 |
| Фонд стратегической культуры | Ирина Лебедева | 10.01.2008 |
Идея конференций Святого Германа, говорит епископ Манхэттенский владыка Гавриил, родилась из необходимости в обстановке, когда подавляющее большинство американцев отмечает инославный праздник (25 декабря Рождество Христово празднуют католики и протестанты), выстроить собственный центр притяжения интересов, свою стойкую, духовно удаленную обитель. Важно было каким-то образом удержать православную американскую молодежь от участия в общепраздничных гуляньях — ведь у Православной Церкви это время Рождественского поста. Вот и решили собирать православных ребят на каникулах вместе, чтобы уберечь от соблазнов, увлечь радостью общения со сверстниками-единомышленниками. Первые конференции начали проводить еще в 70-е годы ХХ века в стенах Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле. Со временем в состав оргкомитета конференций Святого Германа вошли сами ребята, места проведения конференций сместились из монастыря в различные православные приходы США и Канады, темы для обсуждения на форуме стали более приближенными к насущным проблемам русско-американского православного подростка.
А что мы вообще знаем об этом «русско-американском православном подростке»? Удивительное дело: уже лет десять, как действуют в России программы, направленные на восстановление связи с зарубежной диаспорой, появляются новые фонды поддержки соотечественников, закончился год 2007-й, объявленный годом русского языка в мире, воссоединяется Православная Церковь, а русским зарубежным православным приходам, как исстари, приходится рассчитывать лишь на собственные силы, чтобы сохранить в детях и внуках русские корни, не ассимилироваться, не раствориться в инородной среде. И силы эти уже, похоже, на исходе, — если не придет поддержка из метрополии.
Общее настроение детей эмигрантов первых волн формулирует Надежда Киценко, профессор русской истории в Университете Олбани, дочь настоятеля Свято-Владимирского храма отца Бориса Киценко, чей приход принимал нынешнюю конференцию, проходившую 23−27 декабря 2007 г.: «Я из тех братьев и сестер, которые дети священников, и это было определяющим фактором в нашей жизни. Каждый родитель понимает, что есть вещи, за которые он будет стоять принципиально, и те, в которых можно идти на компромисс. И в этом плане выбор, который делают русские родители-эмигранты, очень важен. Для моих родителей самым важным было посещение храма. Насчет всего остального, даже русского языка, хотя это считалось в семье крайне важным, можно было чуть отступить. Если стоял выбор, изучать ли падежи в субботу вечером или идти в храм, выбор был в пользу храма…»
Многие из присутствовавших на конференции Святого Германа подростков — тоже дети и внуки священников. Сравнивая их с детьми эмигрантов последней постсоветской волны, радуешься внутренней православной культуре в потомках первоэмигрантов. В нынешних детях этого почти нет. В поведении «первоэмигрантских детей» нет никакой экзальтации, но, начиная от взрослой погруженности в многочасовую службу (зачастую в качестве певчих и каких певчих!), полной отдачи благодарственной молитве за общими трапезами и кончая серьезностью вопросов, которые эти мальчики и девочки задают выступающим на конференции лекторам и священникам, — все говорит о качественно иной поведенческой модели общения подростков и взрослых, соединенных общими представлениями об укладе и назначении жизни.
Замечу, что сказанное об «иной поведенческой модели» в равной степени относится и к взрослым организаторам православного форума. Конференцию Святого Германа благословил первоиерарх Русской Православной Церкви за рубежом митрополит Лавр. Несмотря на весьма преклонный возраст, владыка Лавр служил многочасовое богослужение, вместе с молодыми участниками конференциями участвовал в скромной трапезе Рождественского поста, напутствовал ребят, подробно отвечал на все их вопросы. Другой видный иерарх, епископ Манхэттенский владыка Гавриил, практически не покидал ребят все четыре дня конференции. Та же скромная общая трапеза, то же открытое, порой остроумное общение с молодыми ребятами, ни тени показного наставничества. Та же искренняя и свободная атмосфера общения на равных, когда каждый твердо знает предписанное правилами, была характерна и для других священнослужителей. Дьякон Свято-Владимирского монастыря отец Сергий Ледковский, регент Ново-Дивеевского монастыря Сергий Арлиевский, казалось, не просто активно участвовали в дискуссиях, порой весьма острых, но и были внутренне готовы в чем-то корректировать свое видение «трудных вопросов», вслушиваясь в аргументы подростков.
