«Царица Небесная, спаси землю Сербскую»

Об этой работе, о Сербии и драме сербского народа — беседа с петербургским изографом Ростиславом Гирвелем [1].

— Ростислав Мартинович, расскажите о вашем паломничестве в Сербию, о том, как принимали там написанный вами образ.

— Это были необыкновенные девять дней, необыкновенные с самого момента нашего отлета из Петербурга. Надо сказать, что по своему размеру — 1,5 м на 80 см — икона Божией Матери «Благодатное Небо» считалась «негабаритным грузом», и по правилам Аэрофлота мы должны были сдать ее как багаж. Конечно, не хотелось оставлять святыню, да и упакована она была некрепко… Но когда начальник аэропорта «Пулково» узнал, что мы везем икону для Сербии, он помог нам пронести ее через все пропускные пункты и лично погрузил в салон самолета!

Когда наш самолет приземлился, то икону, уже распакованную, вынесли навстречу сербским священнослужителям и корреспондентам, встречавшим нас в аэропорту.

Затем мы направились на митинг молодежи в Белграде. Сербы уже знали о нашем приезде и ждали икону Божией Матери. Они скандировали: «Косово — сердце Сербии!», исполняли патриотические песни, ожидая нас. И когда мы подходили к собравшимся на митинге белградцам, навстречу нам раздалось такое мощное ликование пятитысячного хора, какого я никогда в жизни не слышал… Это растрогало до слез. Незабываемое время… Только-только с самолета и — такая необыкновенная встреча.

Священнослужители установили икону на руках у ограды. Начался молебен, потом песни, выступления. Затем — крестный ход по Белграду. Когда мы еще подносили икону к площади, вдруг пошел снег, как покровом засыпал все. Но как только установили образ у ограды, снег идти перестал, засияло яркое солнце. Яркое солнце светило и пока шли по Белграду крестным ходом.

На ночь икона «Благодатное Небо» была внесена в небольшой храм святителя Саввы Сербского. 19 февраля состоялся второй молебен, на который собралось уже около двадцати тысяч человек. Икону перенесли в собор святителя Саввы Сербского на Врачаровой горе — самое святое место Белграда. Здесь в XVI веке турки сожгли мощи святителя Саввы. Собор заложили в 1930-е годы, но Вторая мировая война, а затем правление Броз Тито остановили строительство, которое возобновилось уже в конце прошлого века. Сейчас идет внутренняя отделка величественного храма в византийском стиле.

Богослужение, которое совершалось на паперти собора, возглавил митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий. Владыке сослужило еще пятнадцать митрополитов, а сколько было священников — и не счесть… Батюшки стояли вдоль дороги, ограждая икону Пресвятой Богородицы. Хотя, надо сказать, люди очень аккуратно, дисциплинировано себя вели, уважительно друг к другу относились. Если какому-то фотокорреспонденту нужно было подойти ближе, он, извиняясь, обходил молящихся.

Едиными устами и единым сердцем сербский народ молился ко Господу Иисусу Христу, Его Пречистой Матери, и мы разделили с ним его молитву.

После молебна митрополит Амфилохий произнес пламенную проповедь. Потом, после проповеди владыки, выступил наследный принц Сербии Александр Карагеоргиевич. Предполагается, что через два года он станет королем Сербии.

Мне рассказали, что вновь избранный президент России Д.А. Медведев, посетивший Сербию после нас, побывал в храме святителя Саввы и прикладывался к образу Пресвятой Богородицы «Благодатно Небо».

После молебна икона осталась в центре собора святителя Саввы Сербского, под куполом. 21 февраля в Белграде состоялся общесербский молебен. Икону опять выносили на паперть собора. По оценкам западных СМИ, за богослужением молилось 800 тысяч человек, а по подсчетам сербов — около полутора миллионов. Я видел снимок сверху: все улицы, ведущие к площади, были заполнены людьми. Такого события я никогда больше не наблюдал.

Надо сказать, что все, что совершалось с иконой Богородицы «Благодатное Небо», происходило с благословения Святейшего Патриарха Сербского Павла, находящегося в больнице. Предстоятель заботился о нас, справлялся о нашем бытии, поручил принимать нас, как лучших гостей из России.

