 |
| Храм Рождества Иоанна Предтечи на Пресне | Виталий Иванов, Вадим Балытников | 24.11.2007 |
1
Христос велит воплощать в жизнь всякую, то есть любую правду. А она бывает очень и очень разной. Иногда даже начинает казаться, что различная, весьма многообразная правда просто-напросто не сочетается между собой, не складывается в единую картину…Есть «правда факта». И с этой точки зрения одинаково истинны многие, (казалось бы, взаимоисключающие) объективные (то есть существующие независимо от нашего согласия или несогласия) явления и обстоятельства.
Правда то, что православная христианская вера стала духовной основой бытия России и её народа. И то, что русская культура во всех своих проявлениях (от фольклора и литературы до музыки и архитектуры) уходит своими корнями в Православие. И то, что вне контекста православной традиции историческое существование России непредставимо и немыслимо.
Но правда и то, что, как верно отмечал известный христианский писатель С.Н. Лесков «Русь была крещена, но не была просвещена». И то, что с двоеверием, (то есть с сохранением в народе под личиной «внешнего благочестия» языческого религиозного сознания) приходилось бороться не только древнерусским миссионерам, но и святителю Тихону Задонскому и многие другим церковным деятелям в XVIII — XIX вв.
Очевидно, что животворный слой православной христианской духовности, нравственности и культуры в нашем народе зачастую был недостаточно глубок. И в него нередко проникали смертоносные метастазы язычества. Невозможно отрицать и такую черту русского национального характера как недостаток стремления работать над собой, в том числе и в духовном плане («недостаток средней области культуры» по определению христианского мыслителя Н.О. Лосского).
Черта эта, надо сказать, немало способствует тому, что многие наши соотечественники принимали и исповедовали Православие сугубо внешне, формально. Статистические исследования Священного Синода начала ХХ в. свидетельствуют, что люди зачастую не имели никакого представления о православном понимании Бога, но при этом строго соблюдали посты и праздники. Неудивительно, что такие люди совмещали «бытовое исповедничество» аскетического (а, вернее, псевдоаскетического) плана с разнузданным «бытовым развратом». Неудивительно также, что сотни тысяч таких вот православных легко вовлеклись в революцию и Гражданскую войну, убивали своих братьев, грабили их имущество, многие из них не останавливались перед разорением, а позднее — и перед разрушением храмов. Неудивительно даже то, что при этом они массово продолжали считать себя верующими (что показывают результаты многочисленных опросов и переписи населения, проведенных в 1930-х гг.).
Удивительно другое. А именно то, что те же самые люди по прошествии времени, зачастую не только по-настоящему каялись в содеянном, но и проявляли подлинно христианское самопожертвование, нередко добровольно полагая жизнь свою «за други своя» (Ин 15:3). Подобного рода истинно христианские подвиги были особенно часты в период массовых репрессий 1930-х гг. и Великой Отечественной Войны.
Господь Бог, как свидетельствует история, находит путь даже к окаменевшим сердцам людей. Правда, для того, чтобы расплавить эту окамененность, страны и народы нередко должны проходить через горнило очищающих страданий и бедствий….
2
Глядя на такую разноцветную «мозаику правды», гораздо лучше понимаешь современное состояние нашей Православной Церкви и нашего преимущественно православного народа. Да, именно преимущественно православного, как бы некоторым не хотелось доказать обратное. В конце 1980 — 1990-х гг. произошел несомненный гигантский всплеск интереса россиян к вере. Результатом этого стало осознание большинством граждан своей принадлежности христианству в целом, и к Русской Православной Церкви в частности. Количество православных верующих на рубеже тысячелетий даже согласно исследованиям баптистов составляет применительно к РПЦ около 80 млн. человек (по наиболее оптимистическим подсчетам ряда православных исследователей оно достигает 120 млн.).За последние 16 лет Церкви было возвращено подавляющее большинство сохранившихся храмов и монастырей (на территории бывшего СССР таковых насчитывается почти 30 тысяч). Практически все они либо восстановлены, либо активно восстанавливаются, при этом в России и за рубежом появились сотни вновь построенных храмов. Воссозданы практически все существовавшие в дореволюционной России епархии и образован целый ряд новых. Резко возросла численность священнослужителей (количество одних только священников с начала 1990-х гг. увеличилось почти в 4 раза, в настоящее время оно практически сравнялось с указанным выше числом храмов и монастырей).
