Размышления по поводу критики В. В. Буреги в адрес фильма «Гибель империи. Византийский урок»

После появления фильма о. Тихона (Шевкунова), появилось множество публикаций, направленных на «разоблачение» этой картины. Практически каждый пишущий западник и либерал посчитал своим долгом обрушиться с критикой на фильм и самого о. Тихона. Как выразилась Валерия Новодворская: «…либералы, слава Богу и св. Софии, пробудились от летаргии и ударили историей по невежественной фэнтези нового Савонаролы. Не могу не бросить свой камень"[1]. Бросил свой камень и уважаемый коллега. 4 марта появилась статья преподавателя МДА В. В. Буреги.

Статья появилась практически сразу после того, как о. Тихон показал свой фильм в стенах МДА и ответил на многочисленные вопросы студентов. Ответил он и на критические замечания либеральной прессы, которые повторяются в статье В. В. Буреги.

В первом же абзаце говорится о «чувстве внутреннего неприятия, возникшем при просмотре», далее в тексте статьи говорится о том, что автору было «обидно и больно». Что может заставить историка, знакомого с принципами научной критики, с первых же строк своей критической заметки основной упор делать на описании своих негативных эмоций? Очевидно, фильм задел самые глубокие убеждения, мировоззренческие ориентиры автора. Как справедливо заметил преподаватель МДА Ю. В. Максимов, говоря о похожей по содержанию рецензии С. Иванова: «Это спор разных мировоззрений. Он был в Византии, он есть и сейчас. И то, что документальный фильм «Гибель империи» вызывает к жизни такие рецензии, лучше всего доказывает, что поднятые им темы актуальны по сей день, а значит, является лучшим ему оправданием и признанием его мировоззренческой состоятельности"[2]. Аналогичными эмоциями в отношении фильма делятся и другие его критики. Так С. Путилов пишет, что от фильма его «просто тошнит"[3], В. Можегов признался: «…и во мне, пока я все это глядел, закипало нечто"[4], а В. Новодворская выразила свои эмоции по поводу фильма так: «Фигули им на рогуле"[5].

Чувство «обиды и боли», о котором пишет критик, — это эмоции, но должны же быть у историка научные аргументы? Идеи, высказанные В. В. Бурегой, удивительным образом повторили мысли и замечания, опубликованные ранее либеральными критиками фильма. В этом нетрудно убедиться, просмотрев подборку статей, тщательно собираемых порталом Кредо.ру[6].

Неоригинально само название статьи В. В. Буреги. Критическая статья израильского комментатора портала Кредо.ру Е. Левина называлась «Византия — невыученные уроки"[7], напомним, что у В. В. Буреги — «Невыученные уроки: Размышления о фильме отца Тихона (Шевкунова)». Практически идентично другому критику фильма С. Путилову В. В. Бурега построил и последнее предложение своей статьи. С. Путилов: «Урок Византии… архимандрит, к сожалению, все-таки не выучил"[8]. В. В. Бурега: «К сожалению, этот урок мы, похоже, еще не выучили».

Автор сравнивает фильм о. Тихона с хорошо ему известными пропагандистскими американскими фильмами, указывая на якобы имеющуюся схожесть. Эту же мысль еще 21 февраля высказал и попытался обосновать журналист Дмитрий Завольский, который писал: «Ради доходчивого примитивизма и выспренних речей о «свободе каждого мужчины, женщины и ребёнка» американские кинематографисты отдают на заклание и правду историческую, и правду мифа, и правду крови, и правду веры. Можно ли принести пользу родине и вере, столь вольно обращаясь с истиной?"[9]. Другой критик фильма сравнил его с экранизацией книги Дена Брауна «Код Да Винчи» и фильмом режиссера Майкла Мура «Фаренгейт 9/11»: «Вслед за Брауном и Муром Тихон (Шевкунов) делает ставку на популярную конспирологию и теорию заговора как основу своего повествования"[10].

