 |
| Фонд стратегической культуры | Андрей Володин | 28.01.2008 |
На ситуацию в Нидерландах немедленно отреагировала британская «Independent»: «Кинематографический дебют антиисламского политика Геерта Вилдерса вынудил Нидерланды вступить в борьбу с ограниченностью давней традиции свободы слова и возбудил тревожные раздумья о сущности мультикультурного общества».
«Казус Вилдерса» заставил европейцев вспомнить об идейном кредо Пима Фортайна (Pim Fortuyn), «пионера антиисламской политики в Голландии», убитого в 2002 году. «Я не требую их (мусульман — А.В.) депортации. Я просто говорю: Нидерланды небольшая страна. Она уже перенаселена; у нас нет свободного места, и мы должны закрыть границы. У меня нет неприязни к исламу. Я просто считаю его отсталой культурной системой».
Военные действия в Афганистане и Ираке, угрожающая устойчивости западных политических систем деятельность Аль-Каиды, мощный демонстрационный эффект «войны карикатур» в начале 2006 года — эти и другие обстоятельства обострили отношения между представителями разных цивилизаций в странах «золотого миллиарда». Все чаще при анализе межрасовых отношений на Западе термин «мультикультурализм» уступает место понятию «конфликта цивилизаций».
Испокон веков миграционные потоки имели следствием многочисленные трудности адаптации вновь прибывших в инокультурной среде. Теперь в конфликтогенную фазу вступила и Западная Европа. «Детонатором» общественных противоречий на Западе, как утверждают эксперты, выступает пассионарный ислам и его последователи.
Потенциал конфликта различных вероисповеданий становится все заметнее даже в таком космополитическом обществе, как британское. Согласно данным опроса, проведенного недавно службой Гэллапа среди жителей Соединенного Королевства, уже более 15% англичан отрицательно относятся к соседству с мусульманскими семьями. В то же время почти две трети британцев (62%) требуют от иммигрантов, прежде всего мусульман, большей гибкости в их адаптации к культуре принимающего общества, тогда как более половины опрошенных мусульман в Лондоне (54%) полагают: британцы также должны «приноравливаться» («accommodate») к религиозным традициям и обычаям мигрантов-мусульман.
Особое беспокойство британцев вызывает поведение мусульманской молодежи: их отчуждение от основной части общества проистекает из недостаточных возможностей самореализации и хронической безработицы в молодежной среде. Разочарованный молодой мусульманин легко попадает в ловушку экстремистов.
Многие в Англии, включая умеренных представителей мусульманской общины, требуют от правительства Гордона Брауна наряду с более гибкой социальной политикой жестких мер в отношении исламских экстремистов. По их мнению, судебная система страны демонстрирует полную беспомощность в отношении экстремистов, подобных радикалу-исламисту Абу Хамза (Abu Hamza), осужденному за призывы к насилию на 7 лет тюрьмы, но получившему значительное смягчение приговора вследствие неразработанности соответствующего законодательства.
В активно идущей на Западе дискуссии особое значение придается систематическому внедрению культуры принимающей стороны в мусульманской молодежной среде: обязательному обучению литературному английскому (французскому, немецкому и т. д.) языку, проведению богослужений на языках принимающих обществ и др. Такие меры — необходимое условие недопущения «мультикультурного апартеида», то есть прогрессирующего отчуждения мусульман от институтов западного общества.
В этих условиях правительству Ее Величества приходится проявлять гибкость. Британский премьер Гордон Браун после взрывов в Глазго и угрозы террористических актов в Лондоне старается не идентифицировать террористов с исламистами или мусульманской общиной Британии и не вести себя столь вызывающе, как его предшественник Тони Блэр, в отношении британского присутствия в Ираке. Что ни говори, военная акция в Ираке уже стоила Великобритании поддержки значительной части мусульманского мира.
СМИ отмечают повсеместное в Западной Европе ужесточение законодательства в отношении террористических организаций, сопровождаемое определенным пересмотром концепции «прав человека». Ужесточая антитеррористические законы, европейцы подчеркивают, что эта мера направлена против исламских фундаменталистов, но не против законопослушных мусульман. В этом правительства стран Западной Европы находят поддержку «умеренных» мусульманских режимов от Пакистана до Алжира. В свою очередь, Аль-Каида устами Бен Ладена приговорила к смерти президента Пакистана Первеза Мушаррафа за приказ на штурм «Красной мечети» в Исламабаде в июле 2007 года; помимо этого, сторонники Аль-Каиды и движения «Талибан» в последние полгода нанесли чувствительные удары по правительственным войскам Пакистана в северном и южном Вазиристане (Северо-Западная пограничная провинция).
Усиливая давление на Запад, сторонники Бен Ладена одновременно активизируют свою террористическую деятельность в Афганистане, Северной Африке (на территории от Атлантического океана до Красного моря), в Дарфуре (Судан). Фактически они постоянно держат «под шахом» большинство правительств государств — членов Организации исламская конференция (ОИК). Ведя борьбу против политических режимов практически во всех мусульманских странах, Аль-Каида добивается роли «единственного представителя (spokesman) глобального ислама».
Для Западной Европы проблема сохранения своей культурной идентичности осложняется перспективой вступления в Европейский Союз Турции. Брюссель страшится сделать решающий шаг. И это можно понять: несмотря на светский характер турецкой государственности, в Турции, стране мусульманской культуры, исламистские настроения усиливаются. Европе придется не раз подумать, прежде чем открыть туркам объятия «большой европейской семьи».
«Ориентализация» западного общества, прежде всего за счет проникновения в него мусульманского элемента, — свершившийся факт. Какие превращения ждут в данной связи Запад с его ослабленным религиозным сознанием, покажет будущее.
