 |
| Храм Рождества Иоанна Предтечи на Пресне | Ольга Курова | 24.12.2007 |
Можно ли назвать длинную юбку и платок традиционной русской одеждой? К русскому народному костюму они совершенно точно не восходят корнями. Если вы посетите этнографический музей и рассмотрите там сохранившиеся в сундуках чьих-то прабабушек сарафаны, поневы и рубахи разных губерний, то убедитесь, что народные костюмы отличают совсем другие характеристики. Народные костюмы ярки и многоцветны, украшены различными декоративными орнаментами. Головы покрывает отнюдь не только платок, а различные сложные женские и девичьи головные уборы: кокошники, кички, повойники… С тем, что сегодня принято считать «церковной униформой»: серо-коричневыми синтетическими юбками на резинке производства Китая или Турции с ближайшего вещевого развала, с нейлоновыми платками оттуда же эти шедевры кропотливого ручного труда не имеют ничего общего.
Впрочем, идеализировать русский народный костюм как одежду «истинно христианскую» тоже не стоит. Если мы поинтересуемся мнением святых отцов об одежде христиан, то увидим, что свт. Кирилл Александрийский и прп. Ефрем Сирин отрицательно относились к пестроте и многоцветию нарядов, прп. Макарий Египетский писал о том, что христианам не подобает выделяться одеждой, носить нечто отличное от общепринятого. Кроме того, сарафаны и вышитые косоворотки сегодня активно берут на вооружение реставраторы славянского язычества, «родноверы». Конечно, не стоит отдавать на откуп язычникам все русское, православные имеют на него ничуть не меньше «наследных прав», но узоры и детали народного костюма часто бывают связаны с языческим культом плодородия, различными оберегами, и, выбирая их, необходимо хранить духовную трезвость. Если вам эстетически близки русские национальные мотивы в одежде, лучше поискать примеры для подражания в костюмах старообрядцев: строгих, сдержанных.
Современная «длинноюбочно-платочная» околоцерковная субкультура зародилась отнюдь не в результате массового прихода в Церковь неофитов после празднования в 1988 году тысячелетия Крещения Руси, и даже не была реакцией простого народа на насильственную маргинализацию верующих в годы коммунистических гонений. Она сформировалась тремя веками раньше, во времена Петровских реформ, как ответ на секуляризацию государства, отделение церковного от светского. Именно тогда возникла особая субкультура «церковных людей» с такими отличительными чертами, как ношение подчеркнуто ветхой одежды темных тонов, напоминающей не то нищенскую, не то монашескую, почитание авторитета «старцев» выше епископата, осуждение власти как «беззаконной», «антихристовой», неприятие «мирской», особенно европейской, культуры. Наверное, это древнейшая из существующих сегодня в России протестных субкультур. Новообращенные православные христиане конца прошлого века подарили церковной субкультуре второе дыхание: придя в храмы и не имея перед глазами иных образцов православной культуры, внешности и поведения, они приняли эту наиболее экзотичную среду за самую ревнительскую, подвижническую. Действительно, принадлежность к данной субкультуре кажется самым простым способом достижения «высокой духовности»: стоит отказаться от косметики и маникюра, а лучше совсем перестать следить за собой, облачиться в мятую черную юбку и серую бесформенную кофту, покрыть голову платком «внахмурку», намотать на запястье четки, желательно поизношеннее, «намоленные», научиться в знак благодарности отвечать «спаси, Господи», а при зевании крестить рот, и «церковная среда» с радостью признает вас своей, «знающей», вы получите в ней психологическую поддержку и одобрение, уверенность в правильности выбранного пути.
Беда в том, что принадлежность к «церковной субкультуре», тщательное следование всем ее штрихам нюансам зачастую служит суррогатом подлинной духовной жизни, покаянной работы над собой. Рано или поздно приходят настоящие, «взрослые» искушения, от которых не поможет ни юбка в пол, ни очи долу, ни показное чтение акафиста нараспев. И тогда у человека, примкнувшего к «церковной субкультуре» по неопытности, велики шансы сломаться, вовсе потерять веру. Субкультура не умеет лечить греховные язвы, а только прикрывает их платочками, бутылочками со святой водой и цветочками от мощей. Можно сказать, что она служит «благочестивым» аналогом «простых девичьих радостей»: походов по магазинам, салонам красоты, кофейням. Достучаться же до «Врача душ и телес» — Господа нашего Иисуса Христа — через субкультурные шаблоны оказывается порой гораздо сложнее, чем их не имея.
В «длинноюбочно-платочной» униформе не было бы ничего дурного, если бы к ней не прилагался обязательный пакет субкультурного мировоззрения. Один известный священник назвал платок и длинную юбку женской православной «военной формой». Скорее, ее правильнее было бы назвать опознавательным знаком радикально-экстремистской группировки, зачастую не подчиняющейся командованию, то есть священноначалию, совершенно анархической и непредсказуемой в своем зилотстве. Ее основная опасность заключается в том, что любой околоцерковный «батька Махно», если ему удастся убедить данную аудиторию в своем фундаментализме, очень легко может повести за собой «юбки» и «платки» хоть в новый раскол, хоть в подземные пещеры, хоть на баррикады оранжевой революции.
Кстати, заметьте: у субкультурной «длинноюбочности» нет мужского аналога. Походили в 90-е отдельные юноши-неофиты с бородами, в сапогах и рубахах навыпуск, но быстро убедились в суетности этой «ролевой игры» и сменили субкультурный антураж на цивилизованные костюмы. На работу-то ходить надо, семью кормить, а «чудо бородатое» далеко не везде начальству угодно. И вообще мужчины — существа более рациональные и логичные, им смысл подавай, а не просто «так принято в благочестивой традиции».