Но все эти, вне всякого сомнения, позитивные события, к сожалению, далеко не всегда сопровождались ростом подлинной православной веры среди широких масс членов Церкви.
Крайне низкий образовательный уровень подавляющего большинства духовенства (известный современный миссионер диакон Андрей Кураев неоднократно отмечал, что лишь чуть более 10 процентов священников имеют нормальное семинарское образование), чрезмерная увлеченность многих настоятелей материальными вопросами, маргинализация значительной части низших церковных служителей (из которых, в период массовых рукоположений начала 1990-х гг. в основном и рекрутировались священнические кадры) — все это привело к тому, что, по словам Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II, в Церкви резко возросло количество «требоисправителей и кадиломахателей» не способных научить народ главному — основам христианской веры и самое главное — христианской жизни, без которой вера, согласно Священному Писанию, «мертва есть» (Иак 2:17).
Стоит ли удивляться, что в этих условиях в последнее время данные статистических исследований и социологических опросов, показывают целый ряд крайне тревожных для Церкви тенденций?
Во многих регионах России количество приходов Русской Православной Церкви уже сейчас серьезно (нередко — в разы!) уступает количеству неправославных и нехристианских религиозных организаций. Имеются в виду отнюдь не только о традиционно мусульманские регионы Поволжья или Северного Кавказа. Нет, речь идет о русскоязычных регионах Сибири, Дальнего Востока и Севера России, где с нашей Церковью конкурируют в основном разного рода восточные или псевдохристианские секты. Количественный рост числа их местных «ячеек» в последние годы зачастую обгоняет рост числа православных приходов даже в центре нашей страны — в Московской, Владимирской и Ярославской областях, т. е. там, где до революции была сосредоточена треть (!) всех православных храмов, находившихся на территории современной России.
Но, что гораздо хуже, главными противниками Православия в последние годы вновь становятся не инославные, не иноверцы и даже не сектанты. Ими становятся отвергающие Бога люди, количество которых, по данным различных социологических исследований, может составлять от 10 до 30(!) процентов населения России. При этом необходимо учитывать, что это зачастую вовсе не атеисты советского типа. Нет, это новая генерация людей, зачастую сознательно отвергающие Бога потому, что Он мешает им жить по принципу «бери от жизни все». Да, такие «безбожники» не признают Бога, но они зачастую вовсе не чужды религиозности. Это злокачественная религиозность хаоса, первобытного язычества («сил» и «духов»), а нередко — едва прикрытого поклонения тьме. Она, по сути, недалеко отстоит от сатанизма.
Разумеется, подобного рода «религиозность без Бога» производна от добровольной «самопродажи» людей в идейно-мировоззренческое рабство обществу потребления с его триадой «потребляй, работай, сдохни». Поистине безумная уверенность в том, что повышение материального благополучия само по себе может сделать человеческую жизнь лучше, было впервые опровергнуто в глубокой древности — на примерах крушения Вавилона и языческого Рима. Еще античные мыслители на конкретных исторических примерах доказали, что счастливая жизнь человека (и человеческого общества в целом) возможна только в условиях гармонизации духовных, душевных и материальных нужд и потребностей… Но видимо, идеалы «вульгарного большевизма» в нашей стране настолько плавно трансформировались в идеалы «дикого капитализма», что мысль о том, что «бабло побеждает зло» не менее плавно трансформируется в лозунг «бабло побеждает все».
