 |
| Научная сеть | А. Попов | 25.12.2007 |
Митрополит Евлогий Георгиевский (в миру Георгиевский Василий Семенович) родился 10 апреля 1868 г. в селе Сомово Одоевского уезда Тульской губернии в семье сельского священника. Окончил Белевское духовное училище и Тульскую семинарию. В 1888 г. поступил в Московскую Духовную Академию, обучение в которой завершил в 1892 г. Затем недолгое время работал помощником смотрителя в Ефремовском духовном училище и преподавателем греческого языка в Тульской семинарии. В 1895 г. принял постриг и был рукоположен в диаконы в Щегловском Богородицком монастыре. В этом же году назначен инспекторском Владимирской семинарии. В 1897 г. посвящен в архимандриты и назначен ректором Холмской семинарии. В 1902 г. назначен епископом Люблинским, викарием Холмско-Варшавской епархии, в 1912 г. архиепископом Холмским, в 1914 г. архиепископом Волынским. Был членом 2-й и 3-й Государственной думы. В годы первой мировой войны назначен управляющим церковными делами на оккупированных территориях. С января 1920 г. находился в эмиграции. В 1920 г. был назначен Управляющим всеми западноевропейскими русскими церквями на правах епархиального архиерея (решение утверждено Патриархом Тихоном). В мае 1921 г. на съезде русских монархистов в Германии вошел в Высший монархический совет, позднее был избран заместителем председателя совета. 17 января 1922 г. указом патриарха Тихона возведен в сан митрополита. Указом от 5 мая 1922 г. 349 Патриарх Тихон назначил архиепископа Евлогия временно управляющим православными приходами в Западной Европе. В 1926 г. митрополит Евлогий порвал с Архиерейским Синодом РПЦЗ и не подчинился решению Архиерейского Синода РПЦЗ о запрещении его священнослужения. В 1931 г. после увольнения митрополитом Сергием (Страгородским) от управления Русской Церковью в Западной Европе перешел со своей паствой под юрисдикцию Вселенского патриарха. В 1945 г. написал ходатайство о воссоединении с Московским патриархатом и получил соответствующий Указ Патриарха Алексия. Одновременно он дважды обращался в Константинополь с просьбой вернуться под юрисдикцию Московского Патриархата, но ответа не получил. Поэтому до конца жизни формально оставался экзархом Вселенского Патриарха.
Воспоминания митрополита Евлогия составлялись Т.И. Манухиной на основе автобиографических рассказов. Запись воспоминаний продолжалась три года с 1935 г. по 1938 г. Владыка Евлогий был удивительный рассказчик: его речь была образна, лилась непринужденно, была пересыпана живописными подробностями и тонкой иронией. Образы, о которых говорил, вставали как живые, Но самым замечательным, однако, при этом был сам Владыка: от него веяло подлинным Гомеровским эпосом: мудростью старца, бесконечно много видевшего, бесконечно много испытавшего и за всю свою долгую жизнь не разочаровавшегося в людях вспоминал Л.А. Зандер (2). Встречи Т.И. Манухиной с митрополитом Евлогием происходили фактически каждый понедельник. Исключение составляли летние каникулы и время поездок митрополита Евлогия по епархии. Т.И. Манухина так рассказывала о своей работе по подготовке мемуаров: С первых же встреч был выработан порядок занятий. К каждому понедельнику у Владыки в записной книжке уже был готов краткий план очередных рассказов После понедельника я вручала Владыке мой текст для просмотра и утверждения. Иногда он добавлял к нему то, что забыл или что я случайно пропустила; вносил более точные детали, а иногда наоборот, опускал какие-нибудь подробности, считая их лишними. При подготовке мемуаров использовались архивные документы. Рассказывая о появлении русских храмов и приходов за рубежом, митрополит Евлогий привлекал документы из Архива Епархиального управления. Работа над воспоминаниям завершилась в весной 1938 г. За 1938−1940 гг. текст был незначительно дополнен данными, касающимися церковно-приходского строительства и экуменического движения. События Второй мировой войны, оккупация Франции Германией не нашли отражения в тексте мемуаров, так как уже в 1938 г. митрополит Евлогий считал его законченным. Необходимо отметить, что митрополит Евлогий не хотел публиковать воспоминания при своей жизни. Более того он взял с Т.И. Манухиной слово о том, что до его смерти о существовании мемуаров никто не будет знать. Именно этим объясняется тот факт, что мемуары были изданы только после его смерти, спустя восемь лет после окончания работы над ними.