В. В. Бурега доказывает, что фильм о. Тихона не является документальным, ссылаясь на то, что в документальном фильме не должно быть монтажных склеек. Хотя, заметим, в истории кино практически не существует фильмов, снятых одним планом, т. е. без склеек. Отказывая фильму в документальности, В. В. Бурега опять же вольно или невольно повторяет чужие тезисы. Так, постоянный автор Кредо.ру М. Ситников говорит: «Кинолента претендует на документальность, но не может считаться таковой».[11] Другой журналист И. Переседов пишет: «Документальной картина не является, поскольку не основывается последовательно на историческом материале и не привлекает к повествованию необходимую в таких случаях научную методу"[12].

Однако, в отличие от других критиков фильма, В. В. Бурега присутствовал на встрече о. Тихона со студентами МДА, на которой он объяснил, как указывает официальный сайт МДА, что «фильм изначально не задумывался как научный, а является, скорее, фильмом-памфлетом. Тем не менее, аспекты византийской истории, затронутые в фильме, изучались авторами, с которыми работал научный консультант"[13].

Характерно, что даже термины В. В. Буреги совпадают с теми, которые используют самые ярые критики фильма. Так, он несколько раз употребляет слово message. Объясняя свой новояз, В. В. Бурега указывает: «Посредством исторического сюжета зрителю сообщается какая-либо важная для создателей фильма (или их заказчиков) идея (или как нынче принято говорить — важный message, послание)». Этот термин в контексте фильма в первые употребила пресловутая Валерия Новодворская: «Но у исторического фильма есть и сегодняшний месседж. Он очень прост: бойтесь Запада, храните империю (значит, они и правда думают, что Россия — империя, ведь СССР уже не вернешь), практикуйте изоляционизм и клерикализм, гоните интеллигентов"[14].

В. В. Бурега посчитал, что в фильме унижается украинская «оранжевая революция». Кадры о Сербии и Болгарии он понял так: «При этом на экране идет игровая сцена драки на средневековом рынке, во время которой рассыпается несколько корзин с апельсинами. Зачинщик драки в черном плаще и в маске лукаво надкусывает апельсин. Затем мы видим карту Европы, на которой территория Сербского и Болгарского государств сначала выделяется оранжевым цветом, а затем Болгария окрашивается в желтый цвет, а Сербия — в синий. Вполне очевидно, что нам показывают украинскую оранжевую революцию. При этом message о ее пагубности буквально вдалбливается в головы зрителей. Мало того, что кадр изобилует оранжевым цветом, средневековые Сербия и Болгария еще и оказываются окрашенными в цвета украинского национального флага».

Все это уже высказывалось критиками фильма. Так, С. Путилов писал: «…карта Сербии и Болгарии, вручную отторгаемых руками архимандрита от Византии. Это все призвано иллюстрировать коварство Запада. Двуличность европейцев зрительно усиливает человек в венецианском маскарадном костюме, маске и черном плаще, который то и дело появляется на экране"[15].

Даже выражения В. В. Буреги совпадают со словами одного из критиков фильма. Он пишет: «Наличествующий в цитированном тексте пассаж о некой «объединенной латинской Европе» имеет весьма условное отношение к реалиям XIV—XV вв.еков». Однако гораздо раньше почти так же выразился С. Строев, который писал: «Довольно нелеп пассаж о «присоединении их к объединенной латинской Европе""[16].

Наличие в фильме апельсинов В. В. Бурега истолковывает как политический намек тоже не первым. С. Строев писал: «Видеоряд: крупным планом АПЕЛЬСИНЫ. Это чтоб даже совсем тупой зритель не пропустил мимо ушей с медвежьей грацией делаемый намёк на оранжевые революции"[17].

Напомним, что В. В. Бурега является первым в Московском Патрирхате автором, который именует в сущем сане филаретовскую раскольническую иерархию. В своей статье, опубликованной 23 декабря 2007 г., он без всяких оговорок называет сан филаретовцев[18]. Ссылка на сайт, который редактирует еп. Александр (Драбинко) является несостоятельной, т. к. сам еп. Александр практически сразу же письменно заявил, что такое написание является «технической ошибкой», допущенной сотрудниками сайта: «Дело в том, что когда на сайт выставлялась новость о встрече Блаженнейшего Митрополита Владимира с представителямии «киевского патриархата», я не имел возможности ее лично отредактировать, и в случае с кавычками была допущена техническая ошибка. Но после ознакомления с этим материалом, сделал необходимые замечания, как редактор, и в него были внесены соответствующие правки"[19].

