 |
| Фонд стратегической культуры | Елена Пономарева | 27.02.2008 |
Не стоит оценивать последнюю мировую новость «провозглашение независимости Косова и признание суверенитета нового государства» сквозь призму благостных рассуждений о нарушении международного права, принципа нерушимости границ, справедливости и т. п. Мир, как и в прежние века, жесток и несправедлив, а в крышку гроба с табличкой «Международное право» давно вбит осиновый кол — не без помощи, кстати, советско-российской «элиты» горбачевско-ельцинского призыва. Наверное, можно согласиться с положительной оценкой Е. Гуськовой последних шагов российской дипломатии по изменению международного климата вокруг Сербии, но не более того. Косовский гамбит задумывался и продолжает разыгрываться без активного участия России.
Начиная с 80-х гг. ХХ века, мировое общественное мнение соблазняли, как сказал бы Сергей Кара-Мурза, «миражом той благодати, которая возникнет, как только у короля отрубят голову». Западные политики и СМИ твердили: достаточно провести операцию «независимое Косово» — и на Балканах наступит мир. Манипуляция сознанием удалась. Да вот только о мире теперь Европа может забыть надолго.
Принятие албанцами Косова декларации о независимости 17 февраля 2008 г. (кстати, подобные «декларации» оглашались ими неоднократно) отнюдь не является следствием развития их национального самосознания или полуторавековой борьбы за независимость. Происходящее вокруг «косовского вопроса» — столкновение не цивилизаций и даже не государств. «Косовский вопрос» как таковой привнесен на Балканы извне, он был создан и культивировался ведущими игроками мировой капиталистической системы.
Ирредентистская агрессивность албанцев объясняется в соответствующей литературе «исторической несправедливостью», причиненной по отношению к этому народу решениями Берлинского конгресса 1878 г., который, как известно, закрепил новый расклад сил в Европе, но не предоставил ни малейшей автономии албанцам (тогда европейцы знали, что делали). Однако эта «несправедливость» вскоре была восполнена с лихвой. На конференции в Лондоне (1913 г.) великими державами была признана независимость албанского государства в современных границах, а в декабре 1920 г. Албания стала членом Лиги Наций, причем исключительно благодаря США (Вудро Вильсон решительно отклонил франко-британский план раскола этой страны). Так что с «исторической несправедливостью» неувязочка получается. Однако иметь признанное мировым сообществом государство не стало для албанцев пределом мечтаний. Нашлись спонсоры и идеологи новых мечтаний — теперь о естественных границах «Великой Албании», или государственного объединения всех территорий, на которых расселились албанцы.
Причин активного распространения албанцев на юге Европы (и не только) несколько. Например, сложные природно-климатические условия в самой Албании, высокая рождаемость у албанцев и ее следствие — вынужденная демографическая экспансия, поощряемая миграция (в период османского господства), традиционные социокультурные и социально-психологические черты албанского этноса, специфическое понимание «своего» государства.
С момента возникновения у них государства албанцы продолжали активно мигрировать в поисках лучшей доли, богатой земли. Как писал эксперт по Балканам, автор работы «Великая Албания?» (Greater Albania?) Тим Джуда (Tim Judah), «албанцев скорее занимает проблема собственного благосостояния, нежели территориальный вопрос и проблема достаточного для воспроизводства жизненного пространства; при этом они всегда стремились к существованию за счет других».
Действительно, в социалистической Югославии Косово постоянно дотировалось из Фонда Федерации, имело льготы при распределении республиканских валютных средств и кредитов МБРР, отдельные ассигнования из бюджета федерации для финансирования образования и здравоохранения. Сегодня косовары также живут за чужой счет — за счет Всемирного Банка, Международного валютного и иных фондов, а еще на средства от торговли оружием и наркотиками, то есть за счет нашей с вами безопасности и жизней наших детей.
«Независимость Косова» означает зависимость Европы от дикого капитала и черных рынков наркотиков и оружия. Как отмечали западные специалисты в коллективном труде «States and Sovereignty in the Global Economy» (N.Y., 1999), «рынки, не обузданные морально-политическими законами, будут говорить, что наркотики, оружие и проституция — самые ценные товары». Неужели Европа мечтала о таком будущем? Видимо, да. Потому что признание «государства Косово» — лишь очередная верста большого пути прямиком в гоббсовское состояние «войны всех против всех». Европейцы забыли правило для сильных мира сего, выведенное Полем Валери: «Если кто-то лижет вам обувь, придавите ногой, пока он вас не укусил».
И еще. Признанием Косова мировое сообщество заменит уничтоженное «международное право» албанским ирредентистским правом. Имеется в виду не рост сепаратистских настроений среди национальных меньшинств, не имеющих своих государств. Речь идет о создании прецедента на второе, третье, пятое государство одного народа. Если следовать логике косоваров, в современном мире скоро будет несколько десятков, к примеру, китайских, армянских, еврейских и других государств («где живем, там и наше государство»).
В связи с этим уместно вспомнить и «теорию размера» Леопольда Кора (Leopold Kohr), автора известных книг «Распад государств» («The Breakdown of Nations», 1957) и «Переразвитые государства» («The Overdeveloped Nations», 1977), который полвека назад прославлял уничтожение и дробление крупных европейских государств: «малый размер — основа стабильности и прочности, изящного гармоничного существования, которое не нуждается в хозяине».
Нет, что-то здесь положительно не так. В истории с появлением «государства Косово» не оставляет ощущение, будто тебя обокрали, но с хитрецой: обработали так, что ты ворам сам все отдал. И почему-то вспоминается русская народная сказка.
У зайчика была избушка лубяная, а у лисички — ледяная. Пришла весна, избушка у лисички растаяла и попросилась она пожить к зайчику: сначала на порожке, затем на лавочке, печке, а потом и выгнала зайчика совсем. Все звери пытались усовестить лисичку, заставить ее вести себя по отношению к зайцу пристойно. Однако ничего у них не получилось. «Моя теперь избушка!» — объявила лисичка. На том бы и сказке конец — изменился в лесу, как говорят теперь, расклад сил. Да пришел петушок золотой гребешок с косой на плече и, пригрозив порубить злодейку на куски, прогнал лису прочь.
Так что же, будем ждать сказочного петушка? Или поможем зайцу разобраться с обнаглевшей лисой — по праву, по справедливости?
