 |
| Татьянин день | Юлиана Годик | 17.03.2008 |
Русские религиозные туристы продолжают путешествовать по Египетской земле. Сегодня, согласно программе тура, произойдут паломнические «набеги» в коптские монастыри, основанные первыми монахами тогда еще абсолютно Единой Православной и Кафолической Церкви. Житийные истории, подвижнические пещеры, «милые сердцу древности» и коптский «наив».
Натрий, келия и скит. Что общего?
В Нитрийской долине (пустыне) много соленых озер. Но в воде содержится не поваренная соль, а селитра. Египтяне называли эти озера, а вместе с ними и селитру — «натрон», последнюю использовали для мумификации тел. Когда был открыт химический элемент натрий, из которого по большей степени и состоит селитра, то его нарекли именно в честь этой местности. Позже долину стали называть пустыней Скит. И поскольку именно сюда устремлялись христианские подвижники, «скит» стало именем нарицательным. Чуть севернее долины Скит располагалась долина Келий. Догадайтесь, почему монашеские келии называются именно так…Монастырей, запланированных к посещению, в программе было много. Три из них располагалась в Нитрийской пустыни: преподобного Макария, преподобного Псоя Египетского, Эль-Барамус, или монастырь Римлян.
Нитрийская пустыня — это скорее полупустыня с более мягким климатом, чем, к примеру, Восточная, где повязались Антоний Великий и Павел Фивейский. Но не все могли питаться только финиками. Макарий Великий, ученик Антония, пришел в Нитрийскую долину и объединил местных подвижников в первый монастырь.
Уже в VI веке на этом маленьком клочке земли было уже около 600 монастырей. Здесь жили и молились: Арсений Великий, Моисей Мурин и его учитель Исидор, Иоанн Колов, Псой Милостивый, Ефрем Сирин, Макарий Египетский и Макарий Александрийский.
Набеги русских паломников
Наши посещения монастырей носили характер православных «набегов». Приехали, закупились сувенирной продукцией, пошли на экскурсию, сняли обувь, зашли в храм, спели величание, приложились сами, приложили купленные иконки, осмотрели местные достопримечательности: фрески, пещерки, живых коптов. Именно «живых мирян» можно часто встретить в монастырях. Видать тоже любят паломничества. Мы смотрели на коптов, копты смотрели нас, здоровались, улыбались, трогали нас за плечи. Мы немного стеснялись, но не обижались.Бывший в нашей группе иконописец утверждал, что коптская культура «мертва», в ней нет динамики, развития. Она и сейчас такая же, какой была 1500 лет назад. Трудно спорить, но именно эта особенность позволяет нам, современным православным, путешествовать во времени, окунаясь в атмосферу первых веков христианства.
Монастырские строения — это то, с чего Мартирос Сарьян писал свои картины. Примитивность, неровные углы зданий, созданных как будто на глаз, очень примерно, с какой-то детской небрежностью в форме: большие песочного цвета мазанки, с округлыми многокупольными крышами, чтобы меньше нагревались в жару.
Все это для Ливийской пустыни что-то очень органичное, ведь взгляд, устремленный в песчаную даль, цеплявшийся за уступы гор, каменные перекаты, прятавшийся в темную прохладу пещер… мог родить в воображении древнего зодчего образы только таких строений…
Когда приезжаешь в монастырь прп. Макария Великого, недавно отстроенный уже с учетом современных стандартов и технологий, замечаешь, что нечто неповторимое скрылось за гладкостью стен и остротой углов. Здесь очень развито огородничество. Недалеко от монастыря, глубже в пустыне сохранились келии монахов, возможно в одной из них некогда подвизался и сам авва Египетский — Макарий, но для нас это остается тайной. Надо спешить к следующему пункту путешествия.
Ставропигиальный монастырь преподобного Псоя. Монастырь был основан в IV веке. К имени преподобного отца основателя часто добавляют прозвище Милостивый. Говорят, что он не раз в своей жизни удостоился видеть Христа. Псой встречал всех путников, заходивших в монастырь и сам омывал им ноги. Однажды на ногах одного из пришельцев он увидел зажившие раны от гвоздей. «Кажется, я тебя знаю», — трепетно произнес Псой. Путник исчез. Ученики настойчиво просили преподобного сделать так, чтоб и им лицезреть Христа. Псой, помолившись, позвал их вместе взойти на гору. На пути они встретили старого калеку, который, узнав куда они идут, попросился с ними. Ученики отказали старику, ведь дело очень серъезное, вдруг он недостоин. Позади шел Псой. Старик обратился и к нему с той же просьбой. Преподобный сжалился над калекой и посадил его к себе на плечи. Скоро Псой изнемог: «Знаешь, — сказал, он калеке, — что-то ты становишься все тяжелее, не понимаю, почему это происходит?» И вдруг он обратил внимание на ноги старика: «По-моему я уже омывал когда-то Твои ноги». Калека исчез, а Псой, добравшись наконец до вершины, нашел там своих нерадивцев. «Где же ты был? Где же Христос? — спрашивали они, а он отвечал, — Не на горе надо Его искать, а в ближнем своем».
