 |
| Труд | Яна Букчина | 10.03.2008 |
Стройная женщина лет 25 матушка Светлана воспитывает с мужем 10 детей: двоих своих и восьмерых усыновленных. Молодой высокий красавец лет 30 — ее муж, некогда милиционер, начальник штаба, а теперь священник отец Александр. До того, как муж принял сан, Светлана была биологом-криминалистом в звании капитана. А вот отцу Александру до капитана двух месяцев не хватило.
На самом деле они старше: ему 37, ей 35, но пока рассказывают историю своей любви, сильно молодеют. Они познакомились в школе. Сначала Саша не обратил на девочку из младших классов никакого внимания.
— Я был старше, у меня другие увлечения были, а она такая маленькая, плюгавенькая была, — вспоминает батюшка.
— Не видел он меня. Это точно. Единственное, чем я могла брать, — футбольные, баскетбольные секции. Пыталась везде быть первой… Я была безумно влюблена в этого красивого высокого мальчика, — говорит матушка.
— Пятнадцать лет надо было прожить, чтобы это услышать! — картинно возмущается отец Александр.
После школы Света пошла учиться на биолога, Саша ушел в армию.
— Я всю жизнь мечтал быть военным. Поступал в Суворовское училище. Не поступил. А потом не поступил и в Армавирское летное. Переносицу мне тогда уже «по-правили» немножечко — я боксом занимался, — ностальгически вспоминает отец Александр. — А туда не берут со сломанной переносицей, пришлось от карьеры военного отказаться. Тогда я ушел в армию… Потом вернулся и как-то позвонил одноклассникам.
— Мне наперебой кричат в трубку: «Сань, приезжай, у нас тут здорово! Только вот Славка собрался в милицию устраиваться, представляешь, горе какое! Приезжай, может, отговоришь».
Саша и Света встретились на свадьбе его одноклассников: она была свидетельницей, он — свидетелем. Так они познакомились во второй раз. Саша сделал предложение практически сразу. Сразу же и объявил, что у них будет по меньшей мере 12 детей. А Света все отнекивалась, мотала отрицательно головой и делала вид, что не слышит. Но потом подумала, улыбнулась и сказала, что согласна на восьмерых.
— Тут уж я максимум усилий приложила, чтобы не упустить свой шанс, — говорит, не смущаясь, матушка.
— А что ж ты не хотела за меня замуж выходить? — удивляется батюшка.
— Это был тактический ход, — признает ся она. Так и узнаются семейные секреты.
А друга Славика так и не отговорил стать милиционером.
— Сели мы поговорить. В результате оба в милицию пошли. Он говорит: «Все менты — козлы». А я ему: «Вот ты козел?» Он отвечает: «Я не козел». Я говорю: «И я не козел. Если там все козлы, давай туда пойдем, и в этой козлятине уже будет два некозла». И пошли.
Карьера шла в гору: в 25 лет он был уже начальником штаба. Потом родилась долгожданная дочь Кристина. У девочки выявили порок сердца. Оказалось, нужна срочная и дорогостоящая операция.
— Тогда же я услышал реплику, которая перевернула всю мою жизнь. Профессор, который делал операцию дочери, посмотрел мне в глаза и сказал: «Я сделал все, что мог, теперь молитесь!»
— Это было практически оскорбление. Я заплатил бешеные деньги, а ты мне заявляешь, что, оказывается, это еще не все, оказывается, еще и нам надо что-то делать?! А если вдруг она умрет, ты что скажешь, что я плохо молился? Но через какое-то время понял, что слова запали мне в душу.
А потом с Александром произошел необыкновенный и необъяснимый случай. Он был на молебне в храме. В форме, высокий и здоровый, он никак не мог понять, как это старушки выстаивают службу так легко, а у него тяжесть в ногах и все тело ломит.
— Батюшка воздел руки к небу… И у меня мысль промелькнула: Господи, как хорошо быть священником! И в этот момент священник разворачивается, подходит ко мне и спрашивает: «А ты не хотел бы принять сан?» Я так и сел.
— А когда мне владыка предложил стать священником, я сказал, что у меня нет ни одного качества настоящего священника, на что тот ответил: «Не переживай, ни у кого этого нет».
Но только двое детей — это ведь как-то несерьезно. Когда младшему был годик, а старшей — три, Саша и Света удочерили первую девочку. Настоящие родители восьмилетней Люды сильно пили. Они сгорели на глазах у собственных детей — просто не смогли выйти из дома.
Потом, как гром среди ясного неба, пришел указ. Отцу Александру дали приход. В городке Шилка, Читинской области, где на улицах круглосуточно валялись пьяные, малые дети просили милостыню, кругом царила разруха… Матушка с батюшкой приехали, оглянулись вокруг и — усыновили еще одного ребенка, Тему.
— Нам в детдоме вывели двух детей. Второй был покрепче, по-здоровее. А Тема — косоглазый, да еще со свищем на горле! С тем, вторым, мы начали общаться, книжку читать. Как вдруг Тема забился в угол и запел: «Маленькой елочке холодно зимой». Так он и пел, не переставая. Меня это перевернуло. Я взял его на руки. Меня, высокого, с бородой, в черной рясе, обычно дети пугаются, а он — нет. Я говорю: «Мать, наш!» А сейчас он у нас красавец, прооперировали, глазки лечим. Мы всегда усыновляли только «наших» детей — не самых крепких, не самых красивых, «наших».
Так взяли батюшка с матушкой еще четверых: не самых здоровых и не самых красивых, «своих». Отец Александр смеется: съездил на недельку по делам — мать девятого родила. Приезжаю — Серега дома…
Батюшка с матушкой учатся в семинарии на год младше своей старшей Наташи, работы у нее списывают. А сейчас приехали в Москву — десятого усыновить.
— На мне сейчас 14 храмов. И дети обожают ездить со мной. Все помощники, играют на разных инструментах: аккордионе, баяне, пианино. Свой псаломщик, свои алтарники — целый храм на колесах.
