 |
| Комсомольская правда | Николай Варсегов | 23.04.2008 |
Дружба народов в автономной республике Крым — о чем писали мы в первой части — вряд ли может служить образцом для подражания прочему миру. Особенно чужды одно другому русское и крымско-татарское население. Свою неприязнь друг к другу они достаточно остро выливают даже на страницы крымских газет. И в такой обстановке украинский президент Ющенко повелевает указом отмечать на Украине историческую победу крымских татар, украинцев и поляков над русскими под Конотопом. Особый упор Ющенко делает на взрывоопасный Крым, предлагая переименовать улицы, площади, даже воинские части в городе Севастополе (!) в честь военачальников-победителей.
Съезжались к церкви казаки
Бахчисарай — наиболее сложный район в плане крымско-татарского и славянского противоборства. Крымские татары разрушили здесь целый рынок, который, по их мнению, был выстроен на священном для мусульман месте. Теперь здесь уже второй год пустырь. Драка за рынок была суровой — серьезно травмирован один крымский татарин, за что ожидает суда один русский.Меня привезли к понурому и несловоохотливому мужчине, у которого в ДТП погибла дочь — Бондаренко Светлана 24 лет. Четыре года назад она, беременная (трезвая), была сбита на пешеходном переходе. Машиной управлял высокопоставленный крымский татарин Ахтем Чийгоз. Ныне он зампредседателя меджлиса. Вины Чийгоза… не обнаружилось. Он же не специально!
— У них вся милиция здесь своя, — пояснил отец убитой. — Поэтому тот… человек перед нами даже не извинился.
В дни моего крымского турне именно в Бахчисарае собрались на съезд казачьи атаманы из России, Украины и Белоруссии. Конечно же, они не случайно выбрали этот город.
Много шикарных джипов съезжались к церкви в центре Бахчисарая. Из машин выходили статные воеводы в разномастных мундирах. Здоровались-целовались и шли молиться. В сторонке отряды молодцев в черных рубашках с нагайками, резиновыми дубинками, кобурами на поясных ремнях зорко оглядывались окрест.
«Черносотенцы» — решил я, но после прочитал у них на эмблемах «Черноморское казачество».
Проходящая невдалеке женщина в мусульманских одеждах так увлеклась этим зрелищем, что запнулась за корень чинары и распласталась на пыльной земле. Черноморцы помогли ей подняться и даже отряхнуть одеяния.
После в переполненном зале речь держал верховный атаман Союза казачьих войск России и зарубежья, депутат российской Госдумы Виктор Водолацкий:
— Наконец-то здесь, за одним столом, собрались непримиримые, которые еще вчера не подавали руки друг другу!…Посмотрите на мусульман, какая у них сплоченность. А что происходит у нас?! Что происходит у вас в Крыму?! Людей выбрасывают из своих домов! Сепаратисты проталкивают идею создания здесь второго Косово… И хотя у нас много своих дел в России, мы не можем на все это спокойно смотреть! Потому-то и съехались сюда атаманы Кубани и Дона, Белоруссии, Запорожья и Крыма, и, если объединимся, не будет на Украине никаких НАТО, никакого сепаратизма!
— Любо! — кричало собрание.
— Да будет межгосударственный союз казаков России, Белоруссии, Украины и Крыма! Союз, независимый от властей Украины! — заявил Водолацкий.
— Любо! — трижды ответил зал.
После вносились жесткие предложения по борьбе с местной анархией. Например, в каждом самом далеком крымском селении должны у казаков быть свои люди, которые бы в любой момент дали казакам сигнал тревоги. Если где затевается большая драка, то чтобы ближайший казачий отряд мог прибыть на место в пределах часа.
— Ни чо не могу понять, — обратился я к ближайшему украинскому атаману, — ведь если где затевается драка, то туда бы должна прибывать милиция?
— Какая тут на х… милиция?! — удивился на меня атаман.
— Но як же, Украина… цивилизованное европейское государство…
— Гы-ы-ы-ы, — хохотнул в ответ атаман.
Поножовщина в «Коттоне»
А тем временем в Бахчисарай подъезжали машины попроще, советского образца. Из них выходили в казачьих мундирах уже явно не атаманы, а молодые люди с военной выправкой.Я познакомился с одним из них — Дмитрием Янчуковым. Парень из Симферополя, директор молодежного рок-клуба «Коттон», со своей интересной историей вступления в казачество.
