 |
| Седмицa.Ru | 13.02.2008 |
Житие преподобного отца нашего Никиты затворника, епископа Новгородского
 |
| Св. Никита Новгородский. Фрагмент иконы XVIв. |
Во время игуменства преподобного Никона был в Печерском святом монастыре брат, именем Никита. Он начал просить игумена благословить ему подвизаться наедине, войдя в затвор. Игумен препятствовал этому, говоря: «Чадо, нет тебе пользы, будучи юным, сидеть в праздности. Лучше тебе будет остаться с братией и работать на нее, и ты не лишишься награды своей. Ты сам видел нашего брата Исаакия Печерского, как в затворе он был прельщен бесами, если бы не спасла его великая благодать Божия, по молитвам преподобных отцов наших Антония и Феодосия!» Никита же отвечал: «Никак, отче, не прельщусь я такой вещью; но желаю стать крепко против козней бесовских, и буду молить человеколюбца Бога, чтоб и мне подал дар чудотворения, как Исаакию затворнику, который и доныне творит много чудес». Игумен снова сказал ему: «Свыше сил желание твое. Берегись, чадо, чтоб, превозносясь, не ниспасть; я повелеваю тебе служить лучше братии, и за послушание твое ты будешь увенчан от Бога».
Никита же никак не мог послушаться слов игумена, не мог подавить в себе великого рвения к затворническому житию, и сделал то, что замыслил. Затворился, крепко заградил дверь и пребывал наедине, в молитве, не выходя.
Но уже через несколько дней не избежал он диавольских сетей. Во время пения своего, услышал он голос, молящийся вместе с ним и обонял несказанное благоухание. И, прельстившись этим, сказал себе: «Если б не был это Ангел, то он не молился бы со мной, и не было бы здесь обоняния Святого Духа». И начал он прилежно молиться, говоря: «Господи, явись мне сам, чтоб я увидел тебя!» Тогда был к нему голос: «Не явлюсь я тебе, потому что ты юн, чтоб ты не ниспал, превознесшись». Затворник же со слезами сказал: «Не прельщусь я, потому что игумен научил меня не внимать прелести бесовской; я сделаю все то, что ты велишь!» Тогда душегубительный змий, получив власть над ним, сказал: «Невозможно человеку, находящемуся в теле, видеть меня. Но я посылаю ангела моего, чтоб он был с тобой, а ты твори волю его». И пред ним стал бес в образе Ангела. Никита же пал ниц и поклонился ему, как Ангелу, и сказал ему бес: «С этих пор ты уже больше не молись, но читай книги, и так ты будешь беседовать с Богом, — и подавай полезные слова приходящим к тебе. Я же всегда буду молить Творца всех о спасении твоем». Поверив этим словам, еще больше прельстился затворник, и уже больше не молился, но прилежал чтению книг и видел постоянно беса, молящегося о нем, и радовался, думая, что Ангел творит за него молитву. Много он беседовал с приходящими к нему из Писаний о пользе души. Начал он и пророчествовать, и шла о нем великая слава, так что все дивились, как сбываются слова его.
Однажды послал он к князю Изяславу, говоря: «Сегодня в Заволочьи убит князь Глеб Святославич. Скорей пошли сына своего Святополка на престол Новгородский». И как он сказал, так и случилось: через несколько дней пришла весть об убиении князя Глеба. И оттого еще сильнее прослыл он за пророка, и много слушали его князь и бояре. Если бес и не знает того, что будет; но, что сделал он сам, или чему научил злых людей, убить или украсть, то он может указать; также, когда приходили к затворнику за словом утешения, тогда бес, мнимый Ангел, рассказывал ему все случившееся с ними, а он пророчествовал, и так сбывалось.
Никто не мог состязаться с ним в книгах Ветхого Завета, ибо он знал наизусть Бытие, Исход, Левит, Числ, Судей, Царств и все пророчества по порядку, и хорошо знал все еврейские книги, евангельских же и апостольских святых книг, преданных нам благодатью, чтоб исправиться и утвердиться нам — никогда не хотел видеть или слышать, не только что читать, и не позволял беседовать с собой из Нового Завета. Потому все понимали, что он прельщен врагом.
Встревоженные тем, пришли к прельщенному преподобные отцы: Никон игумен, Иоанн, который был после него игуменом, Пимен постник, Исаия, который был епископом Ростовским, Матфей прозорливый, Исаакий, затворник пещерный, Агапит врач, Григорий чудотворец, Николай, который был епископом Тмутараканским, Нестор летописец, Григорий, творец канонов, Феоктист, который был епископом Черниговским, Онисифор прозорливый. Все они, сияющие добродетелями, придя, сотворили молитву к Богу о Никите и отогнали от него беса, так что он больше не видал его.
Выведя его из пещеры, они просили его сказать им что-нибудь из Ветхого Завета; он же клялся, что не читал никогда тех книг, которые прежде знал наизусть. А не знал он ни одного слова, потому что едва был обучен грамоте.
Тогда, придя в себя молитвами преподобных отцов, он исповедал великий свой грех и горько оплакивал его, и принял на себя великое воздержание и послушание, начав чистое и смиренное житие, так что он превзошел всех добродетелью. Человеколюбивый же Господь, видя такое подвижничество блаженного и не презирая прежних его добродетелей, — к которым приучал он себя в юности, — принял его истинное покаяние. И, как принимая покаяние Петра, три раза отвергшегося от Него, сказал ему: Паси агнцев Моих, паси овец Моих, паси избранных Моих (Ин. 21, 15 и 16), то же знамение благоприятного покаяния подал и блаженному этому Никите.
