 |
| Нескучный сад | Андрей Павленко | 11.01.2008 |
СПРАВКА:
Андрей Павленко родился в Мурманске в 1968-ом г. Окончил Ленинградский институт кино и телевидения (мастерская игрового и неигрового кино Семёна Давыдовича Арановича). Снял фильмы «Свидание» (приз фестиваля студенческого кино «Начало», 1996 г.), «Симфония Жанну» (приз фестиваля «Вертикаль», 2005 г.), «Первая высота» (приз Юрия Половникова на фестивале «Фрески Севера») и т. д. Работает на студии «Леннаучфильм».
На 10 минут старше
— Каждый ли человек может стать героем документального кино?— Героем фильма может быть только тот человек, который чем-то выделяется из общего ряда. Что-то с ним не то: или он совершил подвиг, или предательство — какой-то поступок. Но в то же время, конечно, каждый человек — это вселенная, особый мир, который может быть режиссеру интересен.
Герц Франк, режиссер замечательного фильма «Старше на десять минут» понял, что можно снять кино про то, как искусство воздействует на обычного зрителя. Камера в его фильме показывает лицо маленького мальчика, который смотрит какое-то представление. То, что там происходит, мы не видим, но сам мальчик за 10 минут картины не просто стал чуть старше, он на наших глазах из одного человека превращается в другого. Мы видим, как он умеет чувствовать, плакать, любить. И в этом сконцентрированном кусочке вместе с мальчишкой переживаем все: отчаяние, страх, боль, любовь, радость, спасение. То, что не переживаем, может быть, за несколько лет рутинной жизни.
А вот другой случай. У нас китаец учился у нас на курсе. Он привез несмонтированную курсовую работу. Материал на 2 часа 50 минут, очень интересный. В нем было какое-то движение китайское, очень странные долгие кадры — с фонариками, драконами, со всеми атрибутами китайской жизни. Была история — старик едет в большой город из своей деревушки, чтобы проведать сына. По пути этого старика, наивного, деревенского, обыгрывают в карты, он теряет все деньги и, приехав в город, скитается по столовым, ночлежкам. В конечном итоге он возвращается домой, так и не встретив сына. В этой истории был глубокий смысл, был талантливый взгляд режиссера. Но 2 часа 50 минут — затянуто. Потому что вот сидит старик и кушает, его снимают и снимают. Потом он едет и едет. И т.д. Мы понимали, что около трех часов в таком духе никто не будет смотреть. Решили сократить минут до 30, оставить историю. Но выбросить ничего не удалось, пропадало обаяние чужой китайской жизни. И, оказалось, что когда изначала нет какой-то режиссерской установки, даже из интересного материала сделать кино не получается.
Так что на ваш вопрос нет ответа, по большому счету. Но из 100-летней практики кинематографа понятно одно: если нет какой-то своей истории, своей формулы, сделать кино почти невозможно. Есть соблазн — особенно для тех, кто только начинает, — подумать так: вот возьму обычную рядовую жизнь и превращу ее в искусство. Буду снимать труд шахтера или будни детдома, а потом из этого сделаю кино. Как правило, ничего не получается, для кино необходимо центральное событие, поворот. Это как рассказать хорошую историю — нужна ключевая фраза, ситуация, после которой все становится ясно.
Более того. Директор «Леннаучфильма» Валентина Ивановна Гуркаленко говорит: каждый следующий кадр должен быть неожиданным для зрителя. Только тогда факт наблюдения превратится в факт искусства. Если, скажем, задача снять прекрасный парк, то одной панорамой слева-направо не ограничишься. Искусство начинается тогда, когда начнешь отбирать: вот эта именно ель, именно этот узор ветвей. Надо будет выделить что-то, снять крупно, заметить какую-то синичку, странную тень на снегу.
Мне режиссер Андрей Кравчук, автор фильма «Итальянец», показал одну очень интересную точку в Летнем саду, посредине Лебяжьей канавки. Отсюда отчетливо видно сразу 4 или 5 дорожек сада. Если поставить камеру в этой точке, в кадре все время будет что-то происходить: по одной дорожке движется мама с коляской, по другой — навстречу ей двое людей и т. д. Искусство художника в том, чтобы найти особую точку, а не просто сказать: как прекрасен сад или как прекрасна наша жизнь! Идеальная драматургическая формула, например, в фильме «Баллада о солдате». Солдат получает отпуск и рвется к маме. Но он то тут задержится, то там задержится, потому что не может пройти мимо чужого несчастья. Так мы узнаем все о его характере, характере русского солдата. Просто путь до дома, но в нем практически целая жизнь — для того, чтобы в итоге приехать на три минутки к маме. По такой формуле можно было бы снять и документальный фильм, потому что она очень жизненная.