3
Тем не менее, значительная доля вины за духовный кризис, в котором продолжает пребывать большинство населения России, лежит и на нас, православных христианах. Как верно говорил святитель Иоанн Златоуст, если бы мы не на словах, а на деле были христианами, вокруг нас не осталось бы неверующих. А между тем, даже в сознании активных воцерковленых православных христиан (составляющих около 10% от общей численности православных России) место христианской истины зачастую занимают многочисленные заблуждения. Причем в отличие от дореволюционных и даже советских времен среди этих заблуждений преобладают уже не «бытовые суеверия», а взгляды, весьма опасные для Церкви, государства и общества.Эти взгляды можно разделить на две большие группы:
1. Взгляды, деструктивно влияющие на жизнь общества в целом:
а) отвержение необходимости светского образования и науки,
б) неприятие современной техники и технологий;
в) неприятие современной культуры, а зачастую, и отрицание всей светской культуры в целом;
г) негативный настрой по отношению к экономике, собственности, богатству;
д) многочисленные «фобии», относящиеся к категории «убоятся страха там, где нет страха» (Пс 13:5) — отвержение индивидуальных налоговых номеров (ИНН), новых паспортов и иных новых документов, вакцинации (прививок) и т. д.
2. Взгляды, деструктивно влияющие на общественно-политическую жизнь нашей страны:
а) отрицательное отношение к современному Российскому государству, уклонение от любого участия в общественной и государственной деятельности, в том числе от участия в выборах;
б) ксенофобия, доходящая до натурального национал-экстремизма;
в) наивный псевдохристианский монархизм, убежденность в возможности и необходимости создания некоего «православного гетто» путем реставрации институтов допетровской (!) монархии, что якобы позволит даже пережить царствование антихриста (!).
Строго говоря, все приведенные выше заблуждения в той или иной степени являются еретическими (в исконном смысле слова «ересь», в котором оно и его производные употребляются в оригинальном греческом тексте Библии). Они бескомпромиссно осуждены Православной Церковью.
4
Что, собственно говоря, представляет собой позиция Православной Церкви по тому или иному вопросу? В чем эта позиция находит свое выражение и воплощение?Здесь, прежде всего, необходимо знать и помнить, что источник верховной власти в Церкви — Господь Бог и Спаситель наш Иисус Христос, Который и является главой Церкви (Еф 5:23).
Его воля выражена в Священном Предании Православной Церкви, важнейшей составной частью которого является Священное Писание, которое является богодуховенным (2 Тим 3:16). Именно как важнейшую составную часть Священного Предания, понимает Библию Православная Церковь, опирающаяся при этом на слова Нового Завета (2 Фес 2:15), и на тот факт, что сам канон (перечень книг) Священного Писания соборно формировался и утверждался Церковью с момента Её создания и до настоящего времени. Именно в этом состоит одно из отличий нашей Церкви от западных церквей, разделяющих Писание и Предание (и принижающих первое, как католики, или вовсе отвергающих второе, как протестанты).
Итак, Священное Писание является первым и главнейшим источником, в котором мы можем найти выражение божественной Христовой воли. Первым и главнейшим, но не единственным.
На втором месте в списке этих источников следуют решения Святых Вселенских и Поместных Соборов Православной Церкви.
Святых Вселенских соборов, на которых собирались представители всех высших иерархических территориальных единиц Церкви (Поместных Церквей), как известно, всего было семь. Они проводились в период с начала IV по конец VIII вв. На них были утверждены важнейшие догматы (то есть правила веры) Православной Церкви, а также наиболее важные из канонов (правил церковной жизни).
Святых Поместных Соборов было гораздо больше. Традиция их созыва и проведения, известная Церкви со времен Ёё основания, не пресеклась вплоть до настоящего времени. На Поместных Соборах также решались догматические вопросы и принимались церковные каноны, посвященные наиболее актуальным в данный момент вопросам христианской жизни.