За многую любовь к хранению всех заповедей Он сделал его пастырем словесного Своего стада, возведя на престол епископства Новгородского. И там, в уверение и ясное доказательство прощения святому того, бывшего раньше, падения прославил его добродетельную жизнь дарами чудотворения. Однажды, во время бездождия, помолился он, и свел дождь с неба. Также он погасил пожар в городе и творил много других чудес. И, упасши мудро словесную свою паству, преставился ко Господу. И, так как искушен он был, как золото, оказался достоин венца вечной жизни. Да сподобимся его и мы, молитвами преподобного отца нашего Никиты, благодатью Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, Которому со Безначальным Его Отцем и со Пресвятым, Благим и Животворящим Духом — честь, хвала и слава подобает, ныне и присно и во веки веков, аминь.
Источник: Киево-Печерский патерик
История Новгородской и Старорусской епархии
Учреждена в 951 г. (Дурново. Иерархия…, с. 35); в 992 г. (Булгаков и др.); по Строеву: «… возводится к XI веку…». С 1165 г. — первая архиепископия в России («Великоновгородская и Псковская»). С 26.01.1589 г. — митрополия.Новгородская епархия — одна из старейших русских епархий, насчитывающая уже более чем 1000 — летнюю историю. В 992 г. сюда пришел первый епископ Иоаким Корсунянин. Новгородскую епископию отличало не только необозримое пространство ее территории. Здесь воздвигались многочисленные храмы и основывались монастыри, прославились чудотворные иконы Божьей Матери: Знаменская, Тихвинская, а также икона Софии Премудрости Божией. Здесь почивают мощи целого сонма святых угодников.
Более ста входят в Собор Новгородских святых, многие из них имеют общерусское празднование. Древний новгородский пантеон превосходил пантеоны других русских земель. Ярчайший пример — из 30 владык, возглавлявших новгородскую кафедру до 1478 г., 17 причислено к лику святых; всего — 21 святитель. И в дальнейшем, когда новгородская земля потеряла свою независимость, многие новгородские архиереи своими деяниями вошли в историю. Среди них митрополит Макарий, архиепископ Феофан (Прокопович), митрополит Евгений (Болховитинов), митрополит Арсений (Стадницкий) и др. Пять новгородских святителей были избраны на патриарший престол: митрополит Никон, митрополит Питирим, митрополит Иоаким, митрополит Алексий (Симанский) и нынешний Патриарх Алексий II.
История новгородской епархии неотделима от истории самого Великого Новгорода, который к концу XI в. сформировался в один из могущественных центров Древней Руси. В начале она была в полной зависимости от Киевского митрополита, который и назначал епископов. Но уже с 1157 г. (до 1478 г.) новгородское вече само избирает себе владыку, митрополиту приходилось только посвятить избранного. Этим Великий Новгород отличался от других епархий. С 1165 г. новгородский владыка имеет сан архиепископа, что говорит о его высоком положении; все остальные епархии возглавлялись епископами (кстати, епископ Новгородский и Старорусский Лев в 1995 г. также возведен в сан архиепископа).
Новгородские владыки обладали канонической и государственной властью. По канонической власти владыка учил, посвящал в сан, правил духовенством и монастырями, ведал богоугодными заведениями, следил за нравственным состоянием не только духовенства, но и мирян. Суду владыки подлежали, например, ссоры в семье или споры по имуществу. Еще одной обязанностью, утвержденной грамотой Всеволода Мстиславовича, являлось заведование всеми торговыми мерами и весами. Государственная сторона деятельности владыки выражалась в том, что он принимал участие во всех переговорах с русскими князьями и послами иностранных государств. Волнения и мятежи прекращались после вмешательства владыки.
Начиналась война или заключался мир только по благословлению владыки, который имел и свой полк. Богатейшая казна новгородских владык, хранившаяся на хорах Софийского собора, использовалась во время войн, для заключения мирных договоров (контрибуции), для выкупа пленных и т. д. Шли ее средства и на общественные дела (строительство каменных стен кремля, моста и пр.), а также возводились храмы, оказывалась помощь во время бедствий. Основу богатства новгородской кафедры составляли различные пожертвования, главными из них были земельные. В XIV — XV вв. новгородский владыка становится крупнейшим землевладельцем. Вторым по значению церковным лицом в новгородской епархии был архимандрит Юрьева монастыря. Остальные монастыри управлялись игуменами. К концу XV в. существовало 55 мужских и женских монастырей. Общественно — религиозным центром новгородцев была церковь. Возле нее собиралось уличанское вече, выбирались должностные лица, решались различные вопросы. К 1478 г., когда Великий Новгород лишился самостоятельности и вошел в состав Москвы, в Великом Новгороде насчитывалось 82 храма, не считая церквей пригородных монастырей.
Эти перемены отразились и на епархии. Теперь московский митрополит ставит владык на Софийский престол, и едва ли не самая богатая епархия Руси лишается значительной доли своих богатств. В год покорения Великого Новгорода Иван III вывез в Москву богатейшую казну Софийского дома и отнял значительную часть земельных владений архиепископа и крупных монастырей. Но несмотря на потерю самостоятельности, новгородская кафедра сохранила свое особое положение. Новгородский владыка единственный среди других иерархов носил белый клобук. Да и доходы новгородской церкви превосходили доходы других епископов. По сведениям английского посла Д. Флетчера, доход новгородского владыки составлял до 10 — 12 тыс. руб ежегодно, главы же московской Церкви — около 3 тыс, других владык — до 2,5 тыс. руб. Москва старалась подорвать влияние новгородской Церкви, где 17 лет не ставился владыка (1509 — 1526 гг.).
