«В семье должно быть не меньше пяти детей»

— Я считаю самой главной задачей, которая стоит перед современным обществом и особенно перед гражданами нашей страны, сохранение семьи, — сразу объяснил отец Дмитрий.- Цель моих выступлений на конференции — донести до сведения людей кристаллизацию церковного учения о семье. Очень важно, чтобы люди это услышали, поскольку современный человек полностью дезориентирован в этом вопросе.

— Отец Дмитрий, вы в своих выступлениях много говорите о возрождении традиционных семейных ценностей. Какая из них, на ваш взгляд, считается самой важной?

— Главная семейная ценность — это любовь. Та самая христианская любовь, которая измеряется глубиной жертвы и приближает человека к Богу. На мой взгляд, вершины христианской любви человек может достигнуть только в семье. Ведь там жертвенная любовь естественна. Мы знаем, что Бог есть любовь. Как же можно явить Бога ребенку, кроме как через любовь в семье? Ведь малыша словами ничему не научишь, он должен видеть живой пример перед глазами. Любая семья начинается с брака. И брак является одним из фундаментальных отличий человека от животного. Когда-то Бог создал женщину, чтобы человеку было кого любить. Чтобы человек имел возможность возрастать в любви, любя другого, как самого себя. Так что ребенок полноценно может научиться любви только в семье.

— А сколько детей должно быть в современной семье?

— Мой многодесятилетний педагогический опыт подсказывает, что правильное развитие детей возможно только тогда, когда в семье их не меньше пяти. Могу объяснить такую необходимость. Если семья построена на правильных идеалах, то с каждым годом любовь там постоянно растет. Поэтому необходимо, чтобы появлялись все новые и новые объекты этой любви — дети. Так возникает необходимость в рождении не одного, а нескольких детей.

— Не так-то просто растить нескольких детей…

— Напротив. Много детей — это нормально и естественно. Такие семьи здоровее и счастливее. В большой семье, начиная с отца и заканчивая самым маленьким грудничком, устанавливается своя иерархия, естественная для каждого члена семьи. И эта иерархия оказывает благотворное влияние на ребенка. В большой семье старшие дети так или иначе участвуют в воспитании младших детей, а значит, послушание старшим для ребенка, выросшего в такой семье, самое нормальное дело.

В больших семьях есть и ещё одно благо — семейный труд и помощь старшим. Поэтому дети из многодетных семей не боятся заводить своих детей, не боятся домашних обязанностей. Напротив, они с детства учатся заботиться о других. В школьном коллективе такой заботе научиться просто невозможно. В семье ребенок учится взаимодействию, а значит, впоследствии он гораздо легче адаптируется в любом коллективе. Еще один фактор: в многодетных семьях у детей, как правило, более экстремальные условия жизни, а значит, они становятся активнее и конкурентоспособнее. Да и развиваются дети гораздо эффективнее, когда младший тянется за старшим. Большая семья лечит от эгоизма, там ему просто нет места. Вот и получается, что именно в большой семье мы воспитываем человека, способного к гражданской жизни.

— Если вы считаете, что воспитать ребенка возможно только в семье, то как быть с детьми, воспитывающимися в детских домах?

— А вот это серьезная проблема. Несмотря на то что государство тратит около 22-х тысяч рублей в месяц на содержание ребенка в детских сиротских учреждениях, порядка 40% детей после выхода из них в течение полугода попадает в тюрьму, остальные оказываются там в течение пяти лет. То есть через пять лет 90% всех сирот оказывается в тюрьме. Любой психолог вам скажет, что криминальные наклонности у ребенка — это реакция на недостаток любви, попытка купить эту любовь и привлечь к себе внимание. Поэтому так высок процент детей, которые, выйдя из детского дома, встают на преступную дорожку. Сказывается их недоласканность, недолюбленность.

— Получается, что решить эту проблему можно, только развивая институт приемных семей?

— Разумеется. Необходимо приложить все возможные усилия, чтобы у нас в стране не осталось сирот. Я бы всех детей, которые сейчас воспитываются в детских домах, отдал бы в бездетные семьи. Или семьи, которые имеют только одного или двоих детей и сейчас бы хотели иметь еще, но рожать своих уже поздно. А те 22 тысячи, что наше государство тратит на воспитание этих детей, я отдавал бы приемным родителям. Единственное, что необходимо оставить какую-то контролирующую организацию, которая будет проверять, хорошо ли обращаются с приемным ребенком в семье.