— Случалось, что в наш молодежный клуб захаживали и скинхеды, и даже какие-то профашисты, — рассказывал Дмитрий. — Однажды такая компания выпила и стала орать: «Хайль Гитлер!» Меня это взбесило, я им говорю: у меня дед еврей, в концлагере от фашистов по полной страдал, а вы тут такое орете! Они покинули заведение, пообещав разобраться.
А после то ли они, то ли еще какая-то молодежь схлестнулась на улице с крымскими татарами. И, видно, в драке той прозвучало, что бившиеся против крымских татар парни — из «Коттона». Скоро группа крымских татар с ножами и битами ворвалась в наш клуб, давай избивать всех подряд, хотя их обидчиков тут и духу не было. Порезали четверых, изувечили безобидного Пашу — художника из Феодосии, он сейчас на инвалидности.
Для объективности скажем, что одного из крымских татар цдаже тогда осудили, но Ющенко его помиловал, поскольку резали только русских — за что ж человеку за решеткой страдать? А покуда шло следствие, «коттонцам» угрожали по телефону. Куда Дмитрию было податься? Не в милицию же идти…
— Вот я и обратился к казакам, так, мол, и так: с одной стороны фашисты, с другой — крымские татары… Казаки мне говорят: вступай в наши ряды и приводи с собой наиболее достойных ребят, тогда вас никто не тронет.
— А то, что твой дед еврей? — спросил я.
— Это не имеет значения, главное, чтобы ты был православный, чтил и соблюдал казачий устав, никаких там наркотиков, пьянства… Казаки воспитывают строго: спорт, военная подготовка, изучение истории…
История — палка о двух концах
История — самая темная и опасная из современных наук. Пожалуй, что все историки, я давно заметил, ярые националисты. Спросите, например, любого матерого историка-грузина по теме Абхазии, он мигом докажет, что Абхазия — истинно грузинская территория. Спросите о том же историка-абхаза, он не менее убедительно объяснит, что к грузинам эта земля имеет такое же отношение, как остров Хоккайдо. При этом оба, извергая ненависть на соседний народ, представят праведными своих и варварами — противную сторону. И это везде, где есть межнациональное напряжение. Посему не уверен, что крымские историки от казачества воспитывают свою молодежь в любви к крымским татарам.Догадываюсь, что и крымско-татарские дети получают от своих историков далеко не восторженные рассказы о русской нации. Извините, но опять приведу отрывок из крымско-татарской газеты «Голос Крыма» под заголовком:
«Язык коренного народа — крымско-татарский»
«…Во властных структурах преобладают силы, недружественные всему крымско-татарскому. Поэтому нам приходится быть в состоянии напряженной борьбы за свои права… Велика опасность раствориться крымско-татарскому народу среди подавляющего большинства тех, кто заселял Крым после выселения коренного народа… Чужой язык паутиной обволакивает, вторгается в личную жизнь, в дом, в семью крымского татарина….Крымско-татарский народ должен осознать, что надвигается невидимая ранее беда… Потеряв свой крымско-татарский язык, мы как народ исчезнем с лика земли…»Будь я крымским татарином с больной головой, наверняка бы по прочтении этого пошел резать чужеязычных.
Про татар мемуар
Крымские татары — особенные татары. Они не родня татарам казанским. Языки тех и других разнятся, как русский с польским. Так вышло, что о крымских татарах я слышал с самого детства и в самых мрачных тонах. Отец мой во время войны попал в немецкий плен, в лагерь, где надзирателями работали крымские татары. И хотя к немцам старик не питал симпатий, но по сравнению с крымскими татарами в его рассказах немцы выглядели почти безобидными овцами. Под рюмку батя не раз вспоминал, как однажды ему на день рождения немец, мастер угольной шахты, подарил кусок хлеба, что заметил надзиратель — крымский татарин. Когда немец ушел, он приказал хлеб выбросить. Отец его — в рот, за что и был жестоко избит. Но это так, чепуха по сравнению с другими рассказами, которые я приводить не буду, не раздувая зло. А зачем его раздувать? Все со всеми уж столько повоевали, столько крови друг другу пустили, что если глубоко покопать — возможно, что мои русские соседи по подъезду окажутся, извините, хуже крымских татар. Кто знает, не их ли,— Правда, что крымские татары хотят по примеру Косово выделить Крым в отдельное государство, как о том пишет пресса? — спросил я первого зампредседателя меджлиса Рефата Чубарова.