Для меня очень важный был момент вот какой: на первом молебне, когда мы подходили под благословение митрополита Амфилохия и меня представили ему, владыка внимательно посмотрел на меня и сказал: «Вы, наверное, и сами не знаете, что вы для нас написали…» Митрополит погладил меня по-отечески по голове, благословил и проводил глубоким, умным взглядом.

Затем наша паломническая группа во главе с протоиереем Геннадием Беловоловым, настоятелем храма во имя апостола Иоанна Богослова на Леушинском подворье в Петербурге, совершила путешествие по Сербии.

Мы побывали на многострадальной косовской земле, поклонились ее святыням, посетили Сербскую духовную академию, место бывшей резиденции византийских императоров — равноапостольных Константина и Елены (сохранился только фундамент, сейчас там работают археологи), побывали во многих монастырях. На всех встречах мы дарили акафист иконе Божией Матери «Благодатное Небо», специально к поездке изданный Леушинским подворьем, и фотографии иконы.

— Как вы работали над написанием образа?

— Трудно описывать… Когда меня просят рассказать, как писал, говорю: не помню ничего. Есть моменты, которые я знал, все остальное — не помню. На самый главный вопрос: как получился этот лик — не могу ответить. Честное слово, не помню… Сейчас бы, может, подправил кое-что… Но сложилось так, как сложилось. И, слава Богу, многие находят, что лик Пресвятой Богородицы в какой-то степени схож с образом Матери Божией Сербской, фреска которой находится в монастыре Студеница. Видел ее, мы были там, молились… В Богородичной церкви монастыря нам довелось проползти под мощами преподобного Стефана — брата святителя Саввы Сербского. Как уважаемым гостям, нам разрешили.

Я ведь сначала не согласился писать этот образ: очень мало времени было. Мама одного из моих учеников рассказала о намерении православных петербуржцев подарить сербам икону Богородицы «Благодатное Небо». Разговор происходил в конце декабря, а икону первоначально собирались подарить Патриарху Павлу в конце января. Написание иконы такого размера требует большого труда и времени, да еще доску надо заказывать, а ее изготовление тоже требует времени. И я отказался. Потом понял, что надо же что-то делать. Все знаем, какая тяжелая ситуация в Сербии, в Косово. Патриарх Сербский Павел в свои 93 года жизни отслужил недавно сорок литургий…

Прежде всего нужно было заказать доску. Необходимого размера и качества доски изготавливают в Курской области. Узнав, что наш заказ предназначен для Сербии, представитель мастерской в Петербурге быстро договорился с мастерами. Слава Богу, мастера не подвели. Правда, из-за размера доску пришлось везти через Москву: не вошла она в машину. Пока доска путешествовала, я успел сделать рисунок в натуральную величину. То, что специалисты называют картоном.

Списков иконы Богородицы «Благодатное Небо» несколько. Самый известный находится в Архангельском соборе Московского Кремля у алтаря. Есть ее списки в Никольском храме на о. Залита у приснопоминаемого батюшки Николая Гурьянова, в петербургском храме Иоанна Богослова на Леушинском подворье. Когда увидел эти образы, понял, что это не совсем точное изображение. Стал искать сам. И нашел в дореволюционном сборнике чудотворных икон Божией Матери небольшой черно-белый рисунок этой иконы. Понял, что можно с ним работать и может получиться интересно. В руке Богородицы был скипетр (эту идею я использовал в иконе), поэтому образ «Благодатное Небо» можно считать предтечей нашей иконы Божией Матери «Державная», поскольку он известен с более раннего времени.

На том небольшом рисунке, лучи, исходящие от Богоматери с Богомладенцем, изображены в виде стрел. Это решение было мне ближе. Дело в том, что и на иконе Архангельского собора, и на списке Леушинского подворья эти лучи имеют форму языков пламени. Никак не мог согласиться с таким решением, нигде не встречал его на древних образах.