Неснятый шедевр о пропавшей корове
— А про детдомовцев нельзя снять фильм с какой-то фишкой — как в «Старше на 10 минут» — чтобы он производил на всех впечатление и запоминался?— Когда я снимал детей в Ковалевском детском доме, у меня была идеальная ситуация для по-настоящему большого кино. Нам уезжать на следующий день, а тут вдруг начинается суета, шум, гам. Что случилось?! Пропала лучшая корова из коровника (больше всех молока давала!). Директор, отец Андрей Воронин ночью вскочил в машину (а у него одна рука сухая, он рулит одной рукой). И все обитатели детдома стали с фонариками бегать по окрестностям и искать эту корову. При этом происходили поразительные диалоги. Например, мальчишка говорил: «Как же она одна? Вот она сейчас отобьется, ей никто не поможет, и она погибнет». Другой: «Да, конечно, коровы же привыкли в стаде, вот если бы она привыкла одна жить, то, может, и выжила бы, а так как в стаде — она не выживет».
А мне казалось, что они говорят не о корове, а о себе, о своем будущем, о том, что выйдешь из детского дома и пропадешь. Я вспоминал, как один питерский участковый рассказал мне, что у них в районе за последний год получили комнату 26 выпускников детдомов и из них в живых не осталось ни одного…
Я не досидел до конца поисков, потому что у меня уже была другая цель, билеты куплены, деньги истрачены, командировка кончалась. Мы уехали, потом я звонил в эту деревню и узнал, что корова пропала бесследно, ее не нашли.
Воспитанники Ковалевского детдома
— А вы будете дальше наблюдать за Ковалевским детдомом? Думать о продолжении истории?— У меня с самого начала был замысел снять продолжение фильма в Красноярском крае. Там, в одним из детдомов Норильска ребятам тоже дают альпинистскую подготовку. Идея состояла в том, чтобы привезти в Норильск отца Андрея с его мальчишками и организовать совместный подъем с норильчанами на плато Путорана. Но пока не позволяют финансы — аренда вертолетов, необходимых для заброски к началу подъема, требует около 70 тысяч рублей в час.
Все-таки летом я постараюсь опять съездить в Норильск и поискать возможность организовать такое восхождение. На плато Путорана очень красиво, особенно в июле: горы, каньоны, озера, 1100 водопадов, в том числе один из самых больших в России. Здесь стоит столбик, обозначающий географический центр России. Об этом мало кто знает, но это символично, потому что большая часть нашей страны — подобные красивые неосвоенные места с огромными резервами. Сибирь, северо-восток — кладовая страны. Проблемы в том, как это освоить: нужно прокладывать дороги, бурить скважины. И будь это признано стратегически важной государственной задачей, в ее выполнении могли бы пригодиться выпускники детдомов.
Они отстают в интеллектуальном плане, но физически развиты, хоть шпалы таскай. Они выходят из детдома и теряются, потому что без опыта жизни в семье не имеют представления, как и с какой целью выстраивать свою жизнь. В 30-е годы была серьезная пропаганда вооруженных сил. Каждый мальчишка мечтал о планерах, о летной школе. А сейчас государство не предлагает достойной мечты детдомовским ребятам.
Например, отец Андрей говорит, что хорошо бы, если бы этих парнишек не просто брали в армию в общем порядке, а формировали бы из них специальные бригады — скажем, егерьские. Его ребята имеют горную подготовку Они могли бы нести пограничную службу в горах Абхазии, в Чечне… Так они бы оставались под присмотром и при поддержке старших, и у них было бы чувство, что они выполняют важную ответственную задачу — охрану границы. Главное для них — перевалить самый сложный период до 22 лет.
Вот сейчас создан государственный фонд помощи детям, оказавшимся в трудной ситуации. В нем 5 миллиард рублей. Но можно представить, как их будут расходовать — купят новые кровати в приюты, стены покрасят и в таком роде. А не лучше ли — как хотел бы о. Андрей — на часть этих денег создать специальное ПТУ для ковалевских детдомовцев, чтобы они и после 18 лет могли остаться рядом со своим новым домом?
