Аниме как образец для российского кино будущего

Главной темой обсуждения стала кинофантастика и образы будущего, рисуемые киноиндустрией от самого ее зарождения и до наших дней, от классической «Аэлиты», снятой в 1924 году Яковом Протазановым до «Гадких лебедей» Константина Лопушанского, вышедших в 2006 году. Этому и был посвящен открывший встречу доклад Романа Багдасарова.

Свой расцвет на страницах книг и в экранизациях отечественная научная фантастика переживала в 50−80-х годах, когда огромной популярностью среди юношества пользовались журналы «Техника-молодежи», «Знание-сила» и другие. Это было время успешной реализации глобальных проектов по освоению космоса и океана, время крупных технических открытий и достижений, время научно-технического оптимизма и энтузиазма.

Так в книге «Туманность Андромеды», написанной Иваном Ефремовым в 1956 году впервые была сделана попытка создания комплексного портрета идеального светлого будущего, некоторые стороны которого вызывают сочувствие и у современного читателя.

Самыми активно экранизируемыми авторами в России стали Аркадий и Борис Стругацкие, хотя большинство этих картин, к примеру, знаменитый «Сталкер» А. Тарковского к фантастике имеет довольно формальное отношение.

В 70−80-е годы создается также ряд фильмов, в которых предпринимается попытка изображения научно-обоснованной картины будущего: «Москва — Кассиопея», «Отроки во Вселенной», «Гостья из будущего"…

Для западного кинематографа поворотной точкой стал выход фильма «Космическая одиссея 2001 года» С. Кубрика (1968). В основу фильма легли рассказы Артура Кларка, автора тетралогии «Космическая одиссея», который сам и работал над сценарием.

Продолжением встречи стала демонстрация отрывка из фильма К. Лопушанского «Гадкие лебеди» и обсуждение этой картины.

В основу картины «Гадкие лебеди» легла одноименная повесть братьев Стругацких о загадочном городе Ташлинске, где некоторое время назад в результате необычного изменения погоды возникла аномальная зона, контролируемая «мокрецами» — то ли мутировавшими людьми, то ли пришельцами. Именно они становятся наставниками учеников школы для особо одаренных детей, среди которых — дочь писателя Виктора Банева, который прибывает сюда в составе одной из многочисленных международных комиссий, с одной целью — спасти свого ребенка из погибающего города-призрака, в котором с темного неба идет нескончаемый дождь.

С точки зрения этих детей, «мир требует глубокого внутреннего и духовного перерождения». Деградировавший и примитивный мир взрослых им не нужен, поэтому он может быть уничтожен. Виктор Банев, пытаясь понять их точку зрения, тем не менее возражает, что ни одна попытка построения нового мира на костях старого не приводила к положительному результату.

Опираясь на этот фрагмент, Роман Багдасаров предложил слушателям поразмыслить над следующим. В традиционном обществе, существовавшем до первых технических и политических революций, ребенок посредством определенных ритуалов проходил определенные стадии социализации, синхронизируясь с тем обществом, членом которого он становился, подобно тому, как в древних племенах подросток, проходя инициацию, становился полноправным членом воинских и охотничьих союзов. Такие ритуалы позволяли подростку осознать возможности своего тела и разума, границы своих физических и духовных способностей, научиться принимать решения в экстремальных ситуациях, преодолевать свои страхи. Человек осознает границы своей жизни и жизни вообще, он понимает, для чего существует все общество, на каких оно держится основаниях, и становится его полноценным членом.

Вопросы, задаваемые детьми — героями фильма «Гадкие лебеди», задает себе каждый человек на пороге взросления. «Зачем существует общество? Каково мое место в нём?» Не получив положительных ответов со стороны общества, ребенок теряет доверие к этому миру и ищет спасения в других, часто воображаемых реальностях.

В «Гадких лебедях» говорится как раз о том, что современное общество не дает детям повзрослеть и полюбить эту жизнь.

Когда в европейском обществе ослабло значение ритуалов, их место заняла культура. Подросткам необходимо ориентироваться на героические примеры, а поскольку современное общество отрицает эти крайности, то они выносятся за его рамки в контр- и субкультуру и кинематограф. И именно их и ищут люди в фантастических книгах, фильмах и играх. О противопоставление реального современного мира и мира ментальной реконструкции (создаваемого в рамках контркультуры), «мира 1» и «мира 0» рассказывалось в представленном на встрече докладе психолога Дмитрия Громова.

По его словам, реальный мир лишен романтики, в то время как она очень актуальна для молодежи. «Мир 0» нарочито романтичен и героичен. В отличие от «мира 1», который реалистичен, материалистичен и скучен, «мир 0» — мистический, магический, фантастический. В «мире 1» человек является субъектом обезличенных отношений внутри общества. «Мир 0» предполагает, что человек более индивидуален, здесь присутствуют свобода и независимость, сконструированные разными способами. Реконструируемые миры, как правило, воинственны, отсюда повышенное внимание к оружию как ценности. Благопристойный «мир 1» не одобряет экстремальной деятельности и накладывает на нее ограничения. Соответственно «мир 0» построен на приключениях, войнах, экстатических состояниях. По мнению Громова, в «мире 1» человек человеку волк, а «мир 0» предлагает особую систему отношений, основанную на благородстве, это мир экологического благополучия и социальной справедливости.

В качестве примера успешной творческой реконструкции подобного рода была приведена японская анимация (аниме), ведь над созданием аниме-сериалов работают не только художники и сценаристы, но и психологи. Аниме — это самостоятельное культурное явление, все больше и больше завоевывающее российскую аудиторию. Следует отметить, что аниме — это не жанр, а метод, потому что внутри его существует всё многообразие жанров: комедия, мелодрама, космическая опера и т. д. Для нас наиболее интересно, что главный герой практически любого сериала проходит четко очерченные этапы внутреннего взросления, а в фантастических эпопеях, кроме того, принимает самое непосредственное участие в создании будущего. Именно этот опыт и может стать полезным для будущего российского кинематографа, который сейчас испытывает сильную нехватку картин, обращенных непосредственно к молодежи и предлагающих положительные модели поведения для тех, кто еще только ищет свой путь в жизни.

http://www.nsad.ru/index.php?issue=9999§ion=10 000&article=833