Цветовое решение тоже изменил. На иконе Архангельского собора мандорла (от. лат. «рыбий пузырь» или от итал. — «миндалина»; ореол миндалевидной формы вокруг изображаемой фигуры; принятое в христианской живописи изображение миндалевидного сияния вокруг фигур Христа и Богоматери; символ Божественного света) решена в двух цветах: красном и желтом. Я оставил только красный, такое внутренне решение пришло. Четко нашлось распределение световых лучей, оно несимметрично. Пришлось долго над этим работать: лучи сделаны из сусального золота, нужно было полосочки маленькие вырезать и наклеивать. Два дня ушло только на золочение, очень трудоемкая работа.

Доска подсказала мне фон несколько иной формы.

История говорит нам, что этот образ был привезен в Москву в конце XIV века литовской княгиней Софией Витовтовной. Предание повествует, что первоначальный образ не сохранился, а на той же доске был написан другой. Раз речь идет о XIV веке, то примерно понимал, в каком стиле должна быть икона. Тем более икона для Сербии. Бесспорно, греко-византийский стиль. Ориентировался в своей работе примерно на XII — начало XIII веков. Лик Божией Матери и Спасителя писал сам, поскольку не первый год пишу иконы. Старался, чтобы были похожи на греко-византийские образы, но за образец не взял ни один. Весь извод мой. Иногда я беру за образец какой-то лик, делаю список. Но здесь писал сам, опираясь на свой многолетний опыт… Ситуация требовала особого отношения к образу. Ведь икона предназначалась многострадальному сербскому народу…

Когда встал вопрос о надписании иконы, было предложение от Леушинского подворья написать на иконе тропарь Богородице. От этого предложения пришлось отказаться, поскольку форма иконы не предполагает текста такого большого размера. Предложил подпись: «Царица Небесная, спаси землю Сербскую». Так мы и поступили.

На написание образа у меня было две недели… Спать было некогда. Помогло то, что в нашей иконописной студии «Святогорье» были новогодние и рождественские каникулы. И меня никто из детей не тревожил. Переживал только об одном: чтобы хватило здоровья, так как такой режим работы мне выдерживать уже тяжело. Слава Богу, с Божией помощью и помощью Божией Матери выдержал. После того как закончил писать, успел и проолифить икону как следует.

23 января икона была освящена в детской воскресной школе подворья Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. Чин освящения образа совершили иеромонахи Антипа (Никаноров), насельник Валаамского монастыря, и Алексий (Корсак), возрождающий в Петербурге Афонское подворье, в сослужении протоиерея Геннадия Беловолова, настоятеля Леушинского подворья.

Затем икона была перевезена на Леушинское подворье. Почти месяц перед иконой служились молебны с чтением акафиста. А 17 февраля икона была доставлена в Белград.

— Вы впервые побывали в Сербии. Каково ваше главное впечатление от этой страны и ее народа?

— Не описать словами, это просто сказка… В голове не укладывается, как можно было такую страну бомбить?! Это же заповедник просто. Нигде не видел такой красоты. И природа, и люди, и архитектура…

Что могу сказать? Мне бы хотелось там жить. В любом монастыре. Не навсегда, но какое-то время пожить.

Храмы — один на другой не похож, все в византийском стиле, но каждый оригинален. Самые древние — в Косово. Даже просто с художественной, эстетической точки зрения они уникальны. Что теперь с ними будет?.. Уже столько уничтожено, остались лишь изображения в книгах…

Но самое важное, что вызвало у нас даже зависть, — сербы умеют молиться! Умеют верить по-настоящему, не так, как мы. Нам бы такую веру!.. Не думаю, что у нас могло бы собраться полтора миллиона верующих к какой-нибудь иконе на молебен.

— Может быть, в какой-то мере это связано с нынешней трагической ситуацией?

— Нам показалось, что это настоящая, глубокая вера. На молебне к иконе Богородицы шли в основном мужчины, молодые мужчины и среднего возраста. Такая уверенность в них… И в монастырях-то народу полно, много монахов. Больше, чем у нас.

Все, кого видел, — верующие. Сколько народу в церквах… А какой порядок! Мужчины стоят справа, женщины слева. Никто никому не мешает.

Горячая вера сербского народа убеждает нас, что Господь не оставит его.