 |
| Православие.Ru | Священник Димитрий Выдумкин | 09.02.2008 |
В 2006 году в Москве, в Даниловом монастыре, по благословению Святейшего Патриарха Алексия II, прошел круглый стол на тему «Подготовка ко святому причащению: историческая практика и современные подходы к решению вопроса», на котором видные пастыри и богословы нашей Церкви обсуждали вопросы, связанные с возможной для современных прихожан частотой причащения святых Христовых таин и с возможными в связи с этим изменениями сложившейся практики подготовки к причастию. Основным условием к как можно более частому приобщению было признано стремление к тому самого верующего, и с этих позиций рассматривались возможные изменения в чине подготовки к нему[1].
В самом Евангелии, как мы знаем, нет указания на необходимость подготовки к принятию Тела и Крови Господних. На Тайной вечере Господь единственный раз причастил верных Своих учеников, которые до вечери даже не догадывались о том, что им предстоит вкусить. От них требовалась лишь любовь и верность Своему Учителю. И это было возможно именно благодаря соприсутствию им Божественного Христа, когда они могли сказать друг другу: «Не сердце ли наше горит в нас любовью к Спасителю?» Кроме того, само учение Христа о необходимости принятия внутрь Его Плоти и Крови вызывало у многих Его последователей сильное недоумение и даже возмущение, и по этой причине «многие из учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним» (Ин. 6: 66). В то время и ближайшие ученики Христа не способны были вполне вместить Его учения, и Сам Христос говорил им об этом: «Еще многое имею сказать вам; но теперь вы не можете вместить. Когда же придет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину» (Ин. 16: 12−13). Дух истины, обетованный Христом, был ниспослан ученикам в день Пятидесятницы. Обогатив их различными благодатными дарами (говорение на разных языках, способность исцелять от болезней и воскрешать мертвых), Святой Дух исполнил учеников и полнотой ведения Божественной истины, которую они не способны были принять от Самого Христа во время Его земной жизни. Внушением Святого Духа апостолы вспомнили все, что говорил им Христос, и записали это в Евангелиях. Внушением же Святого Духа они вполне раскрыли и дополнили в учении Христа то, что Он не сказал им. Одним из таких дополнений было указание на необходимость особенной подготовки к принятию святых таин Тела и Крови Христовых.
Такое указание, причем в довольно суровой форме, мы встречаем уже у апостола Павла в его послании к коринфянам: «Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть есть от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. От того многие из вас немощны и больны и немало умирает» (1 Кор. 11: 28). Здесь одна из удивительных антиномий христианства: Господь говорит ученикам о необходимости вкушения Его Тела и Крови для спасения и вечной жизни, а апостол, кажется, утверждает прямо противоположное: «Кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе». Противоречие это только кажущееся: своими словами апостол хочет подчеркнуть чрезвычайную важность момента подготовки к причастию, чтобы христиане подходили к нему достойно и пожали спасительные плоды.
По отношению к святым таинам необходимо отличать действительность от действенности. Таины всегда действительны по существу, и они истинно есть Тело и Кровь Христа Спасителя. Но они могут быть недейственны в отдельном человеке, то есть не приносить для него спасительных плодов. И причиной тому не сами таины, а неправильный подход к ним со стороны причастника. Тогда как Господь говорит нам о спасительности вкушения Его Тела и Крови, апостол Павел добавляет, что эта спасительность таин совсем не безусловна и зависит от достойного подхода к ним. Это обоюдоострый меч, способный поразить не только врага, но и самого обладателя его при неразумии того.
Что же таит в себе фраза «да испытывает же себя человек» и как научиться достойно подходить к причастию святых таин? Святитель Феофан Затворник, объясняя эти слова апостола, говорит: «Испытание здесь значит достойное приготовление. В чем оно? В очищении совести. Принеси покаяние во грехах и положи твердое намерение вперед не грешить, а вместо грехов творить всякую добродетель, и ты достойно готов к причастию"[2].
Рассуждая о должном приготовлении к принятию святых таин, подвижник XIX века святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит: «Должно углубляться в самовоззрение, внимательно рассматривать, исследовать себя; должно очищать себя от согрешений, искоренять их из себя исповедью и покаянием; должно исправлять уклонения от пути заповедей Христовых и самые тонкие, возвращением на этот путь положить в душе намерение всеусильно держаться этого пути, укреплять намерение чтением, изучением слова Божия, теплейшими молитвами… Должно рассматривать ничтожество, бедность, греховность, падение человеческие, с одной стороны, с другой — величие Божие, неизреченную благость Спасителя, предавшего за нас на убиение Свое тело, на пролитие Свою кровь; неизреченную любовь Спасителя, питающего нас Своею Плотию и Кровию, этим питанием вводящего в теснейшее единение с Собою. От такого рассматривания и суждения себя является сокрушение сердца, приготовляется христианин к достойному принятию святых таин искренним сознанием своего недостоинства. Такое рассматривание себя изложено святыми отцами в молитвах ко причащению, которыми отцы вспомоществуют нашему тупозрению и ожесточению, которыми они облекают души наши, как в брачные одежды, в смирение, столько возлюбленное Спасителю нашему"[3].