Пострадала новгородская епархия и от политики Ивана IV Грозного. Опричники здорово ограбили церкви и монастыри. Правда позднее Иван IV пытался как-то компенсировать потери: Софийскому собору возвращены две знаменитые иконы: образ Спасителя и св. Петра и Павла, отлит новый колокол на «колоколище во владычном дворе», делаются крупные пожертвования. Подходящий к концу XVI век приносит изменения. В 1589 г. избирается Патриарх Московский и всея Руси, а новгородский владыка получает титул митрополита. Образовавшаяся патриаршая область (вместо московской метрополии) вносит свои коррективы в границы епархий. Из самой обширной новгородской епархии, четыре ее уезда -Валдайский, Боровичский, Крестецкий и Старорусский — при Патриархе Никоне приписаны к вотчинам его «особых» монастырей: Иверского и Воскресенского. В начале XVII в. новгородская церковь пережила еще одно страшное разорение. Шведы «разориша вся святые места, и монастыри и церкви, и вся сосуды златые и серебряные, и кузнь, и раки святых поимаша».
Новгородские митрополиты продолжают традиции своих знаменитых предшественников. Они занимаются не только восстановлением храмов и монастырей, но и возводят новые. К 1702 г. в новгородской епархии насчитывалось 1017 церквей, а через 20 лет — 1282 церкви. При императрице Анне Иоанновне церкви стали закрывать в связи с приказом брать священнослужителей и их детей на военную службу. Екатерина II приказом о секуляризации церковных земель упразднила многие монастыри. К концу XIX века в новгородской епархии насчитывалось около 1000 церквей, из них — 700 приходских, 32 мужских и женских монастыря. В начале XX века было 24 мужских и 17 женских монастырей, 954 церкви, в том числе — 742 приходских.
Революция 1917 года нарушила православные устои. Декрет об отделении Церкви от государства и школы повлек изменения в порядке церковных дел. Началось закрытие монастырей и церквей. В начале 1921 года по всей стране проводилась кампания изъятия церковных ценностей в помощь голодающим Поволжья. По инструкции ликвидации подлежали только те предметы, которые не имели историко — художественного значения. Древние храмы со всем убранством также должны были остаться неприкосновенными, но на практике, к сожалению, все было иначе. С 1924 года начинается вторая волна закрытия храмов, третья — падает на конец 30-х годов. Основная часть их была закрыта в 1937 — 38 гг. В то же время было уничтожено почти все духовенство епархии.
К началу Великой Отечественной войны в Великом Новгороде действовал один Михаило-Архангельский собор на Прусской улице. Богослужение в нем продолжалось и во время немецкой оккупации. С 1945 по 1962 год в Великом Новгороде был один действующий храм — Никольский собор, после закрытия которого в 1962 г. службы стали совершаться в церкви св. Филиппа Апостола.
В настоящее время богослужения в Великом Новгороде совершаются в восьми храмах, самый древний из которых — кафедральный Софийский собор, переданный Православной Церкви в 1991 году. В большинстве районов открылись старые храмы, в ряде — построены новые. Началось в новгородской епархии и возрождение монастырской жизни. На ее территории действует 4 монастыря, из которых 2 мужских (Юрьев и Валдайский Иверский Богородицкий) и 2 женских: Спасо-Преображенский Варлаамо-Хутынский и ставропигиальный Николо-Вяжищский.
Источник: Pravbeseda.ru
История Новгородского Софийского собора
По летописным свидетельствам Новгород возник в середине IX века. Древнейшему русскому городу насчитывается «1100 «лет. Значительный период его истории тесно связан Софийским собором. Собор был главным зданием феодального Новгорода, крупные события давно прошедшей жизни города, проходили под его с водами. Летописи XVI—XVII вв.еков сохранили известие о построении в 989 году, вслед за принятием христианства дубовой Софии «о тринадцати верхах» над рекою Волховом, в конце Пискупли (Епископской) улицы, где в 1167 году былинный гость Сотко (Садко) Сытинич построил храм Бориса и Глеба. Место разобранной во второй половине XVII века Борисоглебской церкви определяется точно.Раскопки, проведенные Новгородским музеем в 1940 году, вскрыли нижние части стен этого большого храма, уступавшего по размерам лишь Софийскому собору. Храм стоял в южной половине Кремля, южнее Боярских водяных ворот. Его южная стена шла на месте северной стены небольшой церкви Андрея Стратилата, сохранившейся до наших дней. В 1044 году были возведены первые каменные стены Новгородского Кремля, тогда еще занимавшего две трети нынешнего пространства. Дубовая София, сгоревшая в 1045 году, оказалась вне новых стен. И вот, в центре каменного Кремля в 1045 году сын Ярослава Мудрого новгородский князь Владимир закладывает новую, каменную Софию. Закладка храма имела исключительное политическое значение. Только что был построен Софийский храм в Киеве — столице древнерусского государства. Новгород был вторым по значению городом в государстве. В его подчинении находилась самая крупная русская земля. Наместнику великого Князя в Новгороде — новгородскому князю Софийский храм был нужен, прежде всего, как прямое свидетельство его силы и власти.
В деревянном Новгороде, не знавшем каменного строительства, воздвигается огромный каменный храм, который должен был демонстрировать могущество князя. Церковь поднимала авторитет княжеской власти. Очевидец строительства собора, новгородский епископ Лука Жидята, в поучении к народу утверждал высокое положение князя и незыблемость социальных основ феодального общества: «Бога бойтеся, князя чтите; Сами новгородцы, незнакомые с каменным строительством, не могли построить Софию. Ее строили киевские мастера, возможно, что и с участием византийцев, работавших на сооружении киевской Софии. Новгородцы учились у киевлян каменному строительству и, безусловно, достигли больших успехов. Об этом говорят сохранившиеся в Новгороде каменные здания первой четверти XII века, искусно построенные местными мастерами без посторонней помощи.