Воспоминания митрополита Евлогия охватывают период с 1868 г. по 1940 г. Он описывает первые детские впечатления, учебу в духовном училище, семинарии и Московской духовной академии. Именно в академии произошло его знакомство с будущим митрополитом и предстоятелем Зарубежной Церкви, а в то время архимандритом и ректором академии Антонием (Храповицким). Владыка Евлогий вспоминает, что влияние архимандрита Антония на него и других студентов академии было огромно. Владыка пишет: Очень импонировала нам высокодаровитая личность архимандрита Антония, его широкое богословское и философское образование, в частности и его дружественные отношения с Владимиром Соловьевым, Гротом, Лопатиным, с группой мыслителей и философов, объединившихся вокруг журнала Вопросы философии и психологии. Через него мы как бы тоже соединялись с ними.
Вторая часть воспоминаний посвящена жизни владыки в эмиграции. Архиепископ Евлогий навсегда покинул Россию 16 января 1920 г. на пароходе Иртыш, отплывшем из Новороссийска в Константинополь. После кратковременного пребывания в Константинополе он через Грецию прибыл в Сербию. Именно в Сербии архиепископ Евлогий получил известие о том, что по Постановлению Высшего Временного Церковного Управления он назначен Управляющим русскими православными церквями в Западной Европе. После назначения владыка совершил поездку по Западной Европе, посетив Вену, Прагу, Берлин, Париж, Лондон и другие города. Этот период его жизни подробно описан в двадцатой главе воспоминаний Архиепископ митрополит Православной Русской Церкви в Западной Европе. В этой же главе рассказывается об участии митрополита Евлогия в Рейхенгальском монархическом съезде и опубликован Указ Патриарха Тихона, подтверждавший назначение архиепископа Евлогия управляющим русскими православными приходами в Западной Европе. Архиепископ Евлогий считает, что этот Указ укрепил его каноническое положение: с этого момента источником его церковных полномочий было не Временное Заграничное Церковное Управление, а высшая власть Русской Церкви.
В 21-ой главе Митрополит Православной Церкви в Западной Европе владыка описывает русские православные приходы в Западной Европе. В работе над этой главой митрополит Евлогий, не полагаясь на свою память, использовал документы из Архива Епархиального управления. Глава разбита на подразделы, в которых даются сведения о состоянии русских приходов и храмов в Германии, Франции, Англии, Бельгии, Чехословакии, Австрии, Италии, Швейцарии, Голландии и других странах Европы. Значительное место в этой главе посвящено истории и деятельности Сергиевского Подворья и Богословского института в Париже, жизни приходов и церквей во Франции. Рассказывая о приходах, митрополит Евлогий приводит данные об основании прихода, первых священниках, строительстве и архитектуре приходского храма, дает характеристики священников и наиболее влиятельных прихожан. Анализируя характеристики настоятелей и священников приходских храмов, можно сделать вывод о том, что митрополит Евлогий ценил в священниках способность завоевать авторитет среди прихожан, бесконфликтность, способность стать своим для прихода, жить жизнью своих прихожан. Таких священников митрополит называл старыми священниками-бытовиками и считал их деятельность наиболее успешной и продуктивной. Отрицательно относился митрополит к неоправданно строгим и амбициозным священникам, а также к священникам, впадающим в экзальтированный мистицизм и младостарчество. Таким пастырям митрополит предпочитал немудрых, простых, но преданных пастве всей душой священников. С иронией митрополит Евлогий описывает снобизм некоторых прихожан, придающих большое значение своему аристократическому происхождению, прошлым чинам и титулам.
