 |
| Литературная газета | Аркадий Ваксберг | 15.02.2008 |
Преподавание религии в школах отменено здесь ещё в 1882 году, её заменили уроками «нравственного и гражданского обучения», которые, впрочем, продержались в программах недолго. Тринадцать лет спустя (февраль 1905 года) это решение было закреплено в государственном законе более общего характера: школа отделена от Церкви, которой доступ в систему государственного образования любого уровня был закрыт.
Частное образование занимает достаточно заметное место в общей образовательной французской системе, причём никаких ограничений для Церкви в создании своих школ не существует. Католические и протестантские школы посещают сегодня примерно 17 процентов всех учеников школьного возраста. По соглашению 1958 года, заключённому с католической церковью, государство берёт на себя расходы по преподаванию в частных религиозных школах единых для всей страны («государственный стандарт») общеобразовательных дисциплин, преподавание же собственно религиозных предметов оплачивается Церковью или семьёй и носит исключительно добровольный характер. Факт обучения религиозным дисциплинам в таких школах не отмечается в аттестате и никакого влияния на продолжение образования не оказывает. Необходимо отметить, что многие родители, отнюдь не являющиеся фанатами религиозного образования, охотно выбирают для своих детей частные католические или протестантские школы, так как там, по общему правилу, преподавание ведётся на более высоком уровне из-за особо строгих критериев при подборе преподавательского состава. Согласно действующему закону, какая бы то ни было форма навязывания предметов (дисциплин) религиозного характера категорически запрещена как в светских, так и в частных религиозных школах.
В последние годы вопрос о месте религии во французской школе, казалось бы, давно решённый, вновь стал весьма актуальным, и дискуссии вокруг него затронули все слои французского общества. Наиболее сильный толчок обсуждению этого вопроса на правительственном уровне дал аналитический доклад тогдашнего министра образования (2002 год) Режиса Дебре, который констатировал ситуацию, представившуюся ему «удручающей». Отметив резкое снижение интереса нового поколения к гуманитарному образованию, Дебре нарисовал действительно печальную картину, свидетельствующую о «таких глубоких провалах в знаниях о культурном и историческом наследии», которое грозит (министр не боялся сильных выражений. — А.В.) «превратить французов в дебилов». Без этих знаний, с полным основанием утверждал Дебре, «нельзя понять ни кафедральный собор в Шартре, ни картины Тинторетто, ни музыку моцартовского «Дон Жуана», ни произведения Виктора Гюго, ни даже «Страстную неделю» коммуниста Луи Арагона. Продолжая красноречивый перечень того, чего «нельзя понять без…», министр разъяснил, что «невежды поневоле» не могут разобраться «в событиях, сотрясающих бывшую Югославию, постичь, кто такой Мартин Лютер Кинг, каковы истоки современного джаза и уж, конечно, того, что породило трагедию 11 сентября 2001 года, — ведь для этого надо иметь хотя бы элементарное представление о том, что такое ваххабизм».
Нетрудно заметить, что во всех этих рассуждениях и аргументах присутствует исключительно светский, историко-познавательный, а отнюдь не мировоззренчески конфессиональный контекст. Во Франции с большой настороженностью относятся к любым инициативам Церкви (какой бы то ни было) по заполнению вакуума в современном гуманитарном образовании, полагая, что изучение всего, так или иначе связанного с историей религий и религиозных учений, должно исходить только от государственной власти и ею же осуществляться. С этой целью дипломированным преподавателям гуманитарных дисциплин рекомендуется пройти обучение в недавно созданном Европейском институте религиоведения (ведь те же проблемы существуют и в других европейских странах), где осваивается «философия светского подхода к истории религий».
Проведённый недавно социологический опрос среди старшеклассников показал, что 56 процентов из них хотели бы получить знания о «различных мировых религиях». Именно так: не о какой-либо конкретно (христианстве, мусульманстве и пр.), а обо всех! То есть речь идёт о понимании всей совокупности мирового религиозного и культурного наследия, а не той или иной его части. Многие французы больше не исповедуют христианство — это не атеисты, а люди, способные отличить Веру и Церковь (традиционная ментальность обычно смешивает эти понятия). Вместе с тем многие считающие себя христианами ничего толком не знают о религии, к которой принадлежат. Тот же опрос показал: хотя такие религиозные праздники, как Пасха, Вознесение и Рождество, являются выходными днями, многие молодые люди понятия не имеют, в честь чего государство освободило их от учёбы или работы. При проведении локальных опросов в школах подавляющее большинство участников не смогли рассказать даже на самом примитивном уровне о Христе, Магомете, Аврааме и Заратустре. Все эти данные ещё больше подхлестнули разговоры о том, чтобы срочно ввести в школьные программы предмет о мировых религиях. Не религию, а «О» ней. Минувшим летом, едва став министром культуры, Кристин Альбанель твёрдо заявила, что без знания истории религий быть культурным человеком попросту невозможно и в сотрудничестве с министерством образования этот вопрос будет скорейшим образом решён.
И опять, во избежание ложной трактовки проекта, было сделано существенное уточнение: школа останется только светской, религиозную историю и культуру в ней будут преподавать только со светских позиций (не с религиозных и не с атеистических), независимо от того, понравится Церкви такой подход или нет. Если дословно: «Франция не допустит превращения религиозного просвещения в проповедь. И тем более в познание только христианства, а не всех основных религий».
Это уточнение имеет для Франции особую остроту. Десять процентов всего её населения составляют мусульмане — их примерно шесть миллионов. «Легко представить себе, — заметил один французский философ и историк, — что произошло бы, если бы вдруг какие-либо дисциплины религиозного характера начали преподавать представители Церкви. Это привело бы страну в состояние гражданской войны».
Большого преувеличения тут нет. Многим, и не только во Франции, памятны совсем недавние события, вызванные реакцией на появление в государственных школах девушек-мусульманок в религиозных платках. Нынешний президент Саркози, который был тогда министром внутренних дел, заявил со всей категоричностью, что этого не допустит, какую бы реакцию запрет ни вызвал. И не допустил! По закону от 15 марта 2004 года «любая бросающаяся в глаза религиозная атрибутика, как-то мусульманские головные платки, иудейские кипы, индуистские тюрбаны, христианские кресты большого размера», в школах запрещена. Отказ подчиниться этому закону влечёт за собой (и уже повлёк!) безоговорочное исключение нарушителя из государственного учебного заведения.
В одной совсем недавно опубликованной статье левая газета «Либерасьон» писала: «Интерес к истории религий и к самим религиозным учениям возрастает, независимо от принадлежности или не принадлежности к той или другой конфессии. Франция должна показать, что есть реальная возможность удовлетворить этот интерес, ни в коей мере — ни прямо, ни косвенно — не покушаясь на светский характер государства, общества и школы. Это дело Власти, а не Церкви».
http://www.lgz.ru/article/id=3170&top=26&ui=1 202 845 728 128&r=184
