 |
| Фонд стратегической культуры | Сергей Брезкун | 19.02.2008 |
Что до Америки, тут все ясно! Скажем, американский профессор Ноам Чомски, характеризуя взгляды бывшего американского посла в ООН Джона Болтона, одного из ведущих деятелей израильского лобби в США, публично констатировал: «Болтон говорит честно и открыто: он бандит и не скрывает этого».
А как обстоят дела у нас? Увы, в Российской Федерации всегда есть мэтры от политики, которые раз за разом, с упорством, достойным лучшего применения, твердят о том, что мы должны быть привержены идеям «сотрудничества» (c Америкой)… Яркий пример — телевизионное интервью Евгения Примакова 17 февраля. Да, признает мэтр, сотрудничество (с Соединенными Штатами) «в тупике», да, «оно плохо развивается», но его — по Примакову — надо все же развивать. Куда? И с кем? С международным бандитом? С теми, кто разрушил систему международного права не в 2008-м, а в 1991 году, начав признавать «независимости» советских союзных республик еще до Беловежского (тоже незаконного) соглашения?!
Вместо того, чтобы предоставить Балканы и Европу судьбе, которую они заслужили и начать проводить твердую национальную политику в пределах Российского геополитического пространства, Кремль все более позволяет втягивать себя в балканский кризис, повторяя ошибки предшественников. Краткий исторический экскурс тут будет не лишним.
Со времен Александра II Балканы стали неким «Бермудским треугольником» для России, в котором без всякой пользы для нас исчезали русские люди и русские финансы.
Вот оценка русской восточной политики Генерального штаба генерал-майором Е.И.Мартыновым: «Для Екатерины овладение проливами было целью, а покровительство балканским славянам — средством. Екатерина на пользу национальным интересам эксплуатировала симпатии христиан, а политика позднейшего времени жертвовала кровью и деньгами русского народа для того, чтобы на счет его возможно комфортабельнее устроить греков, болгар, сербов и других, будто бы преданных нам единоплеменников и единоверцев».
Это было сказано еще до Первой мировой войны, в которую Россию втянули сербы и глупость тогдашних русских верхов. Причем слова «будто бы» Мартыновым употреблены вполне обдуманно. Экономика балканских славян всегда была далека от России. Это дало академику Е.В.Тарле основание заявлять: «Крымская война, русско-турецкая война 1877−78 гг. и балканская политика России в 1908—1914 гг. — единая цепь актов, ни малейшего смысла не имевших с точки зрения экономических или иных повелительных интересов русского народа».
Вот пример: во время русско-турецкой войны боевые потери русской Дунайской армии составили примерно 40%, союзной румынской армии — менее 15%, а участие в освобождении Болгарии от турок «болгарского ополчения» было эпизодическим. Сербия тоже выставила войска, скромные как по количеству, так и по их боевой активности.
Однако опыт тогдашнего «освобождения славян», который стоил России до 200 тысяч (в то время!) жизней, впрок нам не пошел. Петербург по-прежнему попадал в капканы «коалиций» в Балканских войнах ХХ века. Опять сошлюсь на Е.В.Тарле: «Сербия и Болгария живут… земледелием и скотоводством, и для них… вопрос о Македонии (один из основных поводов к войне с Турцией. — С.Б.) был… вопросом о новой пахотной земле и новых пастбищах… Для Сербии приобретение Салоник было равносильно выходу к морю, в чем так нуждались экспортеры сербского скота и сырья».
Ну, а нам-то здесь какая была прибыль?