С другой стороны, святитель рассуждает и о том, насколько бедственным по отношению к причащению может быть пренебрежение вниманием к своему состоянию: «Рассеянная, невнимательная жизнь, не озаренная и не руководимая словом Божиим, направленная по представлениям собственного разума, по влечениям грехолюбивого сердца и тела, оставляя человеку тщетное имя христианина, лишает его основательного богопознания и самопознания, лишает должного понятия о святых таинах, лишает приличествующего приготовления перед принятием их, приличествующего настроения и состояния при принятии, необходимого хранения по принятии… Легкомыслие и недостаточно добродетельную жизнь карает суд Божий, возбуждаемый недостойным принятием святых таин"[4]. Из слов святителя легко сделать вывод, что перед причащением Тела и Крови Христовых необходимо должен быть период приготовления, чтобы углубиться в самовоззрение, внимательно рассмотреть и исследовать себя и величие той святыни, к которой должно будет подойти. И этот необходимый и очень важный период в Церкви существует, и он называется говением.
Одной из важных составляющих говения является телесное воздержание, то есть пост. «Заповедь о посте является первою необходимою для нас заповедью. Только при помощи поста мы можем отторгнуться от земли! Только при помощи поста мы можем противостоять увлекательной силе земных наслаждений! Только при помощи поста мы можем разорвать союз с грехом! Только при помощи поста дух наш может освободиться от тяжких оков плоти! Только при помощи поста мысль наша может возникнуть от земли и воззреть к Богу!"[5]. Кроме поста, «занятия, идущие к говению: молитва, чтение, размышление"[6]. Цель говения — обрести такое состояние духа, когда, с одной стороны, человек начинает видеть глубину своего падения и по причине такого видения приходит в сокрушение перед Богом; а с другой стороны, он познает великую милость Божию к человеку, ради спасения которого Бог дал в пищу Свою Плоть и Кровь. По этой причине нельзя подходить к говению формально, без должного усердия. Формальный подход лишает человека должного душевного настроения и, как следствие, лишает его достойного приобщения святых Христовых таин, а значит — лишает и спасительных плодов причащения.
Тем не менее, встречается мнение, что дисциплина говения, принятая в нашей Церкви и включающая в себя период воздержания и чтение положенных молитвословий, представляет собой позднейшие наслоения и не соответствует литургической практике Древней Церкви. На этом основании современная практика подвергается критике как несоответствующая учению Церкви о святой евхаристии. На это хочется ответить словами одного участника разгоревшейся в интернете полемики, что такие взгляды представляют собой «обновленчество и модернизм. Если вы отвергаете позднейшие наслоения, то вы отвергаете благодатную кору церковного дуба, обдирая его как липку в угоду вашему представлению о молодом деревце. Вы можете оправдываться чем угодно, но это деяние имеет антицерковный характер. Ибо кора эта — плод благодатного действия Святого Духа, пребывающего с Церковью постоянно, а не отошедшего от нее во все вновь обретаемые папирусы апостольского века…"[7].
В связи с вышесказанным хочется затронуть вопрос и о частоте причащения святых Христовых таин. Учение Христа о евхаристии изложено в главе 6 Евангелия от Иоанна. В Своем учении о Своем Теле и Крови, которые Господь обещал дать во вкушение всем верующим, Он нигде не указывает на частоту этого вкушения, передавая это на усмотрение Своей будущей Церкви. И в разные времена бытия Церкви дисциплина причащения была разнообразной и варьировалась в зависимости от нравственного состояния ее членов. Во времена апостолов, когда «у множества уверовавших было одно сердце и одна душа» (Деян. 4: 32) и когда они «каждый день единодушно пребывали в храме» (Деян. 2: 46), причащались очень часто и даже ежедневно. Но такая практика существовала недолго, и уже во II и последующих веках ежедневное причащение стало лишь идеалом христианской жизни. У Иустина Философа (II в.) в его «Апологии» мы читаем, что особенным днем, когда все верующие собирались для причащения, был день воскресный, или, как называет его святой Иустин, «день солнца». В IV веке святитель Василий Великий упоминает о существующей в Каппадокийской Церкви практике причащения четыре раза в неделю (письмо 89 к Кесарии). Но уже в это время существовали и различные сроки отлучения от причастия за грехи. И сроки эти были немалые — два, три, шесть, десять и более лет за различные грехи, вплоть до разрешения причаститься только на смертном одре (см. правила Анкирского собора 5−9, 16, 21; святителя Василия Великого — 61, 64, 73, 82 и др.).
Следовательно, к тому уже времени Церковь признала, что далеко не каждому полезно причащаться не только ежелитургийно, но и еженедельно. Более того, поскольку в своих установлениях Церковь руководствуется исключительно целями спасения человека, то, очевидно, она признала, что для многих полезно довольно длительный срок оставаться вовсе без причастия. И это совсем не оттого, что в Церкви поколебалось учение о спасительности для человека евхаристии, а оттого, что далеко не в любом состоянии к евхаристии спасительно подходить.