Следует отметить быстроту строительства Софии: всего пять лет 1045 — 1050 гг.). Если учесть, что на первоначальное строительство пошло не менее 10 тысяч кубометров камня и кирпича, то сроки постройки выглядят весьма краткими.
Летописи сохранили ряд известий о строительных и отделочных работах в Софии в первое столетие ее существования. В 1108 году на средства, оставленные умершим епископом Никитою, «начаша писати (расписывать) святую Софию». По повелению епископа Нифонта в 1144 году расписали притворы Софии, в 1151 году сделали свинцовое покрытие, а наружную поверхность стен обмазали известью. С первых лет существования София стала хранилищем церковных реликвий. Среди первых реликвий были корсунские (византийские) иконы, При ограблении Новгорода в 1066 году, полоцкий князь Всеслав взял из нее крест основателя собора, князя Владимира. а также и бронзовые Корсунские врата, которые и ныне находятся в храме.
Очевидно, по замыслу основателя София должна была стать усыпальницей новгородских князей. Кроме основателя, в ней похоронили его жену Александру и его мать, супругу Ярослава Мудрого, шведскую принцессу Ингигерду (Анну). В конце. XI века похоронили князя Изяслава, сына Владимира Мономаха.
Установление республиканского строя в Новгороде в первой половине XII века прекратило постоянное погребение князей в Софии. Известны лишь отдельные случаи княжеских погребений в последней четверти XII и в первой четверти XIII века. В 1180 году в Софии похоронили героя древнего Новгорода, князя Мстислава Храброго. Преемники основателя Софии, князя Владимира — новгородские князья озаботились об ее существовании. Как княжеская и главная церковь города, при которой была епископская кафедра, София содержалась за счет средств, выделявшихся князем епископу. Какие же это были средства? Епископу или, как писали в старинных документах, «святой Софии» в XI и первой трети XII века отдавалась десятина, т. е. десятая часть доходов от княжеского суда, каждая десятая неделя доходов с торга и десятая часть княжеской дани, получаемой с каждого двора.
Кроме того, епископ получал сполна все доходы с церковных судов. По уставной грамоте князя Всеволода, данной Софийскому собору между 1125 и 1136 годами, характер доходов епископа несколько изменился. Вместо десятины с торга епископ стал получать третью часть доходов с суда по торговым делам. В грамоте отмечалась важная подробность об участии города в текущих хозяйственных делах владыки: «А дом святой Софии владыкам строите сотскими». Сотские — это выборные представители города. Стало быть, забота о Софии была обязанностью всех горожан. Преемник Всеволода, князь Святослав Ольгович, в 1137 году дал новый устав о доходах епископа. По-прежнему епископу шла десятина от княжеской дани. Но вместо доходов с судебных сборов (вир и продаж), Святослав установил твердый ежегодный оклад в 100 гривен. В уставе указывались определенные погосты в Подвинье, Обонежском и Бежецком рядах, с которых должна была идти княжеская дань епископу.
Устав Святослава крепко оберегал доходы епископа. Он содержал предостережение: «Ежели кто рушит или отнимет, что я урядил, князь Никола Святослав, с владыкою Нифонтом, — князь ли или иной кто из сильных новгородцев, — то будет богу противен и святой Софии».
В первой половине XII века в Новгороде произошли крупные события, установившие новый государственный строй — республику. До того времени был монархический строй: в Новгороде находился князь, наместник киевского великого князя. В '1136 году новгородцы изгнали представителя киевской власти, князя Всеволода. Киевский князь перестал назначать в Новгород своих наместников, а спустя 20 лет, в 1156 году, лишился и последней своей привилегии — права назначать в Новгород епископов. Новгород стал «волен в князьях», а в епископы начали избирать из кандидатов, предлагавшихся вечем. Второму своему вечевому владыке — Иоанну новгородцы добились от киевского митрополита почетного звания — архиепископа, единственного в то время на Руси.
С установлением боярской республики Софийский собор приобрел еще большее значение в политической жизни Новгорода. У стен Софии в дни классовых распрей собиралось второе вече, в противовес вечу на Ярославовом Дворище. Торжественные проводы на войну и встречи с войны, возведение новгородцев на высшие должности, всенародные объявления о важных событиях, приемы высокопоставленных лиц из русских земель, Пышные богомоления по случаю побед проходили в соборе или на соборной площади. Герои древнего Новгорода князья Мстислав Храбрый, Мстислав Удалой и Александр Невский начинали свои боевые походы с молебствия в Софии и заканчивали их ликующей всенародной встречей под сводами Софии.
На «полатях» (втором этаже) Софии хранилась казна республиканского Новгорода. Ее средства расходовались по постановлению веча на разные необходимые и безотлагательные нужды. В летописях записывались наиболее важные случаи расходования софийской казны. Строительство укреплений города, а также и на западных рубежах, проходило в значительной мере на казенные деньги.
В летописи под 1364 годом говорится о поновлении Каменного города (Кремля) на серебро, взятое «у святей Софии из палаты, владычня Моисеева копления». В 1386 году новгородцы взяли «с полатей у святей Софии» 3000 рублей для выплаты князю Дмитрию Донскому. В 1391 году, после страшного пожара города, «взяли новгородцы у святей Софии с полатей сребра десять тысящ, скопления владычня Алексия архиепископа». На эти деньги ставились каменные башни* по внешнему валу Новгорода. В 1428 году из Софийской казны была выдана 1000 рублей для выкупа пленных у литовского князя Витовта, а в 1441 году выдали 8000 рублей великому князю Василию Темному при заключении с ним мира. По второму миру с этим же князем в 1456 году снова выплачено 5000 рублей из софийских средств.