Глава 22-я была записана Т.И. Манухиной по рассказам митрополита Евлогия последней в 1938 г. Она посвящена экуменическому движению. В начале главы автор обращает внимание на то, что ему всегда было особенно трудно общаться с католиками, хотя с католиками у Русской Церкви гораздо больше общего, чем с протестантами. Отрицательно оценивает митрополит так называемый Восточный обряд, считая его реставрацией старой унии, капканом для несознательных или невежественных православных. Митрополит Евлогий считает невозможным объединение Православной и Католической Церквей из-за папского империализма, который идею вселенского объединения христиан подменяет идей подчинения всего мира Католической Церкви. Более высоко митрополит Евлогий оценивает отношения с протестантами, подчеркивая, что с ними за годы эмиграции установились простые и сердечные отношения. В этой главе, по словам митрополита Евлогия, он дал внешний, быть может, поверхностный обзор сношений с инославными, главным образом, с протестантами и особенно с Англиканской Церковью.
Наиболее интересна для исследователей русского зарубежного православия 23-я глава Церковная смута. В этой главе автор рассказывает об истоках и причинах свих разногласий с Архиерейским Синодом РПЦЗ, конфликте с Московской Патриархией, приведшем к разрыву в 1930 г., обстоятельствах и побудительных мотивах перехода под юрисдикцию Вселенского Патриарха.
Митрополит Евлогий на страницах заключительной главы снова возвращается к Собору зарубежных архиереев, состоявшемуся в 1922 г. Он подчеркивает, что должен был в этот период сосредоточить в своих руках всю полноту власти, но вопреки воли Патриарха согласился разделить её по братски с другими епископами. Это решение митрополит Евлогий, как уже было сказано выше, оценивал как ошибочное.
В мае 1923 г. митрополит Евлогий принимал участие в очередном Архиерейском Соборе РПЦЗ. Митрополит Евлогий представил Собору проект плана управления Русской Церковью за границей. Как пишет митрополит Евлогий в своих воспоминаниях, в проекте плана предусматривалась организация за рубежом четырех автономных церковно-административных округов: 1) Западноевропейский, 2) Восточноевропейский, 3) Дальний Восток, 4) Северная Америка. Митрополит Евлогий указывает, что он предлагал в качестве высшего органа управления Зарубежной Церковью ежегодный Собор епископов и делегатов епархий. Тем самым, как считал митрополит Евлогий, Карловацкий Синод как постоянный церковно-административный орган делался излишним и подлежал ликвидации. Митрополит Евлогий не мог в полной мере сохранить в памяти все детали своего проекта реорганизации церковной жизни за рубежом. Восполнить некоторые пробелы помогают архивные документы Государственного Архива Российской Федерации. В частности, в фонде Архиерейского Синода РПЦЗ сохранилась копия доклада митрополита Евлогия (3). В соответствии с этим докладом главное предложение митрополита Евлогия состояло в том, чтобы немедленно просить Вселенского Патриарха о созыве Церковного Собора с участием представителей и других автокефальных церквей. Владыка подчеркивает: Только на этот собор, созванный на такой нейтральной почве и таким авторитетным лицом, как Вселенский Патриарх, смогут прибыть, или прислать своих представителей, главы автономных церквей новых государственных объединений наших окраин. Финляндия, Литва и даже Польша прибудут сюда. Доклад митрополита Евлогия включал следующие основные положения: твёрдое признание Патриаршей воли, изложенной в указе 348; будущий Собор не должен быть чисто эмигрантским, а должен проводиться под эгидой Вселенского Патриарха с участием всех Православных Церквей; идея объединения должна быть согласована с принципом внутреннего самоуправления; новый орган не должен быть простым повторением прежнего ВЦУ с простой переменой названия. Далее митрополит Евлогий делает следующее заключение: Основываясь на этих предпосылках мое предложение заключается в следующем: предлагал все находящиеся за пределами России епархии неразрывная часть автокефалии Московского Патриархата. Означенные епархии в церковно-административном отношении представляют из себя группу автономных митрополий-архиепископий, С-Американскую, Японскую, Китайскую, Харбинскую, Западно-Европейскую, Забайкальскую и др. Центральный орган ежегодный собор епископов, председательствует старейший по сану из архипастырей.
Предложения митрополита Евлогия не нашли поддержки у членов Архиерейского Собора. Так секретарь Синода Махарабалидзе считал: в докладе (Евлогия) есть данные совершено не соответствующие действительности или недостаточно обоснованные, проектируемый Синод сводится к положению простой канцелярии за спиной Митрополита Евлогия. В докладе управляющего русскими православными общинами в Болгарии Епископа Серафима обращалось внимание на необходимость осторожного отношения к Указу 348 и необоснованность претензий митрополита Евлогия на управление всей Зарубежной Церковью. Анализ анкет и выступлений русских иерархов также показывают, что митрополит Евлогий остался в меньшинстве. Ни один из иерархов не поддержал митрополита Евлогия в вопросе о созыве Собора всех Православных Церквей под эгидой Вселенского Патриарха.