— Мы сформировались как этнос на территории Крыма, потому имеем право на самоопределение в рамках независимой Украины при сохранении статуса Крыма как автономии. Мы за принятие законов, которые не позволяли бы парламентскому русскому большинству диктовать свою волю меньшинству — крымским татарам, как и наоборот.
— Мне рассказывали в суде, что вернувшимся крымским татарам было дано премного земли и денег. Но еще в 90-х годах крымско-татарские строительные начальники заодно с вашими лидерами распродали, разворовали дары. На них завели следствие, но меджлис объявил это националистической провокацией и пригрозил массовыми выступлениями. Дело закрыли по указке из Киева «за недоказуемостью». Оттого теперь ваши бездомные и захватывают землю, жилье…
— Я из тех, кто вернулся. Мне никто не давал землю, я вынужден был ее инициативно занять вместе с другими, потом мне ее оформили. Я не получил ни копейки от государства. И, наверно, 95 процентов крымских татар прошли через то же. Киев выделял деньги на обустройство репатриантов местным органам власти, а не меджлису. На эти деньги проводили дороги, воду к поселкам репатриантов, строили школы… Я, даже будучи народным депутатом Украины, не имел ни квартиры, ни дома. Копил деньги 17 лет и лишь недавно начал строительство. И это при моей хорошей зарплате. Можете представить, как живется большинству крымских татар. И жаловаться нам некому. За русских в Крыму, чуть что, из Москвы всегда погрозят Киеву. За нас ни Россия, ни другая страна не заступится. Симоненко заявляет, что крымских татар правильно выслали, иначе бы их разорвали фронтовики. И никто из причисляющих себя к русской интеллигенции не возмутился! Никто из русских не одернет ораторов, которые публично кричат: «Нечего им поганить своими мечетями нашу землю!»
— Я в газетах прочел, что крымские татары собираются создавать свои полувоенные отряды для самозащиты.
— Нам необходимо создавать в каждом селе народные дружины из числа всех национальностей, которые там живут. Они бы гасили всякие межнациональные конфликты куда действеннее, чем та же милиция. Если, например, милиционеры крымско-татарские задерживают пьяного русского дебошира, то сразу скандал, мол, его взяли не потому, что пьяный и скандалист, а потому, что русский. Или наоборот.
— Почему бы вам не собраться с казаками и другими противниками за одним столом и по-умному договориться о главном?
— Не думаю, что та сторона на это пойдет.
Потом я зашел пофотографировать во двор старой мечети в Симферополе. Вчера я тут разговаривал с прихожанами. Иные жаловались на нищету, безработицу и… свою глупость, по которой покинули насиженные места, купившись на сказку о распрекрасной крымской жизни. Сегодня здесь было почти безлюдно. Лишь в закутке двора стояла скорбная девушка в мусульманском платке. Судя по бледности лица и синеве под глазами — она уж давно не едала досыта. Совсем молодой мулла беседовал на скамейке с таким же молодым щупленьким соплеменником. Прихожанин расспрашивал: как им жить со своей Гузелью, если жить негде и не на что?
Юный мулла не призывал его захватывать землю иль изливать проклятия на виновников его бед, но пояснял что-то о пользе страданий, как о чистилище для души и ума. Паренек сиял блаженной улыбкой и кивал головою в такт наставлениям.
У меня нет причины любить крымских татар, но очень бы не хотелось, чтобы вот этого паренька где-то избили, простите, наши. Но впереди украинско-крымско-татарский праздник — Кондопогская… то есть, оговорился, Конотопская битва. Праздник межнациональной вражды. И к этому заранее все готовятся. Перед отлетом я был в гостях у националистов. Разливали под песню Жанны Бичевской: «На теле у России раны рваные, но свет Христов отчетлив впереди, и если нападут на нас поганые, мы в бой пойдем с крестами на груди…»
«Они обещают нам вторую Чечню! Да это мы им вторую Чечню устроим!»
А на стенке портреты видных политиков под сетками мишеней.
Уверен, что в стане крымско-татарских националистов все то же самое, только другие песни и под сеткой мишеней другие лица.