На чем же основывается вероучительный авторитет Святых Соборов? Прежде всего, на главном принципе деятельности всякого подлинно православного церковного Собора. Принцип этот с исчерпывающей полнотой изложен в решения самого первого из них — Апостольского Собора в Иерусалиме. Обосновывая свое решение, апостолы, прежде всего, ссылались на совпадение своей воли с единой волей Триединого Бога — Отца, и Сына, и Святого Духа (Мф 28:19). «Угодно (в славянском тексте более ясно — „изволится“) Святому Духу и нам», — так писали апостолы, аргументируя свои решения (Деян 15:28). Аналогично поступали и участники Святых Вселенских и Поместных Соборов. Их позиция в данном случае хорошо изложена святым IV в. Кириллом Александрийским, который писал, что соответствующие решения продиктовали не люди, «но Сам Дух Бога и Отца». Аналогичные формулировки можно найти и в самих соборных решениях, и в посвященных им трудах многих других православных святых.
Таким образом, главным объективным критерием православности и святости соборов является совпадение их решений с божественной волей. Иначе говоря, как писал святой VII в. Максим Исповедник «святы и признаны те соборы, которые подтверждены правильностью догматов».
При этом этот объективный критерий имеет и такое внешнее выражение, как принятие или непринятие их постановлений всей Вселенской Православной Церковью, и, прежде всего, хранителем церковных традиций — православным народом. Более того, не один собор не может окончательно провозгласить сам себя ни вселенским, ни тем более — святым. Только совпадение его решений с непрерывно идущей от Самого Христа церковной традицией позволяет следующим за ним соборам принять решение по вопросу о его статусе. Известно немало случаев, когда заблуждались Поместные Соборы отдельных Церквей, есть прецеденты созыва лжевселенских соборов, наконец, даже вселенский (по своему составу) собор может быть омрачен смутами и беспорядками, и вследствие этого не только не стать святым собором, но и вообще утратить канонический соборный статус.
Однако совершенно очевидно, что даже все святые соборы вместе взятые не могут дать ответ на любой вопрос, который может возникнуть в церковной жизни. Чем же руководствоваться в таких случаях?
Церковным обычаем? Но как определить его истинность? Ведь святые недаром предостерегали нас от слепой веры «древним обычаям». «Обычай без истины есть застарелое заблуждение» — учил святой III в. Киприан Карфагенский.
Церковной традицией в более широком смысле? Но как определить, что именно является истинной церковной традицией, а что — «обычаем без истины»?
К счастью, святые соборы оставили нам в данном случае четкое и ясное руководство к действию. Святой Трулльский Собор в конце VII в. постановил, что в данном случае необходимо руководствоваться третье составляющей Священного Предания Церкви, а именно — «преданиями богосносных отцов». Иначе говоря, речь идет о трудах святых, тех, кого Апостол Иоанн Богослов называет познавшими «Сущего от начала» (то есть познавшими Божество и Его волю — 1 Ин 2:13). Святой Собор повелел изъяснять Священное Писание не иначе, как «изложили светила и учителя Церкви». Интересна аргументация Собора, которые напоминает нам, что «чрез учение… отцов люди, получая познание о добром и достойном избрания и о неполезном и достойным отвращения, исправляют свою жизнь на лучшее, и не страждут недугом неведения, но, внимая учению, побуждают себя к удалению от зла и… соделывают свое спасение», то есть достигают цели христианской жизни.
При этом необходимо отметить, что Святой Трулльский собор не ввел в церковную жизнь чего-то нового. За два с половиной века до него святой Викентий Леринский в своем труде «О вероизложениях вообще, или об общем характере православной догматики» писал: «Что же делать людям православным когда божественными глаголами, изречениями, обетованиями, пользуются и диавол, и ученики его, из которых…. все… - еретики? Как отличать истину от лжи?