Епископ Александр прекрасно понимает, что именование раскольников «в сущем сане», противоречит позиции Священноначалия, сформулированной на Архиерейском соборе 1997 г., отлучившем Филарета от Церкви, а ведь именуемые В. В. Бурегой «архимандритом» Евстратий Зоря и «архиепископом» Димитрий Рудюк «рукоположены» анафематствованным Денисенко, который, кстати, на сайте еп. Александра именуется не иначе как «глава раскольнической группы УПЦ КП"[20]. Евстратий Зоря именуется на том же сайте просто «господин Зоря"[21], а Димитрий Рудюк — «филаретовец Дмитрий Рудюк"[22]. Никаких заявлений подобных, заявлению еп. Александра, В.В. Бурега не делал и изменений в свою статью не внес. Более того, в своей статье В. В. Бурега выразил личную надежду на то, «что в диалоге УПЦ с конфессиями, остающимися вне общения с Вселенским Православием, начался новый этап». «Интересно отметить, — пишет В. В. Бурега, — что в обращении епископата УПЦ КП упоминается совершившееся в текущем году восстановление канонического общения между Московским Патриархатом и Русской Православной Церковью Заграницей. Это событие расценено как пример, которому должны следовать в своем стремлении к восстановлению единства и украинские конфессии: «Пример решения проблемы разделения в Русской Церкви должен быть поучительным и для Церкви Украинской""[23].

В.В. Буреге, по-видимому, близок взгляд самих филаретовцев на свое положение, которое, по их мнению, аналогично положению РПЦЗ до объединения с Московским Патриархатом. Термин «конфессия», применяемый В. В. Бурегой в отношении раскольников несостоятелен ни с религиоведческой, ни с канонической точки зрения. С первой, конфессиями являются соответственно православие, католицизм, протестантизм, а со второй — можно говорить только об истинной Церкви либо о еретических или раскольнических сообществах. При всем уважении к В. В. Буреге, нужно признать, что его взгляды на положение украинских раскольников отличаются от общепринятых в Московском Патриархате. Столь резкие выпады В. В. Буреги в адрес фильма не могут быть поняты вне контекста указанных выше взглядов автора на положение раскольников на Украине, поэтому мы посчитали возможным сказать об этом.

В. В. Бурега не оригинален, когда называет фильм пропагандой. Еще до него фильм был назван «пропагандистским роликом «про Византию""[24][25]. В. Можегов, назвал фильм «лобовой, ударной, совершенно медвежьей во всех смыслах этого слова пропагандой на грани зомбирования «историческими параллелями""[26].

Упрекая о. Тихона в незнании исторических фактов, В. В. Бурега, говоря о 4-м крестовом походе, пишет: «Изначально предполагалось, что крестоносцы отправятся в Египет». Однако если открыть статью «Византия» в авторитетной, и для самого критика, «Православной энциклопедии» мы прочтем о том, что этот поход был с самого начала направлен против Византии[27]. Здесь же говорится и об особой роли веницианцев, которые «оговорили себе четверть и еще полчетверти завоеванной территории, включая и кварталы Константинополя"[28]. Сам В. В. Бурега не называет две другие версии событий, в незнании которых упрекает авторов фильма. Даже если они существуют в западной историографии, нелепо упрекать в том, что они не названы в популярном фильме, если о них умалчивает даже фундаментальное научное издание, каковым является «Православная Энциклопедия».

После повторения нескольких нехитрых доводов либеральной прессы В. В. Бурега подводит итог: «Сказанного вполне достаточно, чтобы обосновать проведенную выше аналогию между фильмом отца Тихона и западным историческим кино. Зрителю предложен откровенно пропагандистский продукт. Критикуя Запад, автор активно использует классические методы западной же пропаганды. Но при этом «Гибель империи» явно уступает западным образцам. Фильм полон чрезмерно навязчивой агитации, которая лишь отталкивает думающую аудиторию». Однако аргументов в статье приведено явно недостаточно для того, чтобы выводы могли считаться не только убедительными, но и вообще обоснованными.