Как тут не вспомнить подвижника русской эмиграции отца Александра Ельчанинова, писавшего, что «общение с детьми учит нас искренности, простоте, умению жить данным часом, делом — основному в Православии». И такое «семейное» обсуждение насущных вопросов — тоже дань православной традиции, не утерянной зарубежьем. Как восстановить это ощущение «духовной семьи», которое утрачено у постсоветского поколения? По мнению владыки Гавриила, здесь как раз первостепенную роль призван играть приход. «Зарубежная церковь, в отличие от Московской патриархии, — делится своими соображениями владыка, — смогла сохранить основу церковной жизни как духовной семьи. Церковь была небольшой, но общение со священниками всегда было доступным и естественным, даже с иерархами. И в России важно восстановить это единство прихожан и церкви. Если нет живого духовного общения, вы не сливаетесь с той средой, к которой стремитесь быть причастными. В России люди отстояли службу, и разошлись. У нас же после богослужения двери церкви не закрываются за верующими, люди остаются, чтобы попить вместе чайку, узнать, в чем помочь церкви и прихожанам, закрепить духовную связь, поддержать друг друга…»
Необходимость поддержать друг друга — не это ли основной урок, выносимый из общения с этими такими русскими американцами, не по своей воле оказавшимися вдали от России? Самое грустное наблюдение: дети, гордящиеся русским происхождением своих отцов и дедов, практически не говорят по-русски, хотя каждый, оставляя адрес для связи, писал свое имя кириллицей. Как тут вновь не вспомнить наставника детей русских эмигрантов, педагога от Бога, отца Александра Ельчанинова, считавшего, что до пяти лет с русскими детьми, родившимися на чужбине, надо говорить только на русском. Потом, в иноязычной среде, дети за три-четыре месяца заговорят на том же французском, как французы, но русский у них навсегда останется материнским, первым языком. И насколько же актуальны размышления отца Александра, вынесенные из его встреч с молодыми соотечественниками, сегодня:
«Сохранены ли они для России и как их сохранить? Но молодежь вправе спросить — для чего? Мы не хотим жить для каких-то целей, придуманных стариками.
Для самих себя. Можно прожить и живут всю жизнь, слабой чьей-то тенью, копией, третьим сортом. Но, конечно, это плохой способ. Самый первый, примитивный смысл существования — быть самим собой. Но личность — сложная постройка, и национальность играет огромную роль, если не явно, то подсознательно, и это проявляется иногда неожиданно для самого себя. Итак, если мы хотим быть самими собой, мы должны быть русскими.
Но разве нельзя целиком превратиться в англичанина, немца, француза?
Только частично. Иначе — длительный маскарад, истощающий силы, не дающий возможности творчества.
Но где же искать этого русского? Чем сохранялись великие нации? Что их сберегало или уничтожало?
Язык и вера. И вера больше, чем язык».
Вера сохраняет или уничтожает великие нации больше, чем язык, считал отец Александр Ельчанинов, но ведь не вера вместо языка… Да и писал он эти строки, живя во Франции в то время, когда там во многих колледжах можно было выбрать русский в качестве второго иностранного, и решение сохранить язык, впитанный с детства, еще не требовало такого титанического труда.
