 |
| Фома | Игумен Дамаскин (Орловский) | 11.03.2008 |
В 1921 году в ветхом домишке вблизи села Захарьево в Ярославской области поселились шесть девушек, а в 1929 году насельниц было уже около ста человек. В пустынном месте, среди болот и непроходимого леса они выстроили целый поселок. Построили мельницу, выкорчевали лес и распахали поля, завели дегтярный, кирпичный и кожевенный заводы, валяльную, швейную и сапожную мастерские.
Конечно, открыто монашеская община при советской власти существовать не могла и потому была оформлена как сельскохозяйственная артель, а затем — как коммуна имени Крупской. Богослужения проходили сначала в приходской церкви, а после ее закрытия — в одном из домов, где для этого за двойной перегородкой была оборудована комната без окон. Вскоре коммуна стала получать призы и премии на всесоюзных смотрах. В коммуну направлялись журналисты, которые с восторгом описывали на ее примере преимущества нового способа хозяйствования. «Коммунарки коммуны имени Крупской, — сообщалось в газетах, — показали, что они крепко держат в руках знамя Ленина, что коммуна развивается и крепнет именно на базе… коллективного труда».
Однако вскоре власти стали требовать от насельниц не успехов в сельскохозяйственной области, а душ их самих, заявив, что, поскольку община является участницей строительства социалистического общества, то в ней должна быть создана коммунистическая ячейка. Часть девушек по благословению архимандрита Никона вступила тогда в коммунистическую партию. Отец Никон, благословив вступить в партию, велел им на собраниях сидеть, «не открывая рта». Впоследствии на допросе настоятельница общины показала, что «Первомайская сельхозкоммуна имени Крупской являлась фактически религиозной общиной с монастырским уставом… Для того чтобы сохранить указанную коммуну… была создана фиктивная ячейка ВКП (б)… Никто при вступлении коммунистом быть не мог, так как они полностью сохранили свои религиозные убеждения и вступали в партию… чтобы дотянуть путем… уступок и компромиссов существование коммуны до падения советской власти».
Но властям и этого было мало: ни успехи экономические, ни формальное подчинение требованиям не только государственным, но и идеологическим, их не удовлетворили. Власти стремились к полному уничтожению всех признаков христианской веры, обнаруживая вполне свое богоборчество. В 1931 году были арестованы настоятельница общины и часть сестер. После окончания следствия тринадцать членов общины были приговорены к различным срокам заключения, и среди них монахиня Анна (Благовещенская) — к трем годам заключения в лагерь. Вернувшись из заключения, она устроилась псаломщицей в храме в селе Николо-Колокша Ярославской области, но уже в 1937 году вновь была арестована и 11 марта 1938 года расстреляна в Ярославской тюрьме.
Оставшиеся в живых насельницы, освободившись после заключений в тюрьмы и ссылок, возвращались в общину, и таким образом этот тайный «монастырь» просуществовал до начала 1990-х годов. Старые насельницы были счастливы — сбылись их упования. Ведь кто из них мог мечтать, поступая в христианскую, на манер монашеской устроенную общину при начале семидесятилетних гонений, что они смогут дожить до их конца. Но они дождались конца богоборчества и достигли спасительной пристани. Современная, заставшая в живых последних насельниц молодежь еще только начинала свое плавание по бурным волнам житейского моря и, прельщенная блеском поддельных ценностей мира сего, не продолжила их начинаний, и посему в память о мужестве исповедниц, их стойкости и верности Христу на месте их подвигов остались лишь материальные памятники — выстроенные подвижницами дома, остов мельницы, развалины храма и кладбище, где они нашли приют. Все, кроме предваривших их в Царстве Небесном мучениц и наших с вами молитвенниц — таких, как преподобномученица Анна (Благовещенская).
Полный текст жития преподобномученицы Анны (Благовещенской) опубликован в книге «Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века. Февраль». Тверь, 2005.
http://www.foma.ru/articles/1491/