Здесь хочется обратить внимание на то, что во всем каноническом своде правил нет повеления христианам причащаться ежедневно либо на каждой посещаемой литургии. Исключение представляет 66-е правило VI Вселенского Собора, которое призывает христиан к ежедневному причащению во всю седмицу после дня Воскресения Господа Иисуса Христа, так как вся седмица «во всем почитается как один день Господень"[8]. Упоминаемое некоторыми исследователями 9-е правило святых апостолов как повелевающее христианам ежедневно причащаться, по объяснению авторитетного канониста и толкователя правил патриарха Феодора Вальсамона, имеет несколько иной смысл: «Говорить, что все мы, верные миряне и священнослужители, не касающиеся святыни, всякий раз должны причащаться святых таин или, в противном случае, подлежать отлучению, и с правилом несогласно, и невозможно. Посему и в 9-м правиле определено подвергать наказанию верных, не пребывающих до конца, но не прибавлено: не причащающихся"[9]. В этом же смысле объясняет это правило и епископ Далматинско-Истрийский Никодим (Милаш): «Не может быть, чтобы все верные принуждались причащаться каждый раз при посещении церкви, так как легко могло быть, что не все бывали всегда подготовлены к причащению или по внушению голоса собственной совести, или в силу каких-либо других причин из личной или общественной жизни. Для того чтобы и такие были удостоены хоть некоторого участия в святыне… а также для того, чтобы обязать и тех, которые не могут причаститься, все же оставаться до окончания Божественной литургии, заведена была раздача антидора, который каждый должен был принять из рук священника для своего собственного освящения"[10].
В синодальный период вплоть до восстановления на Руси патриаршества в нашей Церкви принято было причащаться четыре раза в год — во все большие посты. Более ревностным дозволялось причащаться раз в месяц, менее ревностным — по крайней мере один раз в год в Великий пост. Эта норма отражена, например, в катехизисе святителя Филарета (Дроздова), в сочинениях святителей Димитрия Ростовского, Игнатия (Брянчанинова) и Феофана Затворника. Почему была принята столь малая норма? Неужели наши мудрые святители того времени были менее разумны и ревностны, нежели некоторые наши современные христиане, стремящиеся к еженедельному, а порой и более частому причащению? Ответ на этот вопрос содержится в их бесценных и для нашего времени творениях. И ответ этот заключается в правильной расстановке акцентов: спасительно не столько более частое приобщение святым таинам, сколько более тщательная подготовка и следующее затем причащение. Вот как пишет об этом святитель Игнатий (Брянчанинов) в письме к своей сестре: «Не то важно, чтоб приобщаться часто, но чтоб приготовиться существенно к причащению и потому пожать обильную пользу. Мария Египетская во всю многолетнюю жизнь свою в пустыне не приобщалась ни разу: эта жизнь была приготовлением ко причащению, которого она удостоилась пред концом жизни"[11]. Святитель Феофан Затворник предупреждает о духовной опасности слишком частого приобщения. Советуя в своих письмах приобщаться четыре (либо шесть) раза в году, он добавляет: «Можно и еще прибавить, но не слишком, чтобы не оравнодушиться… Что касается до «чаще», то не надо учащать, потому что частость эта отнимает немалую часть благоговения к сему величайшему делу… разумею говение и причащение"[12].
Не только причащение, но и говение святитель называет величайшим делом, поскольку во многом от говения зависит достойное приобщение святых таин. «Все, что вы загадываете, так и должно делать всякому говеющему. И попоститься, и в церковь походить, и поуединиться, и почитать, и подумать, и собою заняться — все нужно. Но все эти дела надо направить к одной цели — достойному причащению святых Христовых таин. Чтобы достойно причаститься, надо душу очистить покаянием. Чтобы покаяние совершить как должно — с сокрушением искренним и твердою решимостью не оскорблять более Господа, для этого назначаются все другие подвиги говения: и хождение в церковь, и домашняя молитва, и пощение, и прочее все… Говеющий на время говения, сколько кому возможно, прекращает свои хлопоты… Это пресечение хлопот есть дело крайней важности в говении. Кто его не сделает, тот, наверное, проговеет кое-как"[13].
Итак, для достойного причащения необходим период тщательной подготовки, и этот период не менее важен, чем сам момент причащения, ибо во многом от него зависит, принесут ли человеку святые таины свойственные им спасительные плоды. Ведь что нам с трудом дается, то мы больше и ценим. И святыня, принятая после тщательной подготовки, будет оберегаться нами как величайшее сокровище. Это станет нам большим подспорьем к более внимательной и благоговейной жизни. Если такая подготовка считалась необходимой в то время, когда писали об этом наши святители, то тем более она необходима нам в наше время с его бешеным ритмом жизни, когда едва ли человек успевает хоть иногда задуматься о направлении своей жизни.
Вопрос о том, как часто можно причащаться, в каждом конкретном случае должен решаться исходя из возможности человека должно подготовиться к причащению. И духовник, к которому обращается человек, желающий проводить внимательную жизнь, может и должен подсказать ему ту меру причащения, которая будет зависеть от обстоятельств его жизни.
