Вид с Елеона

Заметки паломника на Святую Землю

Вечное и суетное

Сегодня над Иерусалимом — низкое небо и висит какая-то мга. Вообще-то, редкое явление здесь. На картинах, фотографиях мы больше привыкли видеть Святой град в свете палящего солнца. Я стою на смотровой площадке на Елеонской горе, смотрю на Иерусалим и умиротворённо вдыхаю влажный весенний воздух. Видимость не Бог весть какая, но в этом своя прелесть: водяная пыль, рассеянная в воздухе, скрывает многоэтажки современных кварталов за старым городом. Волнует мысль о том, что на этом самом холме некогда стоял Спаситель и перед Ним расстилался почти тот же вид… Впрочем, что это я, ведь древний Иерусалим был разрушен… Плавное течение мыслей прервал какой-то старичок рядом, вслух посетовавший на то, что сегодня невозможно сделать хороший снимок. А вот говорить-то этого и не следовало.

Тут же откуда-то материализовались арабы-торговцы (видать, услыхали его сетования), обступили соседа втроём и — слышу — уже вовсю предлагают ему на плохом русском фотопанораму Иерусалима («Всего ван доллар»), иллюстрированный путеводитель за 15 долларов — цена явно завышенная, зонтик, и ещё, и ещё чего-то. Старичок мотает головой, отнекивается, но торговцы наседают. Кольцо сжимается. Решаюсь идти на помощь соотечественнику. Нас предупредили, что здесь вертится много всяких прохиндеев и карманников.

Едва я подошёл, как двое подозрительного вида молодых парней удалились, остался лишь один торговец. Довольно быстро при моём посредничестве на английском он скинул цену за путеводитель до 11 долларов (сто рублей тоже деньги!), и старичок не без удовлетворения отcчитал их предприимчивому арабу.

Не без тайной гордости решив таким образом дела суетные, я вернулся к возвышенным, но прерванным нашествием торговцев мыслям, навеянным созерцанием Иерусалима. Внизу — в глубоком сухом русле протекавшего здесь в древности Кедронского потока — Иосафатова долина. Именно здесь произойдёт, как говорит Священное Писание, последний Страшный Суд Божий. «Там Я воссяду, — говорит Господь, — чтобы судить все народы отовсюду». Это написано в ветхозаветной книге Иоиля почти три тысячи лет назад. И вот с тех пор, наверное, склоны этой долины стали превращаться в одно огромное кладбище, где захоронения уходят в землю на много ярусов — одно над другим. Наверное, те, кто завещал похоронить себя здесь, хотят быть на суде первыми.

Вижу: из подъехавшего богатого лимузина вылез господин в ермолке, а за ним — семья от мала до велика, и все они направились к одному из многочисленных «оссуариев» — таких каменных ящиков на склоне Масличной горы. Здесь до сих пор евреи хоронят своих, хотя это и стоит фантастических денег. Невдалеке застыл в тревожном бдении джип израильской полиции… Да, таких людей нельзя не охранять.

Напротив, на той стороне долины, видны Золотые врата Иерусалима. Те самые, которыми в Вербное воскресенье вошёл Христос в Иерусалим под восторженные крики толпы. Ступени древней лестницы (на территории русской обители), по которой Он спускался с Масличной горы на ослике, до сих пор показывают паломникам. Ныне Золотые врата замурованы. По преданию, они сами разверзнутся, когда придёт час Второго Пришествия Христова. Пока же на противоположном склоне долины, как раз напротив Золотых ворот, многочисленные мусульманские захоронения. В чём там их смысл?.. Может, умершие своими телами хотят преградить путь Судие? Ведь именно среди арабов-мусульман бытовало поверье о том, что через Золотые ворота войдёт в Иерусалим вождь христиан, который победит их. Собственно, именно поэтому ворота и были заложены камнями.

…Однако пора двигаться к автобусу. В ожидании паломников водитель, прирабатывающий мелкой торговлей, разложил на сиденье свой нехитрый товар. Ба, знакомый путеводитель! «Сколько?» — спрашиваю у него. Десять долларов, показывает он на пальцах. «Эх, всё-таки объегорил меня тот торговец, что подошёл на смотровой площадке», — досадую я. Водитель, заметив, видимо, мою кислую мину, решает, что перебрал с ценой и загибает один палец: девять. Ну уж нет, хватит с меня.