По преданию святых и ученых мужей… они непременно должны соблюдать, чтобы Священное Писание истолковывалось согласно с преданиями всей Церкви. В самой же Вселенской и Апостольской Церкви необходимо должны следовать всеобщности, древности, согласию… погрешению части они должны предпочесть непогрешимость всеобщности; при вопросе же о самой всеобщности, благоверие древности предпочесть непотребству новизны; наконец, при вопросе о самой древности, безрассудству одного, или ограниченнейшего числа лиц, предпочесть, прежде всего, общие определения какого-либо… Собора, если таковые на данный предмет есть, а если их нет, — то, что всего к ним ближе, то есть взаимно согласные суждения большинства великих учителей.
Если в будущем встретится какой-нибудь такого рода вопрос, что в древности нельзя найти на него решения, постановленного по общему согласию… тогда надобно постараться разобрать и сличить мнения отцов, живших хотя бы то в разные времена и в разных местах, но непременно пребывавших по вере в общении с Единой Вселенской Церковью… И если окажется, что не один, или двое только, но все вместе единогласно что-либо…. содержали, писали, преподавали, — открыто, часто, неизменно, то следует принять, что и мы так же должны в это веровать без всякого сомнения».
Итак, третьей важнейшей составной частью Священного Предания является «согласие отцов» (consensus patrum).
При этом необходимо особо отметить, что, как неоднократно отмечали сами святые, речь должна идти именно о согласие всех или большинства писавших по тому или иному важному для нашего спасения вопросу святых с древности и до наших дней. Сами святые постоянно предупреждали, что мнения отдельных святых не должно без проверки приниматься за истину. Святой Марк Эфесский в XIV в. писал, что никакому отдельно взятому «человеку, «хотя бы он и достиг верха святости, невозможно не погрешать». Святитель Фотий, патриарх Константинопольский, в IX в., обращаясь к своим читателям, напоминал о том, что в истории Церкви было немало «затруднительных положений, которые вынуждали многих отцов частью неточно выражаться, частью говорить по применению к обстоятельствам,… а иное и по человеческому неведению, которому подпали и они». О том же самом в VI в. говорил Варсонофий Великий, а позднее (как и ранее) — множество других святых. Они же неоднократно напоминали и о необходимости Священным Писанием и соборными решениями «проверять то, что говорят учители и согласное… принимать, а несогласное отвергать» (цитируемые слова принадлежат святому IV века Василию Великому).
Рассмотрим же с позиции описанной выше правды Церкви все приведенные ранее заблуждения.
5
Отвержение необходимости светского образования, науки и культуры, неприятие современной культуры, техники и технологий базируются на антихристианской и антицерковной основе.Доказать это легче легкого. Достаточно вспомнить, как Священное Писание относится к знанию и учению. «Не хорошо душе без знания» — гласит Библия (Притч 19:2). «Сердце разумного (равно как и „ухо мудрого“) ищет знания» (там же, 15:14; 18:16), а «глупый не любит» его (там же, 18:2). «Превосходство знания в том, что мудрость дает жизнь владеющему ею» (Екк 7:12).
Всякое знание есть дар Божий (Притч 2:6, 1 Кор 12:8), но приобретается оно путем наставления (Притч 12:1), вразумления (там же, 21:11) и главное — учения (1 Тим 4:13). Из уст святых восстановителей своего Отечества в Священном Писании звучит похвала ученым (Ездр 8:16−18), а из уст противников христианства — обвинения в том, что ученость ведет к безумию (Деян 26:24).
Кроме слов Священного Писания мы имеем также и решение Святого Константинопольского Собора 1076 г. На нем рассматривался вопрос об античной учености, при чем было разрешено использовать чисто научные и культурные достижения античности, при этом, естественно, отвергая нехристианские измышления о Боге.
Но, строго говоря, указанный выше Собор не внес в церковную жизнь ничего принципиально нового, ибо «согласие отцов» по вопросу образования, науки, учености, техники и технологий было достигнуто еще во времена великих каппадокийцев (IV в.) и непрерывно продолжается вплоть до настоящего времени.
