Сидим. Конца света ждем.

В начале ноября всю страну облетела весть: в Пензенской области, на окраине села Никольское Бековского района, около 30 взрослых человек, взяв с собой несколько детей, замуровались в глубокой холодной землянке. Причина столь диких действий проста и страшна одновременно: люди, напуганные предсказаниями некоего «схиигумена Максима» (он же — «пророк» и «отец» Петр Кузнецов) о скором и грядущем конце света, решили переждать апокалипсис, «назначенный» на май 2008 года, под землей.

Хроника пикирующего безумия

«Стихийное поселение» в овраге между селами Никольское и Погановка в начале ноября было обнаружено случайно и тут же оцеплено милицией. Через воздухоотводные отверстия начались переговоры с «сидельцами», которые не заканчиваются до сих пор. Никто не может уговорить людей выйти наружу: ни представители правоохранительных органов, ни священники Пензенской епархии, ни врачи из московского центра психиатрии имени Сербского. «Духовный» лидер пензенских добровольных узников Петр Кузнецов находится на лечении в психиатрической больнице, но это не останавливает его последователей — недавно две женщины решили жить в его доме в Никольском, желая, чтобы на них снизошла «истинная благодать"…

Трудно сказать, что будет дальше. Выйдут ли люди на поверхность, уговорят ли их психиатры и священники? Или так и останутся в темной, холодной мгле? Неизвестно.

Пензенские сидельцы сами себя называют православными, членами «настоящей Православной Церкви». СМИ же тех, кто сидит в землянке на глубине нескольких метров, запасшись провизией и водой, окрестили сектантами. Профессор А.Л. Дворкин, руководитель Центра религиоведче­ских исследований имени священномученика Иринея Лионского, описывая ситуацию в Никольском, тоже говорит о секте экстремистского псевдоправо­славного характера, утверждая, что подобных в нашей стране есть еще несколько, и они могут активизироваться, глядя на действия «собратьев».

Сектоведы свидетельствуют: важный признак того, что пензенские затворники действительно сектанты, — мера следования членов группы Священному Писанию. Так, попытка Петра Кузнецова «объявить» на май 2008-го конец света, принципиально несовместима со словами Христа: О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один… (Мф. 26, 36). В равной мере противоречит православному Символу веры претензия членов этой группы называться «настоящей Русской Православной Церковью», поскольку к Единой Святой Соборной Апостольской Церкви неприложимы эпитеты «настоящая», «истинная» и т. п., которые обычно свойственны лишь неканоническим образованиям, не обладающим апостольским преемством и потому безблагодатным.

Не ждать повторения

Почему произошла пензенская история и как не допустить ее повторения? Наверное, над этим вопросом должны задуматься все — и государственная власть, и общество, и Церковь.

Действующее ныне законодательство носит очень либеральный характер. При этом органы юстиции практически не в силах отслеживать, насколько соответствует заявленным при регистрации религиозного объединения уставным целям и задачам его реальная деятельность. Чтобы решить эту проблему, нужны общественные советы, включающие родительскую и педагогическую общественность, светских специалистов и представителей традиционных конфессий, органов правопорядка — их создание позволило бы вести более оперативную работу на местах по выявлению и предупреждению противоправных дейст­вий лидеров сектантских группировок. Однако это еще не все. Невозможно всю ответственность за произошедшее в Никольском возлагать только на государство и общество, не желающее внимательно прислушиваться к предупреждениям сектоведов. К тому же пензенская секта образована не под влиянием каких-то зарубежных идей, никто и не замечал ее, она выросла здесь, дома…

Известный православный публицист диакон Андрей Кураев не раз писал о распространенном именно в среде православных людей убеждении, что царство антихриста уже настало, и знамения его — все вокруг: рок-музыка и российские паспорта, ИНН, зарубежные поездки Патриарха и все программы телевидения. Комментируя нашумевшую историю с замуровавшими себя пензенскими сектантами, отец Андрей отметил: «Это не импортированный вирус, а болезнь, которая росла в нас и на наших глазах. И это не первое событие такого рода в новейшей истории нашей Церкви. Три года назад в Харькове целый монастырь сорвался и ушел в бега. Буквально: ночью загрузились в автобус, и все, включая наместника, уехали (причем это было с братией монастыря, на территории которого находятся и местная семинария, и резиденция местного митрополита).

От священников разных епархий мне доводилось слышать о двух случаях самоубийств: женщины, доведенные до отчаяния их духовниками, обличавшими „принятие ИНН“, не видели иного выхода для себя.

Четыре года назад в тайгу, правда, не зарываясь, ушли три священника Иркутской епархии и несколько их прихожан. Как и в Погановке, раскольниче­ский импульс пришел из монашеской среды: спровоцировал их некий отец Пантелеимон, самочинно уехавший в Сибирь из Оптиной пустыни).

Еще раньше упоминал о подобных случаях наместник Валаамского монастыря епископ Панкратий: „Отсутствие ясно выраженной общецерковной точки зрения приводит к тому, что многие люди пребывают сейчас в недоумении и даже в смятении… Некоторые, поддавшись паническим настроениям и под влиянием неразумных духовников, бросают работу, продают дома и квартиры, уходят в леса или горы. Это реальность наших дней. Рядовые миряне и иноки стали жертвой наших разномыслий. Архипастыри, старцы, известные священники высказывают совершенно противоположные суждения. В одном известном монастыре не причащают принявших номер, в другом, не менее известном, — отлучают от причастия за отказ от ИНН“».

Отец Андрей считает, что происходящая на наших глазах трагедия в Пензе — «это черная метка, посланная церковному учительству, а церковное учительство — это и церковные журналисты, и богословы, и духовенство. Это „двойка“ нам за нашу бездеятельность перед лицом этой страшной угрозы».

По мнению отца Андрея, необходима широкая просветительская деятельность, объяснение здравой церковной позиции по поводу электронных документов, новых паспортов, ИНН, штрих-кодов. «Реальная боль не отражается ни на страницах наших официальных изданий, ни на ежедневной постоянной проповеди. Даже в духовной школе». «Нежелание систематиче­ски выступать с обличениями иннэнистской идеологии объясняется нежеланием привлекать внимание к проблеме, верой в то, что однажды сказанного весомого архипастырского слова достаточно, что, в конце концов, это же очевидная глупость… Тут считается, будто пастырски мудрым будет потерпеть, не обращать на это внимания, не озлоблять этих людей, не вести с ними полемику… Это очень странная надежда на то, что проблема сама собой рассосется. На самом деле, эта „раковая опухоль“ только расползается из года в год, калеча души».

Диакон Андрей Кураев считает, что произошедшее в Никольском лишний раз показывает, что «вроде бы маргинальные глупости» могут ломать человеческие судьбы. И поэтому нужно интересоваться «этими реальными народными верованиями, а не утешаться изданием и чтением высокоинтеллектуальных книг церковной традиции. Надо заметить эту низовую религиозность, ее катастрофическое отстояние от реального и высокого святоотеческого учения Церкви. Нужны серьезные и систематические усилия для того, чтобы эту пропасть преодолеть». Страшно, но «предметом внимания, обсуждений, мысли, жизни у огромного количества людей становится именно антихрист, а не Христос». Всякий раз, когда такого рода утрата христоцентричности и концентрация внимания на апокалипсисе, поиске антихриста встречалась в церковной истории, она приводила к катастрофам, говорит отец Андрей.

От ситуации в Никольском нельзя отмахиваться. «Это наша болезнь, это наши дети, наши люди, и, значит, мы виноваты, что они так травмировали себя вроде общей для нас православной верой».

http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=4523&Itemid=4