Воспоминания о будущем России

Рецензия на фильм «Гибель империи: византийский урок»

В конце января телевизионную жизнь страны потрясло событие, заставившее зрителей и критиков надолго забыть о бесконечно надоедливых сериалах и глупых развлекательных программах. На телеканале «Россия» состоялась давно анонсируемая премьера документального фильма «Гибель империи: византийский урок». Семидесятиминутная история, автором и рассказчиком которой выступил архимандрит Тихон — известный духовный и общественный деятель, — вызвала бурную реакцию общественности. И как это часто бывает в нашей стране, весьма противоречивую.

Разброс мнений телезрителей поразил даже видавших виды специалистов. Фильм испытал на себе и звон медных труб, обрушивших на кинотворение лавину бесцветного восторга, и агрессию истеричной критики, не пожалевшей грязи для автора и его работы. Не было лишь равнодушных, оставшихся безучастными к рассказу о взл? те и крахе величайшей в истории человечества империи.

Ажиотаж вокруг проекта, который возник сразу же после премьеры, тем удивителен, что не имеет прецедентов. Документальное кино давно потеряло свою былую популярность, привлекая внимание узкого круга ценителей телевизионной публицистики. Вместе с тем «Гибель империи…» стала неожиданным исключением, собрав рекордное число зрителей. В ч? м же секрет? Чем заинтересовала избалованную незамысловатыми сюжетами российскую публику трагичная повесть о Византии — страны из сказки, волшебной и нереальной?

Ответы на эти вопросы глупо обличать в киноведческую риторику. Успех фильма не в сценарии и форме его подачи — исполненных, надо сказать, великолепно. Телеработа отца Тихона не пестрит популярными ныне эффектами, не поражает воображение яркостью красок. И вс? же оторваться от е? просмотра невозможно. С каждой минутой кино затягивает вс? больше и больше, заставляя трепетать сердце.

Удивительная вещь: глядя на истории жизни людей дал? кого прошлого, ушедших в небытие пол тысячелетия назад, поражаешься беспомощности времени, всегда казавшегося всесильным. Исчезают города и государства, погибают целые цивилизации — человек оста? тся вс? тем же. Фильм кричит об этом, заставляя заглянуть в себя и убедиться в незыблемости людских чувств, желаний и пороков.

И в этом смысле «Гибель империи» — зеркало, посредством которого зритель открывает себя. Те, кому их собственное отражение показалось чужим, нещадно раскритиковали Тихона — для них работа автора так и осталась всего лишь историческим эпосом. Те же, кто признал в зеркале себя — всей душой полюбили фильм.

История о нас

«Гибель империи: византийский урок» кино о России — о е? новейшей истории, сегодняшнем дне и возможном будущем. Это так очевидно, что практически не вызывает сомнения. Очевидно настолько, насколько правдив и честен человеческий взгляд. Насколько все мы готовы признать свои ошибки и воспринять окружающую реальность во вс? м е? ужасающем безумии.

Начиная киноповествование, архимандрит Тихон зада? тся вопросом «Что погубило Византию, просуществовавшую более тысячи лет?». Величайшая в истории человечества империя на сво? м веку пережила немало потрясений, войн и кризисов. Однако ничто не могло е? уничтожить: Константинополь стоял — могущественный и нерушимый. И вдруг вс? это кончилось. Всесильное государство — основа основ всего тогдашнего мира, — растеряв силы, друзей и союзников, погибло под напором внешней угрозы.

Масштаб этого события ощутим до сих пор — спустя 500 насыщенных катаклизмами лет. И даже сейчас он кажется нереальным. Вместе с тем с историей не поспоришь.

Пытаясь понять причины столь неожиданного краха Византии, Тихон не уподобляется поискам внешних врагов. Византия уничтожила себя сама, утверждает автор, лишь по собственной глупости лишившись духовных, культурных и политических опор, столь долго удерживающих империю от развала. Эта глупость и стала роковой.

Мусульмане — сегодня по умолчанию признаваемые губителями Царьграда, — католическая Европа — алчная в сво? м желании заполучить богатства Константинополя, — не стали главными виновниками имперского кризиса. Они лишь подтолкнули государство, само подведшее себя к краю пропасти. Этого оказалось вполне достаточно.

Кто-то спросит: «Прич?м тут Россия?». Мол, времена сегодня уже не те, а история не имеет привычки повторять что-либо дважды. Однако это не так. Многое сейчас указывает на то, что византийский урок может быть в скором времени преподан России. Мы должны признать, что уже давно стоим у черты, переступив которую страна может просто погибнуть. Исчезнуть как великая Византия — так же быстро и по тем же причинам.

