 |
| Русский дом | Владимир Колесников | 06.03.2008 |
Хочу привлечь внимание к судьбе русского языка. С ним происходит что-то неладное. Мы давно уже общаемся не на русском, а на каком-то другом языке. Смотришь телевизор, а тебе сообщают: «Экономику мы диверсифицируем, проводим реструктуризацию, ведём мониторинг, создаём венчурный фонд и т. д.». Это на каком наречии и о чём? Далее сообщают о создании «рекреационных зон», «рекреационной деятельности». Заглянул в английский словарь. Оказалось, что «рекреационные зоны» — это «места для отдыха». Почему бы просто не сказать? Или так надо, чтобы мы ничего не понимали?
Вот недавно появилось слово «креативный» (от англ. «creative»). Его запустили вместо русского «творческий». Появились креаторы, креативные директора и продюсеры и т. д.
Есть у нас «кастинг» и «шопинг». А потом мы начнём говорить на англо-русском. Ну, не все, конечно. Только «избранные». Кто-то считает, что русский язык неполноценный, ущербный и передать суть событий в современном мире не может. Происходит уничтожение русского языка и создание нового искусственного средства общения для сторонников глобализации. Этот выдуманный сконструированный язык лишит будущие поколения нашего исторического и культурного наследия. Ведь родная речь станет для них чужой.
Какая-то страсть у наших чиновников заменять русские слова на иностранные. Слово выдёргивается, как кирпичик, из монолитной стены русской лексики, а на его место ставится английский эрзац-заменитель. Так, по кирпичику, можно весь дом разобрать. Я не могу объяснить, почему, создавая что-то новое, они не хотят называть вещи русскими словами. Может потому, что непонятное народу слово сразу создаёт видимость того, что вы заняты серьёзнейшими делами? Наши чиновники постоянно ведут мониторинг (как это мы раньше жили без мониторинга?), меняют структуру чего-либо, занимаются диверсификацией экономики. Однажды женщина спросила меня: «Что такое инаугурация?». Я объяснил ей. Она продолжала спрашивать: «Почему же они по-русски не говорят, ведь непонятно?». На этот вопрос я не мог ответить.
В Европе есть чему поучиться, но нет никакой необходимости в России говорить на иностранном языке. А у нас — «мэр», «муниципалитет», «департамент"… Примеров множество. Наши правнуки вообще русских слов не вспомнят (они ведь смотрят в компьютер, а не в книги). Их можно будет найти только в словарях с пометкой «устаревшее» или «вышедшее из употребления».
Образуются заменители просто. Есть русское слово «настоящий» или «действительный», по-английски real. Добавляем к «real» русское окончание, получаем новое слово — «реальный». В этой замене нет никакого смысла, она никак не обогатила русский язык. Но теперь у врачей — «реальный эффект», у президента «реальные кандидаты», у бандитов «реальные пацаны» или «реальные разборки» и т. д. «Повесть о настоящем человеке» Б. Полевого по-новому надо называть «Повесть о реальном человеке». В словаре В.И. Даля нет ни «стабильности», ни «ситуации». Это не значит, что тогда не было «стабильности» или «ситуации», просто это называлось по-другому. Русское слово «представление» также выходит из употребления, вместо него — английское «шоу». Шоу везде, даже на Красной площади проходят грандиозные (от англ. grandiose) шоу. Кому-то хочется, чтобы всё было как у «них».
Постоянно слышишь: либерализация, монетизация, девальвация, модернизация, инновация, диверсификация, консолидация, интеграция, тенденция и т. д. Из какого языка эти слова? Их что, народ придумал? Без этих слов русскому языку никак не обойтись? Чтобы понять значение этих слов, надо заглянуть в словарь иностранных слов. Почему, живя в России, мы должны искать перевод на русский язык, вместо того чтобы просто говорить по-русски?
Сейчас говорят: «необходима модернизация оборудования». Почему не сказать по-русски, что необходимо обновление оборудования? Понятно было бы всем, даже любой бабушке в глухой деревне. Русское слово «сведения» или «сообщение» заменили словом «информация» (от англ. information). Мы говорим «инфляция», понимая, что речь идёт о подорожании. Передачу дачных участков в частную собственность почему-то назвали «дачной амнистией». Для покупки жилья выдают ипотечный кредит, что по-русски просто жилищный заём. Многие иностранные слова, если знать их перевод, легко заменяются на русские. Чем слово «восстановление» хуже «реабилитации», слово «возмещение» хуже «компенсации», а «надзор», «проверка» хуже слова «инспекция». Если у нас проводят объединение или укрепление чего-либо, то говорят, что идёт консолидация (англ. consolidation).
К каждому изделию прилагается «инструкция по эксплуатации», но ведь по-русски это просто «правила пользования». Есть ещё сертификат (от англ. certificate) качества, что по-русски — «свидетельство» или «удостоверение» качества.
Многим из нас приходилось заполнять «декларацию о доходах». Декларация (от англ. declaration) есть заявление, объявление. Мы что, не можем заполнить просто «отчёт о доходах»? И так везде и во всём. Возникает такое чувство, что стремление вставлять иностранные слова превратилось в какое-то наваждение, душевное заболевание, одержимость. Всем кажется, что употребляя слова «концепция», «инновация», «консолидация» и т. д., они становятся или выглядят умнее, значительнее.