Далее митрополит Евлогий рассказывает об окончательном разрыве с Архиерейским Синодом РПЦЗ. Разрыв произошел в 1926 г. во время заседания очередного Собора РПЦЗ. Митрополит Евлогий пишет, что он предчувствовал недоброе и не хотел ехать на Собор, но братские чувства и преданность митрополиту Антонию пересилили, и он все-таки принял участие в заседаниях Собора. В самом начале заседания, как вспоминает Евлогий, во время резкой полемики выяснилось, что митрополиты Евлогий и Платон признают за Синодом лишь морально-общественное значение, но отнюдь не каноническое и не судебно-административное. После обсуждения доклада митрополита Платона об устройстве Русской Церкви в Америке митрополит Платон отказался подписать протокол, в котором его обвиняли в сепаратизме, и покинул заседание Собора. На следующий день покинул Собор и сам митрополит Евлогий.
После постановления Архиерейского Собора РПЦЗ от 26 января 1927 г. о запрещении в служении митрополита Евлогия разрыв дошел до крайней точки. На запрещение митрополит Евлогий ответил Обращением к духовенству и приходам, в котором объявил запрещение и другие меры по отношению к нему не имеющими канонической силы.
Параллельно с конфликтом с РПЦЗ у митрополита Евлогия возник конфликт с Московской Патриархией. Летом 1927 г. митрополитом Евлогием было получено Постановление 95 от 14 июля Митрополита Сергия (Страгородского) с требованием к заграничному духовенству о предоставлении письменных обязательств о лояльности к советской власти. В Постановлении говорилось: Предложить Управляющему русским заграничными церквами в Зап. Европе Преосвященному Евлогию, а через него и всем заграничным русским архипастырям и прочим священнослужителям дать письменное обязательство в такой форме: Я Нижеподписавшийся, даю настоящее обязательство в том, что ныне состоя в ведении Московской Патриархии, не допущу в своей деятельности общественной, в особенности же церковно-пастырской, ничего такого, что может быть принято за выражение моей нелояльности к Советскому Правительству. Митрополит Евлогий в своих мемуарах пишет, что это требование вызвало в его пастве бурю политических страстей. Тем не менее он заверил митрополита Сергия в своем отказе от политических выступлений и собрал подписи большинства подчиненного ему духовенства, став таким образом единственным эмигрантским лидером, приславшим письменное обязательство политической лояльности. Обязательства митрополита Евлогия зафиксированы в письме митрополиту Сергию от 12 сентября 1927 г., в котором он заверяет: Поэтому, в осознании своего долга пред Матерью-Церковью во имя моей безграничной любви к ней, я обязуюсь твердо стоять на установившемся уже у нас, согласно заветам Святейшего Патриарха Тихона, положении о невмешательстве Церкви в политическую жизнь и не допускать, чтобы в подведомых мне храмах церковный амвон обращался в политическую трибуну. Митрополит Сергий счел условия и форму обязательства митрополита Евлогия приемлемыми. Но это лишь не надолго отсрочило окончательный разрыв. В 1930 г. митрополит Сергий Указом 1518 от 11 июля уволил митрополита Евлогия от управления Русской Церковью в Западной Европе за участие в межконфессиональных молениях за гонимых в СССР верующих, прошедших в Англии, предписав ему передать все дела архиепископу Владимиру. После отказа архиепископа Владимира принять дела управление было поручено митрополиту Литовскому Елевфрию. Как вспоминает митрополит Евлогий, он сделал подробный и обстоятельный доклад митрополиту Сергию, в котором попытался доказать несправедливость его позиции, а также просил отменить Указ до решения церковного суда. Митрополит Сергий не внял этим доводам и подтвердил увольнение.