На «полатях» Софии находилась и книжная сокровищница древнего 'Новгорода — Софийская библиотека. В ней сберегали наиболее ценные книги — летописи, сборники законов, переводы с греческих и латинских авторов, произведения древнерусских писателей. Из Софийской библиотеки происходят некоторые списки новгородских летописей, а также древнейший список «Русской Правды». Любопытно, что в Кормчей, куда вошел древнейший список «Правды», имеется запись, что около 1282 года «написана быша книга сия повелением благоверного князя новгородского Дмитрия, а стяжанием боголюбиваго архиепископа новгородского Климента и по ложена быша в церкви святой Софии на почитание (чтение) священником и на послушание крестьяном (христианам)». Эта запись свидетельствует о наличии в библиотеке книг, специально для нее написанных.
В библиотеке собирались летописи, что велись при дворе новгородского владыки на протяжении XI—XV вв.еков. Они отрaжали мнения господствующей боярско-духовной знати, соответствующие духу проводимой ею политики.
Большинство книг библиотеки было вывезено в Москву при Иване III и Иване IV. Но на протяжении XVII—XVIII вв.еков библиотека снова пополнилась книгами. В 1785 году в нее поступило ценнейшее собрание рукописей Кирилло-Белозерского монастыря. Еще в середине XIX века в библиотеке, кроме печатных книг, насчитывалось около 1500) рукописей, из них 88 на пергаменте. В 1858 году библиотеку по распоряжению церковных властей перевезли в Петербург.
Во времена республики София продолжала оставаться местом средоточия различных церковных и гражданских реликвий. В течение столетий их накопилось громадное количество. Они хранились в соборной ризнице, и после присоединения Новгорода к Москве в значительном числе были вывезены в Москву.
В Софии погребались новгородские владыки. Около их гроониц создавались культы святости. В записях, составлявшихся духовенством, сообщалось о разных чудесах, происходящих от гробниц. Записи были использованы как доказательство святости при официальном объявлении некоторых владык святыми в XVI веке.
За состоянием Софии, как главного храма Новгорода, тщательно следили. В летописях неоднократно упоминается о сооружении свинцовой кровли, обмазке стен известью. В 1276 году упала северная стена собора — ее быстро восстановили. В 1408 году впервые позолотили среднюю главу, и с тех пор она всегда оставалась золоченой. Остальные главы, как и кровля, были обиты свинцом.
Софийский собор являлся символическим центром самого. крупного, новгородского землевладения, принадлежавшего, владыке. «Дом святой Софии» до конца XV века не имел себе равных ни в Новгородской земле, ни в других русских землях. Его владения были разбросаны по разным краям: на Ильмене, Волхове, Обонежье, на Северной Двине, у верховьев Волги, на Мсте, Ловати и Шелони. Во владычной казне скапливались несметные богатства, полученные от эксплуатации населения софийских вотчин. Часть этой казны выделялась в государственную казну Новгорода, хранившуюся на «полатях» Софии.
Боярские власти республиканского Новгорода ограждали земельные интересы владыки. Владыка играл видную роль в политических делах Новгорода, а с XIV века стал председателем «совета господ» — главою распорядительной и исполнительной власти.
Гробницу, неизвестно кому принадлежавшую — «понеже от. многих лет старинные памятухи извелися». Установить принадлежность гробницы определенному лицу помог сон Евфимия. Ему приснился незнакомый владыка, сказавший: «я тот Иоанн архиепископ, которого открыт гроб, и который послужил чуду богоматери"'. С тех пор Евфимий ввел почитание Иоанна как святого, а неизвестные останки в каменной гробнице были выданы за «нетленные мощи» Иоанна.
Тень Иоанна, которому приписывалась большая роль в спасении Новгорода от суздальцев, тревожилась с предусмотрительным намерением показать, что небесные заступники Новгорода не перевелись.
По указанию Евфимия пишутся иконы на сюжет богородичного чуда при осаде Новгорода суздальцами. Иконы должны были демонстрировать победу Новгорода над его противниками.
Безусловно, что не случайным мероприятием Евфимия оказалось золочение гробниц основателя собора, князя Владимира и его матери Ингигерды, произведенное тоже в 1439 году. Оно связывалось с созданием почитания давно умершим политическим деятелям Новгорода.
В обстановке неприязни к Василию Темному и поддержке его врагов ведется боярско-церковная политика Новгорода в середине XV века. Когда во Пскове князем оказался закоренелый враг Василия Темного Василий Гребенка, то Евфимий в 1448 году прибыл в Псков и торжественно «злыя прокляша, которые хотят дому святой Троицы (Пскову) и святой Софии (Новгороду) зла… а живым в дому святой Троицы и святой Софии пеша много лет (пели многолетие)».
Акт проклятия был прямым вызовом Василию Темному. Понадобился новый поход великого князя на Новгородскую землю в 1456 году, приостановивший на некоторое время сепаратистские стремления новгородского боярства.
Преемник Евфимия — архиепископ Иона (1458−1470 гг.) не стал продолжателем противомосковской политики. Он обладал глубокой дальновидностью и понимал, что будущее Новгорода связано с неотделимостью от Москвы. Иона зарекомендовал себя как стойкий сторонник великого князя. Ему удалось предотвратить заговор, составленный новгородскими боярами с целью убийства Василия Темного. Василий Темный и его сын, будущий великий князь Иван III, весьма доверительно относились к Ионе и советовались с ним по новгородским делам. Иона открыто высказывался о необходимости объединения Новгорода с Москвой, видя в нем залог благополучия Новгорода.