В тюрьме у заключённых есть свой «блатной» язык, и если подслушать разговор «зэков», то мало что можно понять.
Чем заключённый, употребляющий «малява» вместо «письмо», хуже учёного, говорящего «пролонгация» вместо «продление»?
Угрозу русскому языку представляет молодёжный сленг с его многочисленными заимствованиями. Но ещё опаснее образованные господа в телевизоре — министры, чиновники, журналисты, ведущие передач. В передаче «Культурная революция» один выступающий, оценивая некое явление, несколько раз повторил: «Это всё «трэш»». Наверно, от английского «trash», — мусор в родном языке.
По поводу внедрения иностранных слов в наш язык велись оживлённые споры. В.Г. Белинский не был противником иностранных слов, однако у него я прочитал: «И мы впервые скажем, что употреблять иностранное слово, когда есть равносильное ему русское, — значит оскорблять и здравый смысл, и здравый вкус. Так, например, ничего не может быть нелепее и диче, как употребление слова «утрировать» вместо «преувеличивать»». Сейчас подобные дикости льются сплошным потоком и из наших уст. Великие писатели тоже «ради красного словца» употребляли такие слова. Знали бы они, какие размеры впоследствии примет это увлечение иностранными словами. Это бы их ужаснуло. Когда всё это началось — сказать трудно. Может быть, когда заменили наши самобытные названия месяцев на иностранные, чтобы быть поближе к Европе? Пётр I тянул Россию на Запад, к иностранным словам. У него появилось желание наш «дикий», на его взгляд, язык приблизить к цивилизации, дать нам цивилизацию вместе с иностранными словами. Употребление их стало признаком образованности и приверженности к европейскому развитию. Тогда появились иностранные названия военных должностей, чиновников, правительства, государственных бумаг… По-моему, это было и есть холопство. Мы как бы хотим сказать: «Так перед вами, иностранцы, преклоняемся, что даже ваши слова внедряем в свой язык». Но если мы сами не уважаем себя и своё наследие, то и нас не будут уважать.
Даже свой город Пётр I назвал на европейский лад. Все изменения, нововведения и переделки в нашем языке шли не из народа, а из образованных, научных слоёв, которые решали, что надо убрать, а что внедрить. Рвения о родной речи что-то не наблюдается среди учёных. Пишутся всевозможные диссертации, научные работы, но так никто и не озадачился тем, чтобы во «всемирной сети», интернете, появились русские названия вместо разных «блогов», «баннеров», «ревалентности» и т. д. Подобные слова они тянут в повседневную речь, превращая наш язык в «смесь английского с нижегородским». Ещё в СССР были приняты «Правила русской орфографии (от англ. orthography) и пунктуации (от англ. punctuation)». Правила-то русские, но назвать их по-русски не захотели. А звучало бы так: «Правила русского правописания и расстановки знаков препинания». Возьмите любую книгу о русском языке. Она будет пестрить иностранными словами. Разве наука и русский язык не совместимы?
В каждом языке есть заимствованные слова. Но одно дело, когда заимствуют за неимением собственного эквивалента, и другое — когда специально заменяют родные слова на чужые. При переводе заимствование возможно только в том случае, если в русском языке нет соответствующего слова. Насильственные языковые замены говорят об одном: русскому языку объявлена война. Идёт охота на русские слова. Зачем было менять русское слово «терпимость» на «толерантность», «помилование» на «амнистию» или «толкование» на «интерпретацию»? Кто-то не найдёт оснований для беспокойства — каждый язык развивается. Но замена русских, родных, слов на искусственно созданные — это не развитие! Развитие — создание новых слов на основе родных русских корней. Так были созданы слова: вертолёт, самолёт, пулемёт, кругозор, пылесос, холодильник, отвёртка и др. Вот представление словаря русского языка В.И. Даля: «Толкуя то или иное слово, В.И. Даль отбирает множество синонимов, свидетельствующих об исключительном богатстве русского языка, его гибкости и выразительности, он показывает безграничные словообразовательные возможности русского языка».
В правительстве создали отдел, который занимается поддержкой и сохранением русского языка за рубежом, а в самой России от русского языка скоро ничего не останется.
А вот во Франции принят закон о защите французского языка. Французы обеспокоены судьбой родной речи и принимают меры к её сохранению.
Президент Института русского языка и литературы им. А.С. Пушкина, академик Российской академии образования В.Г. Костомаров считает, что русскому языку ничего не угрожает. Видимо, уважаемый академик не согласен с А.П.Сумароковым, А.С. Пушкиным, И.С. Тургеневым, Л.Н. Толстым. Русский поэт А.П. Сумароков начинает свою работу «Об истреблении чужих слов из русского языка» словами: «Восприятие чужих слов, а особливо без необходимости, есть не обогащение, но порча языка». В этой работе он уже в XVIII веке показал ненужность использования иностранных слов. Но что делать простым людям, если те, кто должны охранять и оберегать русский язык на государственном уровне (к этому призывал Тургенев), преисполнены безразличия? В чьей власти решить этот вопрос? В нашем мире нет ничего вечного. Языки тоже исчезают с лица земли. Русский язык давно пора спасать. Господа учёные, верните нам русский язык и избавьте нас от иноязычных заимствований.