В монастыре сохранилось дерево Ефрема Сирина, которое по приданию выросло из его посоха. Братия в какой-то момент стала укорять преподобного в том, что он ходит с палочкой, как архиерей, для важности. Тогда Ефрем воткнул посох в землю, чтобы не смущать братию, и удалился на молитву. Посох пророс, и святой по возвращении не мог его забрать. Ветвистое дерево в монашеском садике до сих пор зеленеет в обличение осуждающих.
Святоотеческий фитнес
Преподобный Антоний жил в горе. Добраться до его пещеры можно, поднимаясь по удобной железной лесенке с перилами из 1241 ступеней. Если ты молод, здоров и выспался, подъем занимает не более 40 минут. «Святой» фитнес по типу «Лествица». Столетний старец Антоний совершал этот путь каждый день, спускаясь за водой, правда лестницы тогда еще не было. Теперь вдоль всего пути к пещерке установлены железные таблички с его изречениями, жаль, что только на арабском языке. Нашим паломникам никак не хотелось посрамиться перед аввой Антонием, подъем совершили за 25 минут.Однако вот как вспоминает о походе в пещерку Антония первый русский, достигший этих широт в 1850 г. — настоятель Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, архимандрит (позже епископ) Порфирий (Успенский). «Чем ближе мы подходили к колыбели монашества, тем круче и стропотнее становилась стезя, ведущая к ней. Во многих местах надлежало влезать с уступа на уступ и цепляться руками. Я четыре раза немного отдыхал на камнях. <…> Не понять бы мне, как столетний старец Антоний сходил, а восходил по такому стропотному месту, если бы вера не сказала мне, что его носила всемощная благодать Божия.» (Журнал «Всемирный путешественник», N3, 2007 — С.39)
Вход в пещеру узкий, пробираясь в темноте на ощупь, кажется, что попадаешь в невысокую комнату. Но нет, есть ступеньки. Спустившись на пол пещеры, оказывается, что она достаточно просторна 2 метра в высоту, и около 7 в длину. В пещере поместилась добрая половина нашей группы вместе с отцами: попели-помолились, посидели в кругу.
Преподобный Антоний считается первым монахом. Юношей он увидел мертвого человека и понял, что все слишком тленно на земле. Он решил удалиться в пустыню. Что это было: жажда божественных откровений, стремление обрести душевный мир, или, как чаще говорят в Церкви, стяжать духа Святаго… в любом случае мирским разумом человека, даже усиленно воцерковляющегося, усвоить непросто, лучше сказать почти невозможно. Наверное, надо иметь какой-то внутренний опыт веры, чтобы прикоснуться к тайне стремления убежать из мира. Ведь можно быть просто благочестивым человеком. Ясно, что этим людям жизни «просто благочестивой» было мало, но почему?
Старец Паисий говорит, что в жизни каждого святого видно одно и то же святое безумие, только в каждом оно проявляется по-разному. Видна пламенная любовь, которую они имели к Богу. Святые были безумцами, если раскрыли бы все, что пережили втайне. (Страсти и добродетели, изд-во «Святая гора», Москва, 2008 — С.151)
Пещерники и собеседники
Согласно житию Антоний так преуспел в молитве, что мог разговаривать с Богом. И в одной из таких бесед он спросил: «Есть ли еще кто-то, Господи, подвизающийся как я в пустыне?» Святой отшельник, дважды уходивший в пустыню, проведя там большую часть своей жизни захотел узнать НЕ ОДИНОК ли он в своем делании, захотел поделиться с КЕМ-ТО тем, чем жил долгое время сам.Вот за такие моменты любишь жития, где в безупречно канонической форме промелькнет вдруг такая искра, и поймешь, что святой — настоящий и живой человек, а не идеал иноземного происхождения.
«Есть один раб Божий, который пришел сюда прежде тебя и который совершеннее тебя», — был ему ответ.
Антоний незамедлительно отправился на поиски. Дорогу в пещеру собрата указал дикий зверь. Пришел один подвижник посмотреть на другого. Встретились, обнялись и расцеловались? Да как бы не так! Дверь в пещеру была заперта и просьбы Антония открыть оставались без ответа.
«Если ты не откроешь, то я лягу на пороге, и буду лежать пока не умру. И ты похоронишь меня здесь». Только после этих слов дверь в пещеру открыл 113-летний отшельник Павел.
Когда Павлу было 20 лет, его родители умерли, оставив им с сестрой хорошее состояние. В Фивах, где он жил в начале IV в., и по всей Римской империи христиан подвергали изощренным мучениям, особенно жестоко расправлялись с молодыми. Муж жены донес на Павла, покушаясь на его долю наследства. Один старец посоветовал юноше, одолеваемому тяжелыми мыслями: «Иди в пустыню, там спасешься», — и тот послушался и прожил еще 91 год.