Церковная политика Ионы поддерживала великого князя. В 1463 году на Владычном дворе Иона построил церковь во имя нового московского святого Сергия Радонежского, популярного в Москве и неизвестного в Новгороде. Сергий Радонежский считался покровителем великокняжеской семьи. Иона, вводя в Новгороде почитание Сергия, стремился укрепить влияние великого князя.
Другое мероприятие Ионы — возобновление и украшение Дмитриевской церкви, поставленной в Новгороде в 1382 году в память Куликовской битвы, проводилось опять же с намерением показать значение московских великих князей и их общерусской объединительной политики.
Когда вопрос о присоединении Новгорода к Москве подходил к безотлагательному концу, нашлись в Новгороде простые люди, видевшие в разных предзнаменованиях неизбежность гибели боярской власти. Поломка сильной бурей креста средней главы Софии в 1470 году, самозвон хутынских колоколов, очевидно, от большого ветра, а также фальсификации в виде появления крови на двух софийских гробницах или явления слез на иконе богородицы — все это выдавалось за знамения, предвещавшие конец боярскому самовластию.
Опасаясь за утрату своих обширных земельных владений и политической власти, крупные новгородские бояре стали на путь измены общерусскому делу объединения земель и решили передать Новгород под опеку польско-литовского короля Казимира. В 1471 году с ним был заключен договор, где резко отмечалась боярская неприязнь к Москве: «А пойдет князь великий московский на Великий Новгород, или его сын, или его брат, или которую землю подымет на Великий Новгород, ино тебе, нашему господину, честному королю, всести на конь за Великий Новгород, и со всею с своею радою литовскою против великого князя, и боронити Великий Новгород».
Боярская измена вызвала первый поход Ивана III на Новгород в том же 1471 году, окончившийся победой великого князя. Бояре признали власть Ивана III. Он обошелся с ними милостиво. Вечевые порядки были оставлены в Новгороде, и бояре не устранялись от власти.
Но Иван III имел все основания не доверять боярам. В 1475 году он прибыл в Новгород, где его торжественно встретили. Великий князь первым долгом зашел в Софийский собор, совершил молебен, помолился у местных образов «и у гробов прародителей своих, великих князей прежних, лежащих тамо». Потом Иван III принимал челобитные с жалобами на новгородских бояр и творил суд. 'Пробыв в Новгороде больше двух месяцев, 26 января 1476 года великий князь покинул Новгород.
Мирный приезд Ивана III в Новгород не успокоил недовольных бояр. Осенью 1477 года великий князь двинулся в новый поход, чтобы навсегда покончить с боярским правлением и присоединить Новгород к Московскому государству. 15 января 1478 года собралось новгородское вече. Была принесена присяга великому князю, остановившемуся под Новгородом у села Троицы. 29 января Иван III, как государь Великого Новгорода, прибыл в город и слушал обедню у Софии.
Иван III покарал некоторых опасных для него бояр, но большинство бояр осталось в Новгороде и не лишилось своих земель. Бояре пытались снова отложиться от великого князя и передаться польско-литовскому королю. Иван III в 1479 году был вынужден направиться в Новгород, где сторонники Литвы восстановили вечевой порядок. Иван III сместил архиепископа Феофила, действовавшего заодно с боярами. Бояре-заговорщики подверглись казни. В московские края переселили несколько тысяч боярских и купеческих семей. Имущество их, в том числе и земли, было конфисковано. В продолжении следующих девяти лет из Новгородской земли выселили еще много семей с конфискацией имущества.
После установления измены Феофила, Иван III лишил «дом, святой Софии» основы его материального благополучия: большую часть софийских земель отобрали «на государя», а софийскую казну вывезли в Москву. Иностранные авторы XVI- XVII веков указывали, что из Софии вывезли триста возов золота, серебра, жемчуга, драгоценных камней, мехов, тканей и множество ценной домашней утвари.
Материальный ущерб, нанесенный дому Софии, быстро был в значительной степени восстановлен. Этому помогло и возвращение части софийских ценностей в 1526 году. К тому времени в Новгороде не осталось представители старого боярства и купечества. В городе появилось новое население, переведенных из подмосковных земель. Великий князь Василий 3, заинтересованный в наличии на северо-западных рубежах крупной крепости, проявлял заботу о развитии Новгорода. При назначении в Новгород архиепископа Макария, Василий III дал ему «всю казну старых архиепископов». Еще ранее, в 1509 году, Василий III распорядился устроить неугасимую свечу перед главной иконой собора — Софией-ангелом.
Новгород в первых трех четвертях XVI века представлял собою крупный ремесленный и торговый центр. По количеству дворов и населения он уступал лишь Москве и Пскову. Макарий, располагая средствами возвращенной казны, богато украсил Софийский собор. Он обложил серебром иконы первого и второго ярусов главного иконостаса, сделал великолепные подсвечники, соорудил резной амвон (помост) в центре храма, приказал на наружной западной стене написать огромные изображения Троицы, Софии и Спаса и отлил для софийской звонницы колокол в 250 пудов, считавшийся в то время чудом литейной техники.
Макарий приступил в Новгороде к составлению фундаментальных трудов по гражданской и церковной истории. Огромные рукописные фолианты этих трудов были помещены в Софийскую библиотеку. Став в 1542 году московским митрополитом, Макарий стремился тесно скрепить Новгород с русскими землями. С подобными намерениями на церковных соборах 1547 и 1549 годов он устанавливает общерусское почитание восьми новгородским святым, ранее имевшим только местное почитание. Среди них оказались и святые, погребенные в Софийском соборе — епископ Никита и архиепископ Иоанн.