Экономически Балканы зависели от Германии, Франции, Англии. Да и политически — тоже! Есть интересный документ — «Записка статского советника А.М.Петряева». Будучи уже товарищем министра иностранных дел, в 1917 году, он писал: «Англия и Франция не будут способствовать образованию на берегах Адриатики большого славянского государства… Они, несомненно, предпочтут создание независимого Хорватского королевства, которое всецело подпадет под их влияние». Однако А.М. Петряев ошибся. Югославия была создана на основе объединения Сербии и Хорватии как раз при поддержке Антанты. Но не в славянском Петрограде, а в Лондоне в мае 1915 года был образован Югославянский комитет во главе с хорватом Анте Трумбичем, сыгравшим выдающуюся роль в южнославянском государственном устройстве с помощью англичан. И это притом, что английский министр иностранных дел Грей уверял Милюкова в 1916 году, что как, мол, там устроятся сербы с хорватами, это их внутреннее дело и еще — России. Англии, мол, до этого дела нет.
Балканская политика никогда не приносила России ничего устойчивого, кроме всё больших внешних долгов, могил сотен тысяч русских солдат и бульваров в балканских столицах, названных именами русских полководцев. И балканская политика Сталина, и политика более поздних времен была далека от рациональной. Такой остается наша балканская политика и сегодня.
Сербия уже дважды фактически ввергла народы России в пекло двух мировых войн (даже в 1941 году окончательным спусковым крючком для конфликта Германии с Россией стал антигерманский и проанглийский переворот генерала Симовича). Сегодня Москва вновь подрывает свои мировые позиции, «вплетаясь, — как писал по сходному поводу мемуарист Андрей Болотов, — в сие… до нее нимало не касающееся дело» на Балканах.
Если говорить о славянской солидарности, Москва обязана, прежде всего, озаботиться задачей воссоединения в едином федеративном государстве всех трех ветвей русского народа — великорусской, украинской и белорусской, декларировав это как свою стратегическую цель. В рамках же текущей внешней политики Москва должна в кратчайшие сроки обеспечить принятие в состав Российской Федерации Абхазии и Южной Осетии, решительно отказавшись связывать такие свои шаги с проблемой независимости Косова.
Я уже писал (см. «Военно-промышленный курьер», N46, 2006 г.; и N5, 2008 год), что задача воссоздания единого государства в границах Российского геополитического пространства — единственно верная задача внешней политики России. Об этом, к слову, более десяти лет назад говорил и Николай фон Крейтор, известный западный политолог, социолог и юрист, с 1976 года председатель шведского комитета по соблюдению Хельсинских соглашений. На вопрос об основных целях внешней политики России в будущем, он ответил: «Цели предельно ясны: это восстановление Советского Союза в границах, подтвержденных международным правом, а именно — в границах 1945 года». Причем речь — о границах, закрепленных в 1975 году Заключительным Актом Хельсинского Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, на который сегодня ссылаются российские комментаторы, говоря о Косове. А надо бы ссылаться, говоря об Абхазии и других до сих пор государствах, существующих на территории исторической России и продолжающих оставаться непризнанными
Даже Саакашвили понимает, что признание Грузией независимого Косова может вызвать в России такую бурю негодования (пусть и не выраженного пока в уличных демонстрациях), что Кремль откажется в своей кавказской политике от половинчатости и примет, наконец, в состав России давно рвущиеся к нам Абхазию и Южную Осетию.
Однако что нам до «политики» Саакашвили? Мы — в своем праве. Свои проблемы Россия должна решать без оглядки «на дядю», в том числе — и на дядю Сэма! Действия России в отношении кавказских республик, желающих с ней воссоединиться, должны быть обусловлены единственно интересами России и тех кавказских народов, которые добровольно готовы соединить с нами свою историческую судьбу и свое будущее.
Сегодня уже весь мир начинает расплачиваться за допущенную нами «геополитическую катастрофу» (В. Путин), за бездумное отношение к развалу Советского Союза. Начинает расплачиваться и Европа. Однако нам-то что до Европы? У нас — свои проблемы. И лишь новая, могучая, воссоединенная Россия способна эти проблемы решить, а, сделав это, — обеспечить глобальную стабильность в ХХI веке. Пытаясь «надувать щеки» на второстепенных для нее внешнеполитических направлениях и игнорируя проблемы, назревшие под боком, Россия рискует окончательно уничтожить как себя, так и шанс мира на новый, прочный мир.