Один из величайших христианских святых, святой Григорий Богослов (IV в.) писал, что «всякий имеющий ум, признает первым для нас благом ученость, и не только… нашу (то есть христианскую, церковную — авт.) ученость…. но и ученость внешнюю, которою многие из христиан, по худому разумению, гнушаются, как… опасною и удаляющую от Бога… Напротив, надобно признать глупыми и невеждами тех, которые держась такого мнения, желали бы всех видеть подобными себе, чтобы в общем недостатке скрыть свой собственный недостаток и избежать обличения в невежестве». Его собрат и современник, святой Василий Великий написал специальный трактат «О том, как молодые люди могут получать пользу от языческих книг» (под которыми имелась в виду художественная и нехудожественная литература античности). Святой Иоанн Дамаскин (VIII в.), автор книги «Точное изложение православной веры» в своем трактате «О ста ересях вкратце» специально разоблачал ересь гносиомахов, которые «отвергают необходимость для христианства всякого знания». Византийские святые исихасты XIV — XV вв., а также русские святые XIX—XX вв. (например Филарет Московский, Феофан Затворник, Нектарий Оптинский и др.) единодушно утверждали полезность образования, науки и культуры. Да и сами они были людьми высочайшего культурного уровня. Ответ святителя Филарета Московского на стихотворение А.С. Пушкина «Дар напрасный, дар случайный» сам величайший русский поэт назвал «чистым елеем» на «раны совести», а талант московского митрополита он поставил выше (!) своего собственного.
Неудивительно, что среди святых прошлого века мы имеем немалое количество научных деятелей (в частности, святых Луку (Войно-Ясенцкого) и Николая Сербского), носивших ученые степени и получавших государственные и международные премии за свои научные и культурные достижения.
Многие святые, в частности, святой Феофан Затворник и оптинские старцы интересовались развитием техники и технологий (у святителя Феофана даже в затворе были телескоп, микроскоп, фотоаппарат, медицинский атлас, книги по истории и западноевропейской философии). А Нектарий Оптинский, например, не только использовал технологические новинки как примеры для воспитания духовности, но и разъяснял неразумно отвергавшим их православным (в частности, известному публицисту С. Нилусу) что источником технических достижений является не силы тьмы, а «наука, ум человеческий», поясняя, что их отрицание есть «проповедь возвращения в первобытное состояние».
Афонские старцы Порфирий и Паисий Афонские (вопрос о канонизации которых уже поднят), а также многие современные российские подвижники Православия (например, высоко почитаемый в нашей стране и за рубежом, схиигумен Илий Оптинский) неоднократно убеждали православных христиан в необходимости использования современных (в особенности информационных) технологий и технических достижений (в частности, радио, кино и телевидения) на благо Православия. В этом они основывались на прямо вытекающим из Библии (Быт 1:31 и т. д.) и четко сформулированном еще в I тысячелетии согласии отцов (аввы Дорофея, Максима Исповедника, Иоанна Дамаскина и др.) в том, что все вещи и явления этого мира сотворены Богом, и сами по себе не могут быть дурны. Сделать их таковыми может только неправильное человеческое употребление.
6
Высказанная выше позиция относится и к сфере экономики, социально-экономических отношений. Следует отметить, что Православная Церковь всегда принимала активное участие в экономической (то есть, по-русски говоря — в хозяйственной жизни общества). При этом одной из важнейших экономических функций церковного имущества исторически являлась функция чрезвычайного резерва общества (а иногда и государства) на случай массовых бедствий (голода, войн и т. д.). В голодные годы Церковь неизменно оказывала пострадавшим всякую возможную помощь, а в годы войн щедро жертвовало свое имущество на дело защиты страны от нашествия врагов (вне зависимости от того, находились ли у власти православные цари или безбожные гонители).Бытует необоснованное мнение, будто христианство враждебно собственности и богатству. Это совершенно не так. «Если какому человеку Бог дал богатство и имущество и дал ему власть пользоваться им и брать свою долю и наслаждаться от трудов своих, то это — дар Божий» (Екк 5:18) ибо «Он дает» тем, которых избрал, «силу приобретать богатство» (Втор 8:18) и сам наделяет таковых оным, даже если они не просят о нем (см., например, 3 Цар 3:13). Таким образом, в этих и во многих других фрагментах Священного Писания закрепляются признание собственности и богатства божественными дарами и главенствующая роли «фактора труда» в христианском подходе к ним (например: 2 Фес 3:10 «не трудящийся да не ест»).