Последнее мероприятие поднимало Софийский собор на степень общерусской церковной святыни, призванной укреплять высокое положение московского государя.
Первый русский царь Иван Грозный продолжает опекать Софию. Правда, в одной летописи историк Карамзин в начале XIX века обнаружил сказание, которое он взял под сомнение. Если верить сказанию, софийская казна, возвращенная Василием III, в 1546 году Грозным вновь была свезена в Москву. В сказании говорилось, что Грозный, приехав в Софию ночью, стал пытать софийского ключаря и пономаря про местонахождение казны и, ничего не добившись, велел проломать правую стену у входа на «полати». Оттуда посыпались «древние слитки в гривну, и в полтину, и в рубль». Насыпав возы, Грозный отправил их в Москву. Возможно, что сказание имело отношение к погрому Новгорода Грозным в 1570 году, но летописец поместил его под другой год. Бывая часто в Новгороде Иван Грозный постоянно заходил в Софию. В старом предании говорится, что в один из праздничных дней Грозный ехал в Софию слушать обедню со своего двора на Торговой стороне. Когда царский конь вступил на Волховский мост, усердный звонарь со всей силой ударил в большой колокол, приветствуя царя. Конь испугался, стал дыбиться, и чуть было не сбросил царя. Рассерженный царь распорядился отрубить колоколу уши, оставив его на одной матице (среднем ухе). Казненный колокол долго висел на звоннице под прозвищем «безухого», в 1839 году его перелили.
В 1561 году Грозный взял из Софии в Москву две почитаемые иконы XI века — Спаса и Петра и Павла. В 1572 году икона Петра и Павла была возвращена, а с иконы Спаса прислана копия. Подлинник оставили в Московском Успенском соборе.
В 1570 году Грозный провел суровую расправу с новгородскими боярами, вступившими в заговор с целью убийства царя. В какой-то мере в заговоре участвовало и высшее новгородское духовенство во главе с архиепископом Пименом. Грозный предпринял против Новгорода крупную карательную экспедицию. Иностранные авторы XVI века сообщают, что экспедиции царя предшествовал донос бродяги Петра Волынского, который за худые дела был наказан новгородскими властями. Желая им отомстить, Волынский сочинил письмо от архиепископа Пимена и новгородцев к польскому королю и спрятал его в Софии за иконою богоматери. Волынский появился в Москве и донес о спрятанном письме. Для изъятия письма и его доставки в Москву с Волынским был направлен надежный человек. Подложное письмо оказалось в руках, царя и вызвало у него безудержный гнев.
Немец-опричник Генрих Штаден, участник карательной экспедиции Грозного, писал, что царь «вошел в Великий Новгород во двор к архиепископу и отобрал у него все имущество. Были сняты также самые большие колокола, а из церквей забрал все, что ему полюбилось… Каждый день царь поднимался и переезжал в другой монастырь, где снова давал простор своему озорству… Таких монастырей внутри и вне города было до 300, и не один из них не был пощажен. Потом начали грабить город… Целых шесть недель без перерыва длились ужас и несчастье в этом городе!.. Ни в городе, ни в монастырях ничего не должно было оставаться: все, что во инские люди не могли увезти с собой, то кидалось в воду или сжигалось… Были снесены все высокие постройки. Было иссечено все красивое: ворота, лестницы, окна».
Другой немецкий автор Шлихтинг, живший в Москве во времена Грозного, передает в своем сказании подробности расправы царя с архиепископом Пименом. Пимен пригласил царя к обеду. Когда обед кончился, Грозный велел разграбить Софию. С Пимена он сорвал облачение, сказав: «Тебе не подобает быть епископом, а скорее скоморохом, — поэтому я хочу дать тебе в супружество жену». На устройство Пиме- новской «свадьбы» Грозный приказал духовенству выплатить большие денежные суммы. «Свадьба» свелась к постыдному издевательству над Пименом. Грозный велел привести лошадь. «Получи вот эту жену — сказал он Пимену — влезай на нее сейчас, оседлай и отправляйся в Москву, и запиши свое имя в списки скоморохов». Пимена посадили на лошадь, привязали веревками, а в руки дали гусли и мехи. Тренькая на гуслях и надувая мехи, Пимен поехал в Москву, где его ожидало заточение. Среди вещей, взятых Грозным из Софии, были изящные бронзовые ворота. Грозный поставил их в церковь Александровской слободы — своей загородной резиденции. (Ворота ныне находятся в соборе гор. Александрова).
В ризнице Софии долгое время хранилась долбня, якобы принадлежавшая Ивану Грозному. Говорили, что Грозный выколачивал ею заговорщицкий дух новгородских бояр. О долбне вспоминал в одной из статей А. И. Герцен, видевший ее во время пребывания в Новгороде.
«Дом святой Софии», несмотря на земельные конфискации, сделанные Иваном III и Иваном IV, а также хозяйственное разорение Новгородской земли в последней четверти XVI века в связи с непрерывными войнами Ивана IV, оставался в XVI—XVII вв.еках самым крупным земельным собственником в Новгородской земле. Его владения, как и встарь, размещались в разных направлениях от Новгорода на расстоянии до 500 километров от города.
Помимо эксплуатации крестьян на сельскохозяйственных работах и доходов от натуральных взносов, дом Софии взыскивал с крестьян разные платежи: подъезд (сбор в пользу владыки), дьячья пошлина (сбор с документов), венечная пошлина (сбор за свадьбу), похоронная пошлина (сбор с погребения умерших), почеревная пошлина (сбор со вдовцов и холостых мужчин, имевших ребенка вне брака) и др.
