страсть» и «чувство» требует особого рассмотрения. Здесь лишь укажем, что страсть положена в основу речевого воздействия классическими теоретиками риторики. «Вся сила и мощь красноречия состоит в возбуждении страстей» (Цицерон).[23] «Основание красноречия суть страсти» (М.М.Сперанский).[24] Лучшие страницы, посвященные анализу «возбуждения и утоления страстей», имеются в «Кратком руководстве к красноречию» М.В.Ломоносова — ср. то, что пишет М.В.Ломоносов о любви: «Любовь есть склонность духа к другому кому, чтобы из его благополучия иметь услаждение. Сия страсть по справедливости может назваться мать других страстей… и т. д.».[25] Отрицать этическую компоненту в этих авторитетных для отечественной культуры текстах было бы невозможно. В то же время «страсть» в православной этике является синонимом греха и порока — поэтому в молитвенных обращениях найдем: «Господи, покрый мя от человек некоторых, и бесов, и страстей…»; «погаси пламень страстей моих»; (к Богородице) «Жизнодателя Бога рождшая, умерщвлена мя страстьми оживи… уврачуй души моея многолетния страсти» и мн.др.

4. «Чувства» же не только не запрещаются, но требуют всякого развития. Поэтому: «Господи, избави мя… окамененнаго нечувствия». Таким образом, рекомендуется «уставление страстей» и чувств, которые могут быть следствием правильно построенных речевых отношений.

В заключение лишь кратко коснемся вопроса: существуют ли специальные учения о речи (сегодня словом «речь» обозначается конкретное воплощение «языка», а «слово» понимается как троп, обозначающий, речевой процесс в целом)? История мировой и отечественной филологии отвечает на этот вопрос утвердительно. Наиболее общими учениями о речи были грамматика и риторика.

Первоначально грамматика — это учение о правильности речи. Правильность речи проявлялась прежде всего в нормализации употребления слов (это была этимология), звуков (просодия), соположения слов (синтаксис). Обращенность к правильности употребления слов приводила к классической формуле Н.Ф.Кошанского, объяснявшего в «Общей реторике» специфику каждой «словесной науки»: «грамматика занимается словами» [26]. Именно грамматика ближе к понятию нормы, чем риторика, поскольку грамматика требовала осуществления принципов общей правильности речи, без чего принципиально невозможна речевая коммуникация.

Риторика, основываясь на принципах грамматической правильности, требует индивидуального творчества и мысле-стилевого новаторства, чему более всего соответствовал термин «изобретение». Изобретение в риторике предполагает новизну и оригинальность высказывания, без чего невозможно сформировать индивидуальный характер речевого общения, поиском которого всегда заняты участники речи.

Что касается убедительности и эффективности воздействия как главных целей риторических поступков, то имеется множество примеров отторжения от чрезмерной правильности в пользу риторического своеобразия мыслей, слов и характера произношения, которые именно стилевым своеобразием заставляют «склонять» аудиторию на свою сторону. В то же время и риторика, и стилистика несомненно основываются на понятиях правильности и нормы, отрицаясь от них лишь частично. Меру ориентации на норму, новаторского нарушения ее и предложения нового стиля мыслей и словесного оформления выбирает каждый речедеятель самостоятельно. Успех зависит от гармоничного соотношения нормированности и новаторства, ибо если речь неправильна, тебя могут обвинить в невладении литературным языком и вообще в безграмотности, но если в речи отсутствуют новые мысли и стилистическая оригинальность суждений, слов и голосоведения, оратор в совокупности его образа вообще не будет воспринят.

Отличие риторики от поэтики состояло в том, что риторика рассматривалась как общее учение о прозе, включающее в себя все виды реалистической словесности (более всего, деловой прозы). Реальной речи противопоставлялись «вымыслы» — ими занималась поэтика. Целью поэтического художественного творчества является не действительность и ее изменение, а мимесис — подражание действительности, переживание чувства прекрасного в языке. Поэтика занимается эстетическими «удовольствованиями» (Н.Ф.Кошанский), поэтому более всего обращена к поискам индивидуально-выразительных средств в языке. Отсюда классическое деление в русской словесности на виды речи, изучаемые в частной риторике философская, догматическая, историческая проза, ораторское красноречие) и п о э т и к е (эпос, лирика, драма, виды худождественной литературы).

Соотносительной с риторикой наукой была также логика (по-старинному диалектика), обучающая правильно мыслить, честно искать истину. Логика существует безотносительно к характеру оратора и аудитории, предполагая объективность доказательства. Разница между логикой и риторикой выразительно демонстрируется тем, что в риторике в целях убеждения действует не только логическое доказательство (по М.В.Ломоносову, иного человека нельзя убедить, «когда другое мнение в его уме вкоренилось»,[27] но весь комплекс обстоятельств, сопутствующих речи (образ оратора и аудитории, отношения между ними, эмоция, композиция, стиль речи и т. д.).

Для современного духовного образования наибольшую необходимость представляет риторика, понимаемая не вульгарно (как ложное пустословие или многоглаголание), а научно, в соответствии с классической отечественной традицией. Эта традиция, вместившая идеи русского духовного красноречия (особая неразработанная тема), предполагает следующее понимание риторики:

1) Риторика — теория и искусство речи (а всякому человеку требуется определенное умение, техническая «выучка» (Цицерон), практической «ловкость» владеть мыслями и словами в разных ситуациях общения);

2) Риторика — «искусство мыслить». Обучение речи (языку, слову) невозможно без одновременного обучения мыслить (и мыслить нравственно), формировать мировоззрение, получать знания и выражать свою жизненную позицию в слове. Отсюда особая серьезность риторики как науки и искусства реального мыслеречевого творчества, выражающего позицию каждого человека в жизни. Основой риторики всегда были философия и этика, с приходом христианства меняется философская основа речи. Вне этой духовно-нравственной основы невозможно представить и современные методики преподавания риторики или иных многочисленных речевых технологий.

3) Риторика — Теория и практика совершенной речи и: убедительной, украшенной, уместной, эффективной, целесообразной и т. д. Каждый из авторов искал свои эпитеты в названии речевых дисциплин. Все эти «человеческие» качества речи терпели критику, т.к. всякая речь может быть обращена, что называется, «во зло"… Поэтому ограничены определения риторики как только теории «красноречия» (к красивой речи люди относятся с недоверием), или «убеждения» (спрашивают: как оно соединяется с нравственностью?), или «эффективности» речи (эффект — это хорошо, но для чего?). Поэтому в соответствии со стремлением человека к совершенному Божественному Слову предпочитаем назвать риторику учением о совершенной речи. И в этом положительном смысле тогда могут быть рассмотрены и определения риторики как науки или искусства убедительной, эффективной, подлинно украшенной, уместной и целесообразной речи.

4) Риторика — учение о речевом воспитании личности, поскольку в речи выражен весь человек, риторика способствует формированию всей личности человека, прежде всего его идеологии, знаний, жизненной позиции, способности выражать и защищать свою позицию словом. Соответствие этому требованию позволит воспитать такого человека, для которого его язык (слово, уста) станут подлинной «стеной» и «защитой».

24. Кошанский Н.Ф. Общая реторика. — Спб., 1834. — С. 3.
Ломоносов М.В. Краткое руководство к красноречию. ПСС, М._Л., 1951. — Т. VII. — С. 166.

http://www.portal-slovo.ru/rus/philology/222/673/11 932/&part=3