Не ясно, кто для В. В. Буреги является «думающей аудиторией», о которой он пишет. Можно только удивляться, почему из числа православных авторов, которые написали много положительного о фильме, из числа студентов и преподавателей МДАиС, которые восприняли фильм с явным благожеланием, не нашлось ни одного (кроме самого В. В. Буреги) человека «думающего».

В конце своей заметки автор пытается противопоставить авторов фильма не только «думающей аудитории», но и самому Христу: «Попытки оправдать их использование миссионерскими целями едва ли можно признать состоятельными. Ведь, как ни крути, а пропаганда всегда исходит из стремления ограничить богодарованную человеческую свободу, из стремления подчинить человека с целью последующей манипуляции им. Идеология всегда связана с вопросом власти. Евангелие же — это не идеология. И христианская миссия — не пропаганда». В этом случае нужно признать оригинальность упреков В. В. Буреги: ни один из самых принципиальных критиков фильма не пытался еще доказать, что о. Тихон посягает на самого Бога, отнимая у людей «богодарованную человеческую свободу», чтобы манипулировать ими. Но ведь из святоотеческих писаний известно, что именно так стараются поступить с человеком демоны. Не хочется думать, что уважаемый В. В. Бурега сознательно подводит читателя к мысли о схожести действий авторов фильма и бесов.

Однако В. В. Бурега не первый из критиков фильма учит о. Тихона правильному прочтению христианства. То же самое делают и другие критики. Например, В. Можегов писал, что православие «изменяет своему откровению о том, что существуют только две абсолютные ценности: Бог и человек. Это первая большая измена христианству. Отныне между человеческой душой и ее Богом — единственным откровением Евангелия — встает вся мощь государства[29]». В. Новодворская, которая считает православие «магической ветвью» христианства пишет о том же: «Империя ромеев была как раз «Востоком Ксеркса, а не Христа», переводя в прозу стихи великого философа и истинного христианина Владимира Соловьева"[30]. Аналогичный упрек обращает авторам фильма и М. Ситников, который вообще считает, что последующего полного уничтожения в настоящее время в России не существует структур исторической Церкви[31].

Как отмечал Ю. В. Максимов, отвечая другому критику фильма, также склонному к явным передергиваниям: «Идеологический азарт понуждает рецензента опускаться до них — ведь так хочется разоблачить авторов фильма, так хочется доказать их неправоту любой ценой, что становится уже не до разборчивости в средствах. Почему? Да потому что убеждения, высказанные автором фильма, вступают в коренное противоречие с убеждениями рецензента"[32]. Это же относится и к В. В. Буреге.

Нужно отметить, что статья В. В. Буреги — первый и пока последний случай, когда жесткая критика раздается в адрес фильма из церковной православной среды, ведь фильм до этой публикации ругали те, кто в своих статьях уже не первый год обрушивается с критикой на Русскую Церковь и такие ее начинания, как введение в школах ОПК. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно бегло посмотреть публикации всех этих новодворских, ситниковых и проч. Хотя отдельные, и нужно сказать, справедливые замечания в отношении некоторых неточностей, имеющихся в фильме, были сделаны церковными авторами, но это было сделано в совершенно иной форме[33].

Таким образом, построенный почти исключительно на эмоциях и повторении доводов либеральной прессы, критический отзыв В. В. Буреги не может, на наш взгляд, быть рассматриваем как мнение не только корпорации МДАиС, но даже какой-либо ее части. Это — частное мнение, основанное на особенностях личной мировоззренческой позиции автора.
М. Ситников: «…"факты»», за которые выдается идеологическая интерпретация византистского мифа, будучи извращенными в процессе толкования, превращены ими в пропагандистские домыслы, в уловку, не имеющую ничего общего с правдой и служащую нуждам текущего политического момента».

http://bogoslov.stack.net/text/290 550.html