Архимандрит Тихон неявно проводит потрясающие параллели, связывающие воедино истории двух стран, раздел? нных веками. Глядя на это, в голове проносится лишь одна мысль: «Вс? то же, вс? так же…». Смотрите и удивляйтесь: Византия пережила олигархию, разграбление страны, обнищание народа, алчность чиновников, крах экономики, отток капитала за границу. Она столкнулась с ворохом национальных проблем, почувствовала страшную боль межэтнических конфликтов, познала демографический кризис. На глазах империи рождался и становился сильным Запад — с его вечной жаждой наживы, стремлением влезать в дела соседей и навязывать всем и вся свои ценности. Не обош? л Византию стороной и кризис власти во всех его проявлениях: вседозволенность бюрократии, слабость государственного аппарата, отсутствие преемственности политического курса и ж? сткой руки окончательно развалили некогда могучую империю.

Трудно отделаться от ощущения, что вс? это уже пережила или ещ? переживает Россия. Как будто прошлое давно исчезнувшей Византии воспроизвелось в истории нашей страны.

«Предательство веры…»

Наследие Византии, культурным и религиозным приемником которой по праву считается Россия, живо до сих пор. Основы основ русской духовности и поныне хранят на себе отпечаток исторического опыта великой Империи. Впитав в себя живительный настой греческого православия, ставшего для молодой Руси лекарством от разобщ? нности и эликсиром жизни — в том числе и государственной, — Россия приняла на себя роль хранителя и транслятора византийской культуры. Навсегда исчезнув с политических карт, греческая Империя осталась жить в сердцах славян, в душах православных.

Так были спасены основы византийской духовности, потерянные после гибели Константинополя где-то на задворках истории. Удалось сохранить и самое великое сокровище империи — Бога.

Душой и сердцем Византии, символом и гарантом е? традиций, на поддержании которых зиждилось государство, всегда было православие. Именно христианство цементировало многонациональное общество, объединяя Европу и Азию, Север и Юг, Запад и Восток. На основе религиозного единоверия крепла сила империи, росло е? могущество, обеспечивалась стабильность — духовная, культурная, социальная, политическая. Как только его не стало, Византия рухнула. Раз засомневавшись в заветах православия жители империи потеряли себя, утратив шанс сдержать многочисленные внешние угрозы и справиться с внутренними.

Потеря веры — вот, что погубило Византию. Так считает автор «Гибели империи…», давая зрителю пищу для размышлений. Оглядываясь вокруг и всматриваясь в себя, действительно есть над чем поразмыслить. Сегодняшняя Россия, пережившая 90 лет назад духовный взрыв и пытающаяся строить будущее на культурных развалинах, ныне столкнулась с теми же проблемами, что и е? прародитель. Вера утрачена, заветы православия забыты, церковь страдает от бессилия. Основы основ российской нравственности, унаследованные от византийской империи и выстраданные русским народом, безжалостно уничтожаются, заменяясь мыльным пузыр? м чуждой нам идеологии. Ещ? немного и мы потеряем себя. Мы потеряем Россию.

P.s.

«Гибель империи…» — фильм назидание, фильм предостережение. Приняв православие Русь получила величайшее сокровище погибшей империи — веру. В е? зените византийская культура взросла на российской почве, дав удивительные по красоте плоды.

Однако роль правопреемницы исчезнувшей цивилизации оказалась не такой легкой, как ожидалось. Вместе с достижениями греческой культуры Россия получила и е? проблемы. Так среди россыпей византийского религиозного богатства незаметно от всякого глаза хранился Троянский конь — символ языческого хаоса. Принеся гибель первой в истории человечества православной империи, сегодня он грозит крахом России.

Мы всей душой восприняли византийский опыт, попытавшись стать «третьим Римом», забыв, на ч? м держалось его величие. Сегодня, когда православная вера вынуждена оставаться в стороне от большинства государственных процессов, имперская общественная модель, перенятая от греков, начала рушиться. Уходят в прошлое нормы морали, забываются традиции, не работают всецело зависящие от них законы. На их месте растет пустота, охватывая вс? социальное и духовное пространство. Чем она заполнится, никто не знает.

Западные стандарты у нас не приживаются, трансформируясь в некие извращ? нные формы псевдодемократической идеологии. Ну, а ничего другого современные российские реформаторы пока предложить не могут. Вот и получается, что разрушив старое, мы не создали нового.

Может быть, настал момент перестать изобретать велосипед и вернуться к истокам? Ведь именно под крылом православия Россия добилась своего величия, достойного памяти Византии.

http://slavfond.ru/news.php?subaction=showfull&id=1 203 281 417&archive=&start_from=&ucat=&