Различные пошлины и дом Софии вносило и духовенство. Владыка требовал их от подчиненных духовных лиц, а те, в свою очередь, выколачивали их с крестьян софийских вотчин.
В тяжелые времена общерусских невзгод около Софии сплачивались новгородские силы. Во время польской интервенции, из Софии, после молебствия, 10 мая 1609 года прославленный воин Скопин — Шуйский двинулся с двумя тысячами новгородцев на защиту Москвы. Когда 16 июля 1611 года в Новгород ворвались шведские захватчики, софийский протопоп Амос проявил себя, как верный сын родины, оказав врагу упорное сопротивление. Запершись с друзьями на своем дворе, он побил многих шведов и, отказавшись от сдачи, погиб в огне подожженного двора.
Новгородцы — патриоты не падали духом в оккупированном шведами Новгороде. Для подъема гражданского самосознания в 1614 году из подгородного Юрьева монастыря торжественно были перенесены в Софийский собор предполагаемые останки князя Федора, родного брата Александра Невского. Новгородцы в то время не могли открыто вспомнить об Александре Невском: это бы бросилось в глаза шведам.
Шведская интервенция способствовала упадку Новгорода. После ухода шведов в городе осталась половина дворов, население страшно уменьшилось, и в середине XVII века составляло не более 6−8 тысяч человек. Софийский собор в то время выглядел невзрачно. Сохранилось описание собора, сделанное в 1655 году арабским духовным лицом Павлом из Алеппо. Павел пишет, что София «очень стара и обветшала от долгого времени… Внутри этой церкви очень мрачно, ибо, при ее величине, высоте и сложности постройки, в ней мало света».
В XVII веке крышу Софии перестали обивать свинцом. Свинец сохранили только на главах, крышу же настилали досками, не нарушая старых форм посводного покрытия. В 1688—1692 годах «светлости ради» в Софии были увеличены старые и сделаны новые большие окна, удалены из центральной части храма три круглых столба. В эти же годы провели работы по поднятию пола. Их результатом явилось уничтожение не первоначального, но древнего пола. Павел Алеппский о нем писал: «Пол весь составлен из огромных плит, твердых и тонких, толщиною только в два пальца. Ломки находятся в этом городе (т. е. — Новгороде); камень добывают слоями, и каждый кусок может покрыть пол большой комнаты, подобно ковру. Пол в алтарях весь мраморный».
В 1741 году частично «поновили» стенную роспись, а в 1782—1783 годах всю роспись вновь переписали.
В 1833 году переделали крышу Софии. Вместо посводного покрытия устроили четырехскатное покрытие. Над притворами сохранили старое односкатное покрытие.
В 1830-х годах разобрали грозившую падением северную стену северного притвора и прилегающие к ней части соседних стен; взамен их сложили новые стены. Было сделано новое «поновление» стенной живописи. Пол собора снова подняли на незначительную высоту против пола XVII века и в большей части замостили чугунными плитками. Из Корсунской паперти удалили каменные надгробия над древними погребениями, сооруженные в XVI или XVII веках.
Большие ремонтно-реставрационные работы проводились в Софии в 1890-х годах под руководством академика архитектуры В. В. Суслова. Было сооружено покрытие Софии по древнему образцу, сбита старая штукатурка и роспись 1830-х годов, и сделана новая роспись по всем внутренним стенам, поновлена живопись на наружной западной стене, выстлан новый мраморный пол и удалены надгробия из Мартирьевской паперти. Тогда же устроили водяное отопление. В древности София не отапливалась. Первые печи в ней появилась в XVIII веке.
Сусловская реставрация заслужила печальную славу. Заглядывая в Новгород лишь наездами, Суслов доверил производство работ невежественным подмастерьям, не заинтересованным в сбережении старины. Суслов и императорская Археологическая комиссия не считала нужным сохранить многочисленные фрагменты древних фресок, их сбили при накладке штукатурки под новую стенную живопись. При прокладке труб водяного отопления под полом потревожили древние каменные гробницы, и часть их из Предтеченского придела и Корсунской паперти была выброшена со строительным мусором на свалку.
Из приведенных данных видно, что только за два столетия (с конца XVII по конец XIX) пол Софии был приподнят три раза, а стенная роспись дважды поновлялась и два раза за исключением средней главы вся заново переписывалась. Все эти работы не ставили целью сохранить древний облик Софии, и внутреннему убранству здания был нанесен огромный вред.
Из мероприятий Советской власти первых революционных лет большое показательное значение имело открытие для широкого обозрения древней ризницы собора. Народ увидел многочисленные сокровища древнерусского искусства, ранее не доступные для массового осмотра.
В 1929 году постановлением ВЦИКа Софийский собор, как крупный исторический памятник, был превращен в музей. Для осмотра открыли все помещения как первого, так и второго этажа.
В северных приделах Софии разместили экспозицию по истории Софии.
Немецко-фашистские захватчики нанесли Софии страшный ущерб. Они пробили ее во многих местах снарядами и авиабомбами и вывезли вещи, имеющие крупное историческое значение.
По изгнании немецко-фашистских захватчиков из Новгорода, с 1944 года в Софии развернулись восстановительные работы. Попутно с ними велись архитектурные и археологические исследования. Наружный вид собора теперь полностью восстановлен. На очереди стоят работы по воссозданию внутреннего убранства Софии.
Источник: Sofia
http://www.sedmitza.ru/index.html?sid=77&did=50 232&p_comment=belief&call_action=print1(sedmiza)