Мы говорим с владыкой Гавриилом о школах при русских православных приходах в Америке, пытающихся взять на себя почти непосильную ношу обучения детей русскому языку. Владыка мечтает о ежедневной средней школе при храме, где обучение велось бы на русском. Проблема сохранения языка актуальна и для новоприезжих, считает владыка Гавриил. Он много ездит по Америке и отмечает, что русские стали селиться даже там, где их никогда раньше не было — в Оклахоме, Южной Каролине. О российских программах оказания помощи в сохранения русского языка в рамках недавно созданного фонда «Русский мир» никто из церковных иерархов русской Америки не слышал. «Было бы хорошо, — неуверенно замечает владыка Гавриил, — если бы было можно рассчитывать хоть на какую-то помощь от России. Рядом с церковью Святого Владимира 30 акров прекрасной земли, которую бывший владелец закрытого уже ресторана намерен продать. Пока можно только мечтать, чтобы приобрести эту землю и рядом с церковью обустроить Русский культурный центр — было бы место и для проведения православных конференций, сезонных русских балов для молодежи, традиционных русских ярмарок…»
…Конференция православной молодежи подходит к концу. В последний день ребята слушают интереснейшую лекцию о православии и психиатрии, жарко спорят с американским профессором-психологом о том, как им жить со сверстниками, не противопоставляя себя миру, но и не поддаваясь его оглупляющей агрессии, а потом — игра в боулинг. Этот пункт внесли в повестку дня «научной конференции» выбранные в оргкомитет представители самой молодежи, а взрослые не возражали. На заключительном банкете, отличающемся от обычной постной трапезы лишь тем, что ребят красиво обслуживают официанты, оглашают место проведения следующего съезда православной американской молодежи — им станет русский приход в Монреале. Каждого из ребят награждают специально изготовленной медалью участника конференции Святого Германа, они по очереди подходят за наградой, прикладываясь к сопутствовавшей им все эти дни чудотворной иконе Божьей Матери «Курская Коренная», исцелившей некогда во время крестного хода лежавшего при смерти десятилетнего курского мальчика Прохора Мошнина, впоследствии преподобного Серафима Саровского. Во время гражданской войны, охватившей Россию, икона оказалась в Сербии, затем в Мюнхене, а теперь и в США. Схожий крестный путь был и у многих родителей участников конференции. Чудотворную Курскую Коренную в русском зарубежье называют еще Одигитрией — Путеводительницей русского рассеяния.
На глазах у ребят, поющих благодарственную молитву, слезы… Когда-то они еще вновь соберутся вместе?
«Как утешить плачущих? Плакать вместе с ними», — говорил подвижник русского рассеяния отец Александр Ельчанинов. Как могло произойти, что за неумолчными разговорами об «объединении диаспоры» Россия оказалась в таком, говоря словами отца Александра, «нечувствии», что выпустила из своего поля зрения именно тех, кто больше других нуждался в ее поддержке и утешении, и в ком она сама, возможно, могла бы обрести духовную опору? На конференции русско-американской православной молодежи — по существу, главном событии года в жизни наших соотечественников в США — не присутствовало, кроме автора этой статьи, ни одного журналиста. Не было ни одного российского функционера, декларирующего интерес к русскому миру. А ведь тому же митрополиту Лавру российские структуры поддержки зарубежья в скором времени намереваются вручить какую-то передовую награду, нечто вроде «Лучшего соотечественника года». Никто из России не приехал поклониться святыне — чудотворной Курской иконе. А ведь с 1618 года и вплоть до революции 1917 года эта икона ежегодно препровождалась с крестным ходом из Знаменского собора города Курска на место ее явления в Коренную пустынь. Ежегодный крестный ход в «преднесение чудотворного образа» собирал до 60 тысяч паломников. «Такого стечения народа не встретить не только в России, но и во всей Европе», — писал очевидец. Да что там до революции: когда не так давно чудотворную икону привезли в Гамбург в храм Святого праведного Иоанна Кронштадтского, в этом немецком городе к ней стекались толпы не только православного люда!
…Но будем считать, что все постепенно выправится. Рождество Христово — это всегда чудо и напоминание о чуде. Не нам ли исправлять искривившиеся пути наши? «Нечувствие» — это все же не про Россию. И Божия Матерь Одигитрия, ставшая благодатной свидетельницей объединения российской и зарубежной церквей, еще укажет пути собирания русского рассеяния. А участников грядущих встреч, конференций, соборов православных русских людей разных континентов станет соединять и общий русский язык.