Под «русской свечой»

С 60-метровой колокольни тут же, на Елеоне, вид на Иерусалим ещё краше, чем со смотровой площадки. На верху её — огромный колокол, отлитый в России. Это наш русский ответ на перспективу начала Страшного Суда в Иосафатовой долине — возвестить о нём звоном. Эта колокольня видна и из любой точки города, её здесь называют «русской свечой».

Вывеска у входа гласит: «Русский женский Спасо-Вознесенский монастырь на Елеоне Русской Православной Церкви за границей. Вход безплатный с 9 до 13». Глаз зацепило. Нет, не приставкой «за границей» (какие границы в наше время, тем паче после объединения Церквей!), сколько вот этим «з» посреди слова «безплатный». Так начинается путешествие в Старую Россию.

Тенистые мокрые дорожки, словно в парке под Петербургом. Возле Вознесенского храма стоит рождественская ёлочка. Их, наряжённые, мы в эти дни видели во всех русских обителях на Святой Земле — где-то искусственные, где-то роль ёлочки выполняли украшенные кипарисы. Но только в этой обители ёлочка оказалась украшена правильно, в русских традициях: шары, «сосульки», колокольчики, и Рождественская звезда на макушке. «Только на святках здесь вместо снега — свежая зелёная трава», — монахиня Иустиния, провожающая нас, словно услышала мои мысли. Заглядываем в небольшой монастырский магазинчик. В отличие от многих других обителей, где продаются в основном изделия массового производства арабских ремесленников, здесь на полочках стоят незамысловатые, почти детские, но удивительно тёплые поделки и картинки, сделанные руками насельниц монастыря. Рядом на полках — очень скромно изданные книжки с «ятями». Вообще это ситцевое ощущение простоты — оно для меня неразделимо с образом дореволюционной Руси, и потому так радостно здесь это видеть. В храме Филарета Милостивого по сторонам иконостаса стоят хоругви с вышитым золотом: «В память Священнаго Коронованiя Государя Императора Николая Александровича Государыни Императрицы Александры Феодоровны. 1896 г. мая 14 дня». Именно так — всё с большой буквы. Над овалом с изображением Христа воскресшего — императорская корона. Рядом — ангелы, больше похожие на воинов. Стерегут этот островок утонувшей Руси. Для кого? Может быть, для нас?

— Кто здесь насельницы — потомки русских эмигрантов? — спрашиваю нашего гида.

— Русских по крови всего несколько — из Америки, из Франции. Есть румынки. Но в основном арабки. Все они учились в русской Вифанской школе для местных детей, в большинстве сироты, но некоторых родители отдали туда. Выучив язык, они говорят очень чисто, с небольшим акцентом. Когда их спрашивают, говорят: мы русские, и гордятся этим.

Отчего-то подумалось: китайцы, выучившие русский, когда-то смогут ли с гордостью сказать: «Мы — русские»? Вряд ли. Несомненно, есть что-то общее в характере русского человека и палестинца-христианина. А вот с китайцем, пожалуй, нет ничего.

* * *

В этой святой обители находится место, где были обретены мощи Иоанна Крестителя — его честная глава в первый и во второй раз (Церковь празднует это событие 9 марта).

— Над ним одна благочестивая русская купчиха выстроила часовню. Место это представляет из себя лунообразную ямку посреди мозаичного пола в ней. Существует традиция среди православных паломников: засунув голову в эту ямку, просить Иоанна Крестителя об избавлении от головной и вообще от всяких болей.

У меня голова вроде бы не болела, но я всё равно решил поддержать традицию. Просто ничего не стал просить — Господь Сам знает, что мне надобно, я только подтвердил своё желание быть здоровым.

И сейчас, когда за окном то снег, то дождь, по-весеннему прыгает давление и начинает болеть голова, я мысленно представляю, как опускаю голову в ямку и повторяю: «Святый угодниче Божий Иоанне, моли Бога о мне!»

http://www.rusvera.mrezha.ru/559/10.htm