— Вы в своем докладе назвали проблему детей-сирот и проблему абортов двумя русскими национальными позорами…

— Это так и есть. По количеству абортов наша страна сейчас занимает второе место в мире. Но чтобы разобраться в этой проблеме, нам надо понять ее причины и последствия для общества. Дети — благодеяние Божие. А в наших семьях это благодеяние уничтожается на совершенно законных основаниях. А теперь давайте подумаем — может ли быть прочной семья, построенная на убийстве? Нет. Поскольку ни одно преступное сообщество не может существовать долго, его участники рано или поздно начинают восставать друг на друга. У супругов, избавившихся от очередного ребенка, в глубине души возникает чувство ненависти и раздражения по отношению друг к другу. Часто это может стать причиной развода.

И ведь что характерно, женщины идут на аборт не из-за экономических проблем, а потому, что современная женщина не заточена под семью. Будущие родители настроены на приобретение материальных благ, а дети — препятствие на этом пути.

— Есть ли какие-то возможности решить эту проблему?

— Для того чтобы решить эту проблему, в обществе должна быть нетерпимость к абортам. Если людям с детства объяснять, что аборты — это очень-очень плохо, то есть шанс, что люди усвоят это. Ведь смогла же когда-то советская пропаганда вопреки здравому смыслу настроить женщин на аборты. А сейчас нам необходимо воспитать новое поколение, которое будет способно увидеть в своих детях истинную драгоценность. Хочется, чтобы наши дорогие женщины поняли, что гораздо интереснее воспитывать собственных детей, чем работать рядовым бухгалтером или офис-менеджером.

— На конференции широко обсуждался вопрос преподавания в школах предмета Основы православной культуры. Этот вопрос в последние пару лет вызывает много споров, а каково ваше мнение: надо ли детям изучать основы Православия?

— Сомнения возникают по поводу того, готова ли современная школа к преподаванию Основ православной культуры. Но, на мой взгляд, тут как на войне — пока мы будем ждать, нас обязательно кто-нибудь захватит. Поэтому обязательно нужно начинать, а в процессе учиться. Некоторые считают, что введение в школах курса ОПК отвратит детей от Православия. Но пока мы не попробовали, это остается только доводом.

Очень многое в успехе преподавания ОПК будет зависеть от педагогов. Как мы знаем, есть педагоги, которые способны на всю жизнь отбить любовь к какому-нибудь предмету. Поэтому надо очень тщательно подходить к подготовке специалистов, которые будут вести этот курс. В идеале это должны быть люди со специальным духовным образованием. Таких специалистов готовит только Свято-Тихоновский университет, он уже подготовил несколько тысяч человек, но понятно, что в масштабах страны этого мало. Вся надежда на то, что сейчас в университетах появляются кафедры теологии.

— А в чем вам видится главная проблема современного школьного образования?

— Основная проблема современной школы — это бесполое образование. Школа не занимается воспитанием полов — не воспитывает мальчика как будущего отца, а девочку — как будущую мать. Эта образовательная традиция понятна: раньше государство интересовали только винтики, которые должны были двигать коммунистическую систему. Но сегодня мы декларируем другую задачу — счастье людей. А счастье без семьи — невозможно.

— Способна ли современная школа восполнить ребенку недостаток семьи?

— Школа семью никогда не заменит, она может только помогать в этом процессе. Однако школа способна восполнить недостаток воспитания в семье, если в ней есть хотя бы один действительно хороший и неравнодушный к детям педагог. Такой человек сможет вложить в сердце ребенка что-то очень важное и нужное. Но на большее современная школа не способна.

— Вы довольны результатами своей работы на конференции?

— Я вижу реакцию людей, особенно педагогов, на то, что мне удалось сказать. Понятно, что это прорастет не сиюминутно, но я знаю случаи, когда сказанное слово прорастает и через 10−15 лет, и меня это вполне устраивает.

Артемий АРАЦКИЙ

http://www.nne.ru/pub.php?id=264