Иногда в качестве примера отрицательного отношения христианства к богатству приводится евангельские слова Христа о том, что имеющему богатство и надеющемуся на него трудно войти в Царствие Божие (Мк 10:23 — 24). Однако нельзя забывать, что сразу же след за этим Христос, стремясь развеять недоумение Своих учеников, добавляет, что «человекам это невозможно, но не Богу, ибо все возможно Богу» (там же, стих 27). Согласно общему святоотеческому толкованию (которого придерживались множество святых от апостола Павла до Николая Сербского) данный отрывок говорит о том, что Бог властен спасти всякого человека, как бедного, так и богатого. Последний при этом не должен впадать в гордыню («не думать о себе высоко»), щедро благодетельствовать бедным и надеяться в своей жизни на Бога, а не на богатство (1 Тим 6:17). Священное Писание приводит множество примеров спасения богатых людей — от Авраама и других ветхозаветных Патриархов, до Никодима и Иосифа Аримафейского, история Церкви знаем немало весьма состоятельных святых. Еще в первые века христианства на основе Священного Писания сложилось «согласие отцов» в том, что, «не богатство — зло, а любостяжание и сребролюбие» (святой Иоанн Златоуст), «душе благочестивой» богатство служит к добру, а «душе сластолюбивой» — ко злу" (святой Василий Великий), «богатство для порочных — препятствие, а для добрых — пособие к добродетели» (святой Амвросий Медиоланский). Одним словом, христианство «не богатых» обвиняет, «и не богатство» осуждает, «а худое употребление богатства» (святой Иоанн Златоуст). Со времен произнесения приведенных выше слов (IV — V вв.) аналогичные мысли высказывали множество святых — от современника Василия Великого Ефрема Сирина и Феодора Студита (VIII — IX вв.) до Филарета Московского, Феофана Затворника и Иоанна Кронштадсткого (XIX — XX вв.).
7
Что касается ИНН, новых бумажных и электронных документов, вакцинации и т. д., то Православная Церковь давно уже определила и многократно разъяснила свою позицию по данным вопросам (сделав это, в частности, в Окружном Послании Священного Синода Элладской Православной Церкви от 7 апреля 1997 г., Послании Священного Синода Украинской Православной Церкви от 3 июня 1998 г., Заявлении Священного Синода Русской Православной Церкви от 7 марта 2000 г и т. д.). Есть реальные проблемы допустимых форм и пределов государственного контроля за жизнью граждан. А есть страхи перед одним только числом 666, электронными чипами, прививками и т. д., возникшие и раздутые среди западных сектантов. Этими страхами, увы, заразились некоторые православные. Причем «заимствования» производились со ссылками в том числе на «видения» неких «харизматов» (похоже, забывших слова стиха 14 главы 11 Второго Послания Апостола Павла к Коринфянам о том, что диавол может наслать любые видения, принять вид святого, ангела и даже Самого Христа).Эти ссылки неудивительны, поскольку «антиИННисты» (распространяющие свои материалы через издания, в которых проставлен ИНН), борцы с электронными микросхемами и любыми электронными документами (использующие компьютеры и Интернет), а также противники вакцинации (договорившиеся уже до того, что в кровь детей через шприцы вводят особые микрочипы) не могут найти никаких подтверждений своим взглядам ни в Священном Писании, ни в решениях Святых Соборов, ни в трудах святых.