После этого митрополит Евлогий принял решение перейти под юрисдикцию Константинопольского Патриарха. 17 февраля 1931 г. состоялась встреча митрополита Евлогия с Вселенским Патриархом Фотием в Константинополе. Во время встречи митрополит Евлогий получил грамоту Вселенского Патриарха о приёме Западно-европейских русских церквей в юрисдикцию Вселенского Патриарха и своем назначении Экзархом Вселенского Патриарха. Сам митрополит Евлогий объясняет свое решение следующим образом: каждая церковь и каждый епископ имеют право апеллировать ко Вселенскому Патриарху в тех случаях, когда они не находят справедливости у своей церковной власти. На наш взгляд, канонических оснований для перехода под омофор Вселенского Патриарха не было. Видимо, понимал это и митрополит Евлогий. В воспоминаниях он обращает внимание на то, что этот новый порядок управления Русскими Церквями, подчинение Константинопольскому престолу носит временный характер: после восстановления общепризнанной церковной власти и нормальной церковной жизни в России русские приходы в Европе вернутся в лоно Матери-Церкви.
Заканчиваются мемуары заключением или, как называет их Т.И. Манухина, заветами пастве. Они были подготовлены митрополитом Евлогием по её просьбе в 1938 г. В заключении митрополит Евлогий высказывает свои мысли об истории и судьбах Русской Церкви. Синодальный период в её истории он оценивает как период пленения Церкви, подчинение её государству. В это время Церковь утратила дар свободы и независимости, поступилась тем, чем поступаться было нельзя, что привело к потере церковью авторитета в народе и сильной зависимости от государства. Именно это и привело к столь серьёзным потрясениям после революции. Говоря о будущем Русской Церкви, митрополит Евлогий предостерегает об опасности католического и сектантского влияния: Победит в конце концов правда Церкви Христовой Истина и Свобода. Далее митрополит Евлогий отвечает на постоянные вопросы своих оппонентов о том, почему он, сторонник государственно-националистической линии в России, полевел в эмиграции, уклонился к либерализму: Я допрашивал свою совесть и должен искренне сказать, что в разные периоды исторической жизни я действовал и боролся на разных позициях и в разных направлениях, но неизменно за единый нерушимый идеал за Церковь. Церковь центральная идея моей жизни. Сила, величие, достоинство Церкви, любовь к ней вот та нить, которая связывает воедино всю мою биографию и обуславливает все мои позиции, все изгибы и повороты на моем пути.
Мемуары митрополита Евлогия представляют большую ценность как исторический источник, так как написаны одним из наиболее авторитетных и осведомленных иерархов Русской Православной Церкви и русской православной диаспоры, в силу обстоятельств оказавшимся в центре трагической истории русского православного рассеяния. Многие вопросы, затронутые в мемуарах, сохранили свою актуальность и в наши дни. К их числу относятся вопросы о взаимоотношениях Церкви и государства, об участии Церкви в политике, о единстве Церкви и канонических основах русских церковных разделений за рубежом. Основная часть воспоминаний посвящена деятельности Церкви в эмиграции. Вместе с тем мемуары содержат обширные сведения о русской эмиграции первой волны в Европе.
При анализе воспоминаний митрополита Евлогия нельзя забывать, что они относятся к специфической форме мемуарной литературы литературной записи. Митрополит Евлогий не смог познакомиться с текстом перед публикацией: мемуары были изданы спустя год после его смерти и спустя восемь лет после окончания работы над ними. Поэтому остается открытым вопрос о соотношении того, что рассказал в своих беседах митрополит, и что было добавлено позднее при публикации. А такие дополнения, несомненно, были. В связи с этим представляется крайне важным проведение сравнительного анализа записей, собственноручно написанных митрополитом Евлогием, записей Т.И. Манухиной, заверенных подписью митрополита, и опубликованного текста. Нам не удалось провести анализ степени достоверности опубликованных мемуаров, так как неизвестно, сохранились ли записи, на основании которых митрополит рассказывал свою биографию, и записи Т.И. Манухиной. В целом необходимо отметить, что мемуарист достаточно достоверно передал детали событий описываемого исторического периода. Мемуары митрополита Евлогия существенно дополняют свидетельства других источников. Их сопоставление с ними помогают исследователю восстановить объективную историю зарубежного русского православия.
Попов А.В. Мемуары митрополита Евлогия как источник по истории российского православного зарубежья // Вестник архивиста. — 2006. — N 2−3(92−93). — С. 157−175
http://nature.web.ru/db/msg.html?mid=1 200 798&s=