За последние 20 лет возрождения Православия в России «длинные юбки и платки» цивилизовались, а порой даже стали гламурны. Вместо серых и черных лохмотьев мы видим яркие произведения «православных модельеров». Но есть ли смысл создавать одежду для обычных современных православных горожан, взяв за основу протестную субкультуру? Это выглядит примерно так, как если бы к модному парикмахеру-стилисту пришел цивильный менеджер в строгом пиджаке и при галстуке и попросил: «Сделайте мне, пожалуйста, панковский ирокез, только уложите его не грязью и соплями, как принято у неформалов, а гелем с приятным запахом. И высоко гребень не поднимайте, так, чуть-чуть, чтобы в офис на работу ходить было можно».
Проблема в том, что сегодня у нас нет городской православной культуры мирян, обычных людей, которые живут семьями, трудятся на работе и не видят причин для протеста против существующей власти, электронных документов и заговоров мирового масонства. Пока создаются только отдельные ее штрихи. После воссоединения с РПЦЗ у нас открываются новые возможности обогатиться наследием русской эмиграции. Во многих русских семьях, живущих на Западе, из поколения в поколение передавались традиции домашнего празднования Рождества и Пасхи, постной кулинарии, молитвы и чтения с детьми — те крупицы, из которых складывается целое православного бытового уклада. Сохранился в РПЦЗ и дворянский вариант «униформы» для похода в храм: если вы придете на воскресную литургию в русский храм в Париже или в Ницце, то увидите, что большинство прихожанок будут одеты в строгие английские костюмы преимущественно светлых тонов и шляпки, часто с вуалью.
А теперь — несколько практических советов. Если вашему сердцу все же милы длинная юбка и платок, но участвовать в протестных околоцерковных движениях вы не намерены, пусть одежда для посещения храма по воскресеньям и праздникам будет самой красивой и качественной частью вашего гардероба. Иначе, придя в храм в темном и потрепанном, вы рискуете услышать из-за плеча: «Сестра, ты из наших будешь? Поддержи владыку Диомида, мы тут подписи собираем». Именно такая история произошла Великим Постом с автором этих строк, после чего моя заслуженная серая юбка была срочно разжалована в половые тряпки.
Если вы не можете позволить себе уделять одежде много времени и средств, лучше откажитесь от платка. Замените его вязаной кружевной шапочкой, беретом, шляпкой. В таком случае юбку можно надеть и дешевую, «ширпотребовскую». В сочетании с платком она дает субкультурный «кликушеский» образ, а с другим головным убором есть шансы выглядеть романтической интеллигенткой.
И напоследок о наболевшем, то есть женских брюках. Убежденные «брюкоборцы» любят цитировать отрывок из Второзакония, а также правила VI Вселенского и Гангрского соборов, запрещающие христианам носить одежду противоположного пола. Только вот называть «мужской одеждой» то, что является у современных женщин повседневным вариантом по умолчанию, мягко говоря, странно. Вы же не принимаете женщину в брюках за мужчину и не просите ее, извините, пройти в мужской туалет? А смысл языческих ритуальных переодеваний, против которых, собственно, и были составлены соборные правила, заключался в том, что женщина выглядела как мужчина и играла его роль.
«Тряпичный конфликт» между языческим обществом и православной миссией отнюдь не нов. В свое время, когда в Болгарию прибыли византийские проповедники, и болгары (в то время кочевой народ, наездники, пастухи) стали готовиться к принятию Крещения и христианизации государства, все дело чуть не сорвалось… из-за запретов болгарам носить штаны. Византийские епископы были против такой варварской одежды, по их мнению, всем полагалось носить хитоны. По счастью, потом приехали епископы из Рима и штаны разрешили.
В наше время при входе в некоторые храмы можно увидеть объявления типа «женщинам в брюках вход воспрещен». С точки зрения миссии это просто чудовищно. В переводе на русский язык это объявление означает: «Нам не нужны обыкновенные современные женщины, каких сейчас большинство. В нашем храме не место ищущим, интересующимся, новоначальным. Мы открыты только для тех, кто давно воцерковлен и успел изучить все тонкости приходского этикета». Если вы действительно новоначальная, то это знак, что в данный храм лучше вообще не ходить, если у вас есть выбор. Потому что запреты на брюки, как правило, сочетаются с отсутствием катехизации перед крещением, равнодушием к людям, общей пассивностью, «требоисполнительством».
К счастью, во многих храмах духовенство и прихожане к «женско-брючному» вопросу равнодушны. Там наблюдается следующая тенденция, особенно среди молодых девушек: брюки не исключаются из гардероба, а прикрываются сверху длинными туниками, короткими юбочками, жакетами. Возможно, эта тенденция в ближайшем будущем даст нам целомудренный костюм наподобие индийских сальвар-камизов (платьев с брюками) или китайской национальной одежды. Кстати, китаянки в национальных брюках уже изображены на иконе святых 222 мучеников, пострадавших во время восстания итэхуаней.
Длинная юбка и платок имеют ничуть не больше прав называться «православной одеждой», чем другие возможные скромные и целомудренные варианты. Так что да здравствует разнообразие и творческий культурный поиск! Православная традиция — живая, в ней найдется место и этническим мотивам, и дворянским шляпкам, и всему, что красиво и добродетельно.