Более того, согласно Священному Писанию, именно компетентные врачи должны определять методику борьбы с болезнями (Сир 38:12). В Православной Церкви со времен внедрения вакцинации в XVIII в. просияло немало святых, занимавшихся врачебной деятельность. И ни один из них, однако, не высказывался против вакцинации. Неужели православные должны слушать не святых, а сектантов-«харизматов»?
Что касается борьбы с ИНН, новыми паспортами, электронными карточками, то дурная привычка искать в каждом (особенно — в каждом государственном) нововведении признаки пришествия антихриста и пр. имеет многовековую историю. Об этом писали многие святые — от Иоанна Златоуста до Феофана Затворника. До революции подобными «поисками» занимались в основном разного рода раскольники и сектанты, в советское время — так называемые катакомбники. Сейчас ими увлекаются те, кого еще во времена великих каппадокийцев называли «чрез меру православными». Некоторые из них, (например, собравшиеся в пензенском селе Никольское «ревнители не по разуму») уже превратились в откровенных сектантов, готовых, в преддверии якобы наступающего в мае 2008 г. «конца света» погубить свои души самоубийством.
Приемы «ревнителей не по разуму» хорошо разобраны в брошюре известного современного православного апологета Юрия Максимова «Богословский ответ на «Письмо епископа Диомида» (http://www.taday.ru/text/48 098.html), где приведены подробные, основанные на Священном Писании и согласии отцов разъяснения по проблеме ИНН, электронных карточек и новых документов. В силу ограниченности объема данной публикации мы не будем подробно останавливаться на них. Отметим лишь, что разоблаченная в этой брошюре деятельность «борцов за право жить без головы» (как нередко называют «борцов с электронным антихристом») нарушает каноны Святого Трулльского Собора и подпадает не только под понятие описанной святым Иоанном Дамаскином древней ереси парерминевтов, но и под анафему (то есть отвержение от Церкви), изреченную на таковых еще VII Вселенским Собором (787 г.).
Все толкователи Апокалипсиса всех периодов истории Церкви (в частности, Ириней Лионский, Ипполит Римский, Ефрем Сирин, Иоанн Златоуст, Андрей Кесарийский, Викторин Петавский и множество других, вплоть до Нила Мироточивого и Феофана Затворника), единодушно, основываясь на стихах 15 — 18 главы 13 Апокалипсиса, пишут, что принятию печати антихриста обязательно должно предшествовать сознательное и явное поклонение ему, и, следовательно, сознательное и явное отречение от Бога. Но что «ревнителям» до того, что их идея возможности несознательного принятия печати антихриста противоречит написанному в Библии, и всему, о чем учат святые? Зато они выдумали «предпечать антихриста», которой пытаются объявить ИНН, виньетку в паспорте или электронные носители информации.
Приведем несколько высказываний почитаемых современных российских старцев по данному вопросу:
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) говорил: «В отношении новых документов… все уже сказал Святейший [Патриарх] и наш Синод… запомни и уясни для себя волю Божию: «Сыне, даждь Ми твое сердце», — не паспорт, не пенсионное удостоверение, не налоговую карточку, но сердце. Вот зачем следить-то надо неусыпно и со всем тщанием — кому мы в жизни служим, чем живем…»
Протоиерей Николай Гурьянов на вопрос об ИНН отвечал «Это не печать антихриста», а о получении ИНН говорил: «Если верующий человек, то никакого греха нет… Относиться надо — так как надо: что требуется исполнять, надо исполнять законно».
Схиигумен Илий из Оптиной Пустыни сказал человеку, (с которым один из авторов этой статьи знаком лично) «Для чего нужны ИНН? Этот номер, наверное, нужен для компьютера? Еще он, наверное, нужен для облегчения работы налоговой инспекции?» А после положительного ответа продолжил — «Ну какой же это грех? Нет в этом греха».
(Продолжение следует)
Зам. руководителя Управления социально-политических исследований ВЦИОМ Вадим Балытников,
Зам. ген. директора ЦПКР Виталий Иванов
http://www.ioannp.ru/publications/24 241