Авву Павла все интересовало, как живут христиане, кончились ли гонения. Авва Антоний же задавал подвижнику духовные вопросы. Ворон принес им лепешку, на что Павел, восхваляя Бога, отвечал, что уже 60 лет ворон приносит ему каждый день пол-лепешки, теперь же с приходом Антония Господь удвоил дар.
Затем прозорливый Павел попросил Антония сходить за мантией, подаренной епископом Афанасием, поскольку почувствовал, что «скоро преставится и нечем будет прикрыть тело его по кончине». Вернувшись старец Антоний обнаружил друга скончавшимся, видимо, в молитве — стоя на коленях. Антоний облачил в мантию своего друга, и первый отшельник был погребен с архиерейскими почестями. Львы помогли Антонию вырыть и закопать могилу Павла Фивейского.
В наследство от подвижников…
С тех пор в монастырях, основанных на месте подвигов преподобных Павла и Антония, послушников, пожелавших присоединиться к братии, по традиции долго испытывают, их прошения несколько раз отклоняют. Одно из условий принятия: мужчины 23−34 лет, отслужившие в армии. В обитель Антония не принимаются разведенные и отбывшие тюремный срок. И вообще, чтобы тебя приняли, утверждал наш гид, надо быть человеком жизнерадостным и счастливым.Антоний для православного монашества — это еще и своего рода «стилист». Он придумал монашескую одежду. Коптские монахи и сейчас носят монашеский капюшон по типу антониевского: с обеих стороны по 6 крестиков, символизирующих 12 апостолов, и один большой — Христа. Стороны разделяются белым швом. В память о случае, когда донимавшие Антония бесы разорвали шапочку на его голове напополам. Искушение отступило, Антоний сшил 2 половинки и стал носить капюшон опять.
Павел же вообще ничего не носил. Или почти ничего. По преданию, он смастерил себе одежду из пальмовой коры, которая через некоторое время превратилась в настоящую власяницу. Отец Михаил в музее монастыря святого Павла примерял на себе кусочек такой пальмовой власяницы. Еще Господь «подарил» преподобным Павлу и Антонию источники. Именно подарил, т.к. иначе происхождение их объяснить почти невозможно. В местных горах артезианской воды быть не может — слишком высоко, для снега и ледников — слишком низко. Наш гид говорил, что вода появляется как бы потому, что гора «потеет». Коллективное сознание решило приписать источнику происхождение Божественное.
А если серьезно, Русская Православная Церковь — преемница монашеской традиции, зарождавшейся именно в этих землях. Не случайно Россию называют Русской или Северной Фиваидой. (Фиваида — земля Верхнего Египта, округа древнего города Фивы, включая Восточную пустыню). Крупнейшие русские монастыри были основаны на месте подвигов монахов-отшельников: преподобных Сергия Радонежского, Кирилла Белозерского, Зосимы и Савватия СОловецких, Сергия и Германа Валаамских. С Антонием Великим связывает нас еще и тот факт, что первый преподобный, подвизавшийся в пещерах будущей Киево-Печерской Лавры, носил именно это имя.
Коптский колорит
Слово «копт» происходит от арабского «кубт» — это искаженное греческое название Египта — Айгюптос (Aiguptos), восходящее к древнему культовому наименованию города Мемфиса «Ха-Ка-Птах».Православные, т. е. мы, называются Мелкитами, от арабского малик — царь, поскольку императоры византийские поддерживали именно православных. (Журнал «Всемирный путешественник», N3, 2007 — С.35)Коптский язык — язык древних египтян, диалект древнегреческого народов Северной Африки. Теперь — язык богослужения, но чаще служат на арабском, который, конечно, более распространен.
Мощи святых копты традиционно помещают в деревянный футляр-тубус, покрытый красным бархатом и… полиэтиленом, натирая его благовониями. Святой в полиэтиленовом пакете — смотрится непривычно, но по-местному колоритно.
На запястьях некоторые монахи и миряне делают татуированный крест: видимый знак принадлежности христианству, чтобы отличаться от мусульман.
Селения коптов неоднократно подвергались нападениям и со стороны турок и со стороны бедуинов. Монастыри были еще и цитаделями, крепостями, где можно было укрыться и переждать нападение кочевников: берберов и бедуинов. Часто в монастырской стене даже не было ворот. Людей поднимали с помощью специальной платформы или веревки с петлей на конце для ступней. Наших паломниц очень заинтересовало переворачивались ли вверх ногами люди в процессе поднятия. Если без шуток, то конечно, вставив ноги в петлю, надо было крепко держаться руками за веревку. Гостю монастыря для такого подъема требовалась сноровка. Для арх. Порфирия (Успенского) такой способ входа в монастырь показался очень символичным: «Вожделенно восходить к небесам, хотя и трудно. Однако надобно крепко держаться за благодать верою, иначе упадешь и погибнешь». (Журнал «Всемирный путешественник», N3, 2007 — С.38) Нашим же подвижникам рекомендовано было беречь музейные экспонаты от себя и быть чуток посерьезнее, ведь впереди восхождение на гору Моисея